Записки Сантаны Часть II

фантазия по сюжетным мотивам телесериала "Санта-Барбара"



Часть II

                17 марта, 1985

Эту тетрадь я взяла с собой, перечитывала отдельные места, все целиком, не знала, смеяться или плакать. Меня не тянуло назад, я совсем не скучала. И только эти записки делали свое дело. Заставляли меня стыдиться самой себя.
Но я продолжала медленно, кропотливо собирать информацию. Хотелось понять, что случилось. Мама была так зла на меня, что в первые месяцы после моего отъезда в Лос-Анджелес мало писала мне. И я не уверена, оттаяла ли она. Но, видимо, чтобы меня отрезвить, окончательно спустить с небес на землю, сочла нужным сообщить кое-что интересное.
Ченнинг и Линдсей Смит… чем это было для него – поиском острых ощущений или своей сущности? Похоже, что я была для него лишь прикрытием. Он даже готов был жениться. Сообразил, что такая, как я, дочь прислуги, никогда его не разоблачит и будет терпеть все плевки ради положения, которое ей посчастливится занимать.
У меня есть знакомые, которые говорят, что у них были разовые эксперименты, попытки сближения с людьми своего пола, но они не считают себя геями. Да и Линдсей потом женился. А Ченнинг?
Ну, этого я уже никогда не узнаю. Тот паренек был буквально влюблен в него, он перед ним преклонялся. Если б Си-Си узнал, что Ченнинг и Линдсей стали любовниками…
И это тот сын, о котором он мечтал. Он даже думал, что Ченнинг может стать президентом, о нем узнает весь мир. Когда речь шла о Ченнинге Си-Си терял всякое чувство меры. Это был его идол. Понятно, что не на такой, как я, он должен был жениться. Но сам Си-Си был ослеплен любовью, он его плохо знал.
Моя мать подслушала один важный разговор. Это уже бомба, которая может так рвануть… София приехала в Санта-Барбару, оказалось, что она потеряла память, и длилось это долгие годы.  Но когда все про себя вспомнила, вернулась в семью. Она теперь живет в домике для гостей.
Си-Си неописуемо счастлив, он все время восторженно что-то лепечет, как маленький ребенок. Я знаю, что он всю жизнь любил только Софию, а остальные женщины просто пытались ее заменить.
Бедняга. Если бы он только знал… надо же прожить целую жизнь, глядя на самых любимых людей через розовые очки.
Моя мать пришла в церковь. И услышала часть исповеди Софии.
Мне самой в это трудно поверить… но…
- Я  любила Лайонела Локриджа. А потом узнала, что он женат. Он обманул меня. О разводе он даже не думал, я для него была развлечением. После того, как я узнала… со мной что-то произошло. Я страшно ожесточилась. И решила отомстить, причинить ему боль… я думала, как это сделать. Очаровать его злейшего врага - Си-Си Кэпвелла. Они с Пэмелой разошлись, хотя официально развод еще не был оформлен, и не исключено, что они могли помириться, хотя… думаю, вряд ли. Я подстроила случайную встречу с Си-Си. И сделала все, чтобы он влюбился в меня.
- Люди не влюбляются против воли.
- Они именно так и влюбляются. С Лайонелом я была уязвимой, потому что чувства переполняли меня, я не могла хладнокровно просчитывать каждый шаг, а с Си-Си… было иначе. Он мне нравился, но не более. Чувство к нему появилось потом, когда прошли годы после нашей свадьбы.
- Но вы все-таки полюбили его, хотя изначально этого не было?
- Да.
- И в чем же вы себя так корите, разве так важно сейчас, что вы чувствовали тогда, в самом начале…
- Я была беременна, когда мы познакомились. Ченнинг… мой Ченнинг – сын Лайонела.
Вот оно что… первый ребенок от любимой женщины, тот, кому он отдал всю свою любовь, – сын злейшего врага Си-Си. Потом у них появились другие дети – Иден, Келли и Тед. Но он никого из них так не любил. А уж сына своей первой жены Пэмелы, Мейсона…
Но это еще не все…
София не знала, что их с Лайонелом ребенка подменили. И сделали это по указанию Минкс Локридж, матери Лайонела. Она не хотела, чтобы ее внука воспитывали Кэпвеллы и отдала его в простую семью, помогая мальчику на расстоянии. Фамилия этих людей – Уоллис. Мальчика назвали Брик.
Ченнинг – настоящий сын Уоллисов. Их с Бриком подменили при рождении. Не только Си-Си ему не отец, но и София – не мать.
Он всем чужой.
Минкс Локридж перехитрила даже Софию, а это не просто.
Получается, что мой Брэндон – не родственник Кэпвеллам.
А Си-Си еще всего этого не узнал. Не представляю, как он это выдержит.
А Мейсон? Вот уж кто будет злорадствовать.
А все ради чего? Чтобы когда-то совсем молодая София, глядя в глаза Лайонелу, нанесла свой точный удар, сказав ему: «Я выхожу замуж за Кэпвелла». И увидела, как изменилось его лицо. Это был миг ее торжества. А потом… потом мы расплатились.

                20 марта
Для кого я перечисляю все факты, которые удалось узнать? Я нанимала частных детективов. Узнать тайны Софии мне удалось случайно, про Ченнинга проболтался Линдсей одному из своих друзей. А Минкс Локридж… она так опекала Брика Уоллиса – милого славного паренька. Какое мне дело до Минкс? Так думала тогда я. Но узнав дату его рождения, задумалась.
Я ничего не могу доказать. Но сейчас это просто. Есть генетическая экспертиза. Брэндон никто этим Кэпвеллам. Он только мой. И я своего добьюсь.
Приемная мать, Джина Блейк Демотт, овдовела. Си-Си женился на ней и усыновил Брэндона. Ей около тридцати лет. Хорошенькая нервная блондинка с большими голубыми глазами. Она не чувствует себя уверенно, потому что, как и я, из простых. А когда вернулась София, и Си-Си стал смотреть на нее с обожанием, он будто воскрес из мертвых… Кажется, с этого дня Джина перестала для него существовать. Так все говорят.
Да, ей не позавидуешь. Но я отдаю должное третьей жене Си-Си – она хорошо воспитала моего малыша. И он ее любит.
Интересно, а если она узнает, что Брэндону по наследству, возможно, ничего не достанется?
Сейчас уже мне этого хочется. Я мечтаю, чтобы все потеряли к нему интерес. Мне уже не нужны ни деньги, ни положение Кэпвеллов. Так пусть моего малыша лишат всего этого. Перестанут баловать и опекать, забудут о нем… и тогда…
- Если бы ты захотела оставить ребенка Си-Си, никто, даже сам дьявол не смог бы отнять его у тебя, - заявила мне Джина.
Легко говорить… хотела бы я посмотреть на нее в такой ситуации. Мне было всего восемнадцать.
Оказалось, смерть Ченнинга – это случайность. София приняла его за Лайонела Локриджа, в порыве гнева она схватила пистолет… Это довольно глупая история. Софию, конечно же, оправдают. Это убийство по неосторожности. Она считала, что он не заряжен. Но накануне Си-Си зарядил его. Это дело расследует Круз Кастильо, он стал комиссаром полиции.

                22 марта
Иногда я думаю о том, чтобы сохранить эту тетрадь, без нее моему сына трудно будет понять, что я собой представляла. Он мой единственный судья. Я хочу сохранить свой дневник для него.
В юности я была неудачливой Софией. Как и она, я мечтала манипулировать людьми, чтобы добиться своего. Но умение ими крутить и вертеть – это особый талант. Желание есть у многих, а талант манипулятора не так уж и часто встречается. Мне не удавалось внушить к себе любовь, уважение.
Когда я приехала, узнала, что через пару дней встреча выпускников нашей школы. И вдруг, хотя никакой привязанности к бывшим одноклассникам не испытывала, решила пойти. Увидела их – и расплакалась. Хотелось обнять всех сразу. Все наносное, искусственное, чужое с меня слетело. Какой же высокомерной и глупой снобкой Сантана когда-то была… ничего из того, что было, во мне не осталось. Мне хотелось бы стереть в памяти все следы той прежней воображалы. Меня от нее теперь просто тошнит.





                23 марта

Я не хочу, чтобы Кэпвеллы искалечили и Брэндона. Достаточно Мейсона и Ченнинга. Что Си-Си сделал с ними? Один ревновал и бесился, он зациклился на том, чтобы доказать… кому, что? Старался соблазнить женщин своего отца и брата, хотел услышать от них: «Мейсон, ты лучший любовник, чем Ченнинг». Или Си-Си. Вот что ему надо. Не обрати на меня внимание Ченнинг когда-то… Он этим живет. Злостью, желанием одолеть память о брате. Даже мертвый Ченнинг не дает ему покоя.
Что уж говорить о Си-Си…
Для чего ему понадобилось пренебрегать старшим сыном, каким бы он ни был? Он нажил себе врага. Ведь, в конце концов, можно и не любить или любить недостаточно сильно, но не высмеивать, не ставить в пример других детей, провоцируя ревность и злобу.
А Ченнинг? Может показаться, что ему повезло. Я хотела осмыслить все, что с нами случилось, и даже ходила к психологу. Нет ничего тяжелее, чем жить с грузом чужих ожиданий, надежд. Все смотрели на него с восхищением,  а он… скорее всего, каждый из нас, любивших его, очаровывался собственными фантазиями, придумывал себе Ченнинга. И хотел, чтобы он соответствовал нашим ожиданиям. А его это раздражало и тяготило. Хотелось быть самим собой, а не образом героя, придуманного другими людьми. Он с малых лет научился притворяться, приспосабливаться к разным людям, играть роли… Ах, Мейсон, ты глуп, если не понимаешь, что он был, возможно, несчастней, чем ты. Обыкновенный парень, и даже достаточно средний в учебе… этот груз чужих надежд на его возвеличивание давил его, не давал свободно дышать. Он не жил в свое удовольствие, а все время должен был изображать из себя что-то.
Ты был свободен.
Увиваться сначала за мной, потом за Джиной… впрочем, с ней у него, похоже, что-то действительно если и не было, то могло быть. Она ему как-то ближе, понятнее. Они нравятся друг другу, это видно.
Раньше я не понимала Келли, которая стремилась сбежать из дома и проводить время в компании своих хиппующих друзей – художников и музыкантов. Она хотела свободы. Я не понимала, как можно быть счастливой без атрибутов богатой жизни, но…
Когда, в какой момент что-то во мне стало меняться? И я почувствовала, что наслаждаюсь, глядя в небо, расслабляюсь, лежа на песке, эта минута и есть то самое счастье – не идеальное, но в той мере, какая доступна всем нам.
Моя подруга из Лос-Анджелеса, фотомодель и начинающая актриса, только и делала, что следила за рейтингом звезд и впадала в отчаяние, если о ней или мало писали или писали плохо. Она была зациклена на успехе, карьере, славе. Я как-то спросила ее: «А что, если… не выйдет? Ты так и не станешь звездой». Она ничего не сказала.
- Ну, что тогда, вешаться? – настаивала я.
- Ой… не знаю.
На нее было жалко смотреть. Раньше я не понимала, когда слышала выражение «несчастные честолюбцы». Они видят только одно – свою цель, на остальное (на саму жизнь!) не обращают внимания. И лишают себя возможности ощущать радость бытия.
Это напоминает мне любимый мамин роман Диккенс «Большие надежды». У героини сорвалась свадьба, и она сосредоточилась на мысли о том, чтобы отомстить всему миру. Автор пишет о том, что она лишила себя тысячи утешений.
Я не понимала, пока не научилась их находить. Даже не представляла сколько их в той самой, так мало когда-то радовавшей меня, реальности.
Брэндону шесть. И мы только сейчас познакомились. Хорошо, что Си-Си получил возможность забрать его к себе только сейчас, рос он пока без него. Ох уж мне эти Кэпвеллы…


                24 марта

Может быть, с возрастом люди начинают любить совершенно другие сказки. Их перестает привлекать что-то далекое, загадочное, недостижимое. Они не создают себе кумиров, на которых тайно молятся, посвящая им стихи и песни. Мне не дано написать хотя бы одно стихотворение, но как я завидую людям, умеющим это. Если б мне  было это дано, моей детской любви я посвятила бы не тоненькую тетрадку, а… что-то гигантское по объему, чуть ли не целый том или даже – тома…
Она осталась где-то в глубине сознания, до конца это не умирает, что-то, наверное, теплится, но…
Это, скорее, воспоминания о совершенно другой – себе. 
Круз все такой же. Он мне кажется не меняющимся – одна и та же улыбка на детских фотографиях, и сейчас… порой мне хочется обнять этого большого ребенка. Он возвращает меня во времена абсолютно счастливого детства, когда я верила, что все люди равны и все обязательно будут счастливы. Рядом с ним пробуждается мой оптимизм. Я перестаю судить себя чересчур строго, пытаться взглянуть на свою жизнь глазами такого вот судьи в мантии… дойдет ли до этого? Или Си-Си, узнав правду, пойдет на мировое соглашение, и все решится тихо и мирно?
Когда-то мне льстило то, как Си-Си со мной обращается. Он, должно быть, и не вспоминает ту ночь, что мы провели вместе. Было это три года назад. Я приехала на уик-энд. Все случилось как-то спонтанно. Си-Си был подавлен, и вдруг появляюсь я – напоминание о трагедии с Ченнингом…
Он держался, но, стоило выпить лишнего, как начинал чуть ли не рыдать в полный голос.  Дом показался мне пустым, чужим, не уютным, как будто его покинули все. Это было, конечно, не так, но Си-Си ощущал себя здесь, как в склепе. Он потом сказал мне, что вдруг почувствовал себя моложе, так, как раньше, еще до трагедии…
Я знала, что мне нельзя оставаться, не стоит напоминать ему о случившемся, которого он, наверняка, стыдится, считая проявлением слабости. Си-Си не терпит, когда его видят в таком состоянии и начинают жалеть. А даже мне, потерявшей все, как я считала тогда, его стало жалко. Ему было хуже, чем мне. И этого оказалось достаточно, чтобы… не то, что простить, но смягчиться к нему. Раз и навсегда. Он не тот, каким кажется. Совершенно не тот.
У меня был свой расчет – хотелось, чтобы в таком состоянии он проговорился… но о Брэндоне разговор не зашел. Я намекала, но… стоило мне подумать об этом, начать говорить, как… его лицо менялось, глаза становились стальными. Каким бы он ни был, но если чего-то Си-Си делать или говорить не хочет, бесполезно хитрить, бесполезно настаивать. И если бы я осталась, втерлась к нему в доверие, попыталась стать его женщиной… в общем, я не уверена, что он допустил бы такое. Брэндон – то, что всегда стояло бы между нами. В этом вопросе он не собирался смягчаться. И жалеть меня, постараться взглянуть на ситуацию моими глазами… ну уж нет, Кэпвелл никогда не растрогается, не расчувствуется так, чтобы позволить себя использовать.
- Они с рождения знают, что их будет окружать толпа прихлебателей, желающих поживиться за их счет, - сказал мне приятель-психолог. Мы с ним встречались какое-то время. – Люди, выросшие в богатых семьях, к этому привыкают.
Я думала, что с Мейсоном, пожалуй, это могло бы получиться. Он более одинок, чем кто-либо в этой семье. И, несмотря на свою красоту и подвешенный язык, далеко не всем женщинам нравится. Я не помню, чтоб он когда-нибудь дрался, как Круз или тот же Ченнинг, хулиганил, как все мальчишки. Нет, он как оранжерейный цветок. А к таким подход найти можно. Они и не скрывают свою уязвимость.
Но у него, как у всех Кэпвеллов, больное самолюбие. Сама мысль, что женщина, находящаяся рядом с ним, пытается добраться до ребенка, с которым ее разлучили… это тоже использование. Что, разве не так? Это он мигом просек, когда заявил мне недавно:
- У тебя все дороги ведут к сыну.

                26 марта
Гуляли с Крузом. Я вызвалась поработать над его квартирой – ее можно сделать гораздо уютнее и симпатичней. Круз вроде не против. Почему-то я никогда не думала, что он может влюбиться в такую, как Иден. Насколько я помнила Круза, он тянулся к несчастным забитым девчонкам из жалости, они висли на нем. Он играл роль защитника. К тем, кто много о себе воображает, относился насмешливо. Казалось, он к ним равнодушен. Вечно у него были какие-то «детки» - беспомощные создания, он их так называл. Он любил нежность, женственность, а старшая дочка Си-Си…
Или и в ней это есть, и он разглядел такую «малютку» под маской героини «Укрощения строптивой»? Виктория Лейн была амбициозной, но внешне как хрупкий цветок. А Иден, хотя и эффектна, но, как мне казалось, - это не его тип.
Может, я плохо его понимала? Не знаю, чем старше я становлюсь, тем сильнее чувствую: он был бы идеальным отцом моего ребенка. Боюсь признаться самой себе в том, что когда-то я очень сглупила. А теперь… неужели наш шанс упущен? Кэпвеллы, Кэпвеллы. Все из-за них.
                27 марта

Дни, когда мне хочется что-нибудь написать, не выглядят особенными. Ничего не происходит. Обычные разговоры, встречи, дела. Си-Си доверил Иден управление рестораном «Уоррейнт Экспресс». Теперь я частенько туда захожу. Услышала кое-что, заставившее меня вздрогнуть.
- Сантана верна себе. Как только Круз заинтересовал одну из дочерей Кэпвелла, она сочла, что он достоин внимания. До этого и смотреть на него не хотела, - сказал Мейсон Джине.
Хорошо, что он выражается так осторожно. Я теперь с ними не церемонюсь, начинаю говорить все, что думаю, прямо в глаза. Но… неужели он прав? И Круз стал интересным в моих глазах, когда его выбрала сама Иден? И для меня дети Кэпвеллов так и остались чем-то особенным? Я не утратила способности им завидовать и смотреть на них как на существ высшего порядка? Для меня имеют значение их вкусы и мнения, больше, чем свои собственные? И есть ли они – свои? Похоже, что Мейсон и в этом сомневается.
От его слов частенько становится не по себе, но я не так злюсь, как в молодости. В них есть доля правды. Но какова эта доля? Он склонен преувеличивать ради красного словца, а кое-кто другой, возможно, склонен не замечать очевидного… я имею в виду Си-Си.
Иден не будет смотреть на мать с обожанием, когда узнает всю правду о ней. У меня есть идея – проследить за Джиной и Мейсоном, они похожи на тайных сообщников. То ли им выгодно быть заодно, то ли…
Вынесет ли Си-Си все эти удары? Мне по-своему его жаль, но он и сам виноват. Нельзя прожить жизнь в слепоте. Не представлять, с кем имеешь дело. На что способны те, кому он безоговорочно доверяет. Пожалуй, известием об интрижке Мейсона с Джиной, он и не будет обескуражен. Но Мейсон – враг, которого он же сам провоцирует постоянными насмешками и пренебрежением. И со стороны Си-Си это глупо.
Зато Джина навсегда будет свергнута с пьедестала идеальной матери для нашего с Ченнингом ребенка. И Си-Си задумается, кому отдает предпочтение – ей или мне. Он умеет быть беспощадным с людьми, которые его разочаровывают.

                28 марта

Кажется, мысль была очень удачной! Мейсон и Джина. Кто бы мог подумать? Но я-то знаю, на что он способен, если хочет кого-нибудь уязвить. Упрекает меня в желании утереть нос Кэпвеллам и соперничать с ними, а сам? Разве он не зациклен на постельных победах над папой и братом?
Она попала в аварию, ей прописали обезболивающие таблетки, и Джина начала их принимать. Потом утратила чувство меры и стала зависимой от этих таблеток. Теперь у нее выкидыш. Я своими ушами слышала, как Мейсон шепнул ей, лежащей на больничной постели: «Когда ты поправишься, мы с тобой сможем все повторить». Она покраснела, но было видно, что ей это все по душе.
Я найму детектива, пусть проследит за ней. Сейчас все относятся к Джине с жалостью, а из-за появления Софии вдвойне. В ней видят только жертву.
Она ответила Мейсону, что в тот раз, когда они были близки, она была не в себе из-за таблеток. Что ж, может быть, ее грех не велик… но я на верном пути. Наркомания, супружеская измена, выкидыш… а если не выкидыш, то возможность родить больного ребенка (она же не прекращала пить эти таблетки)?
Для Си-Си этого достаточно, чтобы избавиться от угрызений совести по отношению к своей нелюбимой третьей жене. А там один шаг до развода и…

                30 марта

У меня есть доказательства. Но Си-Си если и поверит им, то…
Лучше пусть сам застукает их. Тогда я ни при чем, я в стороне. И никто не накинется на меня с обвинениями, что я что-то кому-то испортила. Мне это ни к чему.

                31 марта
Что такое есть в отношениях этой парочки? Это зачаровывает многих. Никто не выглядит более сильным или слабым, у них настоящее равенство. А это так редко бывает. В них много детского, предостаточно упрямства, но когда эти двое вместе, начинаешь верить в мечту, в любовь, в сказку.
Каждому хочется того же самого – абсолютного понимания, идеального взаимного дополнения.
Иден мне никогда не казалась красоткой. Вот у Келли лицо идеальной лепки. У Иден нос картошкой, волосы жидкие… но красивая мимика. Если понаблюдать за ней, впечатление улучшается. И чем дольше, тем больше. Есть люди, которые нравятся не с первого взгляда, к ним нужно приглядеться. И Круз такой.
Красивая мимика при не правильных чертах – это лучше, чем наоборот.
Он-то вообще не красавец.

                2 апреля

В Иден есть царственность, надменность. Глядя на нее, вы никогда не забываете о том, что это, пусть и не самая прекрасная, но принцесса. А я… хоть в тысячу раз более привлекательная… но…
И на него это производит впечатление!
Вероятно, про таких, как я, говорят: «Хорошенькая горничная, которую друзья хозяина дома так и норовят поцеловать в щечку украдкой».
Я именно для такой любви. Мне всю жизнь достаются объедки с барского стола.
- Сантана, я даже не знаю, кто виноват в этом. Может быть, мы с отцом? Но никто из нас не думал, что ты будешь расти и чувствовать себя так, будто дети Кэпвеллов заслоняют для тебя солнечный свет, - говорит теперь мама.
- Вы не нарочно, я знаю… но я замечала, как вы реагируете на мои слезы и с каким вниманием относитесь к капризам детей Си-Си и Софии.
- Сантана, тебе не приходило в голову, что я дорожу своим местом и доверием Си-Си? Благодаря ему, мы смогли оплатить твое образование. Школу и колледж. Мы должны были заботиться о детях, которые остались без матери. У тебя было все – родители, дом, благодетели. Разве ты плохо устроилась? Работу свою ты любишь, зарабатываешь достаточно. Да, ты не вышла замуж за миллионера, но это сказки, ты и сама уже не живешь такими фантазиями. Послушать тебя, так можно вообразить, что Сантана Андрада – сиротка, которая выпрашивала милостыню у случайных прохожих, а не выросла на всем готовом. Ты все же чему-то завидуешь, может быть, дело тут не в деньгах. Теперь уже и не в них… ты сама должна разобраться с этим. Ты очень давно уже не ребенок.
Смогу ли я держаться так, чтобы во мне признали особу королевской крови? Увидели что-то особенное? Иногда мне кажется, что, даже перещеголяв Иден и Келли в роскоши, чего-то, что есть у них, я так и не обрету.

                3 апреля
Пока я молчу. Выжидаю.
Си-Си не обращает внимания на Мейсона с Джиной, ему и в голову не приходит, что… 
Но Мейсон в нее не влюблен, это точно. Похоже, у них намечается что-то с этой монашкой, сестрой Кристи Дюваль. Ее зовут Мэри. Высокая, крупная, похожа на славянку. В каком-то польском фильме я видела такие лица. Никакой косметики. Одета старомодно в деловой серый костюм. Застенчива и нескладна. Меня это удивляет. С такими он не имел дела. Для развлечения эта хмурая католичка не подходит. Неужели?..
Он с ней какой-то другой.
Интересно, а эта Мэри считает себя привлекательной? Не комплексует, глядя на сестер Мейсона?
Если бы я могла читать мысли других женщин моего возраста. Наверное, мне было бы легче, если бы они тоже мучились и изводили себя сравнениями не в свою пользу.
С Джиной мы в чем-то похожи. Но она как-то наивней.
Я никогда не пыталась представить женщину, в которую может влюбиться Мейсон. Мне казалось, он проживает не свою жизнь, и все ему здесь чужое. Он играет роль, всегда в маске, которую если и рискует приподнять, то, лишь напившись.
Си-Си не было нужды притворяться, он никогда и не думал скрывать свои симпатии и антипатии. Я знаю, он выставит Мейсона с Джиной. А эта угрюмая католичка? Будет молиться о нем?
Может, такие влюбляются в грешников?

                3 апреля
Джим, мой приятель-психолог, когда-то сказал мне: «Никогда не встречал человека, который бы так убивался из-за своей ординарности».
Если влюбляешься в кого-то, он кажется тебе не таким, как все. А особенным. Я такой никогда никому не казалась. Красивой – пожалуй, не самой глупой – возможно, доброй – да, я бываю такой, профессиональной – не ас в своем деле, но знаю его.  Но при том, что я ничем не обделена, я такая, как все. Никто не выделяет меня из толпы, не видит чего-то необыкновенного. Даже в этой моей зацикленности на своем «я» и желании выпендриться ничего незаурядного нет.
А жаль.

                5 апреля
«Сантана, ты думаешь, любят только особенных? Ты заблуждаешься. Может быть, наоборот. Любят тех, кого считают такими. А это уже субъективно. Если внушать ребенку с самых ранних лет ощущение своей избранности, он проникнется им. Тебе этого не хватало? Мать считала, что надо быть поскромнее, потому что тебе это пригодится? Не стоит спорить, лезть на рожон, надо уметь угождать вышестоящим? Она хотела как лучше. Старалась привить тебе свою модель поведения – немногословной полезной неприхотливой женщины из народа. Считала, что капризы и вздорность тебе навредят, и эти качества надо пресекать в зародыше. Не баловать тебя комплиментами, быть с тобой как можно суше и строже… Все, что она делала, думала, говорила, было оправданным, логичным и разумным с ее точки зрения. Но ты видела, что мама может быть и другой. Снисходительной, терпимой… возможно, она казалась тебе угодливой с детьми твоего хозяина.
Ты же не знаешь, какой была в детстве Роза Андрада? Взрослые приходят к определенным выводам о воспитании детей тогда, когда свое собственное детство уже забыли. И могут переусердствовать, руководствуясь самыми лучшими намерениями. А ты ждала ласки, любви, комплиментов и нежностей.
Не вешай нос. Пиши, как твои дела.
                Джим».
Он не влюблен в меня, хотя теплота его тона может натолкнуть на такой вывод. Джим со всеми ведет себя как лучший друг.
                6 апреля

Кэпвеллы привыкли считать, что их настроения, вкусы и мнения – это что-то очень важное, они носятся с ними. А вот привычку прятать собственные взгляды трудно преодолеть в зрелом возрасте. Дружить ли мне с Софией, или это не выгодно? Си-Си не должен ее простить… но я не могу представить его, возненавидевшем ее. Рано или поздно его любовь начнет искать оправдания. И найдет их.
У них с Лайонелом давнее соперничество. Си-Си считали более энергичным, трудолюбивым и успешным бизнесменом, Лайонела – утонченным барином и упоительным любовником. Тщеславие каждого из них страдало. Лайонел болезненно воспринимал деловые успехи Си-Си, а тот раздраженно реагировал на рассказы об очередной любовной победе Лайонела.
Я не могу представить Си-Си, возненавидевшем Ченнинга, желающим перечеркнуть память о нем. 
Но легко могу представить его, расстающимся навсегда с Мейсоном и Джиной, – они никогда для него ничего не значили.
Для таких, как Си-Си, людей очень пристрастных, важно собственное отношение к людям. Тех, кого очень любит, они когда-нибудь оправдают, найдут смягчающие обстоятельства, а нелюбимых…
Роман сына с женой – это нечто. Но я знаю Си-Си. Это освободит его навсегда от зачатков угрызений совести и жалости к ним обоим. Он вычеркнет их из своего завещания.
Любопытно, а эта монашка… как она поведет себя? Мне почему-то кажется, Мэри Дюваль никогда не влюблялась. Мейсон – первый мужчина, на которого она обратила внимание. И один бог знает, почему. Более нелепой пары и представить себе нельзя. Интриган, циник, бабник…  и вдруг эта святоша, которая ни разу в жизни не целовалась, с виду такая неприступная крепость в одном и том же сером пиджаке. Ну и выбор они оба сделают… если сделают.
Вот уж я посмеюсь.






                7 апреля
«Сантана, ты потеряла то самое человеческое существо, для которого могла стать единственной и неповторимой. Но назад дороги нет, и надо смириться. Ты молода, у тебя вся жизнь впереди. Этот малыш любит свою маму. Так сложилось, что он ее сын, а не твой», - пишет Джим.
Я не отвечаю. Мне просто нечего ему сказать. Отказ от Брэндона был добровольным. И ни один судья не встанет на мою сторону.
До тех пор, пока будет считать его наследником состояния Кэпвеллов, родным им по крови. Хотела бы я посмотреть на реакцию Джины. Жаль, меня не было рядом, когда мой сын бы совсем крошкой. Что тогда знала Джина о его происхождении, стала бы она воспитывать его, если бы считала, что мальчик из обыкновенной семьи?
Я молюсь, упрашиваю Бога, чтобы оказаться правой. Хочу увидеть ту самую реакцию Джины, которой я ожидаю. Это развязало бы мне руки, дало возможность почувствовать свое моральное преимущество.
Знаю, я не объективна. Я не могу быть такой. Говорю ей в глаза одно, а думаю другое: «Брось его. Откажись. Стань ему плохой мамой, чтобы я могла стать самой лучшей на свете».

                8 апреля
Гром грянул. Си-Си их застал целующимися.
Мейсон уже ушел из дома. Джина жалуется детям Си-Си на то, что он пренебрегал ей, и одиночество толкнуло ее в объятия Мейсона. И все это с непосредственностью маленькой девочки. Неужели она ждет сочувствия от Иден, Келли и Тэда?
А накануне Си-Си решил, что пришла пора им с Мейсоном помириться. Не представляю теперь возможность чего-то подобного. Своей глупой выходкой он перечеркнул для себя все пути для примирения с отцом и окружающими. Монашку свою он, скорее всего, потеряет. Думаю, что для нее это – слишком.
А Джина, если Си-Си ее бросит, как раз будет цепляться за Мейсона. Ей больше не за кого, к тому же… она к нему и на самом деле неравнодушна. В отличие от меня, ее угораздило принять за чистую монету его «дружеское расположение» (желание насолить отцу) и влюбиться.

                9 апреля
Мы влюбляемся в чужую любовь. Иногда она завораживает. Смотрим на влюбленных, которые нравятся нам, и не завидуем им. Нам просто нравится на них любоваться. Ловлю себя на том, что хочу стать невидимкой и присутствовать при встречах Мэри и Мейсона, слышать все, что они говорят, читать их мысли, проникаться их ощущениями. Все прочее в жизни их обоих было не настоящим, какими-то декорациями. Но если все это затянется, и страх помешает им быть откровенными, то…
Ему я не доверяю. Таких, как она, я вообще никогда не пойму. Но есть в этой паре какое-то волшебство… она трогает даже больше, чем Круз и Иден.

                10 апреля
Он в коме. 
Джина узнала тайну Софии (она подслушана наш разговор с ней) и рассказала Мейсону. Он явился к отцу и поведал ему о Ченнинге – о том, что он был «голубой», а София считала его отцом Лайонела и вышла замуж за Си-Си уже беременной.
Это был миг торжества Мейсона Кэпвелла. Он назвал Ченнинга «паршивым педиком». Как же надо было ненавидеть того, кого считаешь братом, чтобы…
До появления Мэри он жил ненавистью. И не верил во что-то другое.  София умоляла Мейсона прекратить, пощадить отца, но он продолжал добивать его.
Я не знала, что здоровье Си-Си не в порядке, он может умереть в любую минуту, ему надо серьезно лечиться. Клянусь, если бы я это подозревала… но что теперь говорить? Мейсон тоже не знал.
Его увезли в больницу и подключили к системе искусственного жизнеобеспечения. Это может продлиться месяцы. Он или выздоровеет или умрет. И второе гораздо вероятнее. Врачи сказали, что семье надо готовиться к худшему.
Си-Си, я этого не хотела. И он, ваш сын, - тоже. София была в курсе, но она молчала, потому что вы просили ее ничего никому не говорить. Может, она и, правда, теперь любит вас больше, чем когда-либо? Но тронут ли вас ее слезы?
                5 июня
Ему не лучше. Все без изменений. В первую неделю дети и София приходили к нему каждый день, говорили с ним, держали его за руку, но это ничего не дало.
Я не решалась подходить к нему близко. И в больнице, и в его комнате, куда его перевезли потом. Но частенько мне удавалось услышать то, что говорят другие. Никто из его родственников не открылся мне с новой стороны, они повторяли заверения в любви и просили его не покидать их. Ничего другого я и не ждала. Но Джина… кажется, она сообразила, что если Си-Си не придет в себя, для нее так будет лучше. Она никогда по-настоящему его не любила, останься она сейчас вдовой, ей достанется целое состояние. Брэндон тоже пока не успел к нему привязаться. Си-Си был слишком занят, они мало времени проводили вместе. С Мейсоном он сдружился.  Как ни странно, похоже, он искренне и глубоко любит ребенка Ченнинга. Они с Брэндоном даже похожи внешне – со стороны можно подумать, что это его собственный сын.
- Мама, а почему ты не плачешь так, как тетя Сантана? Ведь папа – твой муж? – спросил Джину Брэндон.
- Дорогой, она прожила здесь всю жизнь, знала его с ранних лет, они знакомы уже четверть века. А я… мы с Си-Си познакомились всего несколько месяцев назад. Все произошло слишком быстро… у нас было мало времени, понимаешь?
Она не пытается притворяться, и это хорошо. Дети чувствуют фальшь. Брэндон и сам не горюет. Меня волнует другое. Систему жизнеобеспечения Си-Си кто-то пытался отключить. И если это она…

                12 июня
Я наблюдаю за Брэндоном, пытаюсь понять, что ему нравится, а что – нет. Я о нем так мало знаю. Он просто относится к сложным вещам, как все дети. Его не смущают простые ответы на любые вопросы. Но таковы все дети, и в этом их счастье. Я потеряла несколько лет, как же мне возместить их? Может ли желание искупить свою вину помочь кому-то из нас? Или это все только испортит? И самым лучшим для меня было бы уйти в тень и только в крайнем случае протянуть ему руку? Если иного выхода не останется? Не смутит ли ребенка мое появление, не испугает ли правда?
Испугает – это еще мягко сказано. Правда разрушит его уютный маленький мир. Я знаю, что думают многие. Я эгоистка. И делаю это ради себя. Для него лучше бы было расти в привычном окружении.
Может быть, я найду в себе силы когда-нибудь с этим согласиться. У меня опускаются руки. Похоже, что выхода нет. Или есть… только такой. Признание своего поражения.

                15 июня
- Отец не хотел жить в таком состоянии, он просил, чтобы я отключила систему жизнеобеспечения. Я должна это сделать, - ныла Иден в объятиях Круза, который и ее тоже, как и всех своих предыдущих возлюбленных, именует «деткой».
- Он не имел права тебя об этом просить. Какую ношу он возложил на твои плечи? Ты должна убить собственного отца…
- Он считал, что я выполняю его волю. И это не убийство, а отказ от поддержания жизни искусственно…
- Он должен был написать письменное обращение к врачам, и это сделали бы они.
Так они беседуют днем за днем, я уже устала от одних и тех же вопросов и ответов. Крузу когда-нибудь надоест быть ей вместо отца и матери… хотя… он из тех мужчин, которых вполне устраивает роль няньки. Рядом с ним любая женщина становится «деткой». Я не верю, что Иден пыталась отключить эту систему, она может говорить что угодно, но сделать это она не решится. У этой парочки все пошло наперекосяк. Может быть, в идеале для нее лучше такой отец, как тот же Круз, чем Си-Си с его амбициями. Но она воспитана им, смотрит на всех свысока. Как она вообще «снизошла» до Круза? Си-Си не был в восторге от ее выбора.
Я понимаю, на самом деле ей не хватало элементарной доброты, лишенной высокомерия. И она нашла ее только в Крузе. Но стать такой, как он, она никогда не сможет. Часть ее натуры, надменная и амбициозная, будет сопротивляться его влиянию. 
Мейсон и Мэри в ссоре. Он не склонен откровенничать о своих делах, но сегодня вдруг разговорился.
- Все хорошо начиналось, тогда, казалось, все будет легко и естественно, но… Если отношения не развиваются, они заходят в тупик, люди твердят друг другу одно и то же, в какой-то момент им становится скучно. Еще даже толком не сблизившись, они уже начинают чувствовать усталость.
- Знаешь, а так было когда-то и у меня с Ченнингом,  - неожиданно вспомнила я. – В какой-то момент я почувствовала, что игра в узнавание друг друга затянулась. Дальше – или решительный шаг вперед или разрыв, а иначе… Но, конечно, мы были детьми.
Мейсон засмеялся. Он показался мне милым. Он, оказывается, может быть и таким, когда не старается уязвить других побольнее.
- В сериалах показывают такие парочки. Они встречаются, чувствуют, что созданы друг для друга, зрители, затаив дыхание, на них смотрят, ждут, что сейчас что-то произойдет… но не происходит. Сценаристы начинают «тянуть резину». Проходит месяц, другой, еще сотня серий… и людям становится скучно. Они перестают испытывать интерес к этой паре.
Круз и Иден сразу сошлись. У них все проще. Не хватало только обручальных колец, и все. Но… видимо, бесконечное откладывание их свадьбы «на потом» привело к тому, что им уже не так уж и хочется пожениться.

                2 августа
Самообман – как далеко он может завести? Она убедила себя, что так будет лучше для всех, и решилась… маленькая нервная блондиночка с испуганными глазами. Кто бы мог подумать? Она не казалась мне способной на это.
Наверное, она говорила себе: он болен, при чем здесь я? Он не хотел жить, и я выполняю его же волю. У Иден не хватает духа сделать то, что сделаю за нее я. Можно найти при желании тысячи убедительных объяснений и оправданий. Джина перешла черту. Я от нее этого не ожидала. Но столько времени, потраченного на слежку, не потеряно даром.
Теперь у меня появился тот долгожданный козырь… но я почему-то не рада. Совсем. Похоже, что Иден считает себя виновной, та ночь стерлась из ее памяти. Интересно, почему? Похоже, что она то ли выпила лишнего, то ли… как можно не помнить такое?
Но женщину, пришедшую в спальню Си-Си, описывали как блондинку с распущенными длинными волосами в розовом платье. А если Джина и это продумала, заказав себе такой же наряд? Внешне они совсем не похожи, но слой грима…

                7 августа
Си-Си становится лучше. Мейсона можно склонить и на мою сторону, я вижу, что связью с Джиной он тяготится. Она может рассказать Мэри об их романе, а этого Мейсон не хочет. Хотя их отношения не складываются, он не теряет надежды.
Она изменила его к лучшему. Или стала толчком, благодаря которому он как будто очнулся…
- Если бы можно было сотворить молитву, я нашел бы такие слова: никогда ничего не просил у Тебя, считая это ошибкой. Но теперь я прошу. О смирении. Дай мне возможность прочувствовать свою вину и чужую боль, я выпью этот сосуд до дна. Я считал, что чувствую глубже других и вижу больше, чем видят они. Но раз так, с меня должен был совершенно другой спрос. Куда более строгий. И это еще мягко сказано. Возможно, кто-то… какие-то неведомые людям силы сочтут, что я не достоин счастья. Смогу ли я признать очевидное, смогу ли я это принять и не взбунтоваться?
Я постаралась запомнить все, что он говорил у постели отца, слово в слово. Меня поразило то, как он говорил, я раньше не видела его таким… кажется, что он сам готов отказаться от Мэри. Одна фраза напомнила мне место в романе известной писательницы, там говорилось: высшие силы сочли, что герой слишком мелкий, и…
И это в нем тоже есть.
Бывшая монахиня, появившись в городе, казалась более естественной, с чувством юмора. А потом стала вести себя как ханжа из средневекового фильма. Эти «бровки домиком», чопорность, постоянные истерики на пустом месте. В ней слишком много «снобизма наоборот», когда люди подчеркивают: мы бедные, но гордые. И это немного смешно.

                9 августа
Брик Уоллис – настоящий сын Софии Уэйн и Лайонела Локриджа. Надо же – при всем желании из него невозможно было бы слепить кумира школы, этот мальчик не стал бы любимцем Си-Си. Он наивный добродушный трудолюбивый. Похоже, что этот парень не унаследовал утонченности отца и обаяния матери. Амбициозности в нем нет. Ему всегда нравилась его жизнь, все устраивало. Брик не красавец, хотя не лишен привлекательности… в общем, обыкновеннейший паренек.
Ченнинг был красавцем. Чего-чего, а этого не отнять. К Брику и София, и Лайонел остались равнодушны. Как будто он им совершенно чужой.
Голос крови – насколько люди к нему чувствительны? Меня это волнует,  Брэндон никак не реагирует на мое присутствие.

                10 августа
Круз и Иден расстались. Который уже раз на моей памяти. Но если дело в покушении на Си-Си, то это серьезнее, чем я могла представить. Если она действительно так тянулась к Крузу, то это говорит о ее одиночестве. Отпрыски богатых родителей влюбляются в людей не своего круга, когда в той среде, в которой они выросли, им плохо. Я это давно поняла. Она цепляется за него, ему это по-своему льстит. Сейчас сложилась идеальная ситуация – я хочу сказать, для нас с ним. Он поймет, что таким, как мы, не по пути с богачами, нам надо держаться друг друга. Кэпвеллы используют нас как жилетку для слез и пренебрегают нами. Мы им нужны, когда они не находят понимания и страдают.
Конечно, это не может не льстит. Чувствуешь себя значительной личностью и все такое… Но роль жалетки кого бы то ни было – Ченнинга, Мейсона или Си-Си никогда уже больше меня не устроит. Хватит с меня их страданий.
Круз тоже прозреет, он это поймет. Конечно, в меня он не влюбится так же, как в Иден, но… сколько людей, столько и влюбленностей, возможно, у него возникнут другие чувства, и он их оценит.
Мне захотелось загадать желание, как будто я маленькая, и снова праздную свой день рождения, вижу свечки в торте, стараюсь задуть их все сразу… Она сильная. Я слабее ее. У нее есть все, а у меня…
Нет, не пришло еще время и мне помолиться.
Круз, Брэндон и я – вот оно, счастье, как я его теперь понимаю. У нас будут другие дети.
Слов нет передать, как я хочу, чтобы это сбылось. Ведь мы это заслужили.
                5 сентября
- Дорогая, я полностью на твоей стороне. Круз подходит тебе, а не ей, - сказала мне мама. Ну, наконец-то! А я уже отчаялась услышать такие слова: неужели кто-то, даже мои домашние, желают счастья в первую очередь мне, а потом уж…
Не могу забыть, как посмотрела на меня Иден, когда я высказала в лицо ей все, что думаю. Доставила себе удовольствие!
- Ты сделала из него любимого слугу, он нужен тебе не таким, какой есть, а зависимым от тебя. Круз никогда не будет зависим, он гордый. Ты не уважаешь его самостоятельность, самодостаточность.
Все это – слова Джима, моего приятеля, но не важно… главное, что это «выстрелило». Иден боится за его жизнь и не хочет, чтобы Круз подвергал себя опасности на должности комиссара полиции, она предпочла бы обеспечить ему кабинетную работу, тихо, спокойно… ее можно понять, но это не для него. Сейчас все, даже Джим – за меня. Мне показалось, что и Мейсон желает мне добра. Он изменился после появления Мэри.
- Я выполз из кромешной внутренней тьмы, я и сам не понимал, как мне было плохо. Я будто и не жил вовсе.
Конечно, меня раздражает, что эта девушка, далеко не самая красивая или образованная с легкостью расположила к себе всех Кэпвеллов… или крестик на ее шее обладает магическим действием? Перед религиозными фанатиками пасуют даже миллионеры? Бояться поссориться с такими, тем самым прогневив Бога?
Ладно, мне не до их выяснений отношений сейчас. Важно, что я нашла нужные слова для тех, до кого хотела достучаться. Круз стал интереснее для меня, не спорю, когда Иден Кэпвелл решила с ним обручиться, но… я и так бы его разглядела, рано или поздно это случилось бы. Странно, меня не тянуло к таким, как Круз, или тот же Брик, в юности. А ведь они – это и есть настоящее, не придуманное счастье. Почему молодые так мало ценят доброту и благородство, их тянет к тем, кто задирает нос и относится к ним пренебрежительно? Что за мазохизм? Или это свойство только юности? Тот, кто недосягаем, кажется интереснее. Его надо завоевывать, а с такими, как Круз, или Брик…
Соперничество с самой Иден Кэпвелл… кто бы мог подумать?
У них стычки не только из-за покушения на Си-Си, в котором пока непонятно кто виноват, но и из-за дела Софии. Круз отказался замять его, Иден обиделась. Она, как и ее отец, считает, что для Кэпвеллов законы не писаны. Но Круз не из тех, кто будет беспрекословно слушаться ее отца. Это не для него. Она могла бы найти сколько угодно послушных марионеток, зачем ей тогда нужен Круз? Быть придворным представителем закона, который борется с преступностью только тогда, когда это не мешает интересам кого-то из Кэпвеллов или целого клана?
Мне не надо стараться быть привлекательнее, чем Иден. Круз влюбляется не в красоту. Я хорошо его изучила. Иден наименее привлекательная из всех его подружек. Конечно, блеск нарядов и украшений Иден не мог оставить его равнодушным, но… он не может не понимать, что тонна косметики и деньги, потраченные на одежду, – это еще не красота. Вот у кого все от природы…
Но, что бы там ни говорили все психологи мира, внешность не так уж сильно влияет. Меня миловидность не делала счастливее, не заставляла чувствовать себя иначе, чем другие. Я завидовала тем, у кого не идеальные пропорции, но есть изюминка, индивидуальность…
Индивидуальность! Вот оно, то самое слово.
Но, может быть, несмотря на все недостатки и неправильности, для него она все-таки неотразима?
«Когда обаяние женской красоты проникает в самые глубины нашего сердца, оно становится невыразимым, ибо переходить ту грань, за которой перо уже не властно. Подумайте о ней, как вы думали о той, что впервые задела в вас струны, молчавшие при других женщинах. Пусть ясные, чистые голубые глаза встретятся с вашими, как они встретились с моими в том первом, неповторимом взгляде, который мы оба запомнили навсегда», - пишет Уилки Коллинз в романе «Женщина в белом». По описанию это больше похоже на Келли, но… ведь у каждого свой идеал. Свои струны. И невозможно угадать их звучание.  Это  то же самое, что пытаться подобрать незнакомую мелодию «наугад».
Нравится ли Крузу ее бесшабашная смелость, мальчишеский задор, стальная воля? Это находит отклик в его душе…
Значит, во мне этого не хватает?
С его точки зрения, наверное, да… Нет, я все же попробую заставить звучать эти струны. Софии это всегда удавалось. С любым мужчиной. Вот уж кому я завидую.
                10 ноября
Доктора заговорили о том, что он может поправиться. Если Си-Си придет в себя, он отберет Брэндона у Джины. Теперь в этом можно не сомневаться. Но я помалкиваю. У меня нет улик против нее. Но Си-Си мог понять, кто это был… или тогда он не мог? Поскорей бы ему стало лучше.
Я услышала разговор Иден с Мейсоном.
- Я не считаю себя достойной любви Круза, а ведь на моей совести только один грех… Ты же считаешь, что надо скрыть все свои прегрешения от Мэри, но правильно ли это? Она отвернется от тебя, если узнает правду о вас с Джиной. Тем более, если поймет, что ты не раскаиваешься в этом, тебе просто жаль, что отец вас застукал, а так это могло продолжаться и продолжаться…
- Ты ошибаешься!
- Нет. В том-то и дело. У меня есть мужество отказаться от возможности стать счастливой, и это мое наказание. Ты не считаешь, что вообще его заслужил. Если бы ты сам открыл правду Мэри и предложил ей разорвать ваши отношения, я бы смогла тебя уважать. И она тоже. Возможно, она не взглянула бы на тебя прежними влюбленными глазами, но…
Он ничего не ответил. Иден, похоже, играет роль Господа Бога, сама решает, чего кто заслуживает, но… вместе с тем… разве она не права? Мне не хочется думать об этом, иначе придется признать, что и я должна отказаться от Круза и Брэндона. Но неужели только святые с кристально чистой совестью имеют право на счастье, а всем остальным остается молиться, молиться, молиться всю жизнь?
Впрочем, Мейсону это не помешало бы. Но я и раньше посматривала на него с каким-то смутным ощущением, что на лукавого скользкого приспособленца он не похож, хотя у него есть эти черты, но… не знаю, он странный какой-то. Я бы не удивилась, если бы в один прекрасный день он решил бы отпустить бороду, взять посох и пойти по свету с проповедями из Евангелия. Может, этого он и жаждал – того, что называют «просветлением»? Но у него нет твердости, какой-то он вечно колеблющийся. Как Ганс из «Глазами клоуна». Мы ладим и перестали раздражаться друг на друга. Но он считает, что правда о Джине может в буквальном смысле чуть ли не убить Брэндона.

                12 ноября
Иден и Керк поженились. Круз сидит дома и пьет.
- Я никогда, ни на одну минуту, не мог поверить, что она сделает это!
- Круз, успокойся, возможно, они еще разойдутся…
- Нет, я не смогу простить ее. Она не доверяет мне. Не захотела признаться в чем-то и… ведь Керка она совершенно не любит, он ей даже не нравится.
А если бы я ему все рассказала? Нет, это мне ничего не дало бы. Иден – возможно, но я не собираюсь ей помогать. Если бы Си-Си выздоровел… он важный союзник. И был бы рад, если бы Круз женился на мне. А такой зять, как Керк, его бы устроил. Парень из богатой семьи, сын известного адвоката Джека Ли, закончил Гарвард, предприниматель.
Си-Си, поправляйтесь, вы так мне нужны!

                1 декабря
Похоже, все будет по-моему. Но мне надо набраться терпения. Выслушивать монологи Круза о том, как плохо Иден с ним обошлась, попытаться стать незаменимой. Он уже скучает, если я отлучусь, то тут же звонит.
- Сантана, мне кажется, я без тебя не могу.
- Ну, что ты, я твой лучший друг, их у тебя много…
- Ты и Ник… это все, что у меня осталось. Джо умер. Я так хочу, чтобы ты была счастлива. У тебя кто-то есть в Лос-Анджелесе?
Я изобразила смущение и неопределенно пожала плечами. Его надо заинтриговать. Похоже, что у меня получилось. Круз вдруг напрягся.
- Если этот парень любит тебя, почему не найдет времени, чтобы навестить? Ты так одинока здесь, он должен это понять.
- Я не знаю, будем ли мы с ним дальше встречаться.
- Он, наверное, красавчик, такой же, как Ченнинг Кэпвелл…
- Ну, что ты, Круз, только подростки влюбляются в красивые глаза… я влюбилась один раз в жизни. Но очень по-детски. Это не то, что со мной происходит сейчас.
Круз застыл на месте.
- С тобой… происходит?
- Но мне достаточно просто быть рядом с этим человеком, и  так хорошо, что кажется, этого и достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой.
Самое смешное, что это – чистая правда. Мне с ним хорошо. Просто так. Безо всяких планов на будущее. Такое со мной впервые.

                12 января, 1986
Я права, или Си-Си… он всех водит за нос! Он выздоровел… во всяком случае, быстро идет на поправку. Но делает вид, что все по-прежнему. Он прислушивается, что говорят члены его семьи. Хитрая бестия. Но для чего это? Представляю, сколько надо терпения, чтобы закрывать глаза, когда хочется встать и пройтись по комнате… я наблюдала это только однажды, но не решилась сказать кому-нибудь, что наш больной…
Ну, Джина, держись!
В то же время мне страшно: а вдруг он очнулся и не помнит, что было? Просто не помнит, и все?

                1 февраля
Ну, вот он и открыл правду. Не помнит, как же! Он нас всех обведет вокруг пальца и в результате еще и переживет.
- Послушай внимательно, что я скажу. Ты достаточно мучилась. Признаю, я был несправедлив к тебе, Сантана. Ноги Джины не будет в этом доме. Но ты должна устроить свою жизнь. Я хочу, чтобы Брэндон жил в полной семье. Может, я старомоден, но… Ты и Круз – прекрасная пара, вы хорошие люди, я знаю вас с детства. Для Брэндона это было бы идеально. И если вы решите… я знаю, о вас говорит весь город…
Я чуть не подпрыгнула вверх и не расцеловала его, похоже, что бог услышал мои молитвы.
Джину нельзя посадить в тюрьму. А жаль.
После того, как Мэри узнала правду об их романе с Мейсоном, Джина осталась совсем одна. Ей теперь и поговорить не с кем.
Если не считать моего ребенка.
Боюсь, что это только сон. Ущипнула себя, чтобы поверить: мне все это не померещилось!


                14 февраля
- Я теперь знаю, что такое жизнь без любви. Спокойная размеренная организованная благополучная полнокровная насыщенная… но без самого главного, - сказал Круз, сидя в церкви. Я подошла слишком тихо, он не обратил на меня внимания. Я села на скамейку сзади него. Не хотела мешать молиться. И в то же время чувствовала, что должна знать, каковы его тайные мысли. Ему неудобно говорить мне правду: «Ты мне нужна сейчас, потому что мне плохо, но я тебя не люблю, и, возможно, этого никогда не случится». Но я ее и так знаю. Я пошла на это с открытыми глазами, и я не девчонка, ослепленная блеском своих фантазий.
- Она просто лишена всякого смысла, - добавил он.
Да. Для него. Но это - пока.
- Господи, мне кажется, что свет на земле погас.
Страдания даже Круза могут сделать красноречивым.



                15 февраля
Я ненавижу ее! Вцепилась бы в эти крашеные волосы… кошка драная, еще считает себя неотразимой. Даже муж, который по возрасту ей в отцы годится, променял эту выдру на свою ровесницу, Софию. И это ее ничуть не обескуражило! Я думала, Джина лопнет от злости или начнет устраивать истерики у постели больного, но она не унывает. Си-Си разоблачил ее, выгнал из дома. Брэндон разговаривает с Джиной только по телефону. Но она все наглеет. Я никогда не забуду того, что она мне сегодня…
Успокоиться, вздохнуть полной грудью, сосчитать до пяти… десяти… хоть до тысячи… я готова расцарапать ее лицо, накинуться на нее…
- Что за кошачий концерт? – спросил меня Мейсон.
Джина уже успела уйти. Пришлось объясняться. Мы орали друг на друга, чуть было не подрались.
- Брэндон не любит тебя. Ты это понимаешь? Дурочка. Он никогда тебя не полюбит. А это больнее, чем безразличие даже лучшего в мире мужчины. Тебе не отнять у меня ребенка, он мой. Я для него – своя, ты – чужая. Ты еще не поняла, что Брэндон очень четко отделяет «своих» от «чужих»? Такой у него характер. «Своим» прощается все, а «чужим» - ничего. Он не один такой, и Си-Си тоже… только так уж сложилось, что мы с ним чужие. По разные стороны баррикад. Даже если мой малыш больше меня никогда не увидит, то… он запомнит. Как Мейсон, который всю жизнь помнит Пэмелу, и отказался признать Софию.
- Ты – чудовище, ты хотела, чтобы Си-Си умер!
- Это он – чудовище. Все, на что он способен, - это искалечить психику окружающим. Он возомнил себя богом, распоряжается жизнью других. При этом он идиот. Ни один из его детей не был счастлив, все страдали от его самодурства. Он сам не хотел жить в таком состоянии, это была его воля. И знаешь, что? Для блага Брэндона было бы лучше, если бы он не очнулся. Потому что этот маразматик не понимает, что такое для ребенка - лишиться матери, которую он любит больше всего на свете. Он загнал меня в угол. Все, что я делала, было бы Брэндону только в плюс.
- Замолчи!
- Знаешь, что? Мне не жаль Си-Си. Мне жаль Брэндона. Тебе, похоже, - наоборот. И еще тебе жаль себя. Может быть, я – единственная, кого совершенно не трогают твои причитания. Как знать? Может, и Брэндона они совершенно не тронут. Ты с лакейской угодливостью навязывалась всем мужчинам из семьи Кэпвелл, надеясь на что-то, но тебе всегда перепадали крохи с барского стола. Ты по-прежнему ловишь каждый взгляд, одобрительную улыбку Си-Си. Как же, барин похвалил! Барин остался доволен!
- Можно подумать, ты, когда сюда приехала, была не такой!
- Но это было в самом начале, потом, если ты заметила, мне стало плевать на них. Но не тебе.
- Си-Си любит Софию, Мейсон – Мэри. Джина, мне жаль тебя.
Она расхохоталась.
- Жаль меня? Какая ты добрая! А кого любит Круз, ты знаешь? Или, может, не в курсе? Я никогда не видела его таким подавленным, как сейчас. Хотя слышала, что ты готовишь ему обеды и ужины, преобразила его квартиру, стараешься угодить… в общем, Сантана в своем репертуаре. Будь спокойна, за Крузом я не охочусь. Но Брэндон любит меня. А это – то самое главное, самое важное и значимое, чего тебе никогда не достичь. Его любви тебе у меня не отнять.
Я знаю, в Санта-Барбаре есть люди, которые Кэпвеллов на дух не переносят, они на ее стороне. И их не так уж и мало. Я не могу спокойно с ней разговаривать. Когда она рядом, меня просто трясет. Но присутствие Софии действует хорошо.
- Дорогая, не переживай из-за этого. Джина чувствует себя уязвленной. Но я никогда не воспринимала ее всерьез. В ней много какого-то детского щенячьего нахальства… это не тот тип женщин, который интересует Си-Си. Конечно, я не могу не признать, что она действительно любит Брэндона. Когда они жили с первым мужем, Джина все время посвящала только ребенку, это все признают. К сожалению, тех лет, что они прожили вместе, уже не вернуть. Брэндон скоро пойдет в школу, он не так мал, чтобы можно было вернуть время назад. В этом возрасте характер уже сформирован. Да, я не смогла найти общий язык с Мейсоном, но ведь я ему не мать, а ты…
Голос крови. На это надеяться?
Как же мне плохо.


                3 марта
«Ты для меня – это все. Я писать не умею. И говорить не могу. Но попробую. Иден, расскажи мне все. Я прошу тебя только об этом. Моя любовь может все, и я в это верю. Я всегда верил в то, что я буду счастлив. Что меня ждет что-то необыкновенное. То самое чудо, о котором написана сказка «Алые паруса». Странник встретил маленькую Ассоль и сказал ей, что значит ее выражение лица: ожидание чуда. Он это прочел так, как будто она была для него открытой книгой. Я ни с кем об этом не говорил, даже себе не признавался. Такие мечты – для девчонок.  Меня засмеяли бы».
Бедняга Круз. Даже я пишу лучше. Он не заподозрит, что я читаю его письма Иден. Он их начинает, рвет на кусочки и выбрасывает. Не может найти слова.
Это лучше, чем уметь говорить красиво, но не любить.
Мне надо знать, о чем думает Круз, поэтому я аккуратно извлекаю бумагу из мусорницы и стараюсь разобрать его почерк. Но это когда его дома нет.
Сейчас-то уже он и сам бы мог догадаться. Но Иден теперь миссис Крэнстон.
Фотографии он положил в коробку и убрал ее. Их было столько – Иден на пляже, в вечернем платье, в маскарадном костюме. Надо признать, она фотогенична. Фигура ее – очень даже. Неправильные черты лица, нос крупноват, подбородок тяжеловат. Она кажется властной и волевой. Лицо притягивает ощущением не красоты, а силы. Мейсон сказал о сестре: у нее бульдожья хватка. И повелительный взгляд. Мощная энергетика.
Сила всегда завораживает. Неправильности начинают казаться красивыми.
Это крупная холеная сильная самка  - так я бы сказала. И у нее мечтательный взгляд. Неожиданно застенчивая улыбка делает эту бизнес-вумен похожей на маленькую девочку.
Да, в ней много всего. И для Круза Кастильо, который встретил ее за границей и сразу влюбился, эта женщина стала единственной. Других для него просто нет.
- Забавно, мы с Иден выросли в одном городе, но умудрились не знать друг о друге. То есть, я слышал, что у мистера Си две дочери, видел их издалека и не пытался приблизиться, познакомиться… даже не знал, как их зовут.
- Значит, ты не узнал ее, когда вы встретились в Европе?
- Нет. Бывали моменты, когда лицо ее мне казалось смутно знакомым…  значения этому я не придал.
- Внешне она не похожа на твоих прежних подружек.
- Иден затмила всех, - похоже, он не заметил моей «шпильки». Решил, что я ей восхищаюсь. Как мужчины доверчивы!
Или сила действительно покоряет, вызывает восторг, желание подчиниться? Хотя есть и такие, для кого привлекательна Слабость.
Интересно, какая я? Мы не видим себя со стороны. Скорее всего, для него я – знакомая с детства девчонка, с которой можно болтать сколько угодно и ничего не стесняться. Мы поцеловались, и я почувствовала не то чтобы сильное влечение, но… это было приятно. Знаю, весь город считает, что мы стали любовниками, но пока это не так. Круза тянет ко мне, но… я чувствую, что на моем месте могла быть другая, ему сейчас нужно утешение. А кто это – все равно. Он хочет забыться хотя бы на несколько минут. Но не выходит.


                20 марта
Мама довольна. Я купила свадебное платье, но не уверена, что надену его. Хотя мне хочется, чтобы все было так, как об этом мечтают маленькие девочки: настоящий праздник. Пусть скромный. Но… почему-то мне кажется это важным.
- Не знаю, как мы будем жить. Но этот день я хочу запомнить. Пусть для него это мало значит. А для меня имеет значение.
- Дочка, у тебя такие простые мечты, я тебя хорошо понимаю. Лучше, чем тогда, когда ты бегала за Ченнингом Кэпвеллом. Я не говорила этого Си-Си или Софии… только с тобой была откровенна. Мне не хотелось, чтобы вы были вместе. Я ему не доверяла. Сама подумай, разве могла я сказать отцу Ченнинга, который его боготворил, что не верю в порядочность его сына? А Круз… он просто не сможет не полюбить тебя, он такой. Привязчивый и отзывчивый… добрый… С ним невозможно быть несчастной. День за днем, месяц за месяцем… наберись терпения, ты увидишь, как ваши отношения будут меняться…
Все меняется. Закон изменения и превращения касается и человеческих отношений… помню такую фразу из пьесы Ибсена. На самом деле терпение – не моя добродетель. И в этом все дело. Или не только в этом?
Я из любопытства задала Джиму, который знаком с Кэпвеллвами, вопрос, кого он считает красивее: Иден или Келли?
- С первого взгляда Келли может понравиться больше. Но потом… понимаешь, если долго приглядываться, то Иден покажется интереснее, и чем дольше за ней наблюдаешь, тем больше в ней приоткрывается. Такие нежные хрупкие девушки, как Келли, не всегда сохраняют очарование юности. К сорока годам они становятся жесткими, у них меняется выражение лица.
Он тоже советует мне набраться терпения, но, похоже, не верит, что из этой затеи вообще может что-нибудь выйти.
- Круз из тех людей, которые привыкли быть счастливыми и получать все, чего хотят. Он не миллионер, но все его мечты сбывались. Ему везло. И неизвестно, сохранится ли его добродушие теперь, когда придется отказываться от них. Легко быть добрым, когда с детства окружен заботой и любовью, живешь так, как хочешь, и все тебе удается. Время покажет, готов ли он к испытаниям. И продемонстрирует ли свое благородство.
- Что ты имеешь в виду? – меня встревожил его тон. Джим затронул тему, на которую я не думала.
- Он любимый сын своих родителей. А как повлияло бы на него, если бы они с рождения пренебрегали им? Это еще неизвестно. Его жизнь очень удачно сложилась. Он был счастливее всех детей Си-Си, вместе взятых. И только сейчас он узнал, что такое испытания.
Испытание – это я? Интересно…
Кажется, я впервые задумалась о том, что не так уж хорошо знаю Круза. Мне это теперь предстоит: узнать.


                25 марта
Я начинаю понимать его. Мне немного грустно, но… надо признаться, что кое в чем Мейсон был прав, когда подтрунивал над моим лучшим другом Крузом Кастильо.
- Он старается сохранить реноме «хорошего парня». Знаешь, он не из тех, которым плевать на свою репутацию, как Ретту Батлеру, который считал, что такой ценой люди обретают свободу. Крузу не наплевать на общественное мнение. Он старается делать то, чего от него ждут, и не разочаровывать общество.
Он улыбается мне так, будто на нас в этот момент кто-то смотрит. Мне начинает казаться, что наши объятия со стороны должны произвести впечатление удачного ракурса для фотографии счастливых жениха и невесты.
- Сантана, ты много страдала. И ты заслужила счастье. Вы с Брэндоном – это теперь моя семья.
«Мне кажется, этому парню можно баллотироваться если не в президенты страны, то хотя бы в мэры города, все домохозяйки прослезятся, глядя на вас со стороны», - съязвил Мейсон. Но впервые его слова не вызвали у меня гнева и отторжения.
Я задумалась. Мы еще не были близки, поэтому я не могу расслабиться и зацикливаюсь на том, на чем, может, не следует… Круз старается не замечать Керка и Иден. Кажется, он действительно принял решение и намерен показать всей своей жизнью, что он – супергерой. Исполняет свой долг, не дрогнув.
Какой же женщине может быть это приятно?
Но, может быть, той, кто не слишком-то избалована… именно это и нужно?
               
                27 марта
Брэндон не плачет, не жалуется, что его разлучили с Джиной. Он тихий, спокойный, ведет себя как примерный ребенок.
- Меня это тревожит, в свое время и Мейсон был точно таким же, когда уехала Пэмела. Если бы он плакал и капризничал, было бы лучше. Такое поведение говорит о том, что ему настолько больно… нет слов, чтобы выразить это.  Он просто не знает, как себя вести, - сказала мама.
- Ты не хочешь, чтобы мы вместе съездили на пляж? Круз обещал составить нам компанию. Я приготовила сэндвичи.
Брэндон молча кивнул. Мама покачала головой. Я вижу, что она расстроена.
- Си-Си играет с чувствами людей, даже ребенка не жаль… иной раз я могу понять тех, кто… - она не договорила. «Тех, кто его ненавидит?» У меня тоже бывает такое. Но… возненавидеть его у меня не получается. Что-то внутри меня теплится по отношению к нему… может быть, страх или остатки былой нежности… даже не знаю, как лучше сказать.  Мне сейчас не так трудно подбирать слова, как в детстве, но иногда это бывает.
- Сначала он не дал возможности мальчику расти с родной матерью рядом с семьей, где его родственники… ведь тогда предполагалось, что Ченнинг сын Си-Си и брат Мейсону, Иден, Келли и Тэду. Но нет – он отдал его чужим людям. А потом, когда он к этим людям привязался всей душой, новая встряска… Си-Си решил отобрать у Джины Брэндона еще до того, как впал в кому… Разве так можно? Ему все простительно, потому что он богатый, но где справедливость? В чем-то я могу понять Джину и даже перестаю злиться на нее. Ведь она ребенка у нас всех не крала, его ей отдал Си-Си. Потом точно так же решил отобрать его и у нее. Ребенок – не игрушка, чтобы швырять его из одних рук в другие.
Для моей матери такая речь – это подвиг. Никогда она еще не казалась мне такой смелой… вызов Си-Си. Кто бы мог подумать!
- Знаешь, чем старше я становлюсь, тем меньше боюсь. Надоело, всю жизнь жила в страхе.
Не могу сказать, что наш пикник не удался. Но описывать его почему-то не хочется, хотя, наверное, надо, чтобы мысли прояснились.
Брэндон хорошо относится к Крузу, но не выделяет его из толпы всех своих знакомых. Он не против поиграть с ним, но особенной привязанности не испытывает. В отношении меня – то же самое, только… он насторожен, как будто чувствует, что я не просто так с ним разговариваю, провожу время… Иногда я замечаю его взгляд, и мне кажется он враждебным… или это мой собственный страх, мое воображение?
Он против нас ничего не имеет. Но он нас не любит.
Наверное, так.


                2 апреля
Видела в ресторане эту нахалку. Ни стыда, ни совести. Она и не подумала вернуть Си-Си его подарки – платья, костюмы, драгоценности.  Цветет как роза. Надушилась французскими духами. И на кого она собирается произвести впечатление? Похоже, выйдя замуж за миллионера, она забыла всю свою прежнюю жизнь. Была какой-то секретаршей в обычной конторе, мне Си-Си рассказал. Он Джину теперь не выносит. Отмахивается от нее как от назойливой мухи. А на Софию старается не смотреть.
- Сантана, мне трудно говорить об этом, но София… у тебя не было такого чувства, когда любить так, как раньше, не можешь, но и ненавидеть не можешь… не получается? Твоя любовь была слишком… не может она перейти в ненависть, хотя и говорят, будто бы от любви к ненависти один шаг. Я страшно зол минутами… но…
- Понимаю, Си-Си. Да, я вас понимаю.
Джина перестала робеть перед Кэпвеллами и перешла в открытое наступление. Издевается, подсмеивается, провоцирует их. Она временами напоминает Мейсона, только попроще и поглупее.  Но Брэндона ничего в ней не отталкивает. Или дети всегда не критичны к тем, кто их воспитывал с первой недели жизни? Конечно, она не ведет себя так, когда он рядом. Но выражение лица даже не старается контролировать. Есть в ней какая-то воинственная смешная детскость… должна признать, что она не фальшива. И даже если хитрит, то это всегда сразу видно, у нее на лице все написано.
А София… наверное, мне самой хотелось бы быть такой же. Смешно, но, начитавшись книг про загадочных «роковых» женщин, которые всем разбивают сердца и становятся незаживающей раной для многих, и таких разных, мужчин, я всегда представляла себе ее. И хотела быть на ее месте, почувствовать, каково это – быть предметом поклонения, страсти. Когда тебя любят, ревнуют… это, наверняка, греет ее самолюбие. Ей уже ближе к пятидесяти, а ни одну молодую красотку так не любили. Наверняка, этой женщине льстят яростные взгляды Си-Си и томные улыбки Лайонела, а в особенности их взаимная враждебность. Доведется ли мне когда-нибудь понять, что это такое? Или мне будут доставаться «крохи с барского стола», как сказала Джина?
Думаю, втайне многие, и сама Джина в том числе, ей завидуют.
София сейчас со мной сблизилась, мы много времени проводим вместе. Она тоже желает счастья нам с Крузом.
- Дорогая, я исчезла из жизни своих детей, когда они были совсем маленькими. Ты знаешь эту историю, я каталась на яхте, упала в море, ударилась головой и… очнулась. Но обнаружила, что потеряла память. Я ничего не знаю о себе – не помню, кто я такая, откуда… И десять лет память ко мне не возвращалась. Они выросли без меня. Я пыталась вспомнить, мучительно пыталась…  это длилось так долго. Хотя все врачи твердили мне то, что я молода, и очень быстро поправлюсь, но это произошло только тогда, когда мой младший сын уже заканчивал школу.
Ее считали без вести пропавшей, возможно, утонувшей. А София, отчаявшись вспомнить, кто она такая, решила начать новую жизнь и вышла замуж за графа Армонти. Но вспомнив все, вернулась в Санта-Барбару. И стала случайным виновником смерти Ченнинга шесть лет назад.  Но за это преступление посадили в тюрьму другого человека, Джо Перкинса.
- Тогда я вспомнила не все детали, меня напугало то, что случилось… у меня в голове все перепуталось… это из-за травмы, долгого лечения, препаратов… Мне казалось, Лайонел должен прийти в дом Си-Си, я хотела поговорить с ним, была так зла, что схватила пистолет… но пришел не Лайонел, пришел Ченнинг. А пистолет оказался заряжен.
- София, мы все уже знаем эту историю.
- Я рассказываю тебе обо всем, потому что всю жизнь считала: я жертва. Лайонел искалечил мне жизнь. Сначала сделал все, чтобы я влюбилась в него глубоко и серьезно, всей душой, а потом обманул. Без малейших угрызений совести. Он просто так поиграл со мной. Я была не столько подавлена, сколько… в общем, тогда я плохо знала жизнь, не понимала, что люди, подобные Лайонелу, вообще не влюбляются… они легко увлекаются и сразу же остывают, меняют одну игрушку на другую, для них нет ничего серьезного, настоящего… они даже не способны приревновать. Но их манеры так привлекательны, они умеют очаровывать… когда ты молода и не опытна, трудно представить, что за всей этой галантностью, мягкостью – не нежные чувства, а равнодушие. Хотя… все же ко мне он относился не так, как к другим своим подругам. Он всегда поглядывал на меня, когда думал, что этого никто не замечает.  Но не решался на что-то еще. Я имела возможность наблюдать за ним все годы, что прожила с Си-Си, и все больше укреплялась в мысли, что так любить женщину, как мой муж, Лайонел просто не может. А я на меньшее не согласна. Иногда я мечтала о том, чтобы Лайонел полюбил меня так же, как и Си-Си, и попытался открыто бороться… наверное, у  каждого человека есть свой идеал. И не всегда мы встречаем его. Для меня это был Лайонел с некоторыми чертами Си-Си… но потом… я всецело, полностью отдала свое сердце одному-единственному человеку, за которым была замужем. И пусть он меня ненавидит. Сейчас я не та, что в молодости. И буду любить Си-Си, несмотря ни на что.
Похоже, что со вторым мужем, графом Армонти, ее связывала дружба, и только. Но тогда, растерявшись, не зная, как жить дальше, она согласилась на этот брак.
- Сантана, ты, наверное, представляешь себе идеального мужчину не в одном лице, а сразу в двух… думаешь, что в нем должны быть качества Ченнинга и Круза… ты не одна такая. Есть люди, которые нашли то, что им нужно, и больше ни на кого не обращают внимания. Мы с тобой страдаем, потому что ищем и не находим того единственного и неповторимого… но я верю, что со временем ты придешь к тому, что кроме твоего мужа, никто не будет тебе интересен. И если ваш брак с Крузом выстоит, ничто не разрушит ваши отношения.
Не знаю, верит ли она сама в то, что говорит. Раньше мне казалось, у нее дар гипноза. Си-Си слушал ее речи и плакал, умилялся, со стороны представлялось: она актриса на сцене, а он благодарный зритель. Но, когда правда раскрылась, София потеряла уверенность в себе. Сейчас она не знает, поддерживать ли ей Иден или меня. Дочь настроена против нее,  Си-Си – тоже. Она решила, что, помогая нам с Крузом, одолеет хотя бы Джину. А это уже кое-что.
Но не удивлюсь, если Иден она говорит о том, как важно не потерять любовь Круза. Он для нее – важный союзник. София сейчас в таком положении, что просто не знает, кому угодить. На всякий случай может стараться расположить к себе каждого.
               
                5 апреля
- Сантана, я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Не думай о том, каково мне, что у меня на душе, просто дай мне возможность заботиться о вас с Брэндоном, - сказал Круз.
В самом деле, надо ли мне ломать голову, пытаясь прочесть его мысли? Я устала от этого. Хочется именно этого – расслабиться, довериться его честному слову и жить, не думая о том, что нужно для счастья ему самому. Я устала наблюдать за другими, жить их жизнью, сравнивать себя с кем-то, завидовать… Круз надежный, он не подведет, не подставит. Полюбить его очень легко. Этого хочет мое ленивое «я». 
«Душа обязана трудиться…» Это я столько лет говорила себе, пытаясь «дойти до самой сути» явлений, вещей, людей… И когда же она отдохнет?

                7 апреля
«Когда ты злишься, то напоминаешь мне Тори», - Круз вспомнил свою первую любовь, Викторию Лейн. Она уехала из Санта-Барбары, чтобы стать актрисой. Мы чем-то похожи, только она блондинка. С ней он был не таким, как с Иден. Он любил острые ощущения, риск, вызов… Иден его «одомашнила». Круз стал бояться за свою жизнь, за нее. С возрастом многие становятся разумнее, осторожнее. Разве это плохо?
- Тори любила другого Круза, боюсь, она меня не узнала бы, - он смеется. И это уже хорошо – я давно не видела его улыбающимся.
Мы стали любовниками. И я этому рада. Не буду пока ничего добавлять.

                11 апреля
Венчания в церкви не будет. Это решение Круза, он неумолим. Знает, что мои родители католики, и для нас это важно, но…
- Я делаю только то, во что верю. И не готов сейчас поклясться перед Господом, что мы будем вместе до конца дней своих. Мы просто зарегистрируем брак. Если что-нибудь пойдет не так, его легко будет расторгнуть. Если наша любовь окрепнет и превратится в источник настоящего счастья, мы предстанем перед алтарем. Это я тебе обещаю.
Он мечтал о венчании только с Иден. Ну что ж… по крайней мере он был откровенен.  Меня это очень задело.
- Когда я встречался с Тори, не думал о браке… Единственная женщина, на которой я хотел именно жениться, - это Иден Кэпвелл. И только она. Но я решил вступить в брак. Не церковный. Так будет лучше для нас обоих.
Как говорится… надо быть благодарной за «благородную прямоту». Но я не сказала: спасибо. Хотя в сериалах в таких ситуациях праведников всегда благодарят.

 
                17 апреля
Ну, вот и все. Мы поженились. Процедура регистрации брака заняла считанные минуты. Я все-таки надела приготовленное платье и фату. Мама сфотографировала нас. Си-Си не пошел на свадьбу, зная, как сейчас относится к нему Круз. Но хотя бы сегодня я не желаю думать, говорить или писать об этих Кэпвеллах. Есть только я и Круз. Это наш день. Но скоро… уже совсем скоро к нам переедет и Брэндон.
- Сантана, ты была такая красивая. Дочка, я буду молиться за вас.
Папа и Дэнни обожают Круза. Братишка с детства брал с него пример. Круз научил его всему – давать сдачи хулиганам, боксерским приемам, умению вести себя в школе. Он его герой.
- Жена Круза Кастильо – это круто, все равно, что выйти замуж за Бэтмена.
Он такой смешной. Но я его обожаю.
Господи, я не знаю, ты за наш брак или против, угодно ли это Тебе… но сегодня, сейчас я не хочу думать о плохом. Не хочу ни в чем сомневаться. Нам обоим нужен покой. И пусть хотя бы недолго, но он у нас будет.
Больше я не прошу Тебя ни о чем.
Круз надел мне кольцо на палец… не все это делают, но мне это кажется важным. Может быть, это остаток чисто детского восприятия, когда придают значение простым формальностям. Но для меня в этот день все имело значение.
Спасибо Тебе, что он был.

                20 апреля
               
Мейсон привез Брэндона с вещами. Все устраивается так, как было запланировано.
- Сантана, я любитель поиздеваться, но… теперь все серьезно. Надеюсь, что Брэндон будет действительно счастлив здесь, в этом доме. Круз – не Си-Си. Он не причинит вреда ни одному ребенку. Может быть, ситуация не идеальная, но условия, в которых он будет расти, лучше, чем у многих детей.
Я так счастлива, чувства переполняют меня. Чуть было не обняла Мейсона и не расцеловала его на радостях. Сбываются одна за другой все мои мечты. Мне хотелось ущипнуть себя, чтобы поверить: это действительно происходит.
- Не старайся сюсюкать с ним, мой тебе совет, веди себя с Брэндоном так, будто он взрослый, а вы равны… Он из тех детей, которые это ценят. Мне в свое время не хватало такого отношения. Впрочем, ладно… вы разберетесь.
Мой сын не смущался, он тут же почувствовал себя здесь как дома. Мне кажется, что у нас троих все должно получиться. Я люблю Круза так, как никогда никого не любила. Он мечтает о своем сыне. Теперь, когда наша жизнь устроилась, пришло время подумать о том, что пора забеременеть. И тогда…
Никто ничего не разрушит. Круз будет доволен и счастлив.
Я, Сантана Андрада Кастильо, благодарю за все небеса.


                22 апреля

Меня просто трясет от страха. От Круза я это скрываю. Я не знала, что такое боязнь потери, и теперь не могу найти покоя. Я не в состоянии расслабиться и нормально жить. Или от долгого ожидания счастья я стала неврастеничкой, которая отказывается верить в его реальность? У меня была цель, и я упорно к ней шла. А теперь… когда все получилось… я просто не знаю, как жить.
Мне кажется, что он ждет развода Иден и Керка, и мечтает о том, что когда-нибудь они все-таки пойдут в церковь вместе… Круз решил потерпеть меня и Брэндона какое-то время, может быть, несколько лет, а потом будет легко развестись и пойти с Иден к падре. Я как дурочка строю планы нашей жизни, а он просто выжидает, думая только о ней.
Конечно, он не признается. Он будет все отрицать.
- Сантана, прекрати немедленно. Думай о Брэндоне. Что ты зациклилась на Крузе и Иден? Вы решили пожениться в первую очередь ради ребенка, так живи его интересами, - сказала мне мама.
Я плакала. У меня и сейчас текут слезы. Неужели я попросту не готова к счастью, сама все порчу? Или считаю, что я его не заслужила?
В чем же все-таки дело? Господи, я успокоюсь. И разберусь.

                10 мая
Больше месяца сын живет у меня. Но мы не сблизились. Один день похож на другой. Он играет в свои игры, неохотно отвечает на мои вопросы, болтает с Крузом. Оживляется только когда звонит Джина или приходит Мейсон. Больше всего он любит говорить о ней. И я вынуждена без конца обсуждать Джину. Вот к чему свелись наши отношения.
Джина одно время злоупотребляла болеутоляющими таблетками, но вылечилась от этой зависимости. Теперь похоже, что я… как это случилось, не знаю. Мне хотелось успокоиться, перестать нервничать… спиртное я не люблю, а транквилизатор снимает психоз. Я знаю, что Круз терпеть не может выпивох, особенно женщин, запах алкоголя он чувствует сразу. Транквилизаторы – это то, что не почует никто.
Мама говорит, что когда я была в доме Си-Си и оставила свою сумочку в гостиной, Джина, которая тоже зашла туда вместе с ней, имела возможность подменить мои таблетки от аллергии на другой препарат. Но если это и было, то только однажды. Доказать ничего не возможно.
Круз узнал правду об Иден. Она бросила Керка.
Если бы это случилось полтора месяца назад… ничто не мешало бы их счастливому воссоединению.
Но теперь он женат.
Мы с Брэндоном стали помехой их счастью.
- Знаешь, Сантана, я не жалел тебя раньше. Но сейчас мне впервые в жизни действительно тебя жаль, - сказал Мейсон.
Он мог бы не добавлять, что Круз не бросает нас из чувства долга. Но в любом человеке есть здоровая доля эгоизма… он не может не хотеть освободиться и…
Я действительно полюбила его.

               
                2 июня
Мне все надоело. Подбирать слова, думать о том, как я «выгляжу» на бумаге, стараться страдать красиво, злиться красиво, умствовать и рассуждать. Я не живу. Я позирую перед своим дневником как перед зеркалом. Мне кажется, что многоточия – это так «литературно», насчитала у себя их такое количество… Ну, вот опять.
Я никогда не любила книги так, как Мейсон. В этом мире он укрывается, потому что боится жизни. А я… я стала их ненавидеть. Вчера приоткрыла дверь в библиотеку дома Кэпвеллов, и мне вдруг захотелось закричать, что есть сил, вломиться туда, начать рвать эти листочки с мелким шрифтом. Топать их ногами. Раньше я не представляла, что значит «неконтролируемая ярость», потому что могла себя контролировать.
Все мое детство прошло в этой библиотеке. Я брала книги, боялась их измять, старалась читать аккуратно, запоминать как можно больше. Учителя меня поощряли. Но мне было нужно совсем другое. Плевать я хотела на их оценки и мнения. Так, как теперь мне плевать вообще на весь мир. Без единого исключения.
В них все – вранье, и все – выдумки. Они ничему никогда не научат.
Я старалась найти героев, которые не добились своих целей, мне казалось, что это важно, я должна была вооружиться новым набором мудрых слов. Перед другими. И перед самой собой. И у меня это получилось.
Может быть, я не должна была возвращаться? Ходить кругами вокруг Кэпвеллов, оглядываться назад, надеяться на какое-то новое чудо?
Что я действительно думаю, чувствую? И умею ли это вообще?
Я превратилась в обезьянку, копирующую книжных героев. Это не то, что мне надо. Таким, как я, все это ничего не дает. И эта словесная многослойная шелуха с них быстро слетает.


                5 июня
Я не хочу лечиться, не хочу, чтобы он меня ждал и жалел. Сегодня утром я отвернулась к стене и не обращала внимания на то, что он мне говорил.
- Сантана, посмотри на меня, я твой муж, я люблю тебя, вместе мы справимся.
Уходи к черту.

                12 июня
Брэндон снова в доме Си-Си. Джина празднует победу? Пошла она… как вы мне все надоели. Почему нельзя оставить меня в покое? Мне надоели их лица, их голоса. Надоели вы все. Убирайтесь! Я не собираюсь больше исписывать эту тетрадь красивеньким почерком, чтобы мой взрослый сын «узнавал» свою мать.
Смех, да и только.
Я уже точно – мамаша из сериала. Только потери памяти не хватает. Помню, как Мейсон мне говорил: «Амнезия – национальная болезнь американцев, ни один сериал без нее не обходится».
София стучалась в дверь, звонила, но я не собираюсь выслушивать ее речи. Представляю все это в лицах.
«Дорогая, ты должна успокоиться и понять, что мы все тебя любим», - сказала бы она мне и улыбнулась бы своей наисладчайшей улыбкой.

                17 июня
Если я захочу, то все это брошу. Сегодня вот ничего не принимала и чувствую себя нормально. Плевать мне на то, что говорят: «Наркоманы не признают, что они наркоманы». Не знаю, кто там не признает, а обо мне и говорить нечего. Я просто расстроена. Вот и все.
- Сантана, ведь мы были счастливы, ты это помнишь? Той ночью, когда ты призналась, что я для тебя – единственный? – речи Круза напоминают заезженную пластинку. – Ты же не хочешь так быстро и так легко все разрушить? Я делаю все, что могу, но ты мне не помогаешь.
Голос бесцветный, лицо скучающее, все мысли об Иден. Как будто я не понимаю, не чувствую. Вот чурбан.
Мне надоело подробно описывать все, что со мной происходит, пишу только то, что хочу. Надоест, вообще порву эту тетрадь. Я и так уже собиралась…

                25 июня
Я в больнице. Мне разрешили писать. Еще три недели, и я должна пойти на поправку. Транквилизаторы – относительно легкий вид наркозависимости. Джина тоже тогда быстро вылечилась.
Врача я сама нашла. Почувствовала в себе решимость покончить с этой болезнью. К несчастью мне не привыкать, я всегда была недовольна жизнью, но здорова. И это надо вернуть.
Не хочу ни с кем разговаривать. Мне не нужны сердобольные лица и сладкие речи. Мне все надоели. Хочу быть одна. Я сама разберусь.

                1 июля
- У вас депрессия, и дело тут не только в таблетках.
- И что? Я не хочу ни с кем говорить.
- Сантана, но люди за вас беспокоятся.
- Пусть проваливают!
- Круз ваш муж, это несправедливо… мне стало жаль его, когда я вчера увидел его глаза.
- Передайте ему, что роль хорошего мужа неблагодарной жены удалась.
- Вы это зря…
- Как-нибудь мы без вас разберемся.
Он обиделся, но мне наплевать. Про врачей говорят, что они ко всему привыкли и принципиально не осуждают других. Но это они только делают вид. А на самом деле, конечно же, осуждают. Только делают это у себя дома на кухне. «У меня пациентка – такая дрянь, муж у нее просто ангел…» Как будто я не понимаю.
- Люди часто отказываются признать проблемы, винят во всем только других, ищут врага…
- Оставьте меня в покое. Я никого не ищу.

                13 июля               
Меня хотят выписать через несколько дней. Я угрюмая, неразговорчивая, но на все вопросы ответила четко и ясно. Признала все, что они говорят, сказала, что исправлюсь. Мне здесь так надоело. Хочу вернуться в свою квартиру. Хоть бы Круз уехал куда-нибудь – в отпуск или по работе. Я сейчас не готова с ним говорить. Мне нужно время. Не знаю… не знаю, сколько. Может быть, годы пройдут, прежде чем… но когда-нибудь все равно надо.
- У вас есть мужество. Не каждый пациент может взглянуть правде в глаза, осознать себя больным. Многие шарахаются от самого слова «болезнь», даже намека на это.
У меня? Мужество? Это смешно.

                1 августа
Он приходил ко мне, мы разговаривали… вернее, это было так: Круз говорил, а я слушала. Старалась молчать, избежать необходимости хотя бы какого-нибудь ответа. Время еще не пришло. Время ответов Сантаны. Мне совершенно нечего сказать кому бы то ни было, хотя бы даже это был мой ангел-хранитель, спустившийся с небес.
- Ты считаешь, что я притворяюсь, не веришь ни одному моему слову? Сантана, ты не права. Я все время, пока мы жили вместе, чувствовал, что мне надо оправдываться перед тобой. Хотя в чем же я виноват? Разве я обманул тебя? В чем, когда я слукавил? Я не разлюбил Иден, так быстро все это не происходит, но… были моменты, когда мне с тобой было так хорошо… Просто ты изменилась. Когда мы были друзьями, тебе хватало того тепла и внимания, которое я был готов уделить тебе… Я не знаю, чего ты ждала от меня как от мужа. Я думал, что Брэндон теперь для тебя важнее всего.
Я и сама так думала. Мне удалось убедить себя в этом.


                20 августа

- Я не знаю, как говорить с тобой, как повлиять на тебя, думала, ты поумнела, стала спокойнее, перестала жить глупыми фантазиями детства и юности, - это, конечно же, мама.
- Знаешь, а я не уверена, что человек вообще становится мудрым и зрелым, может быть, это тоже иллюзия или фантазия? Как ты считаешь? Жизнь разрушает и этот «воздушный замок» - очередную выдумку о себе.
- Не понимаю тебя.
- Я знаю, что не понимаешь.
Люди так уверены в том, что умнеют. И ум вообще существует.
- Ты сейчас несешь бог знает что, сама не понимаешь, о чем говоришь.
- Может, и так. А не все ли равно?

               
                22 августа
- У вас прежде бывали частые смены настроения? Эйфория и через час вдруг – депрессия, нежелание жить, суицидальный порыв.
- Не часто, но…
- Таблетки вызывали такую реакцию, но, возможно, она была и до их приема, только не такой ярко выраженной.
Я не уверена, что хочу умереть, хотя это бывает. Я просто не знаю, как мне теперь жить. И понимаю, что мне, наверное, не надо думать об этом.
В детстве я хорошо рисовала. Картинку с красивым домом, где живем мы с Ченнингом и наши дети, сумела нарисовать с первой попытки. В моем воображении появлялись другие картины, сменяя друг друга, и я стремилась попасть «туда».
Больше нет никаких картин. Надолго ли это? Или мое воображение просто взяло тайм-аут?

                1 сентября
Сплю целыми сутками. Чувствую, что расслабилась. «Не думай о чувстве вины, иначе оно сгрызет тебя заживо», - нашептывает мне внутренний голос. Я второй раз бросила Брэндона. Я оказалась несостоятельной матерью. Никудышной женой. Но хочу ли я все исправить? Вернуться в прошлое и…
Ни за что.
Он ничего не узнал, продолжает считать своей матерью Джину. И для всех нас это к лучшему.
                12 сентября
Сегодня я прогулялась по пляжу. Поняла, что соскучилась по Лос-Анджелесу и друзьям. Мне было там хорошо. Во мне видели не дочь Розы, мать Брэндона или любовницу Ченнинга, а потом жену Круза. Я была свободна от этих ассоциаций. Если люди и были привязаны, то именно ко мне – такой, какая я есть. Сама по себе. У меня там впервые возникло ощущение собственной ценности. Отдельно от всех. И всего. Вернувшись сюда, я себя потеряла.  А там я любила себя. Это то, что мне нужно. Вернуть себе именно эту любовь.
- Не хочешь ничего объяснять, не надо. Просто приезжай в гости, - написал Джим.
Здесь я – лишняя. 
Вернувшись домой, взяла первую попавшуюся книгу, открыла. Оказалось, это «Жизнь Клима Самгина» Горького. Лидия спрашивает у Клима, чего же в ней не хватает. Он отвечает: простоты. Она усмехается: той, что у кошек? Он подумал: той, что у кошек, у Лидии достаточно. Но вслух не сказал. Когда-то я не поняла это место в тексте книги.
Всю жизнь меня мучил этот внутренний голос, который все снова и снова задавал вопрос: чего же во мне не хватает?
Кому я пыталась всю жизнь угодить?


                23 сентября
Время, проведенное с Крузом и Брэндоном, - это худшие дни моей жизни. Как же так? Я читаю записи о том времени, но они не отражают того, что я чувствовала. Моей растерянности, паники, боязни что-то не то сказать или сделать, испортить все, зачеркнуть красивую картину семейной жизни, которая возникала в моем воображении. Я всегда жила Прошлым или мечтами о Будущем. Но моя нервная система не справилась с Настоящим. Я просто его испугалась.
Люди и сами не понимают, что им очень плохо, это доходит потом, когда их состояние улучшается. Я любила его. И стала так бояться потерять, что… Эта любовь мне дала не покой, она превратила меня психопатку. А он каким был, такой и остался.
Он здесь вообще ни при чем.
Я не готова просить у него прощения, может, когда-нибудь… но я не отважусь загадывать наперед.
Сейчас мне даже видеть его тяжело. Я не хочу, чтобы мы остались друзьями, да это и невозможно.  Я выместила на нем всю злость, которая во мне накопилась. Он не заслужил этого.
- Знаешь, Сантана, он вряд ли поймет, - сказал мне Мейсон. – В этом его счастье. Не стоит анализировать ваши отношения, пытаясь докопаться до истинных причин…
Да я только и делаю, что анализирую. Я анализирую, а не живу. У Мейсона не хватило духа порвать с семьей и уехать. А так для него было бы лучше. Он же мучается, но цепляется за родовое гнездо Кэпвеллов, не может без него жить и «глотает» все унижения. В Крузе есть цельность. Сказал – сделал, решил – воплотил. Мысли не расходятся со словами, слова с поступками. Что лучше – черно-белая ясность или многокрасочная запутанность?
У Мэри красивое лицо, но ее портит мимика. Сегодня она приходила ко мне, предлагала помочь, убеждала прийти на исповедь. Когда с ней говоришь недолго, остается приятное впечатление, но если это затягивается, что-то в ней начинает раздражать. Замечаешь нюансы, на которые сразу не обратила внимание.
- Не позволяйте, чтобы ваша вера в бога…
- Кто вам сказал, что я верю?
- Но, Сантана, я видела вас в церкви и…
- Я там бываю «под настроение». Но это мало что значит. Вы удивлены? – я посмотрела на нее вызывающе и засмеялась.
Она вдруг улыбнулась.
- Это уже в духе Мейсона. Вам нравится шокировать добропорядочных граждан? Он тот еще провокатор. Но в вашем смехе есть что-то болезненное. Вас это не развлекает. Вы мучаете себя и других.  Я достаточно повидала разных людей, наша работа учит ничему не удивляться и не спешить осуждать. Хотя, признаться…
Кажется, я понимаю, что в ней привлекло Мейсона. Но понимаю и что оттолкнуло. Она пытается быть терпимой, но переоценивает свои возможности. Сначала человек может воспрянуть духом, потянуться к этому христианскому всепрощению, но в какой-то момент натолкнуться на железобетонную стену. Так случилось и с ними. Не все его прегрешения она приняла, а он-то надеялся…  И поделом ему. Надоели эти вечные насмешки над другими, пусть над собой посмеется.

               
                2 октября
 - Почему я стала такой вялой и сонливой?
- Организм расслабляется. Это скоро пройдет. Побочное действие лекарств. Но не надо ими злоупотреблять, потому что они действуют на внутренние органы.
- Доктор, я собираюсь уехать из города.
- Это ваше право, Сантана, никто не собирается вас задерживать. Но вы твердо решили?
- Кажется, да.
- Вы поговорите с Крузом и Брэндоном?
- Я им написала. Не знаю, стоит ли нам встречаться.
- Вам нужна психотерапия хотя бы на несколько месяцев.
- Я это учту.
Когда я писала, старалась тщательно подбирать слова, избегать повторов. Наверное, это вошло в привычку. Теперь мне советуют не стесняться резких выражений, не стараться выглядеть умнее и образованнее, не стремиться представить себя в выигрышном свете. Быть максимально искренней. «Взрываться» на страницах дневника. Это как процедура самоочищения. Выворачиваться наизнанку. Не бояться того, что подумает некий потенциальный читатель, если эта тетрадь попадет к нему в руки.
То, что я написала Крузу и Брэндону, - набор вежливых фраз. Это настолько не важно, что я не цитирую эти письма в дневнике. Я решила прекратить делать записи здесь.
Научиться каким-то образом жить настоящим – вот что мне нужно. Прекратить строить один головокружительный план за другим, упиваться предвкушением победы над кем-то, стараясь урвать свой кусок пирога. Эта вечная гонка за результатом… мне все надоело.
Я не то, что опустошена, я выпотрошена… но жизнь еще не закончилась.
Мы умираем, рождаемся заново – кажется, это я где-то читала. И появляются новые аннеты и сильвии… героинь звали Аннета и Сильвия, это роман «Очарованная душа». Это красиво звучит.
Надо ли ждать рождения новой Сантаны? Мне все равно. Я уже не нуждаюсь в такого рода подпитке. И очень устала от книжных фраз.

                Черновик письма Джине

Я не собираюсь искать встреч с Брэндоном, следить за тобой. Может, ты согласишься писать мне? Знаю, я для тебя – враг, который только и ждет, когда ты споткнешься, оступишься, совершишь даже самую маленькую ошибку. Ты от меня оборонялась. Но больше не надо. Если есть бог, он и так меня наказал. Я начала эту войну между нами, и я же хочу ее прекратить. Подумай о том, что он вырастет, все эти перешептывания за его спиной рано или поздно… в общем, ты понимаешь, что правду не скрыть. Нам нельзя ненавидеть друг друга.
Не знаю, кто лучше умеет любить, ты или я. Пока я поняла только то, что мне этому нужно учиться. Видеть себя в роли любящей мамы – совсем не то же самое, что действительно быть ей.
Мечтать о том, чтобы разрушить в его глазах образ мамы, которую он знал с рождения… я вдруг содрогнулась. И только сейчас до меня дошло, что я задумала, и как это на нем могло бы сказаться.  Эта рана бы не зажила.
Нам ни к чему извиняться друг перед другом, это ничего не даст Брэндону. Надо попробовать верить, хотя бы отчасти. Может, это и стало бы для тебя и меня чем-то, похожим на обретение Веры.

Р.S. Последний лист исписала. Тетрадь закрываю и убираю. И это конец откровенным признаниям? Я не знаю. Возможно, начало чего-то. Но только не новой толстенной тетради. Я все это, кажется, переросла.