Глава 13. Шоу для тёти

    А утром Ксюшу ожидал неприятный сюрприз.
   – Тук-тук! Есть кто дома? – раздался под окошком радостный громкий голос.
   – Галочка?! – изумилась мама, выглянув на улицу. И поспешила к входной двери.
   Да, это и впрямь была тётя Галя – мамина двоюродная сестра. Она обожала сюрпризы и частенько заваливалась в гости как «снег на голову». Ксюша не очень любила её. Тётя Галя не имела собственных детей, но имела чёткое представление о том, как именно их необходимо воспитывать.
   Едва переступив порог, она сразу остановила свой хищный взор на девочке и возбуждённо воскликнула:
   – Ах, вот и наша первоклассница! Ну что, буквы все выучила?
   Ксюше немедленно захотелось куда-нибудь удрать. Буквы она выучила, но читать ещё не умела. А в присутствии тёти Гали и вовсе тупела. Обычно все их совместные занятия оканчивались одинаково: тётя, горестно возведя очи к небу, тяжко вздыхала: «Да! Эту девочку надо серьёзно поднатаскать!» Представив, как тётя таскает её за волосы по полу из комнаты в комнату, Ксюша немедленно мрачнела и окончательно переставала отвечать на все вопросы.
   – Мама, я в туалет! – решительно заявила девочка и шмыгнула за дверь прежде, чем жадная рука тёти Гали опустилась на её плечо.
   Оказавшись на свободе, она тут же помчалась к Федьке. Только прикрыв за собой дверцу в железных воротах соседей, она вздохнула с облегчением.
   Во дворе она обнаружила только Серафиму Ильиничну, которая сообщила, что внук с утра уехал на речку рыбачить, да пока не вернулся. Уходить девочке не хотелось. Видимо, мудрая бабушка это поняла и предложила ей остаться:
   – У меня тесто подошло. Я буду блины печь, а ты их маслицем мазать.
   Ксюша с радостью согласилась. Пекла блины Серафима Ильинична шустро, сразу на двух сковородках. Ксюша только успевала промазывать каждый блинчик да присыпать сахаром.
   Вскоре стопка горячих блинов была готова. Бабушка Серафима налила в большую кружку козьего молока и поставила перед девочкой.
   – Угощайся, помощница!
   Ксюша с благодарностью приняла угощение. Дома она позавтракать не успела.
   Когда восхитительный вкус свежих блинчиков растаял во рту, Ксюша, кое-что вспомнив, спросила хозяйку.
   – Бабушка Фима, а правда, что рябина умеет защищать от плохого?
   – Конечно, правда. Рябинку для того и сажали во дворе. Защитница она от взгляда недоброго, от мысли злой. А чтобы в дом плохой человек не смог войти, порожек из осины делали, а над порожком полынь-траву вешали. Много всего раньше дедушки наши да бабушки знали. Да-а… и болели тогда меньше. – Серафима Ильинична задумалась, загляделась куда-то внутрь себя.
   – Бабушка Фима, а в нашем доме правильный порожек? – спросила Ксюша дрогнувшим голосом.
   – Конечно, правильный. Мы ж с твоей бабушкой подружки были. При мне этот дом строился. Крепкий дом, дубовый. Дубы твой дед сам валил. С каждым брёвнышком разговор разговаривал, каждое брёвнышко с любовью укладывал. Эх… рано они ушли: такую внучку не понянчили!.. – Серафима Ильинична ласково погладила девочку по русым волосам.
   Но тут в дом, словно ураган, ворвался Федька.
   – Ага! Где мои блинчики? Я таку-ую щуку поймал! Она там: в ведёрке. Пойдём, покажу!
   Бабушка и Ксюша поспешили во двор. Они разглядывали улов, охали и ахали. Серафима Ильинична нахваливала добытчика. Федька сиял, словно новогодняя гирлянда. Он был счастлив.
   Спустя некоторое время, дети, предоставленные сами себе, решились наведаться в малинник, чтобы проверить, на месте ли страшная пленница.
   Ксюша не хотела идти мимо своего дома, опасаясь всевидящего взора тёти Гали. Друзья обошли участок и подобрались к малиннику с другой стороны, преодолев серьёзное препятствие из кустов шиповника. Его дугообразные ветви с длинными колючками намертво вцеплялись в одежду.
   – Ты как хочешь! – заявил встрёпанный Федька. – Но я обратно здесь не полезу!
   Он огорчённо разглядывал порванную в нескольких местах рубашку. Ксюша не обратила на его слова никакого внимания. Она уже стояла возле клетки. Несколько кирпичей ещё оставалось лежать сверху, но большинство валялось вокруг на земле.
   – Она хотела сбежать!.. – с ужасом произнесла Ксения.
   – От нас не убежит! – убеждённо заявил Фёдор и принялся снова заваливать клетку кирпичами.
   – Надо что-то делать с ней, – сказала Ксюша, водружая последний.
   – Надо, – кивнул запыхавшийся Федька. – Может, костерок запалим?
   – То-то моя мама обрадуется, когда малинник загорится!
   – Тогда давай закопаем её! Закидаем сверху землёй, завалим камнями…
   – А если раскопается? Лови её потом… Она, видишь, какая сильная.
   – Сильная, – согласился Федька, – а давай…
   Но он не успел предложить ничего нового, потому что неподалёку возник пышный силуэт в жёлтом купальнике. Тётя Галя вышла в сад принимать солнечные ванны.
   Купальник был яркий, тётя Галя – большая. Мальчишка застыл, вытаращив глаза. Ксюша мгновенно догадалась, чем вызван Федькин столбняк и приготовилась удирать. Однако тётя оказалась проворней.
   Размахивая толстым журналом, тётя Галя неслась к племяннице со скоростью быстроходного крейсера.
   – Ксения, какая удача! У меня как раз есть свободная минутка, чтобы помочь тебе подготовится к школе. Иди же скорее ко мне!
   – Лучше я пойду, а то она что-нибудь разглядит здесь… – прошептала Ксюша другу и двинулась навстречу неизбежному.
   Мучения на школьную тему тянулись уже целых полчаса. Тётя Галя была полна нерастраченного энтузиазма.
   – Повторяй за мной буквы нараспев, Ксения. Мы-ло.
   – Мы-ло, – послушно мычала несчастная девочка.
   – Мы-ыш-ка.
   – Мы… – тянула Ксения, невольно вспоминая Горошка и его друзей.
   – Ксения! Очнись! – строго прикрикнула тётя. – Ты что, не понимаешь, как это важно: не опозорится перед всем классом первого сентября?!
   – Ну почему же опозорится? – возмутилась Ксюша. – Ведь в школу затем и приходят, чтобы научится всему!
   – Да что ты понимаешь! В наш современный информационный век… – затянула было тётя Галя любимую песню, но внезапно глаза у неё выпучились, губы сложились круглым бубликом, а пухлые ручки судорожно вцепились в  книжицу, за которой, видимо, ей очень хотелось спрятаться.
   – Ммы… – задыхаясь произнесла она.
   – Мы, – автоматически повторила Ксюша, и, проследив направление взгляда своей наставницы, радостно завопила – Мышка!
   Тётя Галя тоже завопила, только почему-то не радостно. Она голосила так, что запросто смогла бы перекрыть паровозный гудок. Или пароходный. Глаза её неотрывно смотрели вниз, где разворачивалось настоящее мышиное шоу.
   Первым выступал толстый Бабон, за ним следовали Сеня и Веня, они не просто шли, а крутились волчком как бешеные. Можно не сомневаться, что именно такими и сочла их тётя Галя. Далее следовали Корочка и Горошек, тащившие в зубах нечто живое, волосатое и вертлявое из мира насекомых.
   Приблизившись к орущей дурным голосом тётке вплотную, Корочка с Горошком торжественно опустили нечто прямо ей на босую ногу. Это было уж слишком.
   Тётя Галя совершила невероятный прыжок вверх и назад, легко преодолев препятствие из садового кресла и силы тяжести. И не переставая издавать истошные, наводящие панику на всё село крики, понеслась в сторону дома.
   Ещё целый месяц, после этого знаменательного события, находились люди, которые интересовались у Алины Николаевны: «Кого же все-таки тогда убили в саду Журавлёвых?»