Клуб любителей животных

Сегодня у меня плановое посещение клуба. Мой клуб не совсем обычно выглядит – длинный коридор и двери в разные комнаты. В коридоре поставлены специальные стулья для членов, они же скамейки, разделенные ручками. Ручки торчат из скамеек через каждых тридцать сантиметров -  такая забота о наших толстухах, чтоб стояли и худели, пока мы тут сидим, ждем встречи с «председателем». Председатель у нас строгий. Требует, чтоб на заседания члены клуба являлись аккуратно раз в неделю.

Новичкам (буду судить в том числе и по себе, а я здесь месяц) в клубе неуютно – мучают подозрения, что все члены клуба неряхи и разгильдяи, награжденные членством в клубе исключительно за свои разгильдяйские заслуги. Себя  новичок считает случайной жертвой злого рока. Новичок брезгливо держится в сторонке, с удивлением подмечая, что «старички» выглядят вполне прилично, хотя, по идее, должны быть в рванье и струпьях.

В клуб принимают и детей. Вот кто чувствует себя непринужденно в любой обстановке. Задавать вопросы в клубе не принято. Хотя новички обычно не выдерживают. В основном их волнует,  как долго может продлится членство в клубе. Старички горько улыбаются  –  они раньше тоже спешили, оказалось, зря.  Редко, когда занятия в клубе отнимают меньше трех месяцев, чаще пол-года,  год. Бывает и дольше. Но это в других секциях.

Вывеска на клубе пугает. На ней написано «Кожно-венерологический диспансер». А как еще должно называться заведение, где скапливаются жертвы любви? Как ни крути, все мы – ее жертвы. 

Просто любовь, как и любое заболевание, протекает у разных людей  по-разному: у одних точит прямо из середины организма,  у других ползает по поверхности. Как у нас. У нас стригущий лишай, говоря на клубном сленге - микоспория, трихофития.

Мы – друзья  животных.  Некоторые -  бывшие друзья животных. Вон Люба, говорят,  кота усыпила, а Валентина Ивановна проболталась, что утопила. В минуту отчаяния. Сильная женщина, цельная натура.

Но лучшие из нас по-прежнему самоотверженно любят братьев наших меньших. Любят о них заботиться.  Они говорят, что своих котов и собак давно вылечили. Теперь боятся  их  заразить.

Наш строгий председатель – миколог. Он никогда не улыбается, на провокации не поддается, на дурацкие вопросы  отвечает обстоятельно, как на недурацкие.

Для других  секций нашего клуба – другие двери и коридоры, а председатели такие же – последний раз улыбавшиеся еще до института. Мы редко с ними пересекаемся. Те, у которых почесуха, вообще с нами не дружат – у них на нервной почве, они, в отличие от нас, вообще не заразные. Про венерических  стараемся не  говорить  – вот уж кому по-настоящему не повезло.

Зато все мы равны перед злобной старушкой-кровозаборщицей. Она  одинаково люто ненавидит каждого, кто доверчиво протягивает ей руку, оголив запястье. Потому что ей кто-то сказал, что каждый из нас  «по утрам в пупе ковыряется», и поэтому приходит в лучшем случае за пол-часа до окончания ее трудовой смены. Вообще «подонки общества». Она так и говорит: «подонки». Все сидят напуганные, кто-то на чудо надеется, кто-то на ошибку в диагнозе, а кто-то вообще случайно попал, не то что остальные … Ее стараются лишний раз не возбуждать – или ткнет не туда, или забудет поменять иголку.  Я вот сегодня без десяти восемь пришла. Бабушку от одного  моего вида чуть не стошнило. Так и ушла ни с чем, только про «пуп» послушала. Наябедничать, что ли, председателю? Хотя нет, не надо. Городок у нас маленький.    

В сказке о туповатом  старичке и не очень умной  рыбке, речь шла о трех  желаниях,  исполняемых  с интервалами. У нас тоже не все сразу  –  только в нашем случае три желания  называются «три соскоба». Сдают их  с интервалом в неделю. Желание, правда, одно на всех - чтоб  не нашли в лаборатории этого, как его, «мицелия», или спор.  Пока все три желания не исполнятся, о выходе из клуба и думать нечего. «Золотые рыбки» - тетеньки  из лаборатории - никого не унижают и не оскорбляют, подбадривают. Так бы и расцеловала!

Сегодняшнее заседание было посвящено теме: «Сглаз, порча, или все-таки инфекция?». Я  выступила с докладом,  что порча. У меня кот вообще не лишайный, в отличие от хозяйки… Клавдия Ивановна – садовод, у нее кота нет и никогда не было. И, тем не менее,  она  со мной не согласна.  Говорит, был у них в подъезде один, все около нее терся. Вот и натер!  Люба и Валентина Ивановна тоже думают, что инфекция. Их по-человечески понять можно. Только начали обсуждать, как спасаться, тут меня председатель и позвал…

Еле успела протараторить, что в Интернете пишут про  9-процентный уксус и жженый камыш.

Председатель меня долго ругал, говорил, что это он – председатель, а не я. И вообще все члены клуба подписку дают на счет недопустимости самолечения.
А потом главное – нет у меня стригущего лишая.  И не было. Вообще надо идти к аллергологу.

У меня теперь два вопроса. Первый  – а был ли мицелий?  И второй - как теперь этим лишайным в  глаза смотреть?