Справедливость

Это был мужчина, которого англичане назвали бы крепким парнем шести футов роста. Но так как я англичанин лишь в душе, то скажу про него так: это был мужик столько же не дотянувший до пятидесяти лет, сколько и до двух метров. Он был высок, но не строен. Его немного обрюзгшая фигура весьма не двузначно говорила окружающим о недюжинной силе и реальной физической угрозе. Хотя, в сущности, он был добрым малым. За глаза местные называли его Домкратом, а христианское имя громилы было простое и русское - Петр Силыч.
К нам в местечко он приехал два года назад. Никто ничего не знал о его прошлом, а он и не рассказывал. Приехал он поздним зимним вечером с 13 на 14 января, в такси с молодой девицей, которую называл женой и двухлетним очаровательным сынишкой.
Было очень потешно наблюдать как Петр Силыч гуляет с малышом, держась за руку и изо всех сил стараясь примерить свои гигантские шаги к мелким, быстрым и частым шажочкам карапуза. Гигант души не чаял в малыше, зато жену боялся как огня. Терпеливо, молча, по бульдожьи сносил её вечное недовольство и ругань. Сам же изо всех сил старался ей угодить, разве звезду с неба не доставал, всегда называл её такими ласковыми и нежными именами, что обитатели городища даже и не представляли о существовании таковых.
Я в своей жизни часто наблюдал, как мужчины сильные, смелые, способные дать отпор двоим, троим соперникам сразу, становятся похожими на ягнят с жертвенными глазами, которых ведут на бойню, только увидят свою вторую половину: маленькую, тщедушную, желчную особу с мозгами курицы и сердцем ехидны. Хотя я, конечно, грешу на ни в чем неповинное животное. Эта загадка природы очень даже нередка.
Вот и сегодня утром Петр Силыч сидел в нашем единственном баре под одноименным названием «Зойка» и заливал холодным пивом жгучую обиду, нанесенную ему с утра пораньше бесновавшейся дьяволицей.
В баре было немного посетителей, по причине раннего утра, и Петр Силыч сидел один за столом. Держался он всегда величественно и с достоинством и за всё время никто его никогда не видел в бешенстве. Никто не видел, что бы он когда-либо кричал и скандалил, хотя пару человек с перебитыми носами и выбитыми передними зубами вам могут подтвердить, что с Петром Силычем лучше не шутить.
Свое прозвище «Домкрат» Петр Силыч получил за то что переборол на руках всех желающих с ним посостязаться в этом виде единоборств. Но после того, как Михалыч, наш заведующий клубом, привез из района своего племянника, трехкратного чемпиона области по армрестлингу, специально для того, чтобы посрамить Петра Силыча, а Петр Силыч, в присутствии почти всего мужского населения нашего Городища, завалил чемпиона сначала правой, а затем левой рукой менее чем за десять секунд, желающие проверить свои бицепсы и трицепсы в борьбе с Силычем как-то сами собою перевелись.
Дробя железную ржавую тарань, титановыми пальцами Петр Силыч, большими тоскливыми глотками отхлёбывал пиво и грустно смотрел в окно. Вдруг он заметил двоих знакомых, которые яростно пытались что-то доказать друг другу. Один был парень лет двадцати пяти, невысокий, хорошо одетый, с кровоточащей нижней губой, красноречиво говорившей о явно не мирно настроенном собеседнике. Оный же, верзила с явно нетрезвой наружностью, яростно сдвигал брови и грозно наступал на побитого, который, в свою очередь, синхронно отступал в противоположную сторону. Неожиданно агрессор произвёл быстрый выпад в сторону своей жертвы.
Но маленький успел увернуться и ужом скользнул внутрь бара. Заскочив, несчастный, стал озираться по сторонам, где бы укрыться от расправы, но, заметив Петра Силыча, бросился к нему…
Здесь, на время, отступим от нашего повествования, чтобы объяснить читателю, что Петр Силыч слыл в местечке человеком справедливым и если случался какой-либо конфликт, то всегда стоял на стороне правды и, как раз объяснил сам правдолюбец, бил по-отцовски и за дело.
- Силыч! - Жалобно, дрожащим от страха голосом, заблеял вбежавший и вдруг громко, с продыхом отчаянно крикнул: «Помоги!!»
- Сядь. - Указал Силыч место напротив себя.
Избитый парень боязливо оглянулся на двери бара.
- Не бойся. Со мной тебя никто не тронет.
Парень сел напротив Силыча и преданно уставился тому в глаза.
- Ну, - спросил заступник, - что там у тебя случилось? Излагай.
Парень сбивчиво начал.
- Понимаешь Силыч, я с Семкой договорился, что он сегодня отвезет меня в район, за холодильником. Теща продала бычка, а мы с Танькой всё лето корма…
- Короче! – Оборвал его Силыч.
- Ну так вот, - продолжал ищущий справедливости – договорились за сто рублей. Я утром дал ему сотку. Он взял и говорит: «Никуда не поеду. Хочешь, чтобы гаишники у меня машину забрали? Я бухой и никуда не поеду». Я говорю: «Отдай тогда деньги.» А он меня в морду. И ещё бить хочет. Силыч! Заступись!
Петр Силыч встал и медленно направился к выходу. Посетители и Зоя Викторовна, хозяйка заведения, сама не раз обращавшаяся к Силычу с просьбой утихомирить разгулявшихся клиентов, с интересом наблюдала за происходящим. Паренёк затрусил следом за спасителем. Выйдя из бара, Силыч остановился и посмотрел на обидчика своего просителя, который явно собирался продолжить свое кровавое дело.
-Иди сюда, - не громко сказал Петр Силыч агрессору, явно показывая этим, что считает ниже своего достоинства самому подходить к тому.
Сёмка ухмыльнулся и развязно подошёл – Ну!
- Ты сто рублей сегодня у пацана брал?
- Ну брал.
- Ты его в район повезёшь?
- Нет.
Петр Силыч протянул свой огромный домкрат:
- Деньги.
Сёмка ухмыльнулся:
-Нету!
Вдруг осмелевший паренёк выскочил из-за спины своего заступника:
- Врешь! Они у тебя во внутреннем кармане куртки.
- Деньги! – так же тихо и спокойно повторил Силыч, не убирая протянутой руки.
- Нету.
Вдруг Силыч стремительно, вытянутой рукой ткнул Сёмку под ребра. Со стороны могло показаться что до Сёмки только слегка коснулись, но эффект был впечатляющим. У длинного Сёмки подогнулись колени, а лицо стало похоже на лицо человека о котором говорят: «Краше в гроб кладут». Он Вытянул из куртки 50 рублей и протянул Силычу.
- Дальше.
- Больше нету.
- Врет! – снова завопил ободрившийся спасённый. – Я их ему десять минут назад дал.
Петр Силыч сдвинул брови и посмотрел по сторонам, как бы желая убедиться, что нет свидетелей того, что сейчас произойдет.
Сёмка, хоть и был выпивши, сразу понял, чем ему это грозит и выставил, как будто для защиты, вытянутую ладонь.
- Сейчас даю.
Он полез в карман, вытащил 50-рублевую купюру и протянул Силычу.
Тот повернулся к сияющему пареньку, молча протянул ему две радужные бумажки и также молча шагнул в бар. Паренёк, боясь остаться наедине с кипящим злобой Сёмкой, прошмыгнул следом. Петр Силыч как ни в чём ни бывало сел на место и принялся за свой недопитый бокал. Паренёк уселся напротив. Он преобразился. Из трясущегося, напуганного существа теперь восстал человек разумный. Но не только разумный, но счастливый и я бы сказал с некоторой долей куража. Петр Силыч был спокоен.
- Петр Силыч! Спасибо!!! – воспрянувшим голосом начал счастливец. – Я вам так благодарен! Я вам что-то должен?
Петр Силыч поднял на него удивлённые глаза.
- А ты как думаешь?
- Конечно, конечно, - затараторил парень, - Я сейчас.
Он метнулся к барной стойке, пошептался о чем-то с Зоей Викторовной и вернулся назад с уже разменянными деньгами. – Ну, -начал он. – Я не знаю сколько. Ну…Наверное…Пять рублей хватит? И он, выбрав из пухлой пачки пятёрку, протянул Силычу. Петр Силыч в это время добивал остатки своего бокала…
Через три часа, когда людей в баре заметно прибавилось, Петр Силыч сидел в окружении завсегдатаев заведения и заканчивал свою речь такими словами: «Вы представляете?! Молит чуть ли не на коленях: «Помогите, убивают!» Я сохраняю ему его поганое рыло. Кроме этого возвращаю все его деньги, а он дает мне пять рублей! Ну не негодяй?! Ну где же справедливость?!»
Слушатели молча, с поджатыми губами, медленно качают головами, тем самым как бы говоря, что у них нет слов для описания такой наглости и только один, с покрытыми рыжими волосами руками и веснущатым лицом, явно пьяней других, спрашивает.
- Ну и как ты поступил?
Вместо ответа Петр Силыч допивает пиво, пожимает всем руки, как бы говоря: «Всё, мужики, на сегодня хорош, пора в семью», и не спеша выходит из бара.
Петр Силыч медленно, с достоинством, гордо неся свою большую наголо бритую голову, идёт домой. Настроение у него уже не такое мрачное как утром, да и в животе медленно и прохладно колышется три литра пива, а в кармане уютно покоятся сто рублей