Музыка снежного танца

Пенопластовый чемодан на алюминиевых лыжах катился, словно пушинка, по утоптанной тропе и по твердому насту. Ветерок вальса поддувал в спину, помогая идти. Еще подумалось:

- Надо добавить 5-10 минут к времени обратного пути.

Пробурив первую лунку и снарядив удочку, я проверил течение, затем просверлил еще три лунки. Пока ножи ледобура грызли лед, сверля вторую лунку, кивок первой удочки просигнализировал поклевку. Складывалось впечатление: корюшка заждалась именно моих мормышек со свежайшей ершовой насадкой. И пошло – поехало.

Дело было в феврале, темнело рано, и я, увлеченный ловлей, уткнувшийся носом в лунки, не заметил, как посерело все кругом. До конца ловли оставался еще час, когда поднялся очень сильный ветер, и только тогда я увидел, что небо стало тяжелым, свинцовым. Закружились в танце мелкие многоконечные снежинки. Скоро снег повалил крупными хлопьями и беспощадно засыпал лунки. Вьюга превратилась в настолько сильную снежную бурю, что стоявшие в 20 метрах от меня корюшатники исчезли за пеленой распоясавшегося снежного потока.

- Поскольку это резко и внезапно началось, наверное, скоро и пройдет, - предположил я, продолжая ловить рыбу и решая, – что же делать?

Создавалось впечатление: на небе что-то прохудилось. Снег приглашал на танец, валил без передышки, а разбушевавшийся ветер гнал его почти параллельно льду.

Из пурги вышли двое любителей природы и мимо меня поспешно протанцевали в пургу – в сторону берега. - Это помогло принятию решения по быстрому сматыванию своих 4-х удочек без какого-либо внимания к продолжавшимся поклевкам. Рыба завлекала, предлагала не торопиться. Но закинув в чемодан рыбу и снасти, я бегом ринулся вслед уходящим рыбакам.

Конечно, их не было видно, но отыскались свежие следы еще не засыпанные снегом. Чуть успокоившись, я брел по следам навстречу сильному ветру. Увы, так продолжалось не долго – уже метров через триста следы потерялись безвозвратно. Дернулся в одну сторону, в другую: все признаки прохождения человека  исчезли бесследно, будто их моль съела. Кругом расстилалось ровное снежное покрывало, которое росло на глазах.

Возможно, сразу же надо было по следам бежать бегом. Но и просто идти было не сахар. Ядреный ветер дул почти в лоб, и для вздоха приходилось отворачивать лицо в сторону. Чемодан греб снег перед собой, так как лыжи проваливались под действием груза в свежий снег.

Пришлось ориентироваться только на ветер, в надежде, что он останется постоянным по направлению.

Поскольку срыв с места лова произошел раньше намеченного срока, первоначально предполагал, что имею запас времени. Затем начало приходить понимание: передвигаюсь излишне медленно. Попытался ускорить шаг, но вскоре устал и сбился на медленный ход. Оказалось, что размеренным шагом идти легче и производительнее.

Непромокаемые часы с фосфорными стрелками показывали: еще есть возможность успеть к отходу автобуса, когда я буквально наткнулся на любителя природы, ловящего потихоньку в пургу. Сидя на чемодане, он обслуживал две удочки. Рядом были установлены еще несколько удильников, но их лунки занесло снегом. И, похоже, корюшатник давненько к ним не подходил.

- Скажи, друг, в какой стороне порт Вистино? – проорал я в пургу.

Правой рукой полузанесенный снегом рыболов указал направление почти перпендикулярное тому, куда я только что брел.

- А ты сам из Вистино?

- Я пришел сюда из Озерков, - гаркнул он в ответ и разъяснил, - от этого места до Вистино чуть-чуть дальше, чем до Озерков.

Теперь стало понятно и местонахождение, и что ко времени отправления автобуса опоздал окончательно.

- А дорога, по которой идут автобусы там, - я показал в сторону предполагаемого берега.

- Да, - любитель природы из Озерков кивнул головой, и с его заячьей, окрашенной в коричневый цвет ушанки, плюхнулся большой ком пушистого снега.

- Спасибо, - прокряхтел я уже в движении.

Надо было быстрее выбираться на дорогу, хотя шансы были ничтожны.

- Возможно, меня подберет кто-нибудь другой. А если нет, придется идти ночевать на корабли, и тогда по дороге идти все одно лучше, - размышлял я, когда из последних сил пытался ускориться.

Звук автомобиля я услышал, когда время отправления автобуса уже прошло. Света фар я еще не видел из-за снежной пелены, но ветер вместе с музыкой снежного танца доносил именно гул мотора.

Примерно метрах в пятидесяти от берега я увидел первое мерцание огоньков автомобиля.

Чуть живой я выкарабкался на обочину дороги. Приближался автобус. В свете его фар по циферблату я определил, что наш автобус должен был уйти со стоянки 10 минут назад, а ехать сюда меньше минуты. – Так прикидывая, я выставил руку для голосования.

Передняя дверь автобуса остановилась напротив меня. Она медленно открывалась, когда водила крикнул:

- Заходи с ящиком.

Это был автобус, на котором я приехал. Я не заставил приглашать вторично, смахнул снег с чемодана, с головы, отряхиваясь, похлопал себя по плечам. И, не снимая с чемодана лыж, так и загрузился в салон.

- Думал, что вы уже уехали, - выпалил я.

- Тебе повезло. - Мы на этой дороге дважды останавливались, – подбирали наших и чужих любителей природы. Пока багажник открывали, сундуки со шнеками укладывали, время набежало.

Только при выезде на трассу к Санкт-Петербургу вьюга утихомирилась.

Сидя на чемодане, я отдышался, пришел в себя.

Изнутри одежда была мокрая до нитки, и при этом я рассуждал:

- Правильный лозунг у наркоманов, решившихся навсегда покончить с пагубным зельем: «Никогда не сдавайся!»