Рахат с листьями жасмина

Скрип двери, зеркало и мраморные ступени.
Высокие своды - это его царство.
Он был здесь недавно,
и стены еще не остыли от звука его голоса.


Эти стены могли бы вам рассказать одну историю.
Если бы они только могли, то непременно рассказали бы вам одну историю.

Рассказали бы вам о том, что однажды.
Был осенний вечер.
Все было привычно.
Трогательно.
Как всегда.
Но потом в зал вошла она.
Они знали, что когда-нибудь в зал обязательно войдет она.
И они терпеливо ждали, когда же это случится.


И это случилось.
Она вошла.
На ней были свитер и брюки,
Немного румян на бледных щеках и неяркая помада на губах.
И она была как- будто даже весела.

Но это было надуманное веселье.
Потому что ей не слишком  хотелось жить.
Ей было скучно и странно-одиноко.
Странно- потому что в ее окружении всегда было много людей.
 И, все- таки, ей  было скучно и одиноко.
Странно-одиноко.


Но вот в зале погас свет.
И появился Он.
И стены замерли.
Они уже знали, что Она в зале.
Но Он об этом еще не знал.





Он не знал об этом.
И не понимал, что с ним сегодня происходит.
Ему казалось, что сегодня что-то должно случиться.
Что-то обязательно должно было случиться.
Что-то важное для него.
Он не понимал, что именно.
Но это неизбежно должно было случиться.
И он ждал.


Его взгляд нетерпеливо скользил по стенам и креслам,
Мужчинам и женщинам,
По красному бархату занавеса.
И он не находил того, что ждал.
 «Не то, не то»,- повторял он про себя.
И страдальчески морщил лоб.
Он обманулся в своих ожиданиях.

Предчувствие обмануло его-
 Все как всегда.
И так же будет завтра.
И потом.
Неизменная жизнь.


Но ровно в ту минуту, когда он запретил себе надеяться,
Его глаза увидели ее.


Нет, он не увидел ее.
 Он ее почувствовал.
Как чувствует хищный зверь приближение нежной дичи.



И в ту же странную минуту он понял, что мир его изменится.



Она увидела его и замерла.
Он. Да, это он. Он.
Серебряные крылья и безжизненные глаза ангела вне любви…
……………………………………………
Ангела вне любви, вне души, вне сердца.

Ей хотелось плакать, так стало больно.
Боль пронзила ее там, где, наверное, должна была быть ее душа.
Но ее мир отныне не был черно-белым.
В нем появилась боль.
Значит, она была живая.



Его голос вырвался из его легких, как вырывается огонь,
 раздуваемый ветром.
Голос его был для всех, но в этот вечер он звучал только для нее.



Он еще не видел ее, но знал, что она рядом.
Она пришла.
Как обещала.
Жизнь больше не казалась ему неизменной.


Ей было трудно дышать
От жалости.
Почему-то ей было жаль его.


Жалость вызывали его чуть сутулые плечи,
Прозрачные от невыносимо яркого света глаза
И теплый от нежности голос.
Она подумала, что теперь это чувство жалости ей придется всегда носить в своем сердце.

Но с  этого вечера она принадлежала только ему.
Его голосу и своему желанию всегда видеть его.

Потом…
Вот что было потом.


Она несколько раз всерьез умирала.

Но уже не от скуки.
И не от отчаянья одиночества.
От любви.


Она умирала от любви.
И Он знал об этом.

Но каждый раз, когда она оказывалась в одном дыхании от бездны,
он успевал подать ей руку.
И она снова обретала почву под ногами.
И всегда это было немного похоже на чудо.
 Потому что непонятно, как ему удавалось удерживать ее всякой раз всего в одном дыхании от бездны.


Он мог в любую минуту безошибочно угадать,
где она сейчас и о чем думает.
Потому что она всегда была с ним и думала о нем.
Даже если она была далеко от него.
Даже если у нее были тысячи причин не думать о нем.
 И тысяча поводов думать о чем-то другом.
Она всегда была с ним и думала о нем.


Это казалось ему естественным и единственно возможным.
Ему достаточно было вспомнить о ней, как она становилась счастливой.
И он знал свою силу и свою власть над этой ее способностью становиться счастливой, когда он только вспоминал о ней.


Они знали все друг о друге.
И не знали ничего.

-Что же было потом?
-Потом?.. А вот что было потом.

Она так хотела всегда быть рядом с ним, что научилась летать.


Потому что это очень удобно, когда у тебя есть крылья.
 И ты в любое счастливое мгновенье можешь сорваться с места и устремиться туда, где живет твоя душа.


И она научилась летать очень искусно.


И мир заметил ее искусство летать так, как никто не умел этого делать до нее.
Мир, надменный, пресыщенный, утонченный и ленивый мир рукоплескал ей. Она сумела удивить его.



Впрочем, она не всегда умела жить в таком пристальном внимании.
Часто ошибалась.
Но миру ее ошибки казались милыми и даже знаками свыше.



И все реже  и реже был в ее жизни тот, которого любила она.


Все реже она думала о нем.


Жизнь без него стала казаться ей возможной.



Да, ей казалось, что она может жить без него.



-Она могла жить без него?
-Да. Так ей казалось. Могла.


Тот, которого любила она,
Долгое время не хотел верить в то, что может потерять ее.
В это невозможно было поверить.
Это было слишком неправдоподобно.
Слишком неправдоподобно...


-И они расстались?
-Да. То есть, нет. Однажды все переменилось..
-Все переменилось?
-Да. Все переменилось.

Хотя, ничто, кажется, не предвещало этой перемены…



Но однажды
был день.
                И была ночь.
И еще день.

                И он пришел к ней.

И он застал ее одну.
             Она была в белой комнате с шелковыми занавесками.
               Посередине комнаты стояла ваза с яблоками.


Она взяла одно яблоко и протянула ему.


Он надкусил яблоко, и сладкий сок потек по его губам и подбородку.
Они молчали.
Ему трудно было говорить…


Тогда она подошла к нему и поцеловала его.
Просто подошла и поцеловала его.

Она прижала его голову к своей груди, и он слышал стук ее сердца.

И она очнулась.



Она очнулась и увидела его.

И его отделяло от бездны одно дыханье.
Одно дыхание.

И тогда она сказала ему, что…
Она сказала ему слова, которые единственные чего-то стоят в этом мире.
Для которых существует этот мир.
Которые наполняют его смыслом.
Потому что, если нет этих слов, то ничего не нужно.
Все не имеет смысла.



И она сказала ему:
-Я люблю тебя.

Она сказала ему:
-Я люблю тебя.
………………………..
- Люблю тебя…



« Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я медь звенящая или кимвал звучащий.

Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, -то я ничто.

И если я раздам все имение мое и отдам свой дом на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы…


….Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу;
теперь знаю я    отчасти,   а тогда познаю,
подобно
             как я познан.

А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь;

но любовь из них больше»…….