Обязаны вернуться. Гл. 35

Глава 35

                Через час возвратились разведчики от раненых. С ними вместе пришел и капитан Мухин. Он молча сел рядом со Старым и, не спрашивая разрешения, закурил. Старый, почуяв сигаретный дым, приоткрыл один глаз и взглянул на капитана.

                - Тебе чего, капитан? – спросил он, сквозь плотно стиснутые зубы: боль беспощадно терзала его.

                - Хотелось бы просветиться по поводу наших дальнейших перспектив, - ответил капитан, глубоко затягиваясь сигаретным дымом. - Раненые задают мне вопросы, я что-то должен отвечать им.

                - А перспективы, капитан, могут проясниться только после возвращения разведгруппы, ушедшей на хребет, не раньше. И какими они будут – радужными или весьма печальными, ведомо лишь Господу нашему...

                - Вот как! Значит, вы целиком и полностью полагаетесь на Господа! А между тем, раненым нужна срочная эвакуация. Двое уже совсем плохи – температура под сорок! Остальные держатся из последних сил!

                - Капитан, ты пришел меня разжалобить? – Старый резко поднялся, от чего из глаз у него посыпались искры. Он скривился от боли и нахлынувшей слабости. – И что дальше? Ну, разжалобил… Дальше что?

                - Нужно же что-то предпринимать, а не дремать здесь на солнышке! – голос капитана сорвался на крик.

                - Ты все сказал? – голос Старого был слаб и тих.

                - Я имею право знать, что делается для нашего спасения! Я должен что-то сказать раненым!

                - Уймись, капитан! – резко ответил Старый. – Ты все узнаешь в свое время. А сейчас – отправляйся к раненым!

                - Я шагу отсюда не ступлю, пока вы мне не доложите реальную картину происходящего!

                - А я не обязан тебе ничего докладывать, капитан.  Дай мне отдохнуть, пожалуйста…

                Старый осторожно, чтоб не делать резких движений головой, опустился на камни. И закрыл глаза. В голове у него стучало и гремело,  болью натягивало каждый нерв…

                Капитан вскочил на ноги и в ярости склонился над телом Старого, явно намереваясь силой поднять его с земли. И тут же рядом с ним возникла квадратная фигура Креста. Он спокойно отстранил капитана, и тоном, не допускающим возражений, сказал:

                - Капитан, вы получили приказ отправиться к раненым. Выполняйте его, пожалуйста. В случае отказа от выполнения приказа в боевой обстановке, лично я, старший сержант Крестьянинов, обязан буду действовать строго по Уставу. Вам ясно?

                Капитан, глядя побелевшими от ярости глазами прямо в глаза Креста, отчеканил:

                - Обо всем, что здесь сейчас произошло, будет доложено по команде! Я уверен, что все вы понесете жестокое наказание!

                - А что, наказание для нас может быть еще более жестоким, чем то, что мы переносим сейчас? – Старый через силу ухмыльнулся. – Кого ты решил испугать наказанием, капитан? Ты зол, раздражен, тебя терзает неизвестность… Только что совсем рядом с твоим убежищем шел бой, и ты напуган... Потому что впервые пережил ужас наземного боя, а не того, который ты ранее созерцал с высоты птичьего полета... Все по-человечески понятно... Но это не повод переносить свое раздражение на людей, которые не щадят своих жизней для твоего же спасения, капитан… А теперь, выполни, пожалуйста, приказ: оставь меня в покое! И держи себя в руках…

                - Да, я понимаю, что вы что-то пытаетесь предпринять для нашего спасения… - капитан несколько сбавил пыл. - Но нужно же форсировать события! Время сейчас работает против раненых, сокращая их жизнь!

                - Иди, капитан! - Старый устало махнул рукой. - Мы и так делаем все, что можем! Поверь мне… Иди с Богом!

                - Так что мне сказать раненым?

                - Вот то и скажи, что я тебе сказал. Ничего другого я сказать не могу… А раздавать пустые обещания не умею!

                - То есть, вы целиком и полностью положились на обстоятельства?!

                - Считай, как хочешь. Твое дело – присматривать за ранеными, а с остальными вопросами я как-нибудь сам разберусь…

                В этот момент радист встрепенулся и прижал к уху наушник…