Алиса

Медленно подкатывала тошнота. Ну зачем я столько выпил, ведь знаю, что чешское пиво - это зло, пьёшь и не чувствуешь как пьянеешь... Да чёрт с ним, вроде отпускает понемногу.

Давно я не гулял, вот так просто не бродил по пустынным улицам в поисках... Чего?! Просто не бродил. Не задумываясь о цели прогулки, о том, что ждёт меня за поворотом. Я просто шёл. Никуда. Ни за чем...

Прага. Город мечты. Не моей, чужой мечты. Город, которым дышала, так и не побывав там ни разу, одна девочка с красивым именем. Когда-то я тоже мечтал увидеть этот город. Когда-то... Сейчас это всего лишь одна из точек отсчёта, просто рабочая поездка, не вызывающая ничего, кроме усталости и мыслей о том, как скоро всё это закончится.

Здесь много русских. Вот и сегодня встретил в ресторане мужика, какого-то грубоватого, неотёсанного, но всё-таки русского. Слово за слово... Оба в хлам пьяные, но довольные вечером мы разошлись в разные стороны, крепко обнявшись на прощание. "Стареешь" - пронеслось в голове, я слишком рано начал скучать по родным городам.

Городу?


Откуда-то из темноты прямо передо мной материализовалась тонкая фигурка. Сердце сжала чья-то рука. Худенькие бёдра, ручки-веточки, длинные рыжеватые волосы, кошачья грация, зверино-нежная походка… Этого не может быть!


- Алиса! - я пьян... Я чертовски пьян. Всё нереально...- Алиса!!!

- За определённую плату стану для тебя хоть Светой, хоть Дашей, хоть Жанной Фриске! - иронично-хриплым голосом на чистом русском языке "пропела" малолетняя проститутка. Ей было лет 16.

Ну, конечно же, я обознался! На лбу выступила испарина. Наваждение, бред! Я просто пьян, просто устал, просто...

- Ну так что, дорогой, будешь платить?

- Ты русская?

- Ну да. Тебя смущает что-то? Накинешь немного, могу постараться изобразить чё-нить на английском, всё по высшему классу, всё пучком, - хрипела шалава.


Никогда не пользовался продажной любовью. Я вполне могу совратить какую-нибудь глупенькую блондиночку в клубе или ресторане. По любви, так сказать. Ведь это так просто: непринужденная беседа ни о чём и обо всём одновременно (О, в этом деле я ас!), пара коктейлей, и хорошенькая дурочка через некоторое время стонет под тобой на шёлковых простынях в каком-нибудь гостиничном номере. Впрочем, ей совсем необязательно быть подо мной, я довольно изобретателен в постели, и ...

- Эй, красавчик, ты чего это задумчивый такой? Рассказать о расценках? - девушка назвала сумму, - Если дорого или не понравилась, так и скажи, позову другую красотулю, что я, не человек что ли, я ж понимаю...

- Пойдём, - непонятно зачем сказал я.


А, будь что будет, девчонка она симпатичная, да и резину купить - не проблема... Все равно не усну, а дел до завтрашнего вечера у меня нет, успею ещё отдохнуть...


-Эй, ты чего такой? Если под кайфом, так я пойду, не хочу иметь дела с нариками, у меня и без вас с клиентурой неплохо...

- Просто хочется выпить, - я кинул девчонке кошелёк, она унеслась в бар.

Я понял, что сделал глупо. Сейчас шлюха выйдет из номера, пересчитает деньги и сбежит. Но, несмотря на логический исход, я почему-то почувствовал, что она вернётся. В конце концов, чёрт с ними, с деньгами, там не так уж и много, а кредитки лежат совсем в другом месте.

Она зашла в номер тихо, я даже вздрогнул, когда девчонка прижала к моему плечу холодную бутылку. Малолетка изобразила смех и села на краешек кровати, как бы невзначай продемонстрировав отсутствие на ней нижнего белья.

Меня передёрнуло. Я брезгливо покосился на эту шлюшку-школьницу. И всё-таки искорка похоти пробежала по моему телу.


- Скажи, ты когда-нибудь любила?

Удивляясь глупости своего вопроса, я сделал вид, что не замечаю погрустневших глаз девушки. Ну что может связывать проститутку и чувство влюблённости? Хотя, проститутками становятся, а не рождаются, может, и этот кусок мяса когда-либо знал, что такое любовь.


- Расскажи! - в серых безжизненных глазах мелькнуло что-то человеческое, скорее всего любопытство, а не...


Да плевать я хотел на то, о чём она думает, возможно, мне действительно нужно выговориться...

-Алиса... Глупая, наивная, жестокая Алиса... Моя Алиса... Ей было всего 15...

Я говорил то сбивчиво, торопливо, то медленно, иногда замолкал, вспоминая, растягивая рассказ, с особой точностью вспоминая мельчайшие детали, откровенные подробности. Впервые за долгое время я обнажил то, что люди называют душой...

-Я - классический "золотой ребёнок", - начал я свой рассказ, - ты ведь понимаешь, о чём я? - Проститутка кивнула, но мне было всё равно, я просто говорил, не задумываясь о том, что она может подумать. И может ли?


В 17 лет я был как и все - самоуверенный, амбициозный. В моей жизни было всё: любовь родителей, достаток дома, хорошие оценки в школе, я шёл на золотую медаль... Были и девушки - разные, непохожие друг на друга, но такие одинаковые.

Чем меня зацепила угловатая Алиска, я до сих пор не могу понять. Ничего выдающегося на первый взгляд. Таких девушек толпы. Тысячи. Смешно, но первое, на что я обратил внимание, это её ухо. Маленькое такое, совсем детское ушко, исколотое семью серёжками в ряд. Она стояла рядом и курила в окно. Как она попала в мой дом, я не знал. Родители уехали, и мы с друзьями решили "зависнуть". Наверно, пришла с кем-нибудь. В тот момент, когда зашла основная масса народа я "уединялся" в ванной с Маринкой – нашей школьной давалкой.

- Чего ты пялишься? - возмутилась она тогда, затушив сигарету об край банки из-под кофе.

Через неделю я не мог без неё жить.

Пусть звучит сопливо-глупо, но Алиска показала мне дорогу в рай. Я жил ей. Я ей дышал.

Я упивался её наивностью. В свои 15 лет она была сущим ребёнком. Её было так легко обмануть. Я чувствовал потребность в заботе о ней.


Однажды мы договорились встретиться в парке недалеко от её дома. Прождав её полчаса, я разозлился: опять опаздывает! И пошёл в сторону её дома. Вдруг откуда-то из кустов я услышал стоны и ужасно знакомые голоса.
Меня, человека, воспитанного в интеллигентной семье, шокировала увиденная картина. Растрепанные, грязные, Алиса и Марина рвали друг другу волосы, валяясь на земле. Кое-как разняв их, я схватил Алису. Марина, выкрикнув что-то нечленораздельное, убежала. Я, конечно, понял всё.

Алиска молчала. Из разбитого носа тоненькой струйкой капала кровь. Я взял её за руку и повёл на квартиру, которую снимал мой отец.
Не так давно, в тайне от мамы, он вручил мне ключи и открыто дал понять, что считает меня взрослым, не забыв намекнуть, что не хочет становиться дедушкой. Чему я был безумно рад, и не упускал возможность появиться в этой квартире, где в каждом углу валялись упаковки презервативов, в компании разных сговорчивых девчонок.


Алиса по-прежнему молчала. Она вообще редко разговаривала, предпочитая слушать.

- Алиска, ну зачем? Ведь ты взрослый, цивилизованный человек!
На меня холодно смотрели глаза, полные ненависти и превосходства.

- Где я могу умыться? - тихо спросила она.


Я взял её на руки и отнёс в ванную. Джинсы были порваны, на острых коленках краснели ссадины.

- Больно?

Алиса молча кивнула и сняла с себя футболку.

- Маленькая моя... - шептал я, целуя её лицо, шею, острые ключицы.
Алиса не сопротивлялась, но по тому, как нервно дрожали её пальцы, расстёгивающие мою рубашку, я понимал, что ей страшно.

Первый раз в жизни я не лечил девушку на секс, а пытался её успокоить, переживал о том, что она боится. Я обхватил ладонями её лицо и заглянул в совершенно безумные глаза.

- Если что-то не так или ты не... - Алиса не дала мне закончить, она всё так же молча закрыла мне рот своими губами.

Всё произошло как-то глупо. Мне стоило быть более внимательным, возможно, более нежным... Но мне было всего 17! Гормоны, взрыв эмоций и всё такое... Я был не первым, что меня немало удивило - ведь она казалась такой невинной, такой чистой! Но, судя по тому, как она изображала страсть: все эти стоны, вздохи... Жестокое влияние порнографии на детскую психику! В постели Алиска оказалась плохой актрисой.

Чего и стоило ожидать, я оказался не на высоте. Но что касается моего душевного состояния, я был гораздо дальше, чем заезженное седьмое небо. Когда всё закончилось (как же быстро всё закончилось!!!), мы лежали молча несколько минут. Мне было так неловко перед неудовлетворённой (несмотря на её наигранные ахи-вздохи, я не поверил ей ни на мгновенье) девушкой. Я боялся вспугнуть её своими неосторожно произнесёнными словами. Хотя и сказать-то было нечего. "Люблю" оказалось бы таким банальным!

Я набрался смелости и заглянул в её глаза. Она смотрела на меня немного смущённо, и всё-таки дерзко. Не сговариваясь, мы начали смеяться как сумасшедшие.


Алиса! Моя маленькая глупая Алиса!


Спустя полчаса мы сидели на кухне и пили чай. Я наблюдал за тем, как Алиска пытается чистить картошку, и думал о том, что, наверно, знаю её всю жизнь. Мне хотелось, чтобы это чувство эйфории никогда не заканчивалось. Хотя тебе не понять, что это такое, ведь такую продажную тварь интересует совсем другая сторона жизни, нежели человеческие эмоции.

Знаешь, именно с ней я узнал, что такое настоящий секс. Нет, с технической точки зрения, она была очень неидеальна и совершенно неопытна. Но ты представить себе не можешь, что я испытывал, когда она опускалась передо мной на колени... Цепляясь зубами и довольно сильно царапая тонкую кожу, Алиса доводила меня до сумасшествия. Ей безумно нравилось, если в это время я крепко и довольно грубо сжимал в кулаке её волосы. Это было так странно, ведь я в жизни не видел более ранимого и нежного человечка...

А ещё она была очень стеснительной и даже немного зажатой. Часто сквозь её стоны (настоящие, не наигранные!) я часто слышал хриплый шёпот: "Не надо!", но я не думал останавливаться, и Алиска отдавалась мне вся, без остатка. Понимаешь, вся?!

Алиска... Моя сумасшедшая развратная девочка!


Мне часто казалось, что она не от мира сего. Она отрицала многое и не принимала мнение большинства. Она категорически отказывалась быть как все, жить как все, говорить, думать как все. Алиска с презрением относилась к тем, кто пресмыкался перед другими. И больше всего на свете любила свободу. Я никогда не знал, что она скажет или сделает в следующий момент. Я просто любил её и всё. Она умела удивлять…

Однажды она затащила меня на концерт какой-то рок-группы. Я никогда не понимал такой музыки, но с Алиской мне было везде хорошо. Я был немало поражён теми метаморфозами, которые произошли с ней. И дело было даже не в том, что она выглядела более чем странно - чёрные корсет и юбка, ярко подведённые глаза, накрашенные чем-то чёрным губы...

Поменялся взгляд. Было видно, что среди этой разукрашенной в чёрный цвет толпы она чувствует себя так, будто всю жизнь провела в этом душном концертном зале с этими людьми... Когда мы пришли после концерта ко мне домой, она вывела среди оценок в моём дневнике "Я крашу губы гуталином, я обожаю чёрный цвет".


Да, Алиса была странной. Я любил её за каждую странность, за каждый сумасшедший поступок.


Не знаю, откуда моя мама узнала, что я встречаюсь с Алиской, но её гневу не было предела. Мама кричала, что Алиса совершенно мне не подходит, что мне нужно думать прежде всего об учёбе, о выпускных и вступительных экзаменах, о будущем, но никак не об этой малолетке, дочери запойного алкоголика. На мои робкие заявления о том, что я люблю Алису, мама никак не реагировала. Закончился этот скандал истерикой с битьём всего, что попадалось под руку. Я хлопнул дверью и молча вышел из кухни в полном изнеможении с ощущением ноющей беспомощности. Отец, конечно, был в курсе того, что происходило, но из-за работы, а может из нежелания ввязываться в нашу с матерью ругань, он держал нейтралитет. Впрочем, он не перестал снимать мне квартиру, как бы случайно обронив однажды фразу о том, что недолго мне осталось жить в нашем захолустье, что через полгода я буду жить в другом, большом городе с большими, как он выразился, возможностями.


Больно... Неизбежно...


Я не хотел ничего говорить Алисе, но от неё ничего не скроешь. Она чувствовала каждое моё слово и могла угадать каждую фразу, которую я говорил. Мы сидели на кухне все той же съёмной квартиры и курили. Я рассказал ей все как есть. Она заплакала, но быстро взяла себя в руки. Несколько часов подряд мы сидели и говорили обо всём на свете, прерываясь на молчание лишь для того, чтобы закурить новую сигарету. Когда я зашёл вслед за ней в комнату, Алиска сидела на кровати совершенно голая. В её глазах танцевали черти.

Как же я любил тебя, Алиса!


Я долго не мог заснуть, хотя утомлённая Алиска давно видела сны. Наверно, добрые, ведь она так по-детски улыбалась. Мне нравилось смотреть на неё спящую. Спутанные тёмные волосы разметались по подушке, по веснушчатому носу блуждали первые лучи солнца. А я никак не мог налюбоваться ей! И пялился как полоумный на её мальчишеские бёдра с уже появившимся намёком на женственность, маленькую грудь, тонкие запястья...

МОЯ Алиса!



Время шло, наступила весна. Самая сумасшедшая весна в моей жизни. На будущее мы закрывали глаза и старались жить одним днём, наслаждаясь каждым мгновеньем.

Она почти всегда была рядом, но зачастую мне казалось, что Алискина душа где-то далеко-далеко. Она всё меньше разговаривала со мной и постоянно о чём-то думала.

О чём-то… Я прекрасно знал, о чём были её мысли, просто не хотел забивать этим голову.

Когда мне вручали аттестат, Алиска грустно улыбалась мне из зала и тихо смахивала слёзы. Тоска щемила сердце.

«Будь проклят этот день!!!» - стучало в висках.


Вступительные экзамены я благополучно сдал (как же я скучал эти две недели, проведённые без неё!), дни августа с сумасшедшей скоростью сменяли друг друга, приближая момент, когда моя жизнь разлетится на куски. Я был уверен, что не переживу разлуку с Алисой. Она всё больше молчала, уставившись в одну точку, и постоянно заглядывала мне в глаза, как будто пытаясь там что-то разглядеть, найти ответы на вопросы, о которых я даже не мог догадаться. Алиска была похожа на бездомного щенка - маленького, беспомощного... Сердце разрывалось, и я отводил взгляд.


Ночь перед моим отъездом я помню плохо. Память подкидывает лишь некоторые эпизоды из того времени. Вот я, устав от причитаний матери, хлопаю дверью квартиры и бегу к Алисе, она уже ждёт меня у подъезда.
Потом мы сидели и пили водку. Быстро опьяневшая Алиса то кричала и умоляла остаться, то затихала и говорила, что обязательно дождётся меня, потому что она меня любит. А я уверял её в том, что всё будет хорошо и клялся, что заберу её с собой, как только она закончит школу, а я встану на ноги и избавлюсь от материальной зависимости от родителей. Мы говорили всё громче, пьянея всё сильнее и сильнее...

Когда я проснулся, Алиски рядом не было, лишь на подушке остались несколько тёмных с рыжеватым отливом волосков. Наверно, так легче. Терпеть не могу прощания.

Дверь открылась, и в комнату зашёл отец и сказал, что такси подъедет через полчаса. Следом зашла заплаканная мама. У меня началась истерика. Я рыдал как ребёнок и совершенно не стеснялся своих слёз.


Алиса!!!!!!


У молодости есть свойство быстро менять привычки, образ жизни и ход мыслей. Большой город с большими возможностями принял меня в свои объятия. Учёба, работа, карьера... Я не вернулся.


Лишь восемь лет спустя я приехал в свой родной городок. Теперь у меня совершенно другая жизнь, но мне безумно захотелось заглянуть в эти щенячьи глаза, вспомнить школу, детство. Думал, что Алиска вышла замуж, родила ребёнка, хотел помочь её семье деньгами, ведь я не очень ограничен в средствах... Я, дурак, надеялся, что она хоть иногда вспоминает наш школьный роман. Я расспросил знакомых о ней. И узнал то, чего знать не следовало.


Алиса повесилась спустя несколько дней после моего отъезда. Её вечно пьяный отец нашёл тело лишь спустя сутки. Она даже записки никакой не оставила, просто умерла и всё…

Глупая Алиса! Ведь я так скучал по ней первое время, даже письма писал, думал, что они не доходят....

А если бы я вернулся?...


- Она чувствовала тебя и знала, что ты не вернёшься, - тихо ответила шалава.


Я был пьян, в бутылке осталось немного. Я разлил текилу. Мы выпили.
Немного помолчав, маленькая шлюшка встала передо мной на колени и стала довольно посредственно отрабатывать свои деньги, украдкой вытирая слёзы со своих по-детски пухлых щёк...