Глава V - Подозрения

Южно-Сахалинск,
временная военная база (бывшая военная часть),
понедельник, 24 августа, 14:07

Просыпаться Шутов не хотел, но его мнением на этот счет поинтересоваться забыли. Организм отдохнул, а на то, как чувствует себя Максим, организму было плевать. Полковник со вздохом открыл глаза. Сквозь шторы пробивался яркий свет. Голова раскалывалась, во рту стоял мерзейший привкус, дико хотелось пить.
В дверь постучали.
- Товарищ полковник, подъем! – раздался бодрый голос Донского.
Шутов, ругаясь сквозь зубы, сполз с койки и побрел открывать.
- Здравия желаю! – лучезарно улыбнулся капитан.
- Не кричи…
Донской вчера не пил… Донской вообще не пил. За это Максим готов был его сейчас возненавидеть, хотя виноват, конечно же, во всем был сам.
С вечера субботы на базе бесчинствовала проверка из столицы. Подняли все документы, сунули нос в каждый угол, переворошили все, до чего дотянулись, и все равно остались недовольны. Шутов не спал сутки, Донской носился с высунутым языком, стараясь устранить непорядок раньше, чем до него доберутся ревизоры, гонял журналистов… И вообще Максим без капитана бы повесился. От прочего состава, включая майора Бондаренко, толку не было никакого. Стешину полковник поберег и в воскресенье послал в Зону. В тот же вечер Дощинский доложил, что практически вся группа легла. К счастью, проверка уже уехала…
Выдержка у полковника кончилась. Из заначки извлеклась контрабандная бутылка водки. В качестве собутыльника был позван Донской, но Донской не пил вообще, так что употреблять Шутову пришлось в гордом одиночестве, как законченному алкоголику, притом, без закуски – не было. К трем ночи водка и полковник кончились.
Одарив трезвенника-капитана недобрым взглядом, Шутов потащился к умывальнику. Из зеркала над раковиной на него хмуро уставилась небритая и помятая физиономия. Высказав физиономии все, что он думает о похмелье, мутантах и проверках, Максим сунул голову под кран.
Вернувшись, Шутов походил на полковника уже больше. Донской правда, покачал головой, но ничего не сказал.
- Что на завтрак было? – спросил Максим первое, что пришло в голову.
- Сух. паек! – отрапортовал капитан, положив на тумбочку белый кубик.
Шутов поморщился, сел на с пятницы не расправлявшуюся койку и уныло уставился на паек.
- Рекомендую начать с этого, - Дмитрий подвинул принесенную им кружку с водой и достал из кармана аспирин.
- Давно бы так, - проворчал полковник. – Чью аптечку распотрошил?
- Ранеха передала.
- У научников все в порядке?
- В общем и целом – да, - помедлив, сказал Донской.
- Что еще случилось?
- Рация, которую нашли вместе с документами, сегодня ожила. Код аппарата не опознан. Неизвестный вызывал Анфимова. Ранеха ответила – связь оборвали.
- А с документами что?
- Бьются над расшифровкой. Перевели те, что на немецком были. Ранеха говорит, бред полнейший. Короче, глухо все. На Анфимова отправлен запрос. Пока молчат.
Пачку документов обнаружили в Зоне еще в субботу. Отличился, как всегда, Зинин. Труп, кстати, так и не нашли. О том, что сталось с владельцем бумаг, свидетельствовали лишь многочисленные бурые пятна и разорванная одежда. Если судить по найденному паспорту, погибшего звали Алексей Витальевич Анфимов. Среди останков оказалась также армейская рация с девственно чистой базой данных и стопка бумаг, преимущественно – непонятных. Единственный текст на русском датировался 1921 годом и повествовал о неком шарообразном камне.
Документы Шутов передал главе ученых. Из военных о находке знали только он, Зинин, Стешина и капитан Донской.
- Как проверку загнать, так это они быстро, а как на запрос ответить… - проворчал полковник. Голова под действием таблеток проходила и вновь обретала способность думать. – Что с ребятами?
Сразу поняв, о ком речь, Дмитрий помрачнел.
- Стешина в госпитале. Медики обещают, к завтрашнему дню снова будет в строю. У них там какие-то новые лекарства на основе Камня спасения. Заживляют на глазах. Гражданской повезло больше. Вообще не понятно, из-за чего с ней вчера носились. Подлатали и отправили домой. Морган отделалась испугом и уже вернулась к работе. Полесова дома, ждет, когда можно будет отчитаться.
- Остальные?..
- Остальные мертвы, полковник, как вчера и доложили. Ребята Дощинского вынесли их тела из Зоны. Вечером отправят домой…
Шутов вздохнул.
- Что их убило, выяснили?
- Экспертиза подтвердила слова Дощинского – тела изъедены кислотой. Предположительно, их убила ящерица.
- Кто?
- Мутанты-рептилии. Выжившие подтвердили, что они их видели.
- Ты уже всех допросил?
- Морган почти ничего не видела. Услышала крик и из кустов не вылезала, пока не стихло. Саушкина вообще ничего не помнит. Полесова говорит, что нашла отряд, когда все уже было кончено, но…
Капитан замялся и умолк, хмуро глядя на Шутова.
- Договаривай.
- Но я ей не верю, полковник. Я ей вообще не верю. Девчонке восемнадцать лет – по документам. Приехала из Владивостока, окончила один курс журфака. При этом она отлично владеет техникой парного ножевого боя…
- Она предупреждала, что ее учил отец.
- Ее отец – мелкий предприниматель. Ладно, допустим. Дальше. Первый выход в Зону. Кто сообразил, что делать с невидимкой? Восемнадцатилетняя соплячка! Если бы не она, мы потеряли бы в два раза больше людей на этой чертовой площадке.
- Масс-медиа давно вещают, что растет очередное поколение вундеркиндов, - возразил полковник.
- Подожди. Дальше. Из Зоны она выходит без единой царапины…
- Как и наши ученые, и даже этот придурочный Лесков.
- Эти отсиживались за нашими спинами, а Лесков вообще в Эдем влетел. Полесова дралась. Во второй вылазке она положила двух ящериц. Полковник, одна девица с ножом уложила двух монстров, разделавших под орех десяток солдат с е-стволами!
- Может, на отряд напала стая? К чему ты ведешь, Дима? Хочешь сказать, что Полесова в сговоре с монстрами?
- Я не знаю, с кем она в сговоре, полковник. Только у тебя целый отряд пожгли кислотой. А у Стешиной, между тем, гематома на затылке, множество колотых ран – и ни одного ожога
Мужчины посмотрели друг на друга.
- А в сознание Галина приходила? – нарушил молчание Шутов.
- Приходила. Она не видела нападавшего. Ее вырубили первой.
- Ну и какие у тебя выводы из всего этого?
- Никаких, - признался Донской. – Для мутанта у Полесовой слишком прочная легенда, для шпиона – слишком много проколов. Я не знаю, кто она. Возможно, охотник за Объектами.
Шутов вздохнул. Капитану удалось растолкать его и так редко дремлющую паранойю.
- Значит, ты их уже допросил…
- И по субботнему инциденту тоже.
Максим только сейчас вспомнил про нападение на «железке».
- И?
- Обычный грабеж. Полесова ничего толком не может сказать, Лесков утверждает, что нападала Петрова – сотрудница ВНО.
- Бред.
- Бред, - согласился Донской. – Тем не менее, Петрова с тех пор не объявлялась. За ее квартирой установлено наблюдение. Расследованием занимаются люди Бондаренко.
- То же мне, руководитель, - буркнул полковник, вспомнив хорошенькую маленькую брюнетку. – Самой едва двадцатник стукнул, как только майором стала… И вообще, мы армия или милиция?!
- Мы – козлы отпущения, - жестко сказал Дмитрий и замолчал.
Шутов отправил в рот паек, посмотрел на часы и выругался.
- Капитан, ты мог меня раньше поднять?
- Все нормально, - хохотнул Донской. – Торговец только через полтора часа прилетит, и наше присутствие там не обязательно. Он без посылки.
Шутов выругался еще раз.


Южно-Сахалинск,
территория бывшего бизнес-центра «Сахинцентр»,
понедельник, 24 августа, 16:40

Погода капризничала. Капризничала кокетливо и мило. Над сопками на востоке повисли низкие свинцовые тучи, запад же был чист, если не считать легкие перья облаков. Ласковый ветерок разбавлял теплый и густой воздух. Периодически начинало моросить.
На газоне стоял вертолет, у крыльца, как и в прошлый раз, толкалась целая куча народа. Белобрысый опять был здесь, они с Михалычем работали по разные стороны площадки. Полковник не сразу понял, что в этом идеалистическом пейзаже последствий техногенной катастрофы не так. Андрей Михайлович не торговал. Вокруг него сгрудилась стайка журналистов.
- Что там уже происходит? – поморщился Максим. К местным журналистам у него выработалась стойкая неприязнь.
- Здравия желаю, товарищ полковник! – вынырнул из толпы вездесущий Зинин. – Разрешите доложить! Денежкина ограбили!
- Рядовой, ты вообще когда-нибудь отдыхаешь?
- Так точно! Я отдыхал восемь часов назад!
- Отставить. Кто такой Денежкин?
- Андрей Михайлович. Торговец.
Донской присвистнул.
- Почему раньше не доложили.
- Виноват! Ограбление произошло две минуты назад…
- Ясно, - перебил Шутов. – Пошли разбираться.
Военные прошли сквозь неохотно расходящуюся толпу.
- Вечер добрый, - поздоровался Максим.
- Кому добрый, а кому не очень, - сварливо отозвался Денежкин. Стоящая рядом с ним пышная дама с диктофоном недовольно обернулась к полковнику. Он прервал интервью.
- Мне доложили о происшедшем.
- А должны были это «происшедшее» предотвратить, - Михалыч явно был не настроении. Почуявшая вкусную сплетню журналистка придвинулась ближе.
- Как это случилось? – посуровел полковник.
- Очень быстро и очень нагло, - с готовностью начал торговец. – Трое вышли из толпы. По виду ничем от прочей клиентуры не отличаются. Мужчина, девушка и подросток. Действовали отработанно: старшие меня и ребят моих в Ступор почти одновременно взяли, а подросток быстро поснимал с меня Объекты. Ваши очухались, только когда мелкий нас глушить начал.
- Товарищ Денежкин и его охрана стояли, не шевелясь, на помощь не звали, - шепнул висящий над плечом Зинин. - Патруль среагировал на агрессивные действия подростка. Стрелять не могли – толпа. Пока пробились, грабители ушли через подземную стоянку.
- И что мои люди в таких обстоятельствах могли сделать? – буркнул Шутов. – Вы их даже на два метра к себе не подпускаете. И что такое Ступор?
- Ступор – воздействие третьего уровня, - тоном лектора в вузе начал Андрей Михайлович. – Производится контроллером Объектов с помощью Пси-камня. Приводит в состояние полной неподвижности. Контроллер при этом вынужден находиться на месте. Действия остальных известных Объектов подробно описаны вот в этой брошюрке. Всего пятьдесят рублей, можете взять. Господин полковник, вы вообще готовились, перед тем как сюда приехать? – язвительно закончил торговец.
Шутов начал потихоньку закипать.
- Как выглядели грабители, вы запомнили? – с трудом сдерживаясь, спросил Максим.
- Один из них – невысокий плотный мужчина с бородой, - неожиданно вмешалась пышногрудая журналистка. – Очень похож на вас, полковник.
- Кстати, кто продал вам Объекты, - проигнорировал женщину Шутов.
- А этого я вам уже не скажу. Профессиональная этика, знаете ли, и к делу не относится.
- В гробу я видал вашу профессиональную этику, Денежкин, - взвился полковник. – До тех пор, пока вы будете действовать себе на уме, гонять моих парней и разводить секретность, вас будут продолжать грабить, и армия с этим ничего не сделает.
- При полковнике Шевченко никому в голову бы не пришло это сделать, - отрезал торговец.
- В таком случае, где носит вашего полковника Шевченко?!
- А его съели, - будничным тоном сказал незаметно подошедший Дощинский. – Здравствуйте, Андрей Михайлович. Слышал, вас ограбили?
- И тебе, Яков, не болеть, - несколько остыл Денежкин. – Да вот, такая незадача. С чьего-то попустительства.
- Ты на родную армию не гони, - шутливо погрозил лейтенант. – Государство может ведь и закрыть город. Чтобы честные граждане по домам сидели и плохим военным работать не мешали. Мой заказ у тебя не украли, я надеюсь?
Андрей Михайлович недовольно поглядел на окружившую его толпу.
- Не украли, - торговец кивнул одному из охранников. – В «вертушке». Тебя проводят.
- Вот спасибо, - улыбнулся Яков, отсчитывая солидную сумму и передавая деньги торговцу. – Приятно иметь с тобой дело.
Донской подозрительно посмотрел вслед Дощинскому, бросил взгляд на полковника и потащился за лейтенантом. У Шутова подала голос рация.
- Слушаю, - Максим невольно сделал несколько шагов в сторону, хотя услышать вызывающего его связиста не могли.
- Товарищ полковник, через полчаса связь со штабом. Особый канал.
- Вас понял, - Шутов убрал передатчик и посмотрел на часы. – Зинин!
- Так точно! – долговязый рядовой вырос перед полковником.
- Продолжать патрулирование.
- Есть!
- Кстати… Полесова не появлялась?
- Так точно, появлялась! Спрашивала вас. Потом ушла с гражданином Лесковым.
Шутов поморщился.
- Ясно. Все, иди.
Максим пробрался через поредевшую толпу на нижнюю площадку. Там его остановил Дощинский. В одной руке лейтенант держал объемистый картонный ящик, перехваченный бечевкой.
- Полковник! У вас вечер сегодня, случаем, не занят?
Яков особо субординацию не соблюдал, Максим заметил это еще при первой встрече. Энергичный лейтенант Шутову подконтролен не был, на его старшинство внимание обращал постольку поскольку, и вообще чувствовал себя в городе хозяином. Ссылка на остров его ни в коем разе не угнетала, и вообще Дощинский относился к жизни легко.
- Не знаю. А что у вас в ящичке, не поделитесь? – с подозрением поинтересовался Шутов.
- Именно, что поделюсь,  - рассмеялся лейтенант. – Утром приказ о моем повышении пришел. Так что мы с женой сегодня празднуем. И вас приглашаем. А в ящике продукты – не пайками же закусывать!

Южно-Сахалинск,
перекресток Пограничная-Мира, бывший жилой дом,
понедельник, 24 августа, 18:38

Ситуация полковника напрягала. Чертовы меры предосторожности и повышенной секретности, где надо и где не надо! В городе работали разведчики. Но докладывались они в центр, а не ему, и это раздражало. Шутов был почти уверен, что на материке знают гораздо больше, чем посчитали нужным сообщить. А то, что для нормальной работы ему нужна вся полнота информации, их, видимо не волновало.
Собственно, сегодня он узнал, что в городе появился мутант класса «псионик» с весьма мощными способностями. Исходя из того, что Шутов уже успел узнать от Ранехи, это обстоятельство грозило обернуться большими неприятностями. Псионики воздействовали в первую очередь на разум, вплоть до полного над ним контроля. Так что мутанта необходимо было разыскать, пока он не успел натворить ничего серьезного, и выяснить хотя бы, что у того в голове. Скорее всего, придется его уничтожить – в этом Максим отдавал себе отчет.
А вот с чего начинать, было не понятно. Сейчас полковнику не помешала бы чья-нибудь разумная голова. Но Галина находилась в госпитале, а Донского он оставил разбираться с торговцем.
Снова начался дождик – легкий, теплый, «слепой». Шутов остановился у подъезда и посмотрел наверх. На балконе третьего этажа замерла, наполовину высунувшись через лишенную стекол раму, тоненькая женская фигурка. Девушка беспечно протягивала дождю открытые ладони и подставляла под ласковые капли лицо. При желании ее можно было бы снять из е-ствола, не особо напрягаясь. Максим покачал головой и потянул тяжелую железную дверь подъезда на себя.
На звонок временная хозяйка квартиры откликнулась не сразу. После третьей трели дверь без предупреждения приоткрылась. В проеме стояла Соня в облегающей темной кофте, узкой юбке и голубых домашних тапочках.
- Здравия желаю, товарищ полковник. Я вас со вчерашнего вечера жду. Проходите.
Она отступила в глубину коридора. Максим вошел и запер за собой дверь. Несложный замок громко лязгнул.
- Чай будете?
- Буду, - кивнул полковник и посмотрел на свои ботинки, размышляя, стоит ли их снимать.
- Можете не разуваться, - словно прочитав его мысли, разрешила белокурая нимфа и упорхнула на кухню. Раздался звон посуды и шум льющейся воды.
Зачем-то поправив полу кителя, Максим проследовал за девушкой. Соня суетилась, расставляя разнокалиберные чашки и раскладывая по ним чайные пакетики.
- Сахара нет, - посетовала она.
Окно, подбитое фанерой, было распахнуто настежь. Над сопками висела двойная радуга. Полковник присел на табурет и посмотрел на закипающий китайский электрочайник.
- Неплохо устроилась, - заметил Шутов.
- Повезло, - коротко улыбнулась девушка. Максим заметил, что движения ее дерганные и нервные, а руки слегка дрожат. – Всего два дома обойти пришлось… Вы ведь по делу пришли?
Шутов подвинул себе кружку, задумчиво поболтал пакетиком и переложил его на предусмотрительно выставленное блюдце.
- Как случилось, что вчера из Зоны вернулись только четверо?
Соня забралась на стоящий в углу стул с ногами и напряженно уставилась в стену.
- Я не знаю.
- То есть? Мне сказали, ты хотела отчитаться.
- Но ведь так положено? – пожала плечами девушка. – Я могу рассказать, что происходило в Зоне, только вряд ли вы узнаете что-то новое.
- Говори, - велел полковник.
Из рассказа Полесовой Максим действительно узнал немного. Девушка почти все время находилась рядом с Морган, чей отчет уже лежал у него на столе. Поначалу Соня держалась за Галиной, во время нападения ящерицы первой сиганула в кусты и поднялась по склону, выходя на короткую дистанцию, чтобы разделаться с монстром ножом. От основного отряда они отделились по настоянию глупой ученой курицы. На выходе из ангара Полесова уложила ящерицу действенно и без изысков, а при прикрытии возвращающихся к Стешиной гражданских Соне в очередной раз повезло – тупое чудовище промахнулось и подошло слишком близко.
- Я когда спускалась, услышала, что внизу что-то движется. Нервы уже на пределе были… Спряталась в ближайших кустах. Что-то прошло мимо. Когда все стихло, я вылезла. Спускаюсь – а там… там… Я больше не пойду в Зону, товарищ полковник, - прошептала девушка.
Максим поболтал оставшуюся на дне жидкость и залпом допил несладкий чай.
- Ты понимаешь, что у меня солдат, которые там могут пройти, выжить и других за собой увести, раз-два – и обчелся?
- Я не понимаю, почему…
- Я тоже не понимаю, - жестко сказал полковник. – Кто тебя учил драться?
- Отец…
- Это я уже слышал. Теперь хочу услышать правду.
- Отец меня учил, - упрямо повторила девушка.
- София, как мог мелкий предприниматель из Владивостока обучить столь юную особу такой технике, что перед ней пасуют подготовленные солдаты?
- Все уже проверили, да? Тогда зачем спрашиваете…
- Кто ты такая?
- Полесова София Александровна, студентка ДВГУ…
- Откуда ты?
- Из Владивостока.
- София!
- Что вы от меня хотите услышать, полковник?!
- Правду!
- Это правда! – голос девушки сорвался, Максим вдруг понял, что все это время она с трудом сдерживала слезы. – Что вы еще хотите знать?! Что отец – мой настоящий отец! – учил меня самообороне с четырнадцати лет? Что на самом деле я постоянно ездила к нему, а для матери придумывала очередное вранье? Что… Да какая теперь разница?! Вы все равно его убили! Давайте и меня следом! Давайте!
- София…
Девушка, сжавшись в комок, не мигая, смотрела прямо перед собой. По ее щекам катились слезы.
- Я ничего толком не знаю… Ничего… Я жить хочу!
Шутов, крякнув, встал, обошел стол и присел перед Соней на корточки.
- Давай по порядку… Кем был твой отец?
- Не знаю… Он работал на государство… Все сверхсекретно… Он ничего не говорил… Правда…
- Хорошо. Кто его убил?
- Я не видела… Только выстрелы слышала… В подполе была… Они не нашли…
- А потом?
- А потом я сбежала. Завалила практику, наврала маме с три короба… Она вообще не в курсе, не трогайте ее!
- Успокойся! С чего ты взяла, что я должен тебя убивать?
Соня всхлипнула.
- А зачем тогда все? Он ведь на государство работал… ГРУ… ФСБ… Не знаю!
- Отставить истерику!
Полесова замолчала. Полковник почесал в затылке. Все получилось как-то уж слишком неожиданно. Девушку трясло, она несла весь этот бред про отца-агента… А если не бред? Если тут действительно замешаны спецслужбы? Туда соваться – себе дороже.
- Как звали отца?
Соня вытерла мокрые глаза и внимательно посмотрела на Шутова. Она больше не плакала.
- Не скажу.
- Почему?
- Потому что вы ничего из того, что я сейчас наговорила, не знали. И не знайте, вам же лучше будет. И то, что я уже рассказала, забудьте. Товарищ полковник, вы – хороший человек. Не без недостатков, но хороший. Не хочу, чтобы из-за меня еще и у вас проблемы были.
Шутов задумался. Неплохая выдержка в опасных ситуациях, техника боя, дисциплина… Вполне вероятно, что отец девчонки был военным. А из Сони получался неплохой боец.
- Значит, говоришь, сбежала?
- Да… Я надеялась, меня вообще искать не станут. Фамилия отчима, там меня никто не видел… На всякий случай сюда уехала – пока все точно не уляжется. Думала, может, действительно книгу напишу… У меня ведь с детства мечта…
Девушка шмыгнула носом и умолкла. Максим вздохнул и принял самое правильное, на его взгляд, решение в этой ситуации. Оставить все, как есть. Версию Сони принять, как рабочую. И наблюдать. Не устанавливать слежку – не хватало только еще на это ресурсы тратить, – а просто не ослаблять бдительности. И если что-то пойдет не так, он успеет нанести упреждающий удар.
- В общем, так. О том, что тут произошло, мы никому рассказывать не будем. Работай дальше. Что с Лесковым, кстати?
- Пока ничего. Мы общаемся, он держит меня в курсе… Но он еще ничего не писал. И… Товарищ полковник, мне бы оружие… У меня ведь ножи тогда украли…
- А ящериц ты чем валила?
- Чужим… Я его потом потеряла, когда мы раненых выносили…
Шутов вздохнул.
- Ладно… Разберемся.
Полковник поднялся. Соня тоже. Она проводила его до дверей, полковник заметил досадливый взгляд хозяйки на пыльные следы на линолеуме…
Максим вышел из подъезда и закурил. Над сопками по-прежнему стояли радуги.


Южно-Сахалинск,
проспект Мира, бывший жилой дом,
понедельник, 24 августа, 22:02

- А я ему говорю: «Стреляй, Вася! Что это – потом думать будем, если останется, чем…»
Новоиспеченный капитан, ухитрившийся ко всему прочему прыгнуть через звание, изрядно принял на грудь, глаза его блестели, язык слегка заплетался. Шутов в силу опыта и благодаря восхитительной закуске, приготовленной Екатериной Николаевной, пьянел медленнее.
Дощинский служил на острове чуть ли не с самой Вспышки. При нем строилась стена вокруг Зоны – тогда Яков командовал охраной самого строительства. Периметр он знал, как свои пять пальцев. За то время, что полковник провел в обществе жизнерадостного капитана и его очаровательной жены, было рассказано немало баек про монстров, мутантов, аномалии и прочие чудеса Зоны. Доводилось Дощинскому и сталкеров ловить. В основном от них капитан знал, что происходит внутри подконтрольной территории – историями авантюристы делились гораздо охотнее, чем добытыми сокровищами и деньгами…
Большую часть имен аномалиям дали именно сталкеры, и даже ученые, заумно описывающие эти феномены в своих отчетах, в обычной речи чаще употребляли названия из народа. Так, то, что покалечило множество неосторожных во время первой вылазки, именовалось Гравити. С гравитационными полями внутри этой штуки творилось черт знает что. Попавшего в аномалию человека могло сжать или растянуть, переломать кости или разорвать на куски. К счастью, настолько мощные ловушки встречались редко. Другая страшная аномалия звалась Дыханием дракона. В ней люди просто сгорали заживо, либо – если повезет – получали страшные ожоги. Менее агрессивны были Смерч Морфея, Вакуум и Морозилка. Хотя любая из них в условиях боя могла привести к смерти – Смерч усыплял, в Морозилке отнимались конечности, а Вакуум вышибал из легких воздух, отчего некоторые могли и сознание потерять. Самой же странной и желанной для сталкеров аномалией являлся Эдем. В этом месте ускорялась регенерация, мгновенно устранялись самые страшные повреждения, и наступало сладкое состояние эйфории, продолжающееся еще некоторое время после выхода из зоны искаженного пространства. К сожалению, Эдем, в отличие от враждебных аномалий, как правило, держался недолго, и после второго-третьего прохода исчезал.
Шутов принял твердое решение при первой же возможности направить в научный блок запрос о природе и воздействии аномалий, а еще лучше, поговорить лично с той же Ранехой. Об этом он немедленно поставил в известность Дощинского, но капитан несколько охладил его пыл. Ученые сами толком не знали о большинстве феноменов Зоны. Несмотря на кажущуюся незначительность территории в сравнении с тем же Чернобылем, исследовано это место до сих пор очень слабо. Из-за ограниченного времени пребывания, из-за коварных аномалий и агрессивных животных, из-за слабой эффективности обычного оружия и дороговизны исследований и производства е-модификаций. К тому же, Зона постоянно менялась. Аномалии переползали с места на место, монстры мутировали, соревнуясь с техническим прогрессом у людей. Те же невидимки появились сравнительно недавно. Еще совершенно непонятно, что творилось у чудовищ с размножением. Их количество не уменьшалось, сколько бы ни проводилось зачисток. На место уничтоженных приходили новые – еще страшнее, еще умнее, еще агрессивнее. Зона ревниво берегла свои сокровища и секреты.
Рассказав об этом всем, Дощинский опечалился, вздохнул и потянулся за стопками.
- За превосходство интеллекта над дикостью!
Стаканы издали мелодичное «звяк!», и прозрачная жидкость отправилась в путешествие по пищеводу.
За капитана мужчины сегодня уже пили, за очаровательную Екатерину Николаевну и за не ведающую границ любовь – тоже. Тогда еще было вино. Потом Екатерина их покинула, а в ход пошли напитки покрепче и подешевле. Дощинский хоть и был небедным человеком – полковник подозревал, что далеко не все пойманные Яковом сталкеры ушли, честно заплатив государству штраф (в конце концов, брались же откуда-то Объекты в свободной продаже), – но настоящие продукты стоили в мертвом городе неоправданно дорого, в особенности – алкоголь.
- Лейт… Капитан! – поправил самого себя Максим, неожиданно вспомнив дневной разговор. – Так что, все-таки, случилось с полковником Шевченко?
Дощинский некоторое время смотрел в сервант напротив стола.
- А съели твоего предшественника, полковник, - наконец улыбнулся Яков. – Он, в отличие от тебя, в Зону не совался, пока молодняк там пачками не начал ложиться – это как раз невидимки завелись. Сорвался мужик. Он и так кровью город залил, только то кровь мутантов была, а тут его ребят покромсали. Вот и пошел сам. Ветеранов в отряде немного оказалось… А после их похода ветераны Зоны на острове вообще кончились. Сам Алексеич в Смерч влетел. Броненосец его и сожрал. Подобрать не успели, а на разряды броненосцу по**ю.
Шутов проникся трагичной судьбой полковника Шевченко и опрокинул в себя стопку без тоста. Дощинский понимающе покивал.
- Ты не думай, полковник, мы с тобой отсюда живыми не выберемся. Сюда никто ехать не хочет. А если уж заслали – у опытных шансов выжить больше. Так что нас до конца держать будут: до конца Зоны – или до нашего. Катенька почему сюда приехала… Я когда понял, в какую задницу угодил, развестись ей предложил. Но она у меня своенравная… Нет, говорит, тебя не пускают, так я к тебе приеду! И приехала, выцарапала себе пропуск. А теперь поздно уже…
Максим вызвал в памяти образ Екатерины Николаевны. Навскидку, по фигуре –месяце на пятом. Действительно, поздно. Теперь полковник лучше понимал молодого капитана и даже проникся к нему уважением. Разобравшись в ситуации, Дощинский сделал единственно верный выбор: стать хозяином своей тюрьмы, раз вырваться из нее невозможно. И весьма в этом преуспел.
Полковник посмотрел на большие настенные часы и подумал, что пора уходить. Не потому, что время уже подбиралось к полуночи, а потому, что стрелок было шесть вместо положенных трех, а ему еще идти до части. К тому же, повторения утреннего (в два часа дня!) похмелья не хотелось. Шутов встал.
Капитан Дощинский проводил его до дверей, крепко пожал руку и, тяжело привалившись к стене, проникновенно сказал на прощание:
- Ты ребят своих держись. Тех, с кем в Зону ходишь. Не пропадешь с ними.
Максим сдержанно кивнул, хлопнул Якова по плечу и вышел.
На улице стояла теплая августовская ночь. В этом районе было тихо – и темно, как везде. На фонари электроэнергию жалели.
В голове у полковника немного шумело. Он споткнулся о вывороченный бордюр и обнял ближайший тополь, чтобы не потерять равновесия. Бордюры вот так валяться не должны. А по дорогам должно быть можно ездить. Да, за день бардак, который творится в городе, не ликвидируешь…
Шутов отпустил дерево и продолжил свой путь.
Через пару дворов у Максима появилось неприятное ощущение, что за ним следят. Полковник обернулся. Глаза привыкли к темноте, но мир немного расплывался. Мужчина потряс головой. Увидеть кого-либо это ему не помогло. Сплюнув, полковник двинулся дальше, поправив на всякий случай наплечную кобуру.
Позади остался проспект Мира. Шутов углубился во дворы по другую сторону улицы. Ощущение слежки превратилось в твердую уверенность. Кто-то шел за ним, не выказывая, впрочем, враждебных намерений. Пока что.
Конечно, разумнее было оставаться на основной улице, где ходят патрули. Правда, патрулей на том отрезке, что он миновал по Мира, Максим не увидел. Сейчас он двигался по Дзержинского по направлению к базе. Если преследователи собирались напасть, то им стоило поторопиться.
Полковник свернул за угол очередного дома, быстро взбежал на крыльцо какого-то магазина и, нырнув в разбитую дверь, затаился.
Ждать пришлось недолго. Снаружи послышался шорох. Затем – шаги. Видимо, преследователь понял, что потерял цель, и заторопился. Едва миновав укрытие полковника, шаги стихли. Максим осторожно высунулся и огляделся. Улица была пустой. Стараясь не издавать ни звука, Шутов на четвереньках выполз на крыльцо и приблизился к перилам. Е-ствол давно уже был в его руке. Все так же тихо Максим приподнялся на полусогнутых и заглянул за перила. Внизу стоял человек и крутил головой, пытаясь понять, куда делась его цель. Полковник выпрямился в полный рост и направил пистолет в темнеющий затылок.
- Дернешься – стреляю, - негромко сказал Максим.
Человек замер.
- Господин военный, не стреляйте, - раздался знакомый голос. – Я не враг. Я не собирался нападать.
- Руки за голову и повернись ко мне, - скомандовал Шутов.
Его преследователь сложил ладони на затылке, медленно развернулся и поднял лицо.
- Господин военный, только не убивайте сразу. Я больше никогда не нападу на людей… Я хочу работать на вас. Я многое могу выяснить. О мутантах.
«Допился», - подумал полковник и окончательно протрезвел.
Перед ним стоял Арик Розенторн.