Криминал в белых халатах

      
         ( Из  цикла: Журналистские  расследования  )

        После распада  Союза время в  странах СНГ стало смутным. Одни повязли  в бесконечных выборах и перевыборах в президенты и во все органы власти.  Процветает коррупция.  Это порочное явление в обществе не изжито. Коррупция, как ржавчина разъедает нормы морали. Не отстает в этом деле и медицина. Она обзавелась сетью частных аптек, больничными палатами со стоимостью за сутки пятьдесят долларов, не считая стоимости лекарств, которая составляет  сейчас  пять средних пенсий. 

     Контрольно – ревизионные управления  брались за головы, когда проводили  плановые проверки медучреждений. Все акты их ложились на стол администраций и там спокойно умирали. Масштабы хозяйственной деятельности главных врачей клиник поражали воображение сотрудников КРУ, особенно «смертью» их кропотливого труда. Они были в большей обеспокоенности бездействием  чиновников исполкомов и администраций.

      В одном регионе КРУ решило обратиться к последней инстанции – журналистов. В данном случае к Арбатову, зная его безупречную репутацию в деле независимых журналистских расследований. Речь пойдет об одной областной  центральной  клинике.
    Перед Арбатовым  лег на стол седьмой по счету бездейственный акт проверок КРУ. Неоднократные нарушения хозяйственной деятельности главным врачом  Мухиным, установленные проверками, были предметом обсуждения коллегией областного управления охраны здоровья.

      Факты злостного употребления  своего служебного положения  выходили далеко за рамки  врачебной  этики и морали. В них предстояло разобраться Арбатову. Много вопросов встало перед ним, и первый их них: неужели  такие злоупотребления могут быть в здравоохранении? За свою практику расследований это было впервые. Тут что- то не так. Не могли ли работники КРУ отнестись к главврачу Мухину предвзято. Возможно, кто- то метит на его место и прибегает к услугам этой организации. Можно было бы, ссылаясь на их  акты разместить материал в прессе без волокиты. Но это может обернуться неприятностью для него, если все обстоит иначе, а этого Арбатов допустить не мог, не в его правилах.

    Арбатов  позвонил Мухину и попросил встрече с ним. Глав. врач, хоть и нехотя, но согласился, назначив время встречи на следующий день на девять часов утра. Арбатову время устраивало. Он успевал хорошо подготовиться к встрече, наметить вопросы, зная, что дело предстояло архиважное и сложное. Если визави почувствует в разговоре непрофессионализм журналиста, то расследование, наверняка, зайдет в тупик, а это прокол в его работе.
       Ночь перед встречей с эскулапом прошла в раздумьях. Его преследовала мысль, что придется встретиться с мафией. Подсказывала интуиция.

     Утром Арбатов пришел в клинику в назначенное время. Представился по всем правилам и указал на время встречи с Мухиным. Секретарша, этакая фурия, встретила его неприветливо, буркнув себе под нос:
    - У Мухина  в девять часов совещание будет, а сейчас он занят. Обождите в коридоре, я позову, когда он освободится.
     -Арбатов, естественно возмутился:
     -Вы доложите ему, может он забыл о нашей встрече, что я прибыл к девяти часам, как договаривались.
     - Не велика  честь, подождете,- вспыхнула секретарша,- выйдите в коридор там и ждите.

        Арбатов  послушался, вышел с приемной, унося в сердце сожаление и в полной решимости обойтись без встречи, а сразу взяться за перо. У него были все козыри. Он направился к выходу. На пороге послышался грубый окрик секретарши:
       - Гражданин! Главный врач приглашает вас.

      -Арбатов какое то время раздумывал: идти, или нет!? Решив не отягощать положение дела, с упавшим настроением вернулся и решительно вошел в кабинет Мухина.
      Его встретил пренебрежительный, полный неприятия взор эскулапа. Он сидел в кресле, со скрещенными на груди руками, в развалку. Мухин долго сверлил глазами журналиста, как бы изучая его представительность в прессе. Рядом с ним сидела, как догадался Арбатов начмед, видимо для своей поддержки. Арбатов в свою очередь изучал обстановку в ожидании разговора. И он начался Мухиным с надменностью:
     -Ну и о чем мы будем беседовать?
     -Наверно, догадываетесь, о чем может быть разговор,- спокойно ответил журналист. О проверках вашей деятельности КРУ.
     -А, вон о чем?- с ожесточением вскрикнул Мухин,- если об этом, то не ко мне вопросы- к начальнику управления здравоохранения. Я пас..

     Арбатов не стал ничего уточнять, и было собрался уходить, дав понять, что он не настаивает на продолжении беседы, что обескуражило и главного врача и его заместителя. Те не замедлили с упреком:
     -Что сразу в позу встаете?  Спрашивайте, что интересует раз пришли.
     Беседовать дальше Арбатову не хотелось. Встреча явно не носила дружеский характер, а ожидалась на повышенных тонах с оскорблениями и угрозами в его адрес. Мухин знал о чем идет речь, и всячески уклонялся от прямых ответов, ссылаясь на беды облздравоохранения, мол, там бардак, а он просто её жертва. Когда Арбатов  задал сокрушительный вопрос на счет исчезнувшего нового специального автомобиля скорой помощи, тут тон разговора изменился, стал заискивающим со стороны эскулапа. Он  ответил: 
        - Его в первый же день при обкатке водитель разбил  вдребезги, пришлось списать. Акт на списание отправлен в управление. Можете проверить. Впрочем, я разрешаю с моим заместителем пройтись по лечебным корпусам и убедиться, что нарушений с моей стороны нет. Контрольно ревизионная комиссия тут в актах явно нахимичила. У них такой порядок: если ничего не находят при проверках, значит они плохо работают и их наказывают. Вот они роются в грязном белье.          
     Арбатова устраивала такая постановка дела. Он вместе с начальником медицинской части покинули кабинет главного и направились на объекты.
                *****

       Территория областной больницы занимала большую площадь с разбросанными лечебными корпусами до революционной постройки. Во дворе Арбатов заметил под открытым небом целый склад каких-то солидного размера ящиков, обшитых полуистлевшей толью. Он спросил у сопровождающей его:
       - Что это за ящики? Никак с медицинским оборудованием?
      Та ответила пространно:
        - Не знаю. Спросите у главного. Мое дало медпрепараты.
     Не успел Арбатов задать следующий вопрос, как к нему подошли два дюжих молодца в штатском, и культурно взявши его под руки, повели к выходу с территории больницы к машине. При этом на законный вопрос кто они и просьба показать документы, последовало молчание. С такой практикой чекистов, он сталкивался сплошь и рядом. Ладно, что в этот раз обошлось без наручников, а то сразу бесцеремонно надевают их. Главное, что не объясняют причину ареста. Подобные действия при нынешнем  политическом строе после распада Союза, считается нормой. Особенно в опале журналисты. Их уничтожают подло, безнаказано. Журналисты исчезают бесследно.

         Арбатов это почувствовал сразу. Он понял, что попал в осиное гнездо мафии. Не иначе его арест дело высших эшелонов власти. Тут доказывать свою правоту бесполезно. Везли пленника в наручниках и с завязанными глазами в неизвестном направлении. Арбатов  предполагал, что за город. Пока размышлял он о незаконном своем пленении, машина остановилась. Ему развязали глаза, и кто- то грозно скомандовал: - Выходи!
        Арбатов, пересиливая страх перед неизвестностью, не давая повода к этому, спокойно вышел. Перед ним открылся пустырь, скорее всего свалка. Он подумал: «раз привезли  сюда, значит, могут над ним свершить казнь». Подобных случаев расправы с журналистами великое множество, и он не исключение. Каждое его расследование не обходилось без риска для  жизни.
      Опасность существовала. Один  чекист подвел его к кромке обрыва и предложил  помолится Богу. Другой, по старше званием, приказал отставить процедуру, и, подойдя вплотную к Арбатову, цинично  прогнусавил сквозь желтые от наркотиков зубы:
      - Если ты, падла еще раз сунешь свой нос куда не следует, очутишься в этом раю оврага. Запомни мои слова на всю  жизнь. А теперь иди на все четыре стороны и скажи спасибо, что остался жив. Пошел вон!
       Подобного обращения с собой Арбатов еще не испытывал. Страха он не чувствовал, а вот обида за издержки текущего времени точила. Если криминал у власти, то этого следовало и ожидать. Плевали они на акты проверок КРУ и не один , а семь  раз. Арбатов понимал, что и  его расследования ожидает такая же участь. КРУ хоть как то защищен законом, а журналист?  Эта когорта потенциальных жертв, если докапываются до истины, но их мало. Многие под пятой мафии, всячески восхваляя их. Они забывают свое призвание журналиста: писать историю, бороться с пошлостью общества, а там где надо не побрезговать и похвалой.

      Многое переосмыслил Арбатов сидя на краю обрыва, на котором предрекали ему гибель. Много вопросом задал он себе. Особенно один из них ударил по его самолюбию: почему КРУ не довела дело до суда с главным врачом  Мухиным, а от футболила ему? Может бросить это грязное дело и спокойно почивать на лаврах своих успехов? Нет! Тогда надо положить удостоверение журналиста на стол своей организации и пойти в управдомы. Заманчивая перспектива, но не для него. Надо довести дело до конца, не дать мафии шанса на достоянии общества строить свое благополучие, чтобы ему не стоило.

     Решение принято. Продолжить расследование. Выполнить свой долг журналиста .В областной больнице, судя по акту  ревизии кроется колоссальное преступление. Для начала требуется выбраться с места экзекуции. Местность неизвестная, но предположение было. Арбатов вспомнил, что на этом месте зверски расправились с его коллегой. Он выезжал на место преступления, расследовал его, выявил исполнителей и заказчиков этого злодеяния, но никто не понес справедливого наказания. Вся фемида по уши коррумпирована. Теперь добираются до него, Арбатова, и если бы не значительный его авторитет, то мафия бы уже давно расправилась с ним. Пока пугают.

     Помог выбраться из глуши случай. Ехал на велосипеде какой то мужчина по проселочной дороги метрах в ста от него. Арбатов окрикнул его и замахал руками. Велосипедист отозвался и подъехал к нему настороженно. В этих местах кроме охотников и случайных путников встретить большая редкость.
     Арбатов рассеял подозрения встреченного, и, они поехали на велосипеде хозяина до автобусной остановки, в направлении на город.
      В этот же день к концу рабочего дня Арбатов появился около злополучной больницы. По его мнению, опекуны  главного врача, да и он сам должны бы успокоиться, надеясь, что возмутитель спокойствия – журналист, после внушения органами милиции, откажется от затеи расследования. Но ошиблись. Арбатов в полной  решимости довести дело до логического завершения. Помог случай. Стоило ему вступить на территорию объекта, как к нему подошел заведующий кафедрой  неврологии Селин, с которым он был знаком по журналистским публикациям. Они поздоровались. Селин обеспокоенно спросил Арбатова:
   
 -С вами обошлись нормально? Тут весть разнеслась, что вас арестовали..
     -Да, было такое событие, но я на свободе,- спокойно ответил Арбатов.      
     -Вы  многим рискуете, Арбатов - интригующе продолжил Селин, - тут «запретная зона» у особы, приближенной к председателю  облисполкома, являясь его заместителем. Тут многие ломали шею. Весь медперсонал клиники знает махинации Мухина и его жены, но молчит.

    - Вы тоже, Селин играете в молчанку?- в разрез доводов зав.кафедрой спросил Арбатов, - небось тут всех приструнил главный?
      -Меня нет. Я ведь от мединститута заведую кафедрой. Я не боюсь, мне нечего опасаться, я здесь квартирант и не имею права вмешиваться в дела клиники. Вам я помогу своими глазами увидеть всю неприглядную картину бурной  деятельности шефа. Пойдемте со мной потайными ходами, чтобы мало кто видел нас. Тут есть его люди.

     -Спасибо Селин, я буду вам благодарен за неоценимую услугу.
     -Тогда следуйте за мной,- предложил собеседник.

    «Заговорщики» окольными путями прошли за лечебный корпус неврологии с тыльной, глухой стороны, где находился запасной выход из здания при экстренных эвакуациях личного состава медицинского персонала. Ключ был у Селина, поскольку он был ответственным за противопожарное состояние. Оба вошли вовнутрь здания и поднялись на третий этаж. Здесь хозяин приложил палец к своим губам в знак соблюдения осторожности. Сам он приложил ухо к дверному полотну и стал прислушиваться. Там за дверями шла какая то не свойственная лечебных процессов работа.
     -Что там?- шепотом спросил Арбатов.
     - Сейчас увидите. Селин решительно распахнул двери и переступил порог. За ним последовал Арбатов. Оба замерли в оцепенении. Перед ними  предстала рабочая обстановка столярного цеха. Ранее Селин не знал, что над больничными палатами третьего этажа кипела полным ходом кооперативная работа стороннего производства. Вход с парадного подъезда был всегда опечатан. Рабочие ходили через запасной вход.
          Появление посторонних в столярном цехе для них был неожиданным, что привело рабочих в шоковое состояние.
        Арбатов не сдержался от точно такого состояния, с возмущением спросил осторожно:
        - Можно узнать, что  за работа в лечебном учреждении?
           Последовал в замешательстве ответ:
        - Это фирма Мухина «Фараон». Изготовляем для кафе его жены мебель.
          Больше знать Арбатов не хотел. Было яснее ясного, что на скудных лечебных площадях  паразитирует  сторонняя фирма.
      
         Когда вышли из здания, Селин откровенно поведал:
        - То, что мы увидели на четвертом этаже, обойдется нам с вами  дорого. Мухин такие вещи не прощает. У него содержится за счет госбюджета пять охранников. Я удивляюсь, как они оставили вас в живых. Вы правды здесь не найдете. Вам никто рот не раскроет, чтобы  поведать о творящихся здесь безобразиях. Даже больные побояться, что - то вам пожаловаться, в боязни отправиться на тот свет. Никто разбираться не будет. А о том, что их обирают  за  питание и лекарства, говорить не приходиться. Вот такие дела, Арбатов. Если поместят ваше расследование в прессе, то у вас будет или грудь в крестах, или голова в кустах. Выбирайте.

       -Мне уже обещали за успех поставить бронзовый бюст при жизни. Но я не тщеславен. Это мой долг. Вас я упоминать не буду, -признался Арбатов.   

       Селин и Арбатов умолкли, видимо собственные выводы ожесточили сознание. Молчание для Арбатова  заполнилось тяжелыми размышлениями. То, что он услышал от спутника, ложилось уже на бумагу будущего материала для прессы. Вырисовывалась печальная страница истории медицины.  После тягостной паузы, Селин поведал  истинную историю с исчезновением реанемобиля. Пожалуй  она заслуживает внимания:

      -У меня в отдельной  палате проходит психологично-неврологическую реабилитацию водитель  того злополучного реанемобиля, которого считали погибшим при странных обстоятельствах  дорожно-транспортной аварии. В газетах распространено было сообщение, что смерть наступила водителя мгновенно. Два пассажира чудом остались в живых, отделавшихся легким травмами. Сам автомобиль разбился так, что восстановлению не подлежит. Об этом свидетельствовал акт расследования ГАИ. Тело водителя не найдено  по истечению некоторого времени. Пассажиры  уверяют, что один из них пошел в близлежащее село за помощью, второй пребывал в беспамятстве. Когда вернулся из села первый, то тела водителя на месте аварии не оказалось. Автомобиля тоже. Все это походило на детективную историю с мистикой.
   -И чем закончилась история? – с любопытством поинтересовался Арбатов.
    - Я предлагаю вам узнать подробности из первых уст «мертвеца»,-предложил Селин. Сейчас он находиться при сознании. Допуск к нему строго ограничен. Я принял за свои средства двух охранников, которые охраняют палату от нежелательных посетителей. Добавлю к сказанному только то, что водителя нашли в лесу покалеченного, едва живого грибники. На своей машине доставили его в центральную больницу, в которой  главным врачом работает моя жена. Она сообщила мне о доставленного к ним пострадавшего водителя. После того, как  его собрали по частям, я его забрал к себе  в строжайшем секрете. О нем никто ничего не знает, кроме меня и медсестры. Родителей у него нет. Думаю приютить его у себя дома.

      - Да, печальную историю вы мне, Селен рассказали,- удрученно подвел итог Арбатов.
       - Но это только половина ее. Не хочу лишать водителя возможности поведать всю правду о случившемся. Прошу следовать за мной.

Одиночная комфортабельная медицинская палата, в которой пребывал больной, располагала к восстановлению здоровья. Чувствовалась забота медсестры. Чистый воздух, живые цветы на подоконнике, чистая постель. На ней лежал неподвижно пострадавший водитель. При виде постороннего, в лице Арбатова, он стушевался, насторожился, видимо почувствовал опасность. Селин поспешил рассеять страх пациента, сказав, что это свои. Затем, присев на краешек койки у ног, попросил рассказать журналисту истинное положение дел с дорожным происшествием. Правда, что была авария?

         Володя, так он представился во время знакомства с гостем, несколько оживился, бросая вопрошающие взгляды на врача, как бы спрашивая разрешение на рассказ. Тот одобрительно кивал головой. Володя ответил:
         -Аварии никакой не было…
         -Как? – удивился Арбатов,- а что было?    
         -Меня около леса вытащили из машины, и тут я почувствовал удар по голове. Я потерял сознание и упал на землю. Дальше ничего не помнил…
     Тут Володи стало плохо. Он скорчился от головной боли, и, отвернувшись к стенке, заплакал. Тяжелые воспоминания ожесточили сознание. Справиться с недугом ему не удавалось. Требовалась медицинская помощь. Селин нажал сигнальную на стене у койки больного кнопку вызова медсестры. Та появилась со средствами оказания помощи. После инъекции Володи  стало легче, и он повернулся лицом к своим гостям.

         -Не знаю, что было. Только я пришел в себя почувствовал, как мое тело неподвижно. Затем попытался пошевелить руками, но они оказались не послушными. Лежал я в ямке, присыпанный листвою Я стонал, просил о помощи. Меня нашли, какие то люди. Дальше я ничего не помнил. Меня убивали, а за что я не знал и не знаю.
        -А машина где?- уточнил Арбатов.
        -Не знаю,- скорбно ответил Володя. Теперь меня будут судить за нее?
      - Никто судить тебя не будет,- успокоил Арбатов,- мы будем судить «их». 
 
В расстроенных чувствах Арбатов покинул больницу. По дороге домой его мысли уже «писали» свое независимое журналистское расследование. Оставалось только  мысли «распечатать» на бумагу, что он и сделал, зайдя на почту. Закончив писать, Арбатов еще долго не решался отправить статью. Слишком откровенный материал. На медицину еще никогда не было компроматов, он первый распечатал эту тему. Последствия будут, если только издательство не спасует перед мафией. Уверенности не было. Но напрасно Арбатов сомневался. Его материал лег крупными литерами на оду из центральных газет:
   Журналистское расследование:
  "КРИМИНАЛ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ"
      
     -Поздно ночью Арбатова разбудил звонок Министра Охраны Здоровья. Он ожесточенно  спросил:
      -Ты можешь ответить за каждое твое слово в статье? Если нет, то тебе не сносить головы.
      Арбатов, не колеблясь, твердо ответил:
    -Могу на все двести процентов. В моем расследовании только половина сказанного, и я готов понести любое наказание, если  сфальшивил душой.
    -Верю, Арбатов.- прозвучал ответ министра. – Жди и встреть нашу комиссию. О дате приезда вам сообщат.

    Комиссия министерства выявила и подтвердила факты расследования Арбатова.  Было принято  решение на уровне министра отстранить Мухина от занимаемой должности главного врача областной клинической больницы и передать дело в следственные органы. Но, не тот случай, чтобы осудить мафиози. Мухина только пожурили. От должности он отказался сам.

    А вот журналисту Арбатову пришлось не сладко. За «клевету» на медицину его уволили с собственного корреспондента того издания, в котором он работал. Правда,  Арбатова пригласило с великим удовольствием  другое частное издательство, которому необходимо  острое перо.
    Министра тоже рассчитали под чистую. Мафия  ликовала и продолжает здравствовать. К ней прибавилась еще и коррупция….