Отделение виолончели 19

***
Вера проснулась в то утро сама не дожидаясь , когда разбудит мама. Это было первое , что пришло в голову. Но…. тотчас вернулась к реальности и вспомнила, что мама уже никогда не разбудит её.
Собранная, подтянутая , она быстро прокрутила в голове список всех продуктов , которые нужно утром купить, чтобы к четырем всё было готово. И можно будет сервировать стол. Словом, сегодня ей хотелось быть такой , какой её хотела бы видеть мама. Ведь это был сороковой день , как принято считать , последний день , когда душа еще где-то рядом и  прощается со всеми , кто  пока остается  здесь на земле.
Позвонила Лёля и давала советы, что и как нужно делать, потому что она это уже всё прошла. Людмила Николаевна ушла годом раньше.
За несколько дней до того Вера купила в мебельном большой длинный стол – поминальный . Стол , правильный стол получился, так , что у Веры в голове мелькало четко и ясно, что мама довольна, своим сороковым днем.  Лёля пришла позже всех, но осталась после гостей  помочь. Для ровесниц , сколько бы лет не прошло- они все те же девчонки. Но наступившая реальность строго ведет бухгалтерию прожитых дней, она уже дважды бабушка, и вспоминая их мам - Маргариту Андреевну и Людмилу Николаевну, речь вдруг зашла о  черствости нынешних детей.
Но Лёля , как-то печально уныло махнув рукой, что  заменяло словесное: «Ах, оставьте!» -вдруг вспомнила:
   - До сих пор жутко вспоминать , какую боль я когда-то причинила родителям. Тогда летом , кажется 72 года…
   -Наверное в июне, числа 15-го? - насторожилась Вера, ведь они никогда не говорили об этом, это было , как полагала Вера некое табу, Лёля просто заехала к ней , как это обычно и бывает между подругами –типа «шла мимо». Они молча сидели над остывающими чашками чая. Вера не стала расспрашивать, ожидая , что Лёля сама начнет этот тяжелый разговор, но подруга молчала, находясь в самом мрачном расположении духа. Эту подавленность и мрачность Вера тогда приняла за раскаяние. И , решив для себя раз и навсегда; «Мужья приходят и уходят. А подруги остаются!» - Вера , внутренне просив , никогда не задавала вопросов о том её побеге с Вовой. Ведь наступает же день, когда меняют настенный календарь с полюбившимися картинками , на еще непривычный новый. Так же и Вера «открыла « для себя новый календарь.
  -Ну…. Да! А ты помнишь, как я тогда сбежав с дачи, оставила родителям дурацкое, прощальное письмо? Представляешь : расписала в нём ,  как душно и плохо мне живется в доме. Что они угнетают моё творческое начало, что я устала от пошлости и мещанства. И потому ухожу искать своё счастье, прошу меня никогда не искать…идиотка! И хватило меня тогда только на три дня, болели ноги. Есть нечего денег нет. Менты стали приставать,
Ведь я тупо осела на станции во Владимире. Я тогда до Владимира доехала…смотреть фрески, быть свободным художником, настоящим хиппи…А вышла из электрички ..и такой страх меня обуял…так три дня и просидела на вокзале.
Лёля настолько ушла в свои воспоминания, что не заметила , что Вера перестала убирать, внимательно слушая её ,замерла с недомытой тарелкой в руках. Казалось, что ей стало легче , достав это скомканное , застарелое и потаенное наружу, и, выговаривая
 его , освобождалась от давнего чувства вины перед родителями:
   -А родители, представляешь …только теперь , я , сама, став даже не только мамой , но бабушкой …только теперь могу по настоящему оценить :  «За что ты так с нами?»-это единственное, что мне сказал тогда папа и всё…понимаешь?.
   -Ничего не понимаю!- сказала Вера, сняв фартук и положив в мойку тарелку.
  - Лёль?!!!Какие три дня на вокзале?!!! Ты же с Вовой тогда убежала!!! Это был бы не Вова…знаешь ли…Ведь вы же с ним  куда отправились, вовка не стал бы тупо сидеть три дня на вокзале!
Маме позвонила твоя мама и сказала , что ты исчезла с Вовой.
Они, твои родители с твоим письмом в милицию, ходили тебя в розыск объявили…
Я Нине Владимировне звонила , чтобы предупредить,  что за Вами следить будут, что тебя и Вовку с милицией искать будут! Я тогда за вас обоих испугалась! Но она со мной так зло разговаривала , меня правда потом удивило, что Вовка после нашего экзаменационного карантина , удивился , что я ни разу не позвонила. Подумала, что , когда он вернулся после вашего «путешествия» , его мама ему все передала, что я звонила предупредить о КГБ…
   - Какое путешествие??? Я одна была, хотя, конечно влюблена была в него до потери пульса! Хотела дорасти до него, стать матерой хиппи….но..он был наполнен только тобой. Господи, как?
Все эти годы ты думала, что  я тогда сбежала с Вовкой? Как же ты со мной дружила? Как? Боже!
  -Не только это …Я была убеждена , что Вовка изменил мне с
тобой , пока я готовилась к экзамену в институт. Мы тогда поссорились, я не могла простить ему измену.., которой, как …что же получается? …никогда не было?
Лёля , что-то говорила ,объясняла  Вере, но Вера, точно в каком-то столбняке, замерла вся утонув в своих воспоминаниях с вымытой тарелкой в руках.
Она отчетливо вспомнила  плеск воды, стекающей струйками с весел, которые крепко держал отец, в яркие солнечные блики на поверхности пруда в тот день, ставший непреодолимым препятствием между ними.  И свой , казавшийся ей странным в тот день покой в её душе, который она принимала за равнодушие. А только теперь выяснилось , что и поводов у неё не было. И вся их ссора с Вовой - жесткая и безжалостная…и ощутила запах его тела в тот момент, когда она впервые  мысленно назвала его « спящий фавн». И его испуганные детские глаза , и опять всплыли в памяти его прощальные слова, произнесенные им –обиженным ею подростком :
   - « Знаешь…, а в Вечности мы всегда будем вместе!»
А выпавшая из её рук тарелка всё летела, летела и летела вниз…
Памяти друга. Светлая память!
19 февраля 2011 года