Рассказ - Игра в прятки

Одинокий фонарь слабо освещал площадь Святого Иоанна. Статуя,красовавшаяся в самом центре, заросла мхом и была похожа, скорее, на прогнившее дерево. Фонтан же, располагавшийся рядом, высох еще задолго до моего рождения. Но ночь преображала все омерзительное и одухотворяла все мертвое. Я вдыхал дух канализации, и он казался мне слаще, чем запах свежих фруктов, которые мы с младшим братом однажды вкушали. Каждый день — как последний, так и существуем. Жизнь не в радость, когда желудок пуст, тело изнывает от усталости, а душа и вовсе отдана на корм дьяволу. Беспризорные — обзывают нас с братом прохожие,потерянные — называем мы сами себя... Артем стоял рядом и держался за живот.Ему девять лет, и он уже знает, что такое быть взрослым... Хотелось забыться,но клей закончился еще вчера. На более дорогие токсичные вещества у нас нет денег. Да у нас их практически никогда и не бывает. Для таких отбросов, как мы с младшим братом, отсеки с барахлом — самые злачные места. Мы собираем бутылкии медь, сдаем все, что находим, и покупаем хлеб и клей. Когда хлеб заканчивается,мы берем целлофановый пакет, выдавливаем туда содержимое тюбика и дышим, пока перед глазами не появляются прекрасные картинки и узоры. Артем обожает галлюцинации. Он говорит, что это похоже на мультфильмы, которые любят смотреть нормальные дети. В эти моменты я проклинаю весь мир и готов уйти из этой жизни,но младший брат — единственное, что еще держит меня на этой грешной земле…
…Время шло, а на площади были только мы. Игра должна была начаться ровно в двенадцать ночи. У остальных был еще целый час, чтобы добраться. Часы на церкви — единственное, что никогда не обманывает. Через некоторое время на площади появился новый персонаж. Это была девочка лет двенадцати. Она шла в нашу с братом сторону и смотрела мне прямо в глаза.
— Ты играешь? — спросила она, подойдя вплотную.
— Мы оба играем, — ответил я. — Ты кто?
— Называй меня Лисой, я из северного района Некрополя.
— Это где кладбище? — уточнил Артем.
— Я живу прямо на кладбище.
— А почему именно там? Ты что, любишь трупятину? — спросил я.
— В детстве мать оставила меня там и велела ждать, пока непридет, но так и не вернулась.
— И ты все это время была там?! — брат не скрывал удивления.
— Там не так уж и плохо. В дождливую погоду можно переночевать в склепе, иногда родственники умерших приносят пищу и кладут ее на могильные плиты. Мертвым не нужна еда, а я все еще стараюсь выжить. От меня пахнет смертью, знаю, но это лучше, чем побираться по закоулкам Некрополя, как остальные.
— Твоя правда, — сказал я, высматривая за Лисой еще одного гостя.
Это был сравнительно взрослый парень лет шестнадцати или семнадцати, высокий и очень худой. Я узнал его. Это был Охотник. Ради пяти макробаксов он готов убить и родную мать (хотя, как я слышал, так все и было). Охотник никогда ни с кем не общался. Он был одиночкой со сдвинутой «башней». Артем схватил меня за рукав и попытался спрятаться от него. Меня он не пугал ни капли. Я непереваривал его и в глубине души мечтал о его смерти. Пока я прикидывал, как бы навредить этому засранцу, кто-то закрыл мои глаза ладонями.
— Угадай, кто? — спросил человек, чей голос я никогда не спутаю.
— Детдомовский вор! — выкрикнул я и убрал руки с глаз.
Это был мой товарищ по несчастью Кирилл. Рыжий, веснушчатый парнишка из детского дома «Сентябрь». Он каждый раз убегает, и его снова и снова находят. У него, в отличие от меня с братом, есть полная семья — отец имать, брат и сестра. Но они отказались от него и сдали в детский дом, где он и рос с семи лет. Но там, по его словам, ему не место. Свобода лучше.
— Ну что, друзья? Кровь кипит? Вы готовы? — спросил Кирилл,подпрыгивая и изображая телодвижения профессионального боксера перед серьезным боем.
— Ну да. Хотя это первая игра у Артема.
— А не рановато ему?
— Я тоже так думаю, но он наотрез отказался оставаться в подвале трущоб. Там, говорит, крысы и все такое.
— Ну, ясно. Не малыш, а мужчина! — протараторил Кирилл,взъерошивая волосы на голове у Артема…
Вскоре на площади появилась еще одна знаменитая троица:Григорий, Мак и Маркус. Они были главными из банды уличных волков. Грабежи,похищения, убийства — этим они и зарабатывали себе на жизнь. На улицах говорили, что они начали торговать новым типом наркотика — «Эйфорией». Приняв его, ты не чувствуешь боль, жалость, страх и ненависть, а просто делаешь все то, что приходит тебе на ум, и от каждой секунды получаешь неимоверное удовольствие. Видимо, это их последняя игра, раз дела у них пошли в гору.
— Они мне дали две таблетки недавно, — сказал Кирилл, кивая в сторону крутых парней. — Маркус был передо мной в долгу, я просто помог ему однажды кое с чем. Расплатились. Может, хочешь попробовать?
Рука автоматически потянулась за дозой, но в этот момент пробил колокол. Пора было идти к храму. Там игра и начнется.

Глава 2. Святые

Заброшенный храм с огромными старинными механическими часами на самом верху, развалины вокруг и луна, отражающаяся на мокром асфальте… Мы шли навстречу судьбе с надеждой в сердце. Готическая атмосфера обволакивала и угнетала. Подобную возможность нельзя было упустить, но тревога за Артема не проходила. Я держал младшего брата за плечо. На подходе к когда-то обожествленному и освещенному месту мы заметили людей, поджидающих нас. Семеро человек стояли на лестницах перед входом в храм. Плащи с глубокими капюшонами скрывали лица. Когда все были в сборе, вперед вышел один из них, снял капюшон с головы и стал осматривать нас с ехидной ухмылкой. Татуировка покрывала его лицо, а глаза выдавали в нем психа. На улицах ходило множество слухов о том,кто они и чем занимаются.
— Дети улиц и переулков, мы приветствуем вас! — прокричал человек с татуировкой на лице. — Меня зовут Аргус, сегодня я буду вашим проводником в игре. Как вы уже слышали, каждый год мы устраиваем состязание, победитель которого удостаивается чести и удовольствия стать полноценным членом нашего ордена. Мы называем себя сайнтьонес, но все в округе привыкли звать нас святыми.
Остальные шестеро святых тоже начали снимать с себя капюшоны. Их лица также были татуированные, кроме одного. Он был самым молодым из всех… Тем временем Аргус продолжал свою речь:
— В чем же заключаются правила нашей игры? Все невероятно просто. Я думаю, все, кто присутствует здесь, уже играли в прятки, которые мы проводим в качестве подготовки. Наша сегодняшняя игра не особо отличается от нее. И вы, наверное, задались вопросом: а в чем весь «сок»?
— Нет! — выкрикнул из толпы Охотник.
— Что ты имеешь в виду? — спросил его Аргус.
— Я не задаюсь подобным вопросом, и вообще, хватит пороть нам всем вашу зомбическую чушь! Я прекрасно знаю правила игры, знаю, чем придется рисковать.
— Да ну?! Ты так в себе уверен? Тогда поведай всем остальным, раз ты столь осведомлен.
Охотник сжал кулаки и опустил голову. Он кипел от злости. Я и не думал, что это чудовище может испытывать хоть какие-то чувства.
— Сегодня ночью один из нас и вправду станет одним из святых,но цена этому — наши жизни, — сказал Охотник, посмотрев мне в глаза.
— Что это значит — наши жизни?! — вскрикнул Кирилл. — Разве мы не должны просто поспарринговаться?! Я слышал, между нами устроят бои, и тот,кто победит, станет святым!
— А я слышал, — сказал Григорий, — что мы будем проходить кросс с полосой испытаний, и самый выносливый и лучший станет святым.
— Нет, уличная шпана. Ваш друг абсолютно прав. Сегодня из вас всех в живых останется только один. Но цена оправдывает себя. У нас вы не будете ни в чем нуждаться. Не будет жажды и голода, вы всегда будете одеты в лучшие одежды и получите почти безграничную власть!..
Артем схватил меня за руку и крепко сжал ее:
— Что происходит? Разве мы не будем играть в прятки за еду и кров, как ты мне рассказывал?
— Похоже, на этот раз нет. Сегодня, по всей видимости,особенная игра.
Я стоял и думал, как нам с братом остаться в живых. Мы попали в очень глубокую яму. Речь Аргуса повергла всех в недоумение.
— … Победитель предыдущей игры Молот будет назначен водой.Он начнет водить игру, — сказал предводитель святых.
Вперед вышел парень без татуировки. Он снял с себя верхнюю одежду. Все его тело было изувечено шрамами. Аргус подошел к Молоту и вручил ему огромный продолговатый нож.
— Каждый, кого найдет Молот, будет пойман и убит. Но это незначит, что вы можете только убегать и прятаться. Вы также имеете право убить того, кто водит. Но при этом автоматически становитесь водой. Кто останется вживых, станет святым. Думаю, все предельно просто.
— А что, если мне, например, не захочется никого убивать? — спросил я.
— Мы будем контролировать ситуацию и следить за игрой. Если хоть кто-то будет нарушать правила, мы сами устраним игрока.
Выбора у нас не было. Не убежать, не спрятаться. Все равно нас найдут и прикончат. Оставалось только одно: бороться за свои жизни… Игра началась...

Глава 3. Бойня

Молот вел свой отсчет. Он считал от ста до одного, а потом шел искать. Все начали разбегаться, кто куда. Я схватил младшего брата, закинул его за спину и побежал, что было сил. Кирилл тоже был с нами. Он бежал впереди и искал укромное место, где можно было бы хорошенько спрятаться… Налетели тучи. Гром, что гремел издалека, теперь был слышен все отчетливее и громче. Некрополь славился унынием и отвратной погодой. Я бежал и думал: «Есть ли разница? Зачем так волноваться? Мы даем деру, пытаясь сохранить свои жизни, но все равно однажды все умрем. Почти все мы беспризорные. Каждый пытается выжить, но есть ли в этом смысл? Зима, голод, болезни — мы умираем каждый год, каждый час,каждую минуту. Люди говорят о гуманности, но если быть честными — всем глубоко по боку. Всякий заботится лишь о себе, а если и делает доброе дело, то лишь что бы потешить свое самолюбие…» Когда наших родителей сбила машина, набежал народ. Но не для того, чтобы помочь, а чтобы просто поглазеть. Поглазеть на окровавленные бездыханные тела и на детей, которые, вцепившись в них изо всех сил, ревущие, измазанные в родительской крови, не хотели отпускать их. Нас забрали в ночлежку, из которой выперли через неделю. Артема забрали в детский дом, но он сбежал. Я нашел его случайно в самом центре Некрополя. Он был уже при смерти. Лежал на асфальте рядом с бизнес-центром, и, как сейчас помню, в его протянутой руке поблескивали пять макроцентов… С тех пор я боюсь отпускать его от себя. Если обществу, что кичится высокой моралью, на нас наплевать, то мне не все равно,что будет с моим братом. Я никогда не стану животным, никогда не буду таким,как они…
— Скорее сюда! — прокричал Кирилл.
Он показывал на поворот и махал рукой так истерично, что за его движениями не успевал глаз. Это был совсем узкий переулок, в самом центре которого в стене была небольшая дыра. Мы пролезли в нее. Внутри — мокро и темно, но темнота была гарантией нашей безопасности на какое-то время.
— Ну и что мы будем делать? — спросил Кирилл.
— Я не знаю, но живыми мы не выберемся, если будем играть по их правилам. Надо попробовать бежать.
— Ты что, осел?! Как тут убежишь?! Святые следят за ходом игры. Если мы попробуем убежать, то рано или поздно нас найдут и прикончат.
— Это, все же, лучше, чем умереть сегодня, что ты предлагаешь? Хочешь, убей меня и моего брата! Так у тебя будет намного больше шансов на победу.
— Ты совсем рехнулся!
— Ну раз ты так считаешь, то мы выберемся, — сказал я, не очень-то веря в то, что утро мы встретим тем же составом, что и сейчас…
Шорох в переулке прервал наш разговор. Мы старались даже не дышать. Я закрыл рот Артему и молился, чтобы это был не Молот… Шаги становились все ближе и ближе. Кто-то резко заглянул внутрь. Это был Мак. Его куртка была разорвана, руки изрезаны, и по ним тоненькой струйкой стекала кровь.
— Эй, есть тут кто? — выдавливал из себя слова Мак.
В глазах читалось отчаяние. Артем, было, хотел что-то сказать, но я вовремя спохватился и еще крепче сжал ему рот. Нельзя было выдавать себя, но Кирилл не поддерживал мою точку зрения. Мак тоже мог стать водой и перебить нас всех.
— Да, мы тут. Заползай скорее, пока тебя не нашли, — прошептал Кирилл.
Раз мы уже были раскрыты, я решил расспросить Мака о том,что с ним случилось.
— В общем, мы с парнями хотели сразу завалить Молота и потом расправиться со святыми, чтобы остаться в живых. Мы не стали прятаться и затаились неподалеку от храма. Когда он проходил рядом, мы разом набросились на него, но он оказался намного сильнее. Он убил Маркуса. Проткнул его, как шашлык шампуром. Потом изрубил Григория. Я испугался и убежал, как трусливый пес. Он погнался за мной, догнал и схватил за куртку. Я стал вырываться и, разорвав куртку, освободился, но этот мудак успел пару раз полоснуть меня по рукам. Я бежал до тех пор, пока не убедился в том, что он не гонится за мной, и вот я тут.
— А ты уверен, что он не следил за тобой? — спросил я.
— Не знаю. Надеюсь, нет.
— Так, нам нужно уходить отсюда. Если Молот следил за ним,то скоро он обнаружит нас.
Мы выбрались из ставшего уже ненадежным укрытия и решили пойти дальше по переулку. Мак не поспевал за нами, по этому приходилось периодически его ждать. Стало подозрительно тихо. На мгновение я подумал, что время остановилось. Затишье не было случайным. Редкие капли дождя стали появляться на асфальте. По ушам ударил гром. Он, как выстрел, заставил нас пуститься бегством. Дождь усиливался, перерастая в ливень. Мы бежали практически вслепую. Впереди смутно вырисовывался силуэт здания. К счастью, двери не было, мы вбежали внутрь и не сразу поняли, где оказались. Место пахло гнилью и было пропитано алой жидкостью. С потолка свисали цепи с крюками на концах, а на столах валялись старые кости. Это была заброшенная бойня…

Глава 4. Без выбора

Бежать дальше было бессмысленно и опасно для жизни.Осматривая бойню, я искал глазами место, где можно было бы затаиться до рассвета. Темнота мешала моим поискам.
— Апчхи! — чихнул кто-то в метрах пяти от нас.
— Кто там?! — вскрикнул Кирилл.
— Это вы, ребята? — прошептал знакомый голос.
Это была Лиса. Она с самого начала пряталась здесь. Практически на ощупь мы пробрались к ней, задевая по пути цепи с острыми крюками. Она забилась в самый дальний угол. Сверкнула молния, озарившая все прелести помещения. Артем, Кирилл, Лиса…
— Черт, а где Мак?! — воскликнул я.
И вправду, его не было. Может быть, он отстал, когда мы бежали сюда? В любом случае, если Мак заблудился — он не жилец… Молния сверкнула еще раз. Я заметил на стене рубильник. Если он вел к питанию, то светбыл нам нужен сейчас в последнюю очередь.
— Брат, мы что, оставим того парня?
—У нас нет выбора, он отстал.
— Давай пойдем, поищем его.
— Это опасно. Тот, кто водит, может находиться рядом.
— Вот именно поэтому надо найти того парня. Да, мы живем на улице, но мы не мусор. Когда ты нашел меня, помнишь, что ты мне говорил?
— Нет! — отрезал я.
— Ты сказал, что мы с тобой всегда будем лучше остальных,потому что, в отличие от них, у нас есть сердца и чувства.
Артем оказался прав и попал в самую десятку. Сейчас мы поступали не лучше других. Зарывшись в страхе, мы думали только о себе.
— Ты прав! Сидите тут, а я быстро пробегусь, поищу Мака в окрестностях.
Почему-то я ждал, что меня кто-нибудь начнет останавливать,но этого не произошло… Под дождем было еще холоднее, а ветер пробирал до костей. Я бежал в сторону переулка и надеялся, что увижу Мака, после чего мы сразу вернемся обратно… Впереди высветился чей-то образ. Я остановился. Там и вправду стоял Мак, но за ним, держа нож у его горла, стоял Молот.
— Пришел за своим другом? — усмехнулся Молот.
— Он мне не друг, я просто пробегал мимо в поисках укрытия.
— Ну как же.
— Зачем тебе все это? — спросил я у Молота, надеясь на некое чудо.
— Я расскажу тебе все, но сначала закончу с тем, что начал.Получай удовольствие.
Молот еще крепче схватил пытавшегося вырваться Мака. Он уставился мне в глаза и медленно провел лезвием по горлу своей жертвы. Кровь лилась ручьем и сливалась с дождем. Следующим буду я! Надо было заболтать Молота и дать деру. Это единственное, что пришло мне в голову, пока Мак истекал кровью и бился в конвульсиях.
— Так что же ты хочешь знать? — спросил меня убийца.
— Зачем ты делаешь это? Тебе доставляет удовольствие убивать людей?
— Отчасти да, знаешь. Я выиграл в прошлой игре, но сразу святым не становишься. Тебя подготавливают для следующей игры в прятки. Учат убивать и делать это искусно. Чтобы стать святым, надо принести жертвы. Чем больше жертв ты принесешь, тем выше будешь по рангу. После того, как я расправлюсь со всеми вами, мне нанесут татуировку, которая будет означать мой статус и принадлежность к ордену. Вы и так не жильцы. Твой брат, кажись, болен…
— Что?!
— Что тебя сильнее интересует: как я узнал, что он твой брат,или как понял, что болен?
— Чем болен мой брат?! Отвечай быстро!
— А то что?! Твой брат болен какой-то кишечной болезнью. Он постоянно держался за живот, а на лице — гримаса от боли. Не замечал? Ну, думаю,это уже не так важно. Можешь назвать меня судьбой. Я избавлю всех вас от страданий. Обещаю, что для тебя и твоего брата все закончится быстро и безболезненно…
Молот сжал нож крепче. У его ног в луже крове валялся мертвый Мак. Молот переступил через труп и двинулся в мою сторону. Ноги сами по себе попятились. Чудеса? Я не верил в случай. Выжить сейчас было подобно чуду, но оно иногда случается… Нога наткнулась на что-то твердое. Это был увесистый кусок кирпича. Не задумываясь, я подобрал его и что было сил запустил в Молота.Каково же было мое удивление, когда я попал точно в его голову! Молот упал на землю. В груди у меня екнуло, а на лице расплылась улыбка, но через секунду исчезла. Убийца поднялся на ноги и с бешеным взглядом ринулся на меня, крича изо всех сил. Я растерялся. Ноги не слушались меня. Встал как вкопанный. Единственное,что мог — зажмуриться. Прозвучал удар! Первая мысль, которая посетила: что, еще жив?.. Открыв глаза, я увидел такую картину: Молот лежит на асфальте, а Охотник добивает его железной трубой. Голова Молота была расколота.
— Беги! — крикнул Охотник. — Теперь я вожу.
Он посмотрел на меня взглядом человека, у которого уже не было сил. Отчаяние читалось в его глазах… Вариантов у меня не было. Я побежал. С трудом найдя бойню, я влетел внутрь.
— Охотник теперь водит! — прокричал я.
…Удар по голове. Я на полу. Смутно вижу очертания происходящего. Крики, захлебывающиеся вопли. Когда все прояснилось, я увидел Лису,лежащую метрах в двух от меня. Она держалась за грудь и кашляла, кровь фонтанировала у нее изо рта. Кирилл вступил в борьбу с Охотником, но проигрывал. Мой брат пытался поднять меня.
— Скорее вставай, помоги Кириллу! — кричал он сквозь слезы.
Я думал о том, как это сделать. Собрав силы, я рванул к рубильнику и дернул его. Загорелся свет от одной-единственной лампы, но, тем не менее, все было видно. Осмотрелся. Рядом не было ничего, что можно было бы использовать.Взор остановился на цепях с крюками. Я взялся за крюк, подбежал к Охотнику и что было мочи вонзил его ему под ребра, а затем потянул за цепь и вздернул...Все было кончено.
— Крик не поможет, — сказал Кирилл, держась за живот.
Охотник все-таки успел ударить Кирилла ножом. Рана была глубокая. Все, что мы могли сделать с братом, — просто провести с нашим рыжим другом его последние минуты…
— Знаешь, это, наверное, самый счастливый день в моей жизни,— сказал Кирилл.
Артем сидел на корточках и плакал, закрыв глаза руками и периодически потягивая сопли.
— На улице без тебя будет пусто, детдомовский воришка, — ответил я.
— А там, где буду я, будет пусто без вас, но я подожду. Однажды мы все равно свидимся. Сделай так, чтобы это было как можно позже…
Кирилл протянул мне руку. Мы попрощались, и он ушел…
Все так же висело тело Охотника, все так же всхлипывал мой брат, все так же я не верил в происходящее… В помещение вошли люди. Это были святые. Аргус подтолкнул ко мне нож ногой.
— Делай то, что должен сделать. Ты водишь.
Выбора не было… На кону либо моя жизнь, либо жизнь Артема. Я поднял нож…
— Все кончено…
Я поступил не как уличный. Я поступил, как человек… Живи, мой младший брат!..