Теба в полнеба

\очерк\               

Все едут на Зубья, а мы на Тебу. Первая междуреченская электричка была забита под завязку, начало школьных каникул и суббота.
 Хочу показать сыну свою таёжную родину.
 Когда выходишь на перрон, то первым делом тебя обдаёт смолистый пихтовый дух, смешанный с дровяным дымком. Вот оно отечество. Кругом горы, а на востоке главенствует Шаман со своей двугорбой вершиной.
 Конечно, на следующий день я повел сына вверх по реке Теба, на порог, где в семидесятых была Мекка водного слалома. Вообще эта река на своих последних километрах шумна, а в нынешнем ноябре берега чуть припорошены плешивым снежком, что не присуще этому времени  года, этому краю двухметровых сугробов. Сын ломал на замерзших лужах лед, а я, пытаясь отвлечь его от такого шумного занятия, называл имена мимопроходимых ручьёв и горушек. Порог его не впечатлил, ибо он уже бывал на Казыре. Пришлось спуститься с горной дороги к самой реке, где грохот, огромные водяные валы, будто над тобой, а на берегу гранитные глыбы, словно развалины великанских крепостей. Исследовали мы и окрестности.  По-над дорогой два памятника погибшим здесь, один из них Роберту Бруверу, спасшему товарища  вытесал из валуна мой родной дядька Николай / до этого путешествия мы были на кладбище, он лежит вместе с дедом под железной тумбой, как говориться каменотес остался без сапог/.  И этот гранитный постамент я  воспринимаю не как обелиск герою, а как память о гранитных дел мастерах. Кстати ступени Новокузнецкого цирка и Бульвара Героев сделаны из тебинского камня.               
  Вечером по совету родни мы пошли к местному краеведу Виктору Харину в музей, неподалеку от железнодорожной станции по Ягодной2 стоит самый красивый дом, зелено-желтый разрисованный цветочками. Виктора Васильевича я помню по детству, его еще в начале семидесятых представили по кемеровскому телевидению как победителя фотоконкурса, а в поселке он был художником, работая в энергоучастке, он оформил целый парк с фонтаном с лягушкой в центре. И на волейбольной площадке вместо стандартных лозунгов на стендах были его работы: картины.               
   Он провел нас на второй этаж в мансарду, где по стенам картины окрестных пейзажей, стеллажи с образцами полезных ископаемых и археологические находки из походов с местными школьниками по тайге.
     Оказалось, чего только нету в недрах родной земли и это все  с подробным рассказом, как минералы получаются, как образуются кристаллы, известняки, пещеры, как вообще живет и дышит планета. Потом экскурсия плавно перешла из геологического аспекта в историческое русло. Находки, остатки и останки былых поселений старателей. Золотоносный край пережил свою золотую лихорадку. Черепки фарфора и стекла, фрагменты одежды и орудий добытчиков. В экспозиции имеется даже немецкая пуговица позапрошлого века. Были раскопки старообрядческого поселка Вершина Тебы, где была даже своя гидроэлектростанция. Разговор закончился о будущем нынесуществующего поселка Теба. Есть экологическая опасность, что при разработке Усинского марганцевого месторождения дорогу выведут не через Междуреченск, а напрямую к железной дороге и здесь будет перевалочная база горной промышленности. Понятно, что грозит заповедному краю, который сохранился благодаря отсутствию автомобильной доступности. Но возможна и другая альтернатива, более радужная. Есть проект Горнолыжного курорта на горе Шаман. Это и новые рабочие места, и щадящее отношение к природе и перспективы в мировом туризме, экономически туризм выгоднее промышленности.

  Когда мы уезжали вечером и ждали электричку на перроне, я сказал сыну: « Представляешь, мы смотрим на Шаман, а там гирлянды огоньков, лыжные трассы, подъёмники, корпуса отелей. Красота». И как выразился поборник земли родной Виктор Харин, прощаясь с нами, кому как не нам  отстаивать свою чистую родину.

Сергей Озеров.