Приложения - к особенностям самосознания

        ПРИЛОЖЕНИЯ К РАЗДЕЛУ "ОБ ОСОБЕННОСТЯХ НАЦИОНАЛЬНОГО САМОСОЗНАНИЯ"

                1.  УЧЕНИЕ О ЛОЖНЫХ ИДЕЯХ

Многие т.н. "благодетели" рода человеческого желали бы избавить людей от всех бед и страданий, дав им единственно верное средство, которое, по их мнению, врачевало бы любые раны, проливало пользительный бальзам на исстрадавшиеся души. Утешение рода че-ловеческого, в их представлении, всегда состоят в каком-то универсальном рецепте, который бестолковый род людской не догадался открыть до них.
В чем же, все-таки, состоит вред различных учений, содержащих в себе, как нерушимую защиту, т.н. "панацею" от всех бед? Да в том, что они исключают из знания всякое его опосредствование другим зна¬нием, устанавливают вместо всего многосложного разнообразии жизнен¬ных связей голое, непосредственное, рассудочное тождество, давая человеческому духу готовые жизненные рецепты, вместо того, чтобы дать ему труд размышлять.
Идеи, содержащие в себе панацею, неизбежно становятся вредны, ибо, исключая из себя реальность, позволяют под своей личиной скры¬вать проводящим их в жизнь свои корыстные цели, безнаказанно творить зло, прикрываясь при этом патриотичными лозунгами.
Это не есть опошление данных идей низкими натурами, в плоскости своего мировоззрения не желающими мыслить пространственно, но это, собст¬венно, и есть их подлинная диалектика, состоящая в выхолащивании из них тех высоконравственных ценностей, на которые они претендуют, ибо в отсутствии конкретного содержания, без которого немыслимо стремление к высшему, они не заключают в себе для субъекта ничего, кроме личного эгоизма.
Подлинные идеи нужно непременно дедуцировать. Они воспроизво-дят себя в каждом из нас, ибо мысль, ищущая истины, есть всегда и работа по воплощению ее в жизнь, ибо жизнь в силу своей глубоко разумной основы, сама движется к наиболее устойчивой своей форме, которая есть осознание себя в первоначальности своей гармонии и красоты.


                2.  О ПАТРИАРХАЛЬНОСТИ В ХХ ВЕКЕ


Невозможно жить в XХ веке, пользоваться всеми благами, даруемыми его техническими достижениями, и сохранять при этом патриорархальный, средневековый взгляд на мир.
Ведь почему, собственно, жизнь советского человека была лишена ка-кого бы то ни было смысла и содержания? Да потому, что при всем ог-ромном количестве строящихся индустриальных монстров склад мышления у наших доморощенных экономических "теоретиков" оставался, что назы-вается, "от сохи".
Естественная природная крестьянская сметка хороша лишь в уп-равлении своим двором, да еще, быть может, в ссорах со своей женой, однако, ее совершенно недостаточно при налаживании экономических связей между различными отраслями производства. Здесь, конечно же, необходима научность подхода.
Вся абсурдность ситуации состоит в том, что непоминание таких элементарных вещей, как необходимость при регулировании экономики знания ее законов, вместо того, чтобы стать личной проблемой еди¬ничного, разорившегося производителя, обернулось неисчислимым ко¬личеством непреодолимых бедствий для всей страны в целом.

                3. ОБЩЕСТВО ПОТУХШИХ ЗЕРКАЛ

Каждое новое поколение призвано поддерживать разумный порядок вещей, переданный им в наследство их отцами, сохраняя его, вычленяя из него в разумных пределах все устаревшие отношения и привнося свой вклад в уже устоявшиеся между людьми связи.
Подобно магическим зеркалам, люди, делающие первые шаги на своем жизненном поприще, впитывают в себя свет чьей-то любви, будто яркая вспышка, посылаемая им чьим-то добрым примером. Они призваны принять и распространить этот свет своими добрыми делами, даря, в свою очередь, тепло поддержки в страждущие души.
Не видящие же вокруг себя ничего достойного человека никогда не зажгут в себе своего огня, как ответа на чью-то доброту.
Наше общество поэтому уподоблю Обществу Потухших Зеркал, ибо Божья искра, занимаемая в людях теплом и сердечностью их взаимоот-ношений, в нас, видевших на своем веку очень мало чистого и свет¬лого, едва тлеет.
Положение исправимо, пока светоч мысли рдеет в лучших умах. Народ не безнадежен, пока живы в нем лучшие его представители. Они сумели найти рассеянный вокруг себя свет, как отражение сокровенных чаяний своей души. А раз они нашли, значит, есть свет! Значит, ну¬жно только рассеять тучи, заслоняющие от нас лик Истины. И тогда души людей вспыхнут, все же, светом доброты, подобно торжественно сияющим свечам возле святых ликов в Божьем Храме.

                4. КОНФЛИКТ ОТЦОВ И ДЕТЕЙ

Беда русских, злой Рок, тяготеющий над ними, в том, что они не видят переломных моментов своей судьбы. Когда, казалось бы, нужно максимально собрать силы и предельно обострить внимание, в рядах русских наблюдается полнейшее спокойствие и безмятежность. А между тем, после того, как момент упущен, гораздо трудней восстанавливать то, что было разрушено спесью и тщеславием, нежели созиданием чего-то нового. В русском характере - постоянно догонять самих себя. Вна¬чале отпустить вожжи, целиком предавшись захватывающему полету в бездну, а затем долго восстанавливать то, что разрушили собственными руками. Сначала набедокурить, а затем покорно подставить голову для наказания. Эта порывистость, когда задние ряды постоянно натыкаются на передние, есть зыбучесть песков в отсутствии конкретного дела. Но не нужно цементировать песок, диктаторскими ухватками, стрижа всех под одну гребенку, нужно дать спокойно каждому выработать, изжить в себе эту "зыбучесть" и тогда, когда каждый ощутит себя на своем месте, эти игры в палачей и осужденных забудутся русскими сами собой.
Ко¬нечно, многое может произойти, когда нарушена преемственность, когда одно поколение не желает иметь ничего общего со всеми предыдущими, да иного и быть не могло в свете коммунистических реформ, но сейчас, когда оковы пали, развивающиеся в данный момент отношения, основанные на здравом смысле, а не на абсурдных установлениях раб¬ства, приведут, в конце концов, к приоритету классических общепри¬нятых ценностей, и справедливость, я уверен, восторжествует.

                5. ЗА СЕМЬЮ ГОРАМИ,  ЗА СЕМЬЮ ДОЛАМИ

Если человеческой природе вообще свойственно немедленно откли-каться на происходящие вокруг события современности, то славянская природа, в частности, не желает отказываться в угоду изменившимся обстоятельствам от чего бы то ни было. Русская душа, подобно душе Собакевича из "Мертвых душ" Гоголя, если и существует, то где-то далеко - за семью горами, за семью долами, если что в ней и проис¬ходит, то никакого волнения на поверхности это не вызывает. Эта-то русская невозмутимость, это упорное нежелание уступать ни пяди себя в угоду требованиям обстановки, позволяющие русским приспосабливаться к жесточайшему гнету и послужили благодатнейшей почвой для рождения всех извергов и тиранов, когда-либо топтавших русскую землю.
Мы даже не можем себе представить, сколько потеряла русская земля, скольких богатств она лишилась от нелепых запретов и ограничений, рожденных на ней амбициями и дикой спесью власть предержащих. Хотя дело и не в амбициях (власть без границ всегда способствует росту спеси и самомнения, будь то Рим, Древний Египет или Россия), а в том, что русские в силу своей гибкости, просто перенимают установленный порядок, уживаются с ним и подлаживают к новым, почти всегда еще более деспотичным условиям жизни, не пытаясь в них хоть что-то изменить. Выражение общественного протеста в России так же редко, как на Западе - примирение с произволом и насилием.
Ведь то, что мы так любим смеяться над собственными недостатками -следствие безысходности. Это смех отчаянья, смех сквозь слезы. Смех - последняя отрада, оставшаяся у отчаявшихся в жизни. Так не лучше ли, вместо того, чтобы заживо хоронить себя сознанием заведомой беспросветности своего существования, что-то попытаться изменить в нем. Ведь, наметив какие-то перемены в окружающем нас мире, отрицающие существующие косность и неустроенность дня сегодняшнего, как неизменную данность (пусть не во всем сразу, пусть в малом, но, все же, многократно помноженные на многие дни, они непременно принесут свои плоды), мы заставим в конце концов, перемены работать на нас, а не будем вместо этого отдавать все свое достояние на произвол сложившегося у нас в стране хаоса и беспорядка.
Объединение должно произойти в единстве образа мышления тех, кто занят конкретным делом, ибо интересы стремящихся добывать свои богатства за счет собственного труда, а не за счет труда других, - при всем богатстве своих направлений, - все же, едины.

                6. СЕМЬЯ

Семейственность подхода русских к окружающим, патриархальная родственность всего уклада российских отношений подразумевает, как это ни прискорбно, полное отсутствие жалости и участия к тому, кто не входит в их представлении в ближайший круг, отсюда и их потребность делить мир на своих и чужих, выливающаяся, в свою очередь, в травлю врага  (если  тебе  не  объявят,  кто  враг,   как  же ты  определишь, кто друг), - беда только в том, что мы не сами решаем, кому довериться, а кого ненавидеть, но мнение нам навязывается сверху. Все это свидетельствует об узости, келейности образа мышления большинства из нас.
При всем величии русской нации мы видим, что понятие рода под-менило нам такие слова, как достоинство и честь, что свидетельствует о возобладании женского родового начала в русском мировоззрении  над всем мужественным в нем. И эта наша национальная келейность, наложенная на темноту и необразованность народа перетянула на свою сторону все достоинства русской нации.
                7.  О КОСОГЛАЗИИ

Традиционная расплывчатость русского мировоззрения, означавшая возобладание женского родового начала над мужественным в
нем, это, так сказать, врожденное косоглазие, при котором два совершенно различных предмета сливаются, а один - раздваивается, и
заставляло русских искать в XX веке справедливости в своем отечестве с Лениным на устах, тогда как известно, классовая и общечеловеческая справедливость - вещи несовместимые.
Славянская нация потому и построила столько тюрем, что,
однажды отказавшись от человечности, в силу своей неповоротливости
и сонливости, погрязла в формалистике, навязываемой ей сверху и до-ходящей до абсурда, продолжая увязать в ней все глубже и по сей день.
Отказавшись от законов совести, русская раса уже и сама не рада, но эта чертова машина уже запущена, и ничто не вызволит ее из этой трясины - ничто, кроме личного мужества.
(3) Собственно, весь ход Истории на то и направлен, чтобы пробудить в нас это мужество, - чем более мы допускаем малодушие, тем
сильней сгущаются над нашей головой тучи.
Но одно дело - проявить мужество в бою при встрече с конкрет¬ным врагом, и совсем другое - защитить собственное достоинство, проявив при этом гражданское мужество, - это уже есть действие состоявшейся личности, прошедшей свое становление в горниле действительных, содеянных ею дел, отражающей в себе, как в капле воды, социаль¬ное развитие целой страны.
(4) Почему наше общественное мнение находится сейчас в зачато-чном состоянии? Потому что каждый мыслит только в частности, никто
не желает мыслить в целом. Каждый стремится расшатать прутья лишь собственной темницы, не мечтая замахиваться на всю систему в целом. Пока все мы топчемся в нерешительности на месте, вопли одиночек обречены на неуспех. Только слив голоса воедино, может получиться слово, перед которым рухнут стены.
Борьба, лишенная веры в успех, выдергивает человека из
сферы реальных дел в область радужных миражей, надевает ему на
глаза розовую повязку, ослепляет его, заставляя принимать величайшие преступления, от которых содрогнулся бы самый коварный тиран и
деспот, за торжество и свидетельство несомненной победы новой жизни
и новых идей.
Собственно, индустрия страха, долго существовавшая у нас
в стране, поставляющая нам врагов и устраивающая затем публичную
расправу над ними, и была основана на всеобщем усыплении мужества. Прояви мужество - и страх исчезнет, тебе будет уже не до него, тебя захлестнет стихия реальных дел. Отдавши ей всего себя, ты ста¬нешь много богаче тех, кто всю свою жизнь посвятил борьбе с вымыш¬ленными врагами, ибо у тебя будет чувство собственного достоинства, рожденное сознанием выполняемого долга, у них же - лишь опустошенность, даруемая никогда не утоляемой жаждой мщения, - эдакое состояние вечного морального похмелья.
(7) Человек всегда может оказаться хуже, чем о нем думают
окружающие, если он к этому стремится, - тем более, что для этого не
нужно прикладывать никаких усилий, - достаточно лишь снять
моральные ограничения. Совсем другое дело - стать лучше. Это ежедневный труд, требующий беспрестанных усилий над собой. И как трудно
избавиться от соблазна избежать его, укрывшись за расплывчатыми
соображениями о собственной значимости!
(8) Сбившись с дороги, погнавшись в темноте за болотными огнями, можно блуждать бесконечно, оступаясь и проваливаясь в бесчисленные рытвины и канавы, выйти же на торный путь можно лишь отказавшись от призрачных целей, развенчав ложные кумиры, т.е. иметь мужество отказаться от собственных заблуждений.
(9) Отгородившись от человека штампом, наградив его званием низшей касты, мы делаем человека для нас несуществующим. Его боль и страдание для нас - пустой звук. Он - не более, чем вещь в наших глазах, тем более неудобная, что его еще надо и кормить, и тем жестче надо заставить его работать! В своей уверенности для него мы непобедимы и всю жуть своего к нему отношения, в нравственной нашей слепоте невидимую нами, мы способны ощутить, лишь оказавшись на его месте, ибо запущенная машина насилия глотает свои жертвы с дьявольской легкостью, не избегая никого.
(10) Так не лучше ли принять на себя труд, который принесет со временем конкретные плоды, чем такой, от которого не знаешь, как отвязаться, и который не принесет ничего, кроме разорения и позора, чьи плоды не принадлежат никому? Такой труд направлен не на созидание, но на разрушение нравственных устоев, ибо устанавли¬вает диктат казенных чиновничьих ценностей над общечеловеческими, демонстрируя, что все, что ты делаешь, может быть отнято у тебя другими.




                8.  0 БУДУЩЕМ ТИРАНИИ В РОССИИ

Воистину, в крушении России было что-то роковое. При небывалом разгуле великодержавной спеси и высокосветских амбиций в период, не-посредственно предшествующий революционным событиям, максимально подточившими возможности Империи, России одновременно потребовалось максимально напрячь силы для возрождения к новой жизни. В этом парадокс всех исторических событий: силы более всего нужны именно тогда, когда они наиболее истощены.
Русские же продолжали жить так, будто ничего не произошло. И такая жизнь, лишенная ответственности, отчасти оправданная под гнетом царской тирании, стала совершенно неприемлема, когда царский трон рухнул; когда живительный ветер перемен накладывал ответст¬венность за свои гражданские свободы на каждого члена общества. Продолжение старой безалаберной жизни на кандачка, лишенной обязан¬ностей, когда за всех все решал Царь-Батюшка, в новых условиях не¬ожиданно наступившей свободы сменилась новой большевистской тирани¬ей, еще более дикой и безумной, нежели царская.
Мы могли видеть, как свежительное поначалу дыхание перемен превращалось, вследствие русской безалаберности, в самые неприступ¬ные цитадели консерватизма.
Победа большевиков, вначале давших крестьянам землю, а затем отобравших ее у них, которых народ поначалу приветствовал, пока¬зала, что народ оказался не готов к свободе, что со всей своей мно¬говековой патриархальностью он склонен скорее склонить голову под новое вороное крыло. И оно простерлось над ним, накрыв его своей стреми¬тельно густеющей тенью, разросшись буквально на глазах до невидан¬ных, гигантских размеров.
Но если многовековая царская тирания вытравляла достоинство и честь едва нарождающегося в России очень тонкого слоя свободно мыслящих людей, в то время, как вся держава, теряющаяся в собственных бескрайних просторах, спала, "убаюканная собственными песнями", то новый строй добрался до самого костяка нации, начал выжигать саму социальную структуру русского народа, создав ему такие условия, при которых он просто не мог существовать. Обычная дилемма колхозной жизни: либо воруй, либо дохни с голоду.
Большевистская тирания была прощальной вспышкой долго тлеющего в России многовекового деспотизма перед окончательным его коллапсом. Будущее тирании в нашей стране видится мне карликом, бывшим некогда исполином, чья оболочка не смогла выдержать напора своих же собст-венных, разбуженных им в себе самом сил.