Желтый осень

Пока ты желтая…
5’nizza

Я уже давно брожу здесь – меж высоких деревьев – наблюдаю за тем, как течет сквозь них время. Как опадают листья. Как покрываются инеем и снегом ветви. Как набухают почки. Как появляются новые листья. И как они вновь опадают.
Иногда мне кажется, что души этих деревьев бродят по парку вместе со мной.

Порой думаю, что единственный способ заставить человека посмотреть в небо – это перевернуть его вверх ногами, чтобы он видел это небо при ходьбе. Может, так он снова научится любоваться облаками, считать звезды, мечтать о желтой осенней луне… и даже увидит на ней лунного кролика, пекущего рисовый пирог…

Смотрю в окно на желтую смерть – сегодня она как-то особенно хороша. Вспоминаю тебя. А рок-певец, взявший себе имя самой известной блондинки прошлого века, поет, что точно знает, что завтра обратится в грязь, или тут уместней перевести «в прах»?.. «Зачем так торопиться?..» - думаю я. Он отвечает: «Сегодня я точно знаю, что я грязь». До чего оптимистично…

Ускорила шаг – за мной гонится привидение из очередных развалин. Оно стучит желтеющими листьями деревьев и, ухмыляясь, машет мне рукой. «Зря бежишь, все равно ведь догоню», - звучит у меня в голове. Схожу с ума? Греющаяся на солнышке бродячая собака осуждающе на меня смотрит… кажется, она бы покрутила пальцем у виска, если бы могла…

Смотрю в туманную даль. И мне, близорукой, кажется, что навстречу идет она – в балахоне и с косой – и задумчиво ворошит ногами опавшие листья. Мелькают белые костлявые щиколотки. Наверное, надо поздороваться. Поравнявшись с ней, киваю. Кажется, она улыбается в ответ. Хотя в ее случае этого нельзя утверждать наверняка. Проходит мимо. После нескольких томительных секунд сомнений, я оборачиваюсь. Аллея пуста. Лишь ветер продолжает ворошить опавшие листья.

Иду по желтым сухим листьям, нанизывая их на шпильки полусапожек – знаешь, как забавно потом смотрятся такие вот каблучные канапе…
Пуговицы моей новенькой буквально вчера дошитой шинели бронзово блестят, мечтая о союзе с солдатским ремнем, который мне обещал привезти из армии одноклассник. А я хмурюсь. Мне все кажется, что ты не вернешься ко мне. От этих слов мороз по коже.

Солнце слепит глаза. Листья дерева, что за моим окном, ухмыляются наглой желтизной. Они, видимо, знают что-то, чего не знаю я. Ну и Будда с ними, если честно. Хочется, чтобы пошел дождь. Обычно после дождя у этих листьев гораздо менее довольный вид, будто они начинают осознавать, что их существование подходит к концу.
Выйду на улицу, обойду здание, чтобы подойти к этому самому дереву, и буду топтать осыпавшихся собратьев этих желтых насмешников… пусть видят… может, это поубавит им нахальства?..

Предпоследние конвульсии уходящей осени. Листья, уже не желтые, а сухо-коричневые, ворчливо переворачиваются под ногами. У реки сквозь бетонные плиты, поросшие мхом, напоминающим растительность из мультфильмов про Алису Селезневу, проросли пока еще слабенькие деревца. Хотя нет, вон там уже вполне матерые алыча и тутовник. По берегу бежит рыжий котенок.
Если не оборачиваться назад – на многоэтажные дома микрорайона «Дубки» - начинает казаться, что ты в заброшенном городе. Замысловатые бетонные обломки того, что когда-то укрепляло берега, здесь лежат Стоунхенджем, там – истуканом с острова Пасхи. Я сижу, свесив ноги, на миниатюрной копии Пизанской башни.
Двести лет после полного исчезновения людей с лица земли. Наверное, неплохое будет время. Жаль, что не увижу этого…
Может, осень тогда сделается желтее? Может…