Сальвадор Дали. Священное послание

Но не дразни гиену подозренья, мышей тоски!
Не то, смотри, как леопарды мщенья острят клыки!
И не зови сову благоразумья ты в эту ночь!
Ослы терпенья и слоны раздумья бежали прочь.
Своей судьбы родила крокодила ты здесь сама..."
                Вл.Соловьев
 
Закончился год Франции в России. Новый 2011-й, год Испании в России открылся в Ставропольском музее изобразительных искусств подарком всем любителям живописи – уникальной выставкой «Сальвадор Дали. Священное послание». Это цикл из 105 графических акварелей, посвященных эпизодам из Ветхого и Нового заветов из частного собрания итальянского коллекционера. Экспозиция является продолжением проекта, который уже несколько лет действует в России. Принцип арт-директора московской компании «Артгит» и организатора этого проекта А.В.Щелякова – представлять публике неизвестные подлинники гениальных художников, произведения, дотоле нигде и никогда не выставлявшиеся, которых нет ни в одном музее мира даже в копиях. Ранее на Ставрополье привозились такие же уникальные графические циклы на библейские темы Гойи и С.Дали, М.Шагала. Интерес к ним был необычайно высок. И вот в Ставрополе демонстрируются никогда не экспонировавшиеся иллюстрации к библейским текстам самого эпатажного и яркого сюрреалиста ХХ века – С.Дали. 
Имя С.Дали давно уже давно сопровождают эпитеты «загадочный», «энигматический», «мистическим», «фантастический», «таинственный» и т.п. В огромной литературе о нем жизнь и творчество мастера предстают как «вызов» общепринятым социальным и эстетическим нормам. «Загадка», «скандал» - вот два слова, которыми пестрят работы посвященные С. Дали. Внешняя экстравагантность поведения Дали в жизни обычно противопоставляется глубинной загадочности его творений. Думается, что художник создал такую свою биографию совершенно сознательно.  Кем же был этот мастер, который на протяжении всей своей жизни словно дразнил публику как тореадор быка на арене жизни, который создал новый художественный метод и назвал его параноидально-критическим? Почему он писал о себе: «Нормальность ставит меня в тупик» или еще более жестко: «Я - живое воплощение поднадзорного бреда. Это я сам держу его под надзором. Я брежу, следовательно, я существую. И более того: я существую, потому что брежу…»? Ответ, как мне кажется, в его признании:  «Безумие для меня весьма питательно, а произрастает оно из шутовства. Я никогда не мог разрешить роковой вопрос: где у меня кончается притворство и начинается искренность. Какую бы чушь ты не нес, в ней всегда есть крупица правды. Горькой правды. Будучи посредственностью, незачем лезть из кожи вон, доказывая, что ты посредственность. Это и так заметно…» В этом признании весь С.Дали, вся его философия человека и живописца, которая строится на страхе перед банальностью. Не случайно он утверждал, что «чувство банально - это низший природный элемент, пошлый атрибут обыденности. Всю жизнь моей навязчивой идеей была боль, которую я писал бессчетно. Страдая, я развлекаюсь. Это мой давний обычай. Трудно привлечь к себе внимание даже ненадолго. А я предавался этому занятию всякий день и час. У меня был девиз: главное - пусть о Дали говорят. На худой конец пусть говорят хорошо. Я совершенно нормален. А ненормален тот, кто не понимает моей живописи, тот, кто не любит Веласкеса, тот, кому не интересно, который час на моих растекшихся циферблатах - они ведь показывают точное время». В этих строках – объяснение и катанию в коляске, запряженной козой или обнаженными девушками, и длинным закрученным вверх усам а-ля дон-кихот, и тому, как он гримасничает и выпучивает глаза перед фотокамерой и пр. Но на самом деле в его взгляде – в нем нет и тени шутовства или душевной болезни, в нем вопрос, который он словно задает миру и пытается на него ответить, в нем мудрость и в то же время неуверенность, глубоко скрываемое страдание. 
После приведенных выше откровенных признаний Дали о себе, можно лучше представить что кроется за непонятными для многих и по сей день картинами великого мастера. Первое – это боль, которая сопровождала его с детства. Хотя, казалось бы, С.Дали родился во вполне  благополучной семье нотариуса в Фигуэрасе в 1904 г. Как и многие каталонцы, Дали-старший был республиканцем и к тому же атеистом. Мать же была глубоко верующей католичкой, и только благодаря ей семья регулярно посещала церковь. Помимо Сальвадора была еще младшая сестра Анна-Мария. А за год до рождения Сальвадора в семье случилось горе – умер его старший брат. Боль утраты в семье была такова, что у С.Дали сложилось мнение, будто родители любили в нем лишь своего умершего сына. Об этом он даже написал в своей автобиографии «Невысказанные откровения» (1976 г). Было ли это плодом воображения художника, можно лишь гадать. Но странное чувство, что отец с матерью любили в нем старшего сына, стало навязчивой идеей, от которой он страдал с детства.
Второй удар юный Дали получил, когда в 1921 г. внезапно умерла от рака его обожаемая мать. Последовавшая вскоре женитьба отца на тете – бывшей женой брата отца – добавила новое потрясение его психике. Сальвадор счел это предательством. Так родилась одна из самых первых его аллегорий, основанная на истории В.Телля, которого Дали превратил в Эдиповского отца, желающего уничтожить своего сына. Дали использовал эту тему в своих картинах на протяжении многих лет. Иногда он включал в них свою жену Галу и Ленина, которого считал неприкосновенной фигурой отца (как тому учили сюрреалисты). Эта тема нашла воплощение и в графических поздних работах, иллюстрирующих библейские сюжеты. Присутствуют они и на выставке в Ставрополе.
Дар к рисованию проявился в юноше очень рано, его учебники и тетради постоянно украшали забавные карикатуры, которые он рисовал, чтобы позабавить сестру. Она же вплоть до появления в его жизни главной любви и музы Галы была единственной натурщицей художника. Первым учителем Сальвадора стал местный художник-импрессионист и друг семьи Рамон Пихо. А мистические мотивы, которые Дали так любил вплетать в свои сюжеты, он впитал общаясь с рыбаками и рабочими Кадакеса, где находился родительский дом.  В 16 лет Дали был зачислен в Художественную Академию в Мадриде. Здесь он знакомится с великим испанским поэтом Гарсия Лоркой, ставшим на какое-то время его духовным руководителем, с будущим киноавангардистом Л.Бюнюэлем. Сам же Дали мучительно ищет свой путь в живописи, обращается к работам в стиле кубизма П.Пикассо, о чем свидетельствует, например, разложение на многочисленные грани фигур в картине «Молодые девушки» (1923) и др. Однако обучение в Мадриде длилось недолго. За нарушения дисциплины Дали был отчислен из Академии и уехал в Париж, где вступил в группу сюрреалистов, объединившуюся вокруг Андре Бретона, стал интересоваться их работами.
Чем же привлекло его это авангардистское направление в искусстве? Сюрреализм (от французского surrealisme - буквально «надреализм» или «сверхреализм») - модернистское или авангардистское направление в искусстве, появившееся после Первой мировой войны во Франции. Его называли не только сверхреализмом, но и супернатурализмом (поэт Г. Аполлинер).  Сюрреализм вырос из дадаистского «посева», из его отношения к бессознательному, к стихии хаоса. Но в отличие от дадаизма, который считал хаос разрушительной стихией, сюрреалисты воспринимали его как созидательную силу, правда, через разрушение. В основе его - гротеск чаще всего в форме соединения прекрасного и уродливого и доведение изображаемого до полного абсурда. Особенно страшное впечатление производит соединение живой и неживой природы: частей человеческого тела или животных с бездушными формами предметов цивилизации, например, с ящиками письменного стола или комода, с какими-то предметами домашней или кухонной утвари… в сочетании с органическим миром человека и природы подобный гротеск производит жуткое впечатление. Помимо Л.Бюнюэля, Ж. Дюлака и близкого к ним П. Пикассо, сторонниками сюрреализма были Р.Клер, Ж.Садуль, А.Бретон, П.Элюар, Б.Пере, Х. Арп, М. Эрнст, Э.Уодсверт, В.Браунер, Х.Белмер, М.Дюшан, И. Танги. Первое время С.Дали лишь следовал за ними, в опытах тех лет заметно влияние Ива Танги и метафизической живописи Джорджио де Хирико. В 1928 г. он создал свои первые самостоятельные сюрреалистические работы - «Кровь слаще меда» и «Светлые радости».  Наконец, в 1929 г. Дали встретил Галу, отныне и до конца дней она - его спутница и муза.
Кто же эта женщина, без которой немыслимо понять его жизнь и творчество?  Гала Элюар или Елена Делувина-Дьяконова была одной из русских эмигранток, которые в то время наводнили Францию. Сначала она была гражданской женой основателя дадаизма, а затем и сюрреализма Макса Эрнста. Позже вступила в брак с поэтом П.Элюаром. Ее встреча с С.Дали летом 1929 г. стала, как говорится, роковой. Она была почти на 10 лет старше Дали и казалась ему – в то время всего лишь талантливому, но безвестному провинциалу - утонченной самоуверенной женщиной, вращавшейся долгое время в высших художественных кругах Парижа. Дали не знал, как вести себя при ней... «Первый поцелуй, - писал Дали позже, - когда столкнулись наши зубы и переплелись наши языки, был лишь началом того голода, который заставил нас кусать и грызть друг друга до самой сути нашего бытия». Возможно, именно этим объясняются появившиеся в его картинах отбивные котлеты на теле человека, жареные яйца, каннибализм - все эти образы напоминают о неистовом сексуальном освобождении молодого человека. Когда эта парочка впервые сбежала вместе, они заперлись в своей комнате в замке Кари-ле-Руэ неподалеку от Марселя и отрезали себя от остального мира. В 1930-м Гала бросила своего мужа и переехала к Дали. Она стала не только музой художника, но и превосходным его менеджером. 
Женитьба на Гале (1934 г.) пробудила в Дали неистощимую фантазию и неисчерпаемую энергию. В его творчестве начался плодотворный период. В 1936 г. он пишет картину «Предместья параноидально-критического города: полдень на окраинах европейской истории», в которой впервые выразил право на существование мира подсознания. Однако созданный им параноидально-критический метод привел к полному разрыву с А.Бретоном и другими сюрреалистами. Теперь С.Дали никому не принадлежал и утверждал: «Сюрреализм - это я!» Вдобавок к своим исследованиям Дали начал использовать прием двойственного изображения, при котором предметы могли рассматриваться как один или как два объекта. Суть нового художественного метода С.Дали в том, что художник был твердо убежден, что для того, чтобы освободить глубоко запрятанные мысли, необходим разум сумасшедшего, который не был бы ограничен рациональным мышлением с его моральными установками. Человек, находящийся в таком бреду, утверждал Дали, ничем не скован, однако, разница между ним и сумасшедшим была в том, что он способен был управлять своей параноей. Это парадоксальное утверждение стало фундаментом творчества художника и создало ощущение двусмысленности в его работах. Эротические картины-головоломки возбуждали воображение зрителей, привыкших к спокойным пейзажам, классическим портретам или сюжетам с обнаженными натурами. В мире, который, базировался на успокаивающих штампах-подпорках для объяснения сложностей жизни, подход Дали был публичным оскорблением. Своими работами с частыми намеками на кастрацию, мастурбацию и содомию он бросил вызов и обществу, и сообществу художников, которых он откровенно презирал.
       Несомненно увлечение Дали подсознанием связано с З.Фрейдом. Исследования сексуальных патологий с помощью психоанализа стали шокирующими и невероятными. Открытие подсознания позволило Дали объяснить не только личные проблемы, но и дало импульс для рождения новых тем, связанных с бессознательным и сновидениями. Примером могут служить такие полотна как «Метаморфозы Нарцисса» и «Сон» (1937г.). Кроме того, это было отличным средством рекламы творчества. На творчество Дали повлияла и символика, разработанная К.Юнгом. Знак стал ключом к смыслу, например,  вода и камень часто выступают у него как олицетворение женского и мужского начала; яйцо - образ Вселенной, начало мира; мировое древо - конструктивная основа мироздания; птицы - образы загробного бытия и т.п. Ряд знаков-символов в мифологии Дали связан, как и у любимого им Босха, с перенесением словесного выражения в изображение.
Но Дали не только мастер метаморфоз. Он прежде всего великолепный рисовальщик. Чтобы овладеть искусством классического рисунка, он несколько лет провел в Италии, где изучал  живопись Возрождения, маньеризма и барокко. На основе картин-перевертышей художника XVI в. Джузеппе Арчимбольдо он создал так называемые «двойные картины». Так, на картине  «Испания» (1938 г.) Дали расположил сражающихся всадников на заднем плане так, что одновременно они представляли лицо женщины. Признан он и как тонкий колорист, потому что считал, что и многозначная символика цвета сообщает особую экспрессивную выразительность его полотнам, и живописная стихия цвета, гармоничное равновесие цветовых пятен или их диссонансное противостояние создают неповторимую колористическую композицию.
Надо сказать, что Дали порвал с сюрреалистами не только из-за своего нового метода. Его монархические симпатии, восхищенные отзывы о генерале Франко и Гитлере восстановили А.Бретона и многих художников против него. Но эти симпатии быстро улетучились с началом Второй мировой войны: Дали вместе с Галой уезжает в США, где живет с 1940 по 1948 г. Еще через три года Дали объявил о повороте в своем художественном творчестве: «Я намерен обратиться к классике».  Он возвращается в Испанию, его резиденцией становится вилла в Порт-Льигате. Порвав с авангардистами, он занялся разработкой религиозно-фантастической тематики. Такие его картины, как «Мадонна Порт-Льигата» (1949), которая даже получила благословение папы римского, и «Христос перед св. Иоанном-Крестителем» (1951) и др., ярко иллюстрируют произошедшую перемену.  В 1973 г. Дали и Гала открыли в Фигуэрасе «Музей Дали», который мгновенно превратился в Мекку для современных художников. В 1982 г. умерла Гала, Дали уединился в замке Пуболь, у него стала прогрессировать болезнь Паркинсона. Ему было 84 года, когда он скончался в Фигуэрасе в январе 1989 г. Тело художника замуровано в плиты «Музея Дали»: великий художник при жизни завещал похоронить его так, чтобы по могиле могли ходить люди.
Итак, в 1950-м в творчестве С.Дали произошел перелом - он обращается к религиозным сюжетам. Искусствоведы объясняют это тем, что в обществе была потребность преодоления порожденного войной надлома через поиск абсолюта за пределами собственного гения. Путь к этому преодолению Дали нашел в религии. Заложенная в детстве матерью вера проявилась в его картинах «Христос святого Хуана де ла Крус», «Мадонна Порт-Лигата» с ее символами (например, яйцо, подвешенное в виде раковины) в духе живописца-новатора эпохи Возрождения Пьеро делла Франчески. Это висящее над головой Девы Марии яйцо воплощает идею, по словам Дали, того, что над головой Богоматери «сосредоточено наибольшее притяжение, - к ней тяготеет мир».   Придуманная им атомарная техника помогает ему выразить свои мистические переживания в картинах: «Лазурное корпускулярное Вознесение Мадонны», «Евангельский натюрморт», «Ядерный крест», «Корпус гиперкубус» (распятие), «Тайная вечеря», «Ангел», «Святой Иаков Великий», «Вселенский собор» (1960 г), соединивших традиции Микеланджело, Леонардо да Винчи, Рафаэля с его собственной самобытностью.  Интересны и критические высказывания Дали этих лет против современных ему авангардистов: «Они пишут дерьмо, материал их произведений выводится непосредственно их собственными физиологическими каналами, без малейшего участия души или сердца». А публике он советует: «Смотреть – значит думать». В свои союзники, как ни странно,  он берет в эти годы П. Пикассо и славит его в своем «Мистическом манифесте».
В 1960 г. он обращается к технике гравюры. Он пишет серию гравюр к «Божественной комедии» Данте, к Библии, к «Каприччос» Гойи. Кстати,  у последнего он перенял художественный прием – развернутое подписывание своих картин в виде длинной цитаты. Вероятно для того, чтобы  объяснить изображение и заставить сильнее работать воображение зрителей. Таким образом, С.Дали стремился изобразить подсознательное в человеке, не управляемое разумом, и мистическое, сверхъестественное в жизни в целом. Насколько религиозным человеком был С.Дали, обращаясь к библейской тематике, может быть это была тоже игра мастера?  Название,  данное им к библейским гравюрам -  «Священное послание» - говорит о том, что он был отнюдь не таким легкомысленным к религии, каким хотел казаться. Эта серия – один из самых масштабных проектов в его творчестве. А все началось с того, что в 1963 г. книжное издательство по заказу итальянского миллиардера Дж.Альбаретто предложило ему проиллюстрировать новое издание Библии, и С.Дали с энтузиазмом согласился. За 4 года он написал 100 работ, выполненных в смешанной технике, сочетающей гуашь, тушь, пастель, карандаш, которые затем были переведены в литографии. Вглядываясь в каждую картину, видишь столько в них мелких деталей и понимаешь, что все это невозможно было бы сотворить без глубокого изучения библейских текстов, проникновения в их скрытые смыслы. Не случайно эти работы Дали, при всей кажущейся на первый взгляд спорности, привлекают зрителей к новому прочтению казалось бы давно знакомых историй. Поэтому будет совершенно справедливо утверждать, что религиозный цикл раскрывает С.Дали не только как художника, но и как личность. Многие загадки, которые он задал своим современникам, раскрываются именно по этой стороне его творчества. Здесь он не прикрывается эпатажной маской, а предстает ранимым человеком и одновременно глубоким философом. Его работа об Аврааме, который собирается принести в жертву своего сына, ассоциируется с незаживающей раной от разногласий с отцом. Его чувство к Гале выражается в узнаваемых обнаженных женских фигурах и силуэтах. В некоторых работах явно видны мотивы испанского мистицизма, в других он стремится показать единство Вселенной, духовность материи со столь любимыми им символами – яйцом в виде раковины. Но в то же время он показывает и раздвоенность человеческой природы, которую влечет то к светлому началу, то в преисподнюю.
В начале 1950-х С.Дали написал книгу «Пятьдесят волшебных секретов», в которой провозгласил: «Теперь, когда мне сорок пять, я хочу написать шедевр и спасти современное искусство от хаоса и праздности, и я сделаю это». При этом на некоторых его полотнах появляются фигуры без лиц, которые переходят из одной картины в другую. Но что интересно - впервые золотистую фигуру-силуэт использовал еще в 1921 г. И.Репин в картине «Христос и Мария Магдалина». В представленной на ставропольской выставке серии о «Сотворении мира» Дали тоже присутствуют безликие персонажи  – Ева, Руфь, «Ковчег завета», «Троица» и др. Зная эрудицию Дали, ясно, что это цитата русского художника, хорошо известного во Франции… Надо сказать, что у С.Дали часто и встречаются «бродячие» персонажи, которые кочуют из одной его картины в другую. Например, длинноногих бледно-золотистых слонов можно встретить в известном «Сне Галлы», в «Искушении св. Антония» (1946) и в представленной на выставке гравюре «Все они из Савы идут». (Интересно, что в «Искушении…» Дали показывает эротические пристрастия «милого друга» Г.Мопассана: картина была написана для подготовки одноименного фильма. Художник изобразил набор соответственных символов, например, обелиск в форме фаллоса, лошадь, слонов, олицетворяющих чувственность, надвигающихся на отвратительных паучьих ножках).
Отдельная тема – Христос на кресте. Тут явное  влияние художников 1920-х гг.  Крест в необычном для того времени ракурсе – сбоку и снизу – использован  Франком фон Штюком в 1913 г., а лежащий крест со Спасителем – у М.Шагала в «Белом распятии» 1938-го. Это свидетельствует о том, что Дали отслеживал новые приемы своих современников. В представленной на ставропольской выставке серии, посвященной крестным мукам, интересна работа «Положение во гроб», выполненная в синих тонах. На переднем плане – пятки и далее перспектива к торсу и голове. Но похожее живописное полотно «Вознесение», выполненное в теплых золотистых тонах, уже было написано С.Дали в 1958 г. и находится также в частной коллекции. Еще один излюбленный «персонаж»-символ Дали – эмбрион - встречается в нескольких литографиях. В одном случае он символизирует приход человека в мир, в другом – его уход. Есть у Дали и «летящие  фигуры» - цитаты его современника М.Шагала. А несомненные ассоциации с А.Дюрером вызывают легкие, словно эскизные рисунки пером, которые собственно и несут всю смысловую нагрузку картины. В «Армагедонне» это одетые по моде Возрождения кавалер и дама с лютней, которых кружит вихрь, поднятый адским дыханием дракона. В гравюре «Гряди, господи Иисусе» - фигуры святых плакальщиц под Крестом, в «Крестился от Иоанна на Иордане» - пейзаж в стиле мастеров Возрождения, где под испанским мостом протекает река, в которой на переднем плане происходит крещение Иисуса, а на вершине крутой горы почти у обрыва изображены каталонские дома.  В «Долине Иосафата» - это разбросанные по всему полю сценки и символические фигуры Смерти, Ангела, благословляющего рыцаря, папы римского и спорящего с ним бедняка, присевшего отдохнуть под горой путника, несущего крест коленопреклоненного Иоанна, человека с сачком, который вероятно охотится на саранчу.
Один из любимых образов С.Дали – часы. В гравюрах  на библейские темы часы не растекаются и не сползают вниз, но зато цифры на циферблате расположены вразброс. И этому есть объяснение – внутренняя жизнь человека вне времени. Кто не знает, что иной раз минута тянется как век, а порой дни, недели пролетают в один миг. Так и с выставкой Дали – можно часами рассматривать его работы, а возвращаясь – вдруг обнаружить что-то новое,  не замеченное ранее. Поэтому, выставка этих неизвестных работ Дали – погружение в мир, который невозможно постичь беглым взором, необходимо спокойно и неторопливо вникать в смыслы образов, вызывающие самые неожиданные ассоциации, чему помогают и подписи-цитаты из библейских текстов. Только так можно хоть немного приблизиться к пониманию чуда под названием Сальвадор.
Эта выставка важна и для людей всех возрастов, особенно для молодых, склонных воспринимать мир по-своему и отвергать поучения и догмы предшествующих поколений. В этом особая миссия и значение «Священного послания» Дали – обращение ко всем нам, надо лишь следовать его девизу: «Смотреть и думать!» А особым образом устроенное освещение подчеркивает неожиданную объемность рисунков – предметы и люди на них «оживают»! Эффект совершенно неожиданный и производит неизгладимое впечатление. Со дня открытия выставки прошло почти два месяца – многие ставропольцы уже посетили ее и оставили свои впечатления и комментарии в книге записей. Есть и такие, кто посетил выставку не один раз – прежде всего это художники и любители живописи. Их понять не трудно - и сюжеты, и подписи предполагают раздумья, и прочтение Евангелия или Ветхого завета «новыми глазами». Может быть, поэтому среди посетителей встречаются семинаристы и священнослужители. Они многого не принимают в интрепретации  Мастера, что не удивительно, ведь у Дали мало общего с православным подходом к изображению библейских сюжетов, но главное – его поиск истины - ими не отвергается. В конце февраля экспозиция отправится в Саратов, затем на Кубань, в Новороссийск - ей предстоит большой путь по регионам  России. А нам предстоят новые встречи с великим испанцем, как пообещал арт-директор проекта А.В.Щеляков, им задумана новая выставка: «Пикассо – Дали». Думается, она станет таким же событием в культурной жизни Ставрополя, как и нынешняя.