Люди - собаки, собаки - Люди

Послушный и спокойный пёс Джефрик вёл себя последние дни странно:
постоянно как-то сдержанно скулил,требуя выпустить его во двор,
после недолгого отсутствия возвращался домой,укладывался на коврик
и тихонечко опять подскуливал...
   Джефрик жил в небольшой комнатушке,которая примыкает к кухне
и используется хозяевами в качестве помещения для хранения тех
вещей,которые вышли из постоянного употребления.Большую половину
помещения занимал старомодный буфет работы неизвестного мастера,
переполненный всякою утварью с пометками "общепит" или "цена 20 коп.",
той незамысловатой,без претензий посудой,которой пользовалась каж-
дая средняя семья теперь уже не существующей страны.Джефрик время от
времени видел,как хозяйка, ругаясь на какой-то "китайский фарфор",
доставала из буфета запылившиеся тарелочки.Джефрика всегда приводило
 в замешательство это слово - "фарфор".Как же оно похоже на то слово,
которым звала его хозяйка,предлагая миску с едой,или,когда просила
сопровождать её куда-нибудь,или,что особенно приятно,когда гладила
его по шёрстке.Джефрик даже злился в глубине души на это созвучное
его имени слово,как будто это оно отбирает ожидаемую долю хозяйского
внимания.
В самом дальнем углу стоял старинной сундук,который пополнялся вещами,
по каким-либо причинам переставших устраивать хозяев.
Это помещение было зимним жильём Джефрика,так как порода русских гончих
издавна содержалась разводчиками в особо отведённых помещениях и не
приспособлена жить на морозе,в занесённой снегом будке.
Продемонстрировав однажды хозяевам несоответствие своего благородного
происхождения с проживанием в таких условиях в виде кашля и насморка,
Любимчик немедленно обзавёлся "личным кабинетом",с обстановкой которого
вы уже познакомились.
Здесь он коротал зиму и был очень доволен,так как мог беспрепятственно,
время от времени бродить по хозяйским апартаментам,выпрашивая,как должное
свою долю ласки и внимания.
Но,несмотря на всеобщую любовь и жизненный комфорт,"звёздностью" не страдал-
не забывал свои прямые обязанности.Он регулярно делал пробежки по огромному
двору,огороду и по бережку речки,которая протекает за ним; вынюхивал чужие
следы,"вёл" их,пока,видать,они не терялись где-то,затем вставал на середину
огорода и ,расширив ноздри,делал глубокий протяжный вдох,анализируя и
раскладывая по полочкам значение запахов, и, если не обнаруживал ничего
интересного в них,то,делал резкий выдох через нос;затем,чтобы проверить
правильность сделанного анализа,повторял этот протяжный вдох заново.
Но, если вдруг втянутый для анализа воздух вызывал в его собачьем мозгу
какие-то вопросы,то он не делал резкого выдоха,а потихоньку спускал воздух
маленькими порциями,как это бывает,когда руки не удерживают туго надутый
воздушный шарик.В итоге Джефрик оставляет только тот воздух,который и вызвал
 у него вопрос.А дальше всё предоставляется собачьему решению:искать,преследовать,
докладывать хозяевам.Вот только кусаться Джефрик не пробовал.За восемь лет
его собачьей жизни ни разу не прибегал к этой,на его взгляд,крайней мере.
Хотя,если уж честно признаться,не раз думал об этом и даже морально был готов на
такую крайность,особенно,когда вот эти незнакомые молекулы проникали ему
в мозг и являлись очень большим раздражителем или,когда бабка Маша,придумав
очередную бредню,своим визгливым голосом доводила его любимую хозяйку.
  Тогда он собирал все капельки своей благородной души и глотал,глотал
их вместе со слюнями.
А ещё ему хотелось кусаться,когда били соседскую суку Пальму,палкой с торчащими
в ней гвоздями.
С этой Пальмой Джефрик был,можно сказать, обручён.
Во времена"нарастающей луны" он делал её счастливой,а она - его.Тело Пальмы
становилось нежным и отзывчивым.Он накрывал её своей шубкой,и они вместе
мчались "по лунной дороге".
Джефрик был страшно ревнив.Будучи крупной и сильной собакой,он "держал"
околоток и был единственным спутником Пальмы в этом "подлунном путешествии"...
...Так вот,в последнее время Джефрика будто подменили.-Невзирая на мороз,
он участил свои пробежки,суетился,скулил,чем доставлял массу неудобств
хозяевам,которые,хотя и любили его без меры,но,уже начинали сердиться и подозревать
 пса-однолюба во всех тяжких и грешных помыслах.
А помыслы его были всё о той же Пальме...
Несколько дней подряд Пальма чувствовала себя тяжёлой и мало подвижной.
Обычно добросовестная в исполнении своих собачьих обязанностей,теперь стала невнимательна и пассивна.Её не волновали даже воробьи,жившие под карнизом заброшенного сарая.
Они первыми заметили перемены во дворе и стали позволять
себе вольности:беспрестанно ссорились из-за остатков еды,которые хозяйка выбрасывала
на помойку,А затем нагло садились к Пальме на будку и чистили об неё свои грязные носы.
Мальчишки,игравшие в снежки около двора и бывшие для Пальмы самыми первыми врагами,
и лишь недавно вызывавшие у неё бурю эмоций в виде заливистого лая, теперь перестали её интересовать вовсе.Даже когда один из снежков угодил прямо в будку,
до смерти напугав воробьёв и чуть не покалечив одного из них,Пальма лишь оскалила зубы и издала что-то вроде рычания.
Этот помёт был у Пальмы далеко не первый.Она уже была опытной матерью и знала,
что до родов оставалось немного.Она постоянно чувствовала беспокойство в животе.
Будка казалась ей очень тесной.Она не знала,как ей прилечь,чтобы облегчить тяжесть своего бремени.Её сосцы набухли и были самыми чувствительными местами тела.
Иногда они очень сильно зудились,и Пальма,извернувшись,дотрагивалась до них своей мордочкой,
что на мгновение заменяло зуд на приятное ощущение,которое напоминало ей вскармливание щенков.Она вспоминала эти короткие промежутки собачьей жизни,
наполненные счастьем.
Самым необычным и радостным было то,что прекращалось одиночество,от которого хотелось беспрестанно выть,глядя на далёкую белую миску из масла. В такие моменты прилива одиночества она искала её глазами,чтобы излить свою тоску.Пальме казалось,
что всё по-собачьи хорошее есть там,на этой миске и что она попала в этот маленький двор,к этим людям,именно оттуда,лишившись должного,по её мнению,
ежеминутного ощущения собачьей радости.Но это были лишь мечты и ничем
не подтвержденные догадки.А большая масляная миска была неразговорчива.
Но сейчас такие мысли мало тревожили Пальму.Весь мир очень уменьшился в
ее глазах,сначала,как ей казалось,до размеров ее двора,а теперь весь сумел
поместиться в ее собственном животе.И кроме этого беспокойного живота,ее уже
ничего не интересовало.
Она жадно съедала принесенную хозяйкой еду и,когда ее язык уже касался дна
чеплыжки,она начинала казаться ей масляной миской.   
Через некоторое время после еды сосцы тревожили ее еще больше - съеденная пища
стимулировали их.
Но теперь разбухшие сосцы уже напоминали ей самые страшные минуты ее жизни,
когда счастье быть матерью вдруг обрывала безжалостная рука.Она шарила по всему пространству будки и,нащупав маленький комочек нежности,вырывала его из сердца Пальмы.Она рычала,подталкивала носом комочки счастья вглубь будки и подставляла
безжалостной руке свою спину.Тогда в будке появлялась палка с гвоздем.
Пальма яростно сражалась.Ужасная боль вонзалась в ее спину.
Обессиленная,она оказывалась на другом конце двора и с мольбой во взгляде
следила за удаляющейся к реке спиной хозяина.И боль в сосцах...Тянущая боль...
Как будто нет в них молока,а щенки настойчиво пытаются его высосать.
Но на самом деле все было наоборот:молока было очень много,оно распирало ее,
приносило боль,а не было щенков-их поглотила река.Эту реку Пальма ненавидела с детства.Она была родниковая холодная и Пальма,гоняясь за курами,не раз в неё попадала.До сих она помнит её леденящий оскал.Этот оскал много раз пожирал комочки её счастья...
Пальма выползла из будки,понюхала пустую миску,но ей не хотелось есть и она не расстроилась.Это даже было к лучшему - пустая миска напоминала ей"масляную миску"
на небе,откуда,как считала Пальма,она и была родом,и по которой она тосковала здесь.
В соседском дворе появился Джефрик.Его хозяйка отправилась за водой,а он весело прыгал около неё.
-Джефрик - счастливчик,-подумала Пальма.-Наверное по этому он никогда не скучает
по "масляной миске".
Когда "счастливчик" и его хозяйка закрыли за собой калитку,Пальма,как будто
давно об этом думала,пролезла через дырку в заборе,около речки,и,таким же способом,
проникла в соседский двор.На мгновение она испугалась,но кругом были не совсем чужие запахи - Пальма улавливала их каждый день своим чутким носом,и тогда,посмелев, стала осматриваться.
В глубине двора стояла заброшенная будка Джефрика.Пальма знала,что он редко бывает
в ней зимой - вот даже и следов к ней не видать ни хозяйских, ни собачьих.
Ход в будку загораживала прибитая гвоздями занавеска.
-Это то,что надо,- подумала Пальма,- чтобы не сразу заметили и чтобы было тепло.
Пробравшись в давно пустующее жилище,Пальма стала к нему приспосабливаться:
расправила носом и лапами скомканную подстилку и начала согревать её своим телом.
  А ночью свозь тучи настойчиво поглядывали звёздочки.-Режущая боль и ослепитель-
ное счастье разрывали её на части.Пальме хотелось сильно взвизгнуть,чтобы выразить эти чувства,но она боялась себя обнаружить и поэтому,собрав всю волю, лишь
тихонько стонала и облизывала маленькие масляные комочки.
...Проснувшись утром,Джефрик вышел из своего кабинета.Он потягивался,выставив
передние лапы и выгнув спину,и при этом издал сладкий продолжительный зевок.
Но вдруг немедленно вспомнил о своих собачьих обязанностях - подбежал к двери и ,
уткнув нос в щель,втянул ноздрями морозный уличный воздух.Коварные молекулы сделали своё дело.
Джефрик почувствовал посторонние,но не совсем чужие запахи.Это привело его к смятению.Результаты анализа последней порции воздуха заставили пса требовать
у хозяйки свободы.Он выбежал во двор.
- Так оно и есть! - подумал Джефрик. - Когда это я ошибался?! Но что-то мне подсказывает,что не стоит поднимать шума.
Самые смелые предположения пса подтвердились нежными попискиваниями,похожими
на журчание тёплого молока в миске,когда хозяйка лила его туда из кувшинчика.
  Джефрик догадывался,чего стоило Пальме прийти в его будку, и поэтому старался сдерживать свои эмоции,чтобы ненароком не нарушить "лунную идиллию".Ему также пришлось выслушать выговор за растрёпанные пакеты с сухарями,которые хозяйка приготовила,чтобы отдать прожорливым птицам,так как Джефрик добровольно исключил их из своего меню.Пёс пустил в ход весь свой актёрский талант:потупил глаза,изображая раскаянье,затем поплёлся к хозяйской руке и лизнул её.
  А Пальма была счастлива."Масляные комочки" увеличивались в размере и делали реальным "лунное счастье".
  Джефрик и Пальма делали всё зависящее от них,чтобы никто не сиог украсть их "масляную миску"...
  Через неделю раздался грубый стук в ворота.Джефрика будто подменили.Не проводя никаких анализов воздуха,Он безудержно лаял и, позабыв про "капельки благородства",хотел кусаться.
  Безжалостная рука складывала "масляные комочки" в большое железное ведро.
  Пальма смотрела,как "лунное счастье" поглощает ненасытный оскал реки.
 Потом она долго бегала у зияющей ненасытной пасти,окунала в неё свои лапки и
 мордочку,но,почувствовав себя бессильной,поплелась прочь.
Но вдруг остановилась.
- Масляные комочки - в холодной пасти, думала Пальма,- а я должна быть сними рядом.
Она нашла место под старой корягой - упавшее от старости дерево перекинулось
с одного бережка на другой, а оторвавшаяся при его падении кора накрыла собой
обломанные ветки,образовав что-то вроде берлоги.
Пальма забралась в это убежище и, забывшись, пролежала там до утра.
Всю ночь шёл снег.Его было столько,что он смог закрыть речную пасть.Снег ложился
мягким пластом небесного масла,которого было так много там,откуда родом Пальма.