1939

Рисунок 96г: Пейзаж

__

Вдруг брат с женой от меня отделились и пошли совсем не туда – а я ведь на лыжах. Ничего не поняв, я за ними последовал по смежной дорожке, там еще можно было на лыжах пройти. Дошли до ближайшей, без снега, большой дороги. Они о чем-то говорили. Инициатором, как водится, выступала жена…

__

Он сохранял свой козырь, чтобы было чем при случае по балде оглоушить. Пожалуй, поджидал большого скопления народа…

Как грелкой, грелся своим козырем, как под одеялком – спал…

Сядет на трамвай, а сам в мечтах представляет, что на козыре катается…

Двух единомышленников завел, они ему согласно кивали головами. Один, правда, идиот, а другая – баба…

__

Рисовал преграду и ворота, преграду и ворота.  Шептал: «здесь еще можно проползти, я местность знаю…»

Какой-то резкий штрих – как шрам от сабли – в картине всё же должен быть, раз нарисован пистолет (его реально можно отыскать, я нарисовал всего четыре пистолета…)

__

Посикал раз, посикал два… - а больше делать нечего, завтракать пока не принесли…

Вряд ли случайно сходство слов, и именно писая, человек впервые придумал буквы? Руке сиё, казалось бы, удобней, но ей всё удобней и потому недосуг, а когда ссышь, поневоле впадаешь в задумчивую наблюдательность… (И еще: белоснежной зимой дело было,  не чернокнижным летом…)

__

Застреленный вратарь. Такое ощущение, что это была не резиновая, а свинцовая шайба. И на ворота он явно выкатывался не гол забивать, а вратаря убивать, прицеливался долго и замахивался страшно. И теперь этот серийный маньяк-убийца дает объявления, что такая же участь ожидает и всех других вратарей…

__

Сначала тотально ругался: пора пинать картины, этот пропал – надеюсь, что сдох (никогда не забуду, как он на меня посмотрел)  – но потом всё-таки вырулил к чему-то осмысленному, даже с оригинальным оттенком. А сначала казалось, что всё: драка, тюрьма, смерть под забором, будучи забит превосходящими силами, арматурой из собственных авангардных проектов вооруженных художников…