Писатели будущего - антиутопия - часть 6

«Жаль, что так и не удалось попрощаться с сыном Пашей», - грустно подумал писатель, шагая к намеченному пристанищу.

Навстречу ему по дорожке медленно вышагивала худенькая бабушка в платке и ветхом шерстяном пальто с меховым воротником, за которой семенил старый мопс. Этот высокий лоб и светлые глаза новоявленный бродяга точно уже где-то встречал. Нет, не может быть! Её книги когда-то были в первой пятёрке по продажам в России, писательница часто выступала по телевидению, даже вела одну программу, щеголяя нарядами от модных дизайнеров. Они виделись на литературных вечерах в Союзе Писателей.

- Неужели это Вы, Даша? – удивился нелегал.
Старушка обернулась и грустно посмотрела на него. Мопс недоверчиво зарычал на незнакомца.
- Семён, это ты? – пробормотала женщина. Да, его действительно было трудно узнать в стареньком пуховике и с рюкзаком. Двое обнялись.
Дарья рассказала, что отказалась зарегистрироваться в новом СП, поэтому практически всё её имущество конфисковали, взяв подписку о том, что она не будет больше ничего писать, и обязав сообщать им место своего жительства. Теперь приходится работать уборщицей в одном казино. Лучше вакансии для автора бестселлеров не нашлось, и то по знакомству попала - у одной почитательницы её таланта муж там работал менеджером.
- А ты знаешь, кто возглавил этот новый союз? Помнишь Василия Геростратова, которого мы ещё в 2010 году за плагиат выгнали с позором и лишили членства? Он теперь у обновленцев главный, штрекбрейхер этакий, и именно им была разработана процедура теста на лояльность. Кстати, сейчас практически все публикации, кроме заказных для нового режима, осуществляются за деньги авторов, и даже конкурсы в новом союзе, в основном, платные. Они превратили творческую организацию, прежде содействовавшую авторам, в коммерческий аттракцион и орган идеологического контроля, к тому же монопольный!

Писатели болтали, смеялись, вспоминая прошлые беззаботные годы, былые посиделки в литературных гостиных, творческие вечера, застолья на юбилеях, общих знакомых. Но скоро пронизывающий холод и усиливавшийся снег заставил их распрощаться, Семён попросил передать их общей знакомой Татьяне, что ушёл из дома и стал бродягой. Дарья посочувствовала ему, но сказала, что сейчас, к сожалению, ничем не может помочь, её ведь теперь контролируют, тепло попрощалась со знакомым и поплелась со своим лохматым спутником домой, в маленькую комнатушку около бывшего театра Джигарханяна. А Семён Матвеевич побрёл искать заветный фонтан.

Минут через пятнадцать он нашёл его, дёрнул за большую решётку - та свободно отошла в сторону, открывая широкий лаз вниз, в темноту. В нос ударил сильный запах затхлой воды и аммиака. Он скривился, и в первый момент инстинктивно зажал пальцами ноздри. Наверное, где-то рядом проходила канализация. Немного попривыкнув к темноте и вони, он снял рюкзак и полез в отверстие, нащупал ногою металлическую ступеньку вниз. Рюкзак пришлось втянуть за собою внутрь и здесь уже надеть на себя. Книги под курткой мешали Семёну Матвеевичу спускаться, приходилось придерживать их одной рукой, а другою перебирать металлические ступени. Наконец нога нащупала пол. Тут было просторно, темно и немного теплее. Он снял рюкзак, расстегнул куртку, и переложил в него книги. Писатель впервые пожалел, что не взял мобильник или фонарик с собой, но телефон брать было опасно, по нему местоположение обладателя теперь могли отследить через спутник, а фонарь искать было некогда, приходилось спешить с уходом. Семён Матвеевич собрался зажечь спички, которые дал ему настоятель. И тут в темноте услышал рядом чьё-то дыхание.

(продолжение следует)