Воспоминание о войне

               
     История Отечественной войны будет всегда животрепещущей, потому что это трагическая, неизгладимая  из памяти часть жизни нашей страны, нашего народа.  Но чем больше проходит времени, тем эта проблема становится все более библиографической, оттого что навсегда уходят «живые документы», а с ними исчезают дух и эмоции того времени.
     Хоть я теперь сам дедушка, но у меня, в отличие от других дедушек, нет боевых наград, потому что во время войны был маленьким. Я был  современником этой незабываемой поры. Волей или неволей, но  временами детские впечатления прокручиваются в памяти, как кадры из кинохроники.  Вот и сейчас при  фразе –      «Начало войны…» – припоминается солнечное воскресное утро. Листья и трава после дождя блестели и приятно пахли свежестью. Мы с папой гуляли по волжской набережной…, шли неторопливо, я смаковал вкусное мороженое с круглыми вафлями. Оживленно чирикали воробьи, ворковали на асфальте голуби. Мы смотрели на Волгу, по которой отдыхающие катались на лодках или ловили рыбу. По средине реки, дымя и шлёпая колесами, шел пассажирский пароход. Он стал причаливать к пристани и почему-то  непрерывно гудел….
    По дороге повстречался знакомый и, как мне показалось взволнованно,  сказал: «Война! Только что сообщили по радио…». Я тогда не понял, но детским чутьём по интонации сказанного почувствовал, что произошло что-то нехорошее, даже страшное….
     Как в сказке: до какой-то поры всё шло хорошо, было весело, солнечно, но, вдруг, словно  от колдовских слов злого волшебника, всё неожиданно испортилось. Празднично одетые люди, только что спокойно гулявшие и весело говорившие, внезапно смолкли, помрачнели, ускорили ходьбу…, а сидевшие на скамейке старушки стали охать, причитать, и тоже заспешили уйти. Общая тревога, словно холодным ветром, обдала всех людей, и сразу изменила их планы. Папа угрюмо сказал: «Пойдем домой, сынок. Беда случилась». Поддавшись общему беспокойству, шёл я молча,  стараясь не глядеть на озабоченных людей, торопившихся к своим тяжким печалям.
   А через несколько дней начались бомбёжки города.  Фашистские лётчики были аккуратны…, каждый день в 21 ч. по местному радиовещанию сообщалось о «Воздушной тревоге», выла сирена, всем обязывалось уйти в убежище. За неимением его нашим укрытием служил коридор в высоком теремообразном деревянном доме. Это был "учительский" дом. Здесь с заранее приготовленными ручными поклажами собиралось 5 семей, с детьми разного возраста. Садились на принесенные с собой стулья и в кромешной темноте ждали…. Не более чем через 10 минут начиналась пальба наших зениток, что означало налёт первого эшелона вражеской авиации, и начинали взрываться бомбы. Чаще это были «зажигалки», узнаваемые по особому протяжному вою. От взрывов сотрясался дом, дрожали стёкла. В окнах возникали всполохи огня ; это загорались в городе дома.
   После небольшого перерыва все снова повторялось – шла вторая, более разрушительная воздушная атака. Фашистские пилоты теперь хорошо видели под собой освещенный пожарищами город, его главные объекты и сбрасывали теперь уже фугасные бомбы. Последовали ещё более мощные взрывы и осколочная дробь по стенам дома. Устрашала неизвестность каждого мгновения. Нервы напряжены до предела. Женщины прижимали к себе маленьких детей и тихо молились, и плакали.  Дети по старше жались к ним, а старшие - стояли возле дверей,  для быстрого их открытия в случае попадания в дом бомбы.
   После отбоя воздушной тревоги мы, несмотря на запреты родителей, выскакивали на улицу и смотрели на жуткие последствия вражеского налёта. Над окружавшей дом тополиной рощей с гулким дымом вихрились снопы искр и оранжевые языки пламени – горели зернохранилища города. Удушливо пахло гарью от горящих домов и зерна.
   Вражеский налёт имел тяжелое последствие. Город вынужден был сократить выпечку хлеба. Появились очереди и перебои в его продаже. Начинался голод, появилось много погорельцев, раненых, нищих.
   Но город жил, работали все предприятия, в школах шли занятия. К бомбежкам стали привыкать. После каждой бомбежки утром мы на своём дворе находили множество остроколючих осколков, стабилизаторы от бомб. Поначалу прикосновение к ним вызывало чувство брезгливости, т.к. казалось, что на них сохранялся запах и следы рук ненавистных фрицев, но потом отношение изменилось и началось вроде соревнования в сборе этих смертоносных сувениров. Набирали их ящиками.
   Тем временем военное положение всё ухудшалось. Самолёты даже днем летали над городом и бомбили железнодорожный мост через Волгу и военные заводы.  Первый сбитый самолёт поставили на центральной площади для обозрения. Запомнились черные кресты-свастики на крыльях и разбитая кабина. Многие приходили смотреть на этот «экспонат» вселявший надежду на скорое отмщение врагам.
   Поскольку родители  целыми днями были на работе, меня устроили в садик «Снежинка». Добрые, внимательные воспитатели, зная о трудном положении в семьях, старались помочь родителям советами, а когда была острая необходимость, оставляли детей ночевать. В образовательное время в садике разучивали песни о войне, Родине, лепили из пластилина фигурки, у мальчишек хорошо получались танки и самолеты, а когда рисовали, тогда наши танки, самолёты и корабли метким огнём разили  противников. Уж очень хотелось приблизить конец войны. 
   Переломный период войны застал меня уже в первом классе. Не радостно вспоминать это голодное, а зимой еще и холодное время. В школу вместе с сумкой нёс одно-два полена для отопления класса. «Буржуйка», стояла возле классной доски. От неё шла длинная железная труба к окну, но дым через щели всё равно наполнял класс. Слезились глаза, а доску с задних парт было плохо видно. Однако, несмотря на трудности, настроение у ребят было задорное, все были храбрыми и готовыми, как Гаврош или Володя Дубинин, помочь нашим бойцам.
   В школе сложилось неписанное правило: бойкот ябедам, подлизам, жадинам, выскочкам. Когда между парнями выяснялись отношения, и дело доходило до драки, то бились всегда при свидетелях, только на «кулачках» до «первой крови» и, свято соблюдался закон: лежачего не бьют. Такая мораль воспитала мушкетерскую или гусарскую коллективность, честность у молодого поколения мужчин, заменившего воевавших или погибших взрослых.
   Начало войны и её конец почти совпали по сезону года. Случайность это или фатальное противостояние зла и добра в мире? Жизнь оказалась сильней смерти! 
   День Победы в Ярославле был солнечным, весенним: берёзы, тополя, липы покрылись молодыми листочками, словно зеленой кисеёй, пробивалась первая трава, подсыхала земля от стаявшего снега, и можно было скакать в «классы» в легких ботинках, сменивших зимние валенки. В тот день в школу почему-то не хотелось идти….
   И вдруг… по картонному радио-рупору  Юрий Левитан волнующим душу голосом сообщил о конце войны и безоговорочной капитуляции фашистской Германии! По этому случаю Правительством был объявлен всенародный праздник! Радость в семье была безмерной….  Громкость радио включили на полную «катушку» и в комнату хлынула прекрасная весенняя музыка: «Москва майская» «Утро красит…». Народ впервые от всей души ликовал с уверенной надеждой на счастье и хорошую жизнь. В Красной армии еще служил  старший брат, за которого теперь мы были спокойны и ждали возвращения домой.
   За многовековую историю Россия многократно оказывалась в трудных и даже, казалось, в безнадежных положениях, но высшее провидение и мужество нашего народа всегда приводили его к викториям, т.е. к победам над врагами. Так вышло и в этот раз, так будет всегда!    Вечная память  россиянам, павшим в войнах всех времён России и Советского Союза!