Неделя о Блудном Сыне. Памятник

На дворе теплый, сухой сентябрь. Только-только отпраздновали день освобождения города от фашистских захватчиков. Дорожка между корпусами старой психиатрической больницы сворачивает направо - и вот я на главной аллее. Слава Богу, больничные корпуса, всегда такие обшарпанные, с облупленной штукатуркой, изуродованной огромными неровными кругами плесени, начали понемногу приводить в порядок. От свежевыкрашенных небольших двухэтажных зданий  ощущение чистоты и большей радости, чем тогда, когда смотреть на них было страшновато. Думалось, как же живется страдальцам там, за грязными сырыми застенками и оконными решетками.
Внезапно перед глазами возникает клумба, а посреди нее красуется новенький, небольшой гранитный памятник. Раньше клумбы здесь точно не было - здесь росла трава да пара вишневых деревьев. Тропинка к памятнику делит клумбу на две части. Свежевскопанная, черная, без единой травинки жирная земля завораживает своей тайной. Хочется смотреть и смотреть, не отрывая глаз, рассматривать каждый комочек, слышать шорохи, тайные движения живых и неживых ее обитателей. Букетик живых цветов. Среди первых признаков увядания природы и на фоне черного гранита цветы кажутся еще живее, и грусть ложится на сердце: гранит, цветы, земля - покой и смерть.
Вглядываюсь в надпись золотистыми буквами на черном граните. Ко мне подходит женщина лет пятидесяти-пяти.
- Не взяла очков, - жалуется. – Кому памятник?
– На этом месте в 1941-43 годах фашисты расстреляли около двух тысяч военнопленных и пятьсот психически больных, - отвечаю.
- Да, моя мама мне рассказывала. Она помнит, как это было.
Мы стоим у обелиска, вздыхаем, говорим какое-то время и расходимся каждый в свою сторону.
Так вот какую тайну хранит эта жирная, пропитанная кровью земля, забравшая к себе на вечное упокоение людей, повинных лишь в том, что родились на свет больными или сломались, не выдержав суровых испытаний жизни.

Картина "Два цвета" 2009 м.х.