Варварино горе

   Долгие годы прожив в уютных сумерках домашнего очага, волей-неволей задашься вопросом, когда луч предательский глаз в мгновение до слепоты доведёт: Неужто так наскоро рассвело, что аж плечи свело?
   
   Вареников наварив да по кастрюле с борщом наваристым половником поводив, выходит из дому, лёгоньким пальто прикрывшись и шарфом замотавшись, по делам срочным шагом скорым столичная домохозяйка Варвара. Для домашних можно просто - тётя Варя. Хороша, пышна, а на язык остра и быстра, да так, что не угнаться, и кудряшки вокруг лица её добродушного хоровод дружный водят. Детишек Егора и Ксюшу в школу отправит, обед мужу дядь-Стасу приготовит, бельё выстирает, пол вымоет – в общем семьёй живёт и в хозяйстве толк знает. А жизнь по-хозяйски тоже, знаете ли, пнуть толково может, да так, что почудится, будто взобрался на холм, а свалился уже с горы.
   В далёкие восьмидесятые ещё совсем молоденькая Варя приехала с не менее далёкого тихого рыбного острова Сахалина, омываемого Охотским морем с одной стороны и Тихим океаном с другой, в гулкую столицу учиться. Поступила в МГУ вслед за старшей сестрицей на физический факультет. В университете-то и повстречался ей славный студент Стас, муж будущий. Занятно, что до шестнадцати лет островитянка не бывала в метро, не стояла в городских очередях и не знавала столичной сумятицы, а бегала со школьной подружкой Юлькой по сопкам и песчаным косам, глазела на перелётных лебедей на Птичьем озере, находившемся неподалёку от радиостанции, где работал её отец, физик, наблюдала берег Японии и дивилась каждому посланному оттуда прибоем шлёпанцу или поплавку, будто это драгоценность какая. Так что Москва легла к её ботинкам во всей своей ироничной красе и грации. «Я переживала, даже по ночам плакала», - вспоминает Варвара. В университет Варя добиралась около двух часов наземным транспортом: сначала в автобусе людским потоком к дверям прижмёт, потом в троллейбусе между пассажирами (а бывало, и между их сумками) зажмёт. Отсидев лекции (все предметы, кроме высшей математики, из-за проблем с которой Варвара чуть со свистом и прихлопом не вылетела из МГУ и не без помощи родителей перебралась на геологический факультет, полюбились ей) скорым шагом направлялась она обедать к бабушке, что жила тогда на Проспекте Вернадского, или к Стасу – на свиданку, – так и текла студенческая жизнь.
   Занятно, что многие тогдашние студенты в зимнее зябкое время, экономив на валенках и тулупах, вообще из здания университета не выходили: жили в башне-общежитии, ели в столовке, гуляли, покуривая сигаретки, на крыше. «Выходить на улицу надобности не было: живёшь в общаге, на лекции ходишь в тапочках, на экзамены – в шлёпанцах, парикмахерская внизу, две столовые на нижнем этаже и кафе поприличней на третьем. Есть химчистка, ремонт одежды и магазины со всякой мелочёвкой», - рассказывает Варвара о быте своих однокурсников.
   Стас уже после месяца знакомства подал Варе дружескую руку и любящее сердце, да не тут-то было. Островитянка зазнобой не была, замуж не хотела, а войдя в семейную жизнь, бездетно жила шесть лет, наглядевшись на мучения старшей сестры Анастасии с племяшкой Аглаей, спящей четверть и кричащей остальной час. «А за десять минут разве выспишься?!», - восклицает она. Платье свадебное считала затеей пустой и приобрела случайно из-за ткани с целью сшить из него кофточку или блузочку. А пока с ножницами вокруг наряда плясала, Стас отговорил кромсать его на лоскутки и уговорил надеть на торжество. Поженились по большой любви, будучи на четвёртом курсе, и зажили дружно, как в сказках пишут и в народе сказывают. А тем временем Советский Союз развалился и, закончив учёбу, выпустилась молодая семейная пара в свободное плавание (союзная система распределения на работу существование своё прекратила). В профессию геолога уже никто не рвался, наука всем осточертела и приглядной казаться перестала. «Все были заняты бизнесом, возили из Польши продукты и шмотки на продажу», - рассказывает Варвара. Тут Стас попал в контору «Инфа», занимающуюся продажей и обслуживанием компьютеров (в то время занятие новое, а значит прибыльное). «На эти деньги и выживали в период голода и карточек на табак и сахар», - вздыхает тётя Варя.
   Поняв, что геологи стране не нужны, пошла она получать второе высшее образование в Академию внешней торговли. Но закончить начатое не удалось – забеременела. Появился сын Егор, за ним дочка Ксюша, и Варя, занимаясь детишками и обслуживая их, погрузилась в домашнее хозяйство. Стас же вскарабкался по карьерной лестнице и стал кормильцем семьи. Время неслось, дети подрастали, Варвара стояла дома у плиты и готовила свою знаменитую курицу в чесночном соусе, а муж работал на износ, зарабатывая на эту самую курятину насущную и забывая, как это часто бывает с мужчинами, о своём здоровье. Уставал Стас, в сон его клонило и попеременно то тут, то там болело. Правда, от тёти Вари он скрывал свои недуги, дабы не беспокоить её уютную с детьми жизнь.
   В тот декабрьский день подморозило, и Варвара совсем околела в своём осеннем пальтишке. Забежала по-хозяйски на рынок – шапку купить, чтоб не простыть. Перемерила головных уборов массу и цветов, и фасонов разных, но остановилась почему-то на чёрном берете, хотя цвет этот, заметим, совсем не к лицу жизнерадостной и болтливой тёте Варе. Так и приехала в нём домой. А там никого: дети в школе, муж на работе. Включает Варвара свет в комнате, и тут с щелчком выбивает пробки. «В народе говорят, что, если пробки выбило, значит, умер кто-то», - объясняет она. Мужу дозвониться за весь день не удалось, как из дому с утра ушёл, так и пропал в городской суете. Тут вдруг звонок, и в трубке голос мужской, врачом Таким-то из поликлиники Той-то представившись, сообщает, что Станислав умер от сердечной гомеопатии (на работе ему поплохело, отвезли в поликлинику, а там медсестра на третий этаж отправила, кардиограмму делать. Так он на лестнице и умер, не дойдя до кабинета врача). Как предательским яблоком по спине ударило Варвару это извещение и в ступор ввело. Пришли дети, а она успокоительными разными их накормила и себя не обделила. Чёрный вдовий берет на полку положив, села на стул (не то что говорить, плакать  несколько дней не могла – так яблоко ушибло). Родственники приезжали, еду детям готовили, что-то говорили, успокаивали. «Я ничего не помню»,- говорит Варвара. Так из счастливой домохозяйки в мгновение превратилась она во вдову с двумя детьми.
По ночам шорох слышался ей и чудился. «Это Станислав со мной и детьми прощался»,- уверяет она. А потом с силёнками собралась и, решив, что  детишек должна взрастить и на ноги поставить, к сестре переехала и на работу в автошколу секретарём устроилась. В общем, заняла себя Варвара работёнкой пыльной, дабы синяк болезненный заживить – отвлечься от горя. Живёт она ради Егора с Ксюшей, шутит много и улыбается, а внутри у неё всё мечется, и сводит то плечо, то грудную клетку. От детишек же она это старательно скрывает, как когда-то любящий муж скрывал от неё свои недуги. «Главное, берите любимых и близких, поликлиник избегающих и докторов чурающихся, за руки и ведите ко врачу проверяться хотя бы раз в пол года, чтоб на сердце спокойно было», - наказывает тётя Варя. Она верит в счастливое будущее своих деток, ведь жизнь продолжается!