Миллион в чемодане

Зарисовка была написана, когда мы свято верили в лучшую жизнь в нашем селе, в разделение  районов: Холмогорского и Емецкого.
«Емецкому району быть!»


                Миллион в чемодане
               
                (или кто кого переврёт).

Включаю утром телевизор. Ба! Глазам своим не верю. Едет на одноколесном

лисапеде сам Михаил Сергеич с большущим мешком и прямо ко мне в

комнату. От мешка исходит такое сияние, словно от хвоста жар-птицы. Я

застыла в изумлении, а Михаил Сергеич посадил меня на лисапед, и мы

взлетели с ним на прозрачное кружевное облако.

- Рональду Рейгану понравился наш фильм «Москва слезам не верит» и

песня Александры в исполнении Татьяны и Сергея Никитиных, - говорит мне

Михаил Сергеич. – Растроганный Рейган принес миллион долларов в

большущем чемодане и велел подарить их русской женщине с именем

Александра и с самыми красивыми глазами. Вот я и привез их тебе, милая

Александрочка!

Все завихрилось, закружилось в моей голове, радужные мысли стали

сменять одна другую. «Что я буду делать с таким богатством?» Куда и кому

отдам я этот миллион?» - думаю с тревогой. А внутренний голос шепчет:

«Возьми хоть себе на сапоги». Но я и слышать его не хочу. С детства нас

учили: прежде думай о Родине, а потом о себе. И я решила отдать миллион

на строительство больницы в своем родном селе Емецке.

Растроганная и счастливая, я хочу обнять Михаила Сергеевича и

…теряю  равновесие. У-ух! Лечу на нашу грешную землю, мешок за мной.

«Да, - думаю, не зря говорят: прежде чем лететь на крыльях любви, подумай

о парашюте». Смотрю: чем ближе к земле, тем мешок становится меньше и

меньше. «Неужели инфляция действует и на американские доллары? Только

почему они в мешке, а не в чемодане, - думаю я. – Да, не зря, наверное,

гуманитарную помощь во вспомогательную школу американцы доставляли

сами».

Конечно, видит Бог, самого Михаила Сергеича я ни в чем уличать не

собираюсь.

Боже мой, что это? На границе Емецкого и Холмогорского районов

стоит рать неисчислимая. Навстречу мне движутся существа, похожие на

разных зверушек, с кольями и щитами. Я догадалась, что это войска из

личной охраны главы администрации Холмогорского района. Самый

страшный и толстый воин держит в руках

большущий Главский Указ о передаче моего незаконно нажитого миллиона

на строительство больницы в Холмогорах, так как денег, которые «пробил» в

Москве главный  хирург,

холмогорцам не хватает. Я хочу возразить, но не могу сказать ни слова. Как

же так?! Ну, хоть какая-то доля от миллиона мне полагается!...

Бух! – падает мешок на землю, - его тут же схватили, меня чуть не

арестовали, хорошо, что успела вовремя вскочить на лисапед, который летел

вслед за мной. Как же так?! Где же, правда? «Правды нет, и не будет до 2003

года» - сказал мне лисапед голосом робота. Я поверила. Ведь надо же


человеку во что-то верить. Без веры жить нельзя. Кто-то всё ещё верит в

коммунизм, кто в Бога, а кто-то и просто в возрождение родного села, в

возможность нормальных условий работы.

1992 год.