Скептики 1

*Пишется совместно с творческим объединением

Пролог.

- Слушаю тебя. Что на этот раз?
-Привет. Наверно, я тебя отвлекаю, но…
- Конечно, отвлекаешь! – я недовольно оборвал голос в трубке.
- Дело срочное. И называется оно – научи меня быть скептиком!
- Ага, после дождичка в четверг. – Я нажал кнопку сброса и положил телефон на стол. Как вообще человек вроде него, мог придумать подобное? Раз он такое сказал, значит считаем скептиком меня, а это в свою очередь оскорбительно.
Ну да ладно, пора представиться. Меня зовут Александр, звонившего – Николай. Этого достаточно, я ведь не собираюсь написать биографию пары скучных людей, коими мы являемся. Добавлю лишь, что несколько лет назад мы вместе учились в колледже, там и познакомились. Не знаю, почему мы продолжили общаться. Наверное, помимо очевидных вещей музыки…Ох, дьявол снова дребезжит телефон. Смс от него: «Сегодня четверг и дождик был с утра». Ладно, надо хоть узнать в чем дело: Сегодня, после восьми в N.
N –типичная забегаловка, в которой после захода солнца собираются довольно интересные личности. Если смотреть взглядом Николая – там водятся одни лишь подонки. Ему, конечно же, неприятно посещение подобных мест, но ничего, потерпит. Так вот, нас объединяли не одни лишь предпочтения и привычки, но и борьба мировоззрений, а  это в свою очередь больше философия, к которой мы оба тоже питаем любовь. Одна из причин, почему я не послал его тогда в задницу – уж очень я хочу, чтобы мое мнение было признано единственно верным. Опять смс: «Спасибо тебе». Ответить ему, куда он может засунуть все свои любезности?
Я поворачиваюсь к кровати, стоящей возле окна. Вот Она, лежит, слегка прикрытая простыней. Длинные, чуток взлохмоченные волосы покоятся на ее шее и плече. Глаза её открыты, и она смотрит на меня. Её грудь, её талия закрыты белизной гостиничного постельного. Эти формы и изгибы её прелестного тела вновь разжигают огонь страсти внутри меня. Наверное, многие поэты и писатели именно это представляли, когда описывали женскую красоту. Красота Её тела могла воспеться еще во многих песнях и стихах, Ей могли бы поклоняться и боги и короли, соперничая за частичку Её внимания, но… Но все это полный бред, придуманный романтиками и творцами, лишь для того, чтобы приличными словами описать насколько хорошо и усердно они, эти самые поэты, потрудились ночью в постели. То есть, эгоизм творцов – и есть их секрет успеха. А знаете, что на самом деле красота?
Это то, как мы ночью ворвались в этот гостиничный, пьяными руками срывая друг с друга одежду и едва захлопнув дверь, рухнули в постель. Сгораемые самыми страстными желаниями, мы казалось, слились в единое целое. Ну, вы знаете, как это бывает, а если среди читателей есть те, кто даже не догадывается, какие вещи можно вытворять в постели – я вам обязательно расскажу при случае.
- Секс с людьми из списка бесплатный, а вот любование… - она выдохнула последние слова – это лишь перед главным действом.
- Наверное, как раз это я и забыл в пьяном бреду. – Я продолжал скользить по её телу глазами.
- Лишь бы ты остального не забывал – она игриво подмигнула мне.
- Ага… - неопределенно  сказал я. Пусть только не думает, что она такая одна.
То же день, вечер.

Глава 1.

Я прошу таксиста остановить машину за углом дома, недалеко от N. Никто в баре не узнает, как я добираюсь до этого затхлого местечка. Если такси будет высаживать меня возле входа, в лучшем случае меня могут счесть богатеньким, в худшем - смогут заметить номер машины и выследить и при надобности подпортить мне жизнь. Так что всем спокойнее, если некоторое расстояние я пройду пешком. На улице прохладно, я поднимаю воротник и направляюсь в сторону знакомого всему отребью места. Как всегда у входа стоят те, кто не поделил места в баре и сейчас вышли «поговорить». Кого-то тащат прочь от заведения, самых пьяных, чьи завтраки просятся погулять. Над входом висит неоновая вывеска с названием заведения. Уличными художниками она уже давно переправлена на более скабрезную, шутники хреновы. Я вхожу в обветшалое здание и вижу ту же картину, что и многие вечера раньше.
Бар располагается на двух первых этажах, на остальных – бордель, умело прикрываемый под видом обычного мотеля. Остановившись здесь, помимо стандартных завтраков и напитков в номер, Вы можете заказать Кровавую Мэри или же Арабские ночи. Эти названия слишком слабы и красивы, чтобы достоверно описать, что будет происходить в вашем номере с одной из этих «Мэри» и африканками «Арабской ночи».
Это лишь бизнес. Проститутки, не желающие терпеть своих сутенеров на улице, остаются здесь. Днем они работают на обычных работах, порой довольно приличных. Некоторых даже можно увидеть в составе списков обслуги номеров в самом N. Но ночью… Ночь меняет всё.
В баре, как и всегда в такое время шумно и людно. Может даже показаться, будто старое здание шатается в такт всеобщему веселью. Стаканы с выпивкой, бильярдные столы, телевизоры с включенными спортивными мачтами, мордовороты, грубо бубнящие за столиками, шлюхи, сидящие рядом с богатыми папочками – все это, насквозь пропитанное дымом сигарет, запахом пота и сдобренное привкусом свежей блевотины – вот сущность N. Это настоящее лицо забегаловки и оно обличается лишь в темное время суток.
Николай уже здесь. Вон он, сама пунктуальность, сидит за стойкой и поглядывает на часы. Справа от него на сумке лежит сумка, слева сидит какая-то подвыпившая блондинка. Наверняка, она уже клеилась к нему с предложением приятно провести время, они такие, местные девушки. Я подхожу к Николаю со спины и спрашиваю:
-Так почему мы здесь?
- А, это ты… - он оглядывается, сгребает свой рюкзак и чуть не падает вместе со стулом.
-Сиди спокойно – я поправляю воротник его куртки.
- Сидел бы, явись ты вовремя – скороговоркой выдает Коля, видимо нервничает.
- Подумаешь, опоздал минут на десять. Что с того? – двумя пальцами я указал бармену на бутылки пива.
- Ты опоздал почти на полчаса. И, кстати, я не пью.
- Не все в мире такие педанты, как ты. А выпить тебе стоит, ты какой-то нервный.
Мы, молча, смотрим, друг на друга пока бармен не приносит нам два бокала с пивом. Оглядев нас обоих, он произносит:
- Я, конечно, понимаю у вас тут романтика и все такое, но если невтерпеж – можете в туалете уединиться.
- Мы не педики, если ты об этом – я отворачиваюсь к стойке – так что прибереги свой туалет настоящим голубкам – кажется, последнее я произношу довольно злобно.
- Ладно, окей – бармен усмехается и отходит. Я снова обращаюсь к Николаю:
- Так что у тебя за проблемы?
- Как ты понял, я хочу стать бесчувственным, ну как ты.
- Тогда тебе точно надо выпить – я пододвинул стакан ближе к нему. Раз он сам захотел забыть обо всей романтической дури, которой забита его голова, почему нет?
- Но все, же расскажи, почему ты позвал именно меня?
- Ты самая циничная личность, которую я когда-либо встречал – он глубоко вздохнул и продолжил – от меня ушла девушка, та её не знаешь. И теперь либо мне болеть и хандрить, либо пережить это и стать похожим на тебя. Не знаю, как точно описать это тебе.
- Когда я покажу тебе мир своими глазами, ты поймешь, кто из нас еще настоящий скептик и циник. А пока давай выпьем – в моей голове уже начал зарождаться план относительно всей этой чепухи с его ситуацией.
Пока мы пьем пиво, Коля рассказывает об отношениях со своей бывшей. Очевидно, считает, что мне это будет полезно знать. Причина расставания-то стара, как мир: все люди – эгоисты, а его телка не смогла с этим смириться.
Мое внимание разобщено – я слушаю в пол-уха Николая, но одновременно выискиваю взглядом, необходимого для моей задумки, человека. Он должен быть достаточно пьяным, чтобы не запомнить нас и достаточно крепким, чтобы Коле пришлось помучаться в драке с ним. И вот он, случай сам идет ко мне в руки, а точнее к барной стойке. Это один из тех байкеров, чьи мотоциклы стоят на заднем дворе N. На вид ему лет 40-45, пивной животик, лысая черепушка и прикид в стиле «Беспечного ездока». Он идет пошатываясь из стороны в сторону, он еще способен трезво стоять на ногах, но штормит его жутко. Я достаю из кармана сигариллу и закуриваю.
- Дай мне тоже, пожалуйста – поддатый голос Николая. Кто-кто, а уж он точно не знает слова «курить». Но я быстро остужаю его рвение заработать рак легких:
- Во-первых, упаси меня от своих любезностей вроде «спасибо», «здравствуй» - ехидным голосом замечаю я – во-вторых ты сейчас должен подраться вон с тем быком.
- Первое сделаю, а как мне поможет второе? – его лицо встревожено смотрит мимо меня на байкера.
- Заглушишь свою душевную боль физической. Все просто. Когда он подойдет к стойке, спровоцируй его и не беспокойся – остального ждать не придется – меня смешит его встревоженность.
- Не нравится мне эта идея – Коля снова протяжно вздыхает. Но цель для драки сама помогла Николаю.
- Сигареты не будет? – выдыхает на меня перегаром уже подошедший переросток.
- Эта сигарилла стоит 40 рублей за штуку – я держу её прямо перед косыми глазами мужика – я недостаточно богат, чтобы раздавать их кому не попало. Так что, лучше возьми себе две пачки «Явы» за те же деньги.
Байкер некоторое время смотрит на меня тупым взглядом. Затем бормоча ругательства, покачиваясь, отходит в сторону.
- Давай, что сидишь? – рыкнул я на Николая.
Видимо Коля решил поскорее закончить с дракой. Одним движением он оказывается за спиной громилы. И продолжает набирать очки – разворачивает к себе пьяное тело, дернув за плечо.
- Мне показалось или ты назвал моего приятеля жидом? - +5 очков Николаю. Драка длится несколько минут, я продолжаю курить, глядя на одного мечущегося человека и на другого, еле переставляющего ноги. О голову Николая успевают разбиться пара бокалов, о спину байкера – барный стул, с которого давно испарилась похотливая блондинка. Однако, несмотря на все мои прогнозы в схватке побеждают посетители N, они вышвыривают и Николая и толстяка на улицу. Я допиваю остаток пива в бокале, беру сумку Коли со стула и выхожу на улицу. Николай сидит на тротуаре, выглядит он слегка потеряно.
-Мог бы не уходить из бара – моему ехидству нет предела.
Странно, но Коля не злится. Наоборот, он радостно уточняет:
- Видел, как я ему прямо в челюсть зарядил?
- Ты про тот удар, после которого он тебе вывернул плечо и об стойку головой опять же тебя?
- Ладно, спасибо тебе – резко меняет тему Николай.
- Легче стало?
- Определенно.
- И кстати хватит уже говорить «спасибо»! Не за что, но учти – это лишь начало – я бросаю сумку ему на колени – домой сам добирайся.
Я разворачиваюсь и иду в сторону перекрестка. Улица уже пуста, по обеим сторонам стоят темные здания, фонарные столбы здесь ломают чаще, чем ремонтируют. Единственный дом, в котором светло и шумно в этот час – это N. Видимо недавно прошел дождь и мусор, обычно сваленный в кучи у дороги, расплылся по всему кварталу. Я дохожу до угла дома и оборачиваюсь. Коля уже встал с тротуара, но выглядит он все равно плохо – куртка порвана, а руки едва слушаются, когда он пытается надеть сумку на плечо. Жалкое зрелище.