Гомосексуальный контакт

До оперативки оставалось еще минут пятнадцать.
Народ привычно открывал сейфы, доставая ежедневники.
В кабинетах всегда размещались по два-три опера.
Но перед утренним совещанием, в одном – могло набиться человек
пятнадцать из нескольких кабинетов сразу.
Опера вели совсем неслужебные разговоры, наслаждаясь несколькими
свободными минутами общения.
Старший опер Серега Хлебников, небрежно листавший брошенную кем-то газету
«СПИД-инфо» внезапно заржал на весь кабинет.
- Не, вы гляньте, чего эти клоуны здесь пишут!
Он откашлялся, расправил помятый лист и голосом телевизионного диктора процитировал:
- Согласно результатам специальных исследований, каждый мужчина испытывал
в своей жизни хотя бы один гомосексуальный контакт...
Бл-ля, а мне чё делать? Ведь я ни разу ни динь-динь…
Пойти что ли трахнуть кого из этих…
Его рассуждения потонули в громогласном хохоте, от которого чуть не вылетела
оконная рама.
Когда хохот утих, Виктор подмигнул Сереге и заявил:
- Ха, ты тока собираешься, а у меня он был, ну, контакт этот…
В кабинете наступила мертвая тишина.
Опера дружно и с большим интересом уставились на Виктора.
Тот нисколько не смутился. И с интонациями старого сказителя начал:
- Это было очень давно….
Я только-только дембельнулся. Даже полугода не прошло.
Едем как-то с дружком моим – Андрюхой, с тренировки. Андрюха, одноклассник мой,
тоже только отслужил, в погранцах. Первым делом конечно погуляли с ним – девочки,
водка и еще раз девочки. Потом надоело это, и нашел я тренера очень толкового.
Времена были суровые, статья 219 за незаконное преподавание каратэ, еще действовала,
 поэтому к тренеру мы только по рекомендации от серьезных людей  пробились.
Занимались от души, правда, в другой город ездить приходилось.
Но захватывало это, интересно было. И народ собирался интересный.
Бывало, в зале задерживались допоздна.
В общем – едем домой.  В вагоне электрички  почти нет никого.
Ну, сидим, болтаем, как тренировка прошла, то, сё...
И вдруг подсаживается к нам какой-то тип, лет сорока.
Это бывает в электричках. Дефицит общения, народ поговорить жаждет.
И реальные психи попадаются.
Мужичок этот буровит чего-то. Ну, мы ему кивнули, что вроде слушаем
его и дальше с Андрюхой общаемся.
А потом прислушался я к болтовне его. Он с нами вроде познакомиться хочет,
приглашает куда-то. Выпить, то, да это...
Странный мужик, думал, если водка – дефицит, так мы побежим сразу.
А у меня даже та водка, которую по талонам продавали – дома вся стояла.
Какая нахрен выпивка, после тренировки?
Ну, буровит он дальше и – буровит, нам-то что?
И тут мужик делает такое, от чего мы с Андрюхой, ошалели реально.
Он к Андрюхе придвигается и руку ему на колено кладет.
У Андрюхи от неожиданности – ступор, да и у меня, наверное, челюсть отвисла.
А мужичок видит, что мы вроде нормально это восприняли – руку с андрюхиного
колена не убирает и дальше втирает нам.
Мол, какие мы молодые и симпатичные и нам надо срочно к нему в гости пойти…
Я сам про такие вещи слышал раньше, но таких – не встречал.
В армии у нас их тоже не было. Ну, может и были, но не объявлялись.
Смотрю, Андрюха краснеет так, нездорово. Я к гомику этому придвигаюсь сам и
шепчу ему, заговорщически так:
- Слышь, ты – это, руку убери, а то явно так все. Увидит кто – нехорошо.
Вот приедем сейчас – поговорим.
Тип повеселел, руку от Андрюхи убрал и дальше давай заливать чего-то.
Я встаю и Андрюхе киваю – на выход мол.
Направляемся в тамбур.
Я – впереди, за мной – голубой страдалец, Андрюха – замыкающий.
В тамбур вышли. Я шаг вправо делаю, на левой ноге разворачиваюсь
и снизу правой – в челюсть! Есть контакт!
Только зубы лязгнули и гомик этот в противоположном углу тамбура брякнулся.
Не встал.
В вагоне народу мало было – никто ничего и не заметил.
Андрюха дверь спиной прикрыл.
Тренер бы меня похвалил, нокаут – с одного удара.
Тут как раз двери зашипели. Конечная.
Вышли мы на перрон – огляделись и спокойненько потопали на привокзалку.
Вот такой гомосексуальный контакт у меня по-молодости случился.
А вы что подумали? – Виктор обвел взглядом коллег.
Дружный хохот за малым не сорвал дверь с петель.
Улыбаясь, опера потянулись из кабинета – на утреннюю оперативку.