Наша матушка-Русь горемычная

Расчленили тебя, обобрали,
Растащили уделы князья,
Наша матушка-Русь горемычная,
В беде бросив, сбежали друзья.

Под эгидой агентов влияния,
Эмиссаров тузов за бугром,
Миша Меченый с Раей за «брюлики»,
Оптом продали общий наш дом.

Разыграли с народом комедию:
«Верх не может, низы не хотят»,
Глянь заложники, узники совести
Из Фороса с Победой летят.

Заскрипело, пошло и поехало,
Полетело лавиною вниз,
Зацепившись лишь чудом над пропастью,
За спасительный, хрупкий карниз.

Новый царь перед нами куражится:
«Получайте свободу друзья,
Мы кормушку от вас отодвинули,
Лаять можно, а кушать нельзя».

А давно ли на Пленуме каялся,
Умоляя Мишаню: « Прости!
Бес попутал, я взял индульгенцию,
Сразу все мне грехи отпусти».

Царь Борис на руинах империи,
Клан, семейный, на трон создаёт,
Проходимцам новейшей формации,
Титула и посты раздаёт.

При дворе каждый день котовасия,
Раз в три месяца новый премьер,
Ну, куда же мы, Господи, катимся,
Подавая дурнейший пример.

Янки очень довольны, что деется
Валтасар продолжает свой пир,
Что с того, что порой ерепенится
Пьяный гений на Weste кумир.

Над тобою мать-Русь измываются
Тащат всё, если плохо лежит,
Продав, зелень в оффшорах попрятали,
А хозяин потом прибежит.

Мы по миру с рукою протянутой:
Христа, ради, подайте опять,
Россияне когда-нибудь скинутся,
Чтобы наши долги вам отдать.

Не дошли до России те денежки,
Затерялся из «зелени» транш,
Отдадим миллиарды, но кровные,
Как по нотам был с игран карт-бланш.

Всё, что предками нам было создано,
Достоянием стало братвы,
И на сходках воровских поделено,
А народ наш опять без жратвы.

На просторах Российской империи,
Нет заводов и фабрик давно,
Для рабочих, мещан и колхозников,
Жизнь сплошное немое кино.

Пролетарии нищими стали,
В котелках вместо мяса вода,
И ненужные власти, нуворишам,
Но, как гордо звучит – «господа».

На эстраде кривляются пидоры,
Лесбиянки играют в кино,
Со времён падшей Римской империи,
Не всплывало такое г… дерьмо.

Грязь и пошлость, словесные, клоунов,
Чего лагерный стоит жаргон,
Ты, страна, миру давшая Чехова,
В воровской превратилась притон.

Сколько кровушки вновь было пролито
Пир кровавый во время чумы,
Эпидемия вещь беспредельная,
А статистами избраны мы.

Люди вновь обожают насилие,
Кто приходит с ружьём, тот и прав,
Террористы, вообще, беспредельщики,
Их не схватит никто за рукав.

Люди с гор, на Руси, правят бизнесом,
Получая немалый доход,
Неужели на наши же денежки,
Против нас выступают в поход.

Нанимают ландскнехтов и смертников,
Сеют смуту и смерть по стране,
Угрожая, как айсберг «Титанику»,
Уподобились лишь Сатане.

При Владимире Ясное солнышко,
Запад снова встаёт на дыбы,
Им не нравится наша позиция,
Закромами богатой избы.

Их устроит лишь хаос, анархия,
За бесценок скупая сырьё,
Как стервятники кружат над падалью,
Да в сторонке кричит вороньё.

Напустили в страну мы инвесторов,
Чтоб решали они, как нам жить,
Торпедируют все начинания,
Нам в навозе опять дальше плыть.

Но когда-то ведь смута закончится,
Обретёт Русь почёт и покой,
Что награблено было, воротится,
Снова солнце взойдёт над страной.


Сергей Кретов
Баден-Баден, 08 февраля 2011 года