Летчик Басов - из сборника ВВС - страна чудес

                Летчик Басов.

   Где ты, Володя теперь? Развал Союза разбросал нас по разным странам.  Ты, мой любимый командир корабля и закадычный товарищ, тогда сделал свой выбор и перебрался в Россию. Я, твой штурман, остался на Украине, в городе, где растворился в небытии наш полк. Россия, в ответ на мой запрос о продолжении летной службы, предложила контракт на вертолет Ми-8. Тогда вовсю полыхала первая Чеченская. На мой вопрос: «В Грозный?» я получил утвердительный ответ. «Другие варианты есть?» - «Без вариантов. Своих летунов не знаем куда девать». Так вот  и остался я на Земле. 15 лет прошло, а все летаю во снах. Как тогда…
   Мой Басов был любимчиком всего полка. На курсантов, своим специфическим видом, он навевал магический ужас, а мы не могли без улыбки на него смотреть. Его лицо покрывали многочисленные шрамы.  Правда  не боевые, а полученные им в самых комических житейских ситуациях. Самой известной было экстренное покидание квартиры одной ветреной миловидной особы способом «рыбка» сквозь закрытое окно, когда туда неожиданно ввалился Володин конкурент, сильно под «шафе» и, почему-то, с пистолетом. Тогда Басов сделал все правильно. А в остальном… «Командир, ну понимаю что вчера тебе было ХОРОШО, что опять был чей–то велосипед, потом бордюр… Но почему опять мордой?!!! Ну выставь плечо, бедро там и тормози на здоровье о свои любимые бордюры.  Почему мордой?!!! ». Володя в ответ часто моргал и улыбался своей неповторимой «Басовской» улыбкой: «Да понимаешь, Серега… Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…».
   А через пару дней мы опять пёрли куда-нибудь на своем четырехмоторном Ан-12, под бортовым номером 63, по делам Министерства Обороны нашей необъятной Социалистической Родины. Опять промежуточные аэродромы, гостиницы и удивленные лица аборигенов при виде Володиного, перепачканного зеленкой лица. Но летал он классно. Он и родился, наверное, сразу летчиком и в комбинезоне. Решительно никем больше не могу его представить. Кроме того это самый добрый человек на свете. И было еще у него редкое умение - дружить настоящей мужской дружбой. Я знаю, почему мы отстояли Сталинград тогда, в годину страшных испытаний. Просто там были ребята такие… как мой Басов. Немцы из за них изначально не имели ни одного шанса на успех. 
   А вот привить своей жене любовь к нам, его боевым товарищам, у него так и не получилось. Все наши неоднократные попытки радостно ввалиться к нему домой за полночь, всегда заканчивались одинаково – принесенные нами коньяк, шпага ( 36%-й раствор авиационного спирта), водка, самогон…, все неизменно и мгновенно выливалось ею в унитаз. После этого она победно, молча удалялась и мы смущенно уходили… к кому  нибудь другому. Володя сильно стеснялся этой её манеры, а мы не держали зла. Ведь это была жена нашего командира. Как говорится, жена Цезаря… Тогда мы все запросто ходили друг к другу без спроса, в любое время суток. Просто тогда мы ТАК ЖИЛИ.
   Было и такое – ночь, стол в маленькой кухоньке «хрущевки», мы в состоянии  «Любо, братцы, любо, любо, братцы жить…!». Перед нами из закуски только 3-х литровая банка свежайшей кетовой икры. Я набираю в столовую ложку этой самой икры и прошу Вову закусить. Но Вова упрямится и умоляюще смотрит на меня: «Не м-мо-г-гу-у уже». «Командир, ну скушай, ведь потом всю жизнь будешь об этом помнить – красную икру и столовой ложкой…). Володя, в ответ встает с хитрым лицом и начинает показывать мне карате. Я понимаю, что мы сейчас в Комсомольске на Амуре, что он еще не оклемался от позавчерашнего Кустанайского убийственного рыночного «кумыса», что сейчас приключатся новые шрамы на его мужественном лице и с большим трудом укладываю его спать. А назавтра, с утра, мы уже шпарим на катерах по Амуру, на правый берег моей родимой реки. С нами молочный жбан местного супер напитка – браги, настоянной на изюме и еще чем-то, соленые грузди, сети, черемша, сало, картошка... и … практически вся моя многочисленная любимая родня.
   Просто, по небесным дорогам нас на нашем лайнере занесло в мой родной город,  где я не был уже больше 8-и лет. Там, на Дальнем востоке, люди живут дружно. «Лешкин сын прилетел! И не пассажиром, а на своем огромном самолете!!! А экипаж какой!!! Вот радость-то какая!». Нас неделю буквально носили на руках мои любимые многочисленные дядьки, тетки, братья, сестры, племянники. И мой Отец. Они с Мамой развелись целую жизнь назад. И он всю жизнь любил ее и меня. Любил, хотя и жили мы в непреодолимых тогда семи тысячах километров друг от друга. Мама так и не простила его за что-то одно им известное, но и замуж больше не вышла.    
   Потом наш изрядно перегруженный самолет тяжко взлетал с коротковатой полосы их аэродрома. Мои Родные ВСЕ стояли пестрой кампанией, провожая нас, у ограждения аэропорта. Когда мы с ревом, на взлетном режиме проплывали мимо них, Володя попробовал качнуть приветственно крыльями после отрыва от земли. Но скорость была еще мала и нас тут же стало затягивать в крен. Слава Создателю, хода рулей хватило. Потом, уже в наборе высоты, мы еще раз проходили над их головами и я все салютовал и салютовал им бортовыми сигнальными ракетами… Тогда я не знал еще, что добрую половину из них я вижу в последний раз. Потом был развал Союза. Двадцать лет прошло, а они все так и стоят пестрой стайкой у ограды аэродрома. Я вижу их всех до одного и все машу и машу им рукой… Плачу почему - то. И не могу сдержаться. Хорошо, что никто не видит. А вот та Басовская ложка красной икры действительно запомнилась на всю жизнь. Хорошо, что Вовка ее не слопал, а то забыли бы уже…
   Всякое бывало. И горели мы в небе и приборы иногда отказывали в самый не подходящий момент и шасси пару раз баловались. Особенно запомнился грозовой котел под Харьковом летом 1992 года. Тогда весь аэрофлот рванул севером в обход. И мы слышали их удаляющиеся переговоры в эфире. А мы спешили домой. Нам было НЕКОГДА. Тем более, что наш бортовой локатор И-4 отлично показывал проходы между черных провалов гроз на  экране. Все было нормально до тех пор, пока этот любимый радар вдруг не накрылся медным тазом посреди всего этого кошмара.
   Наш 52-х тонный лайнер плясал как обкуренная институтка на панк вечеринке. Стрелки магнитных и радио компасов крутились в разные стороны со скоростью винтов наших двигателей. По остеклению кабины плясали канкан жутковато-синие змейки разрядов, а в наушниках стоял рев всех двенадцати Дантовых кругов. Страха не было. Было как-то по особенному жутко-весело. Его Величество чистый адреналин - штука вкусная.  Шли через чуть более светлые пятна окружающего пространства минут 30. Потом вспыхнуло ослепительно ясное небо. Бог помиловал нас.
   Но вовсе не значит, что жизнь экипажей целиком состоит из таких вот выкрутасов. Нет, конечно. Такое бывает крайне редко. Просто запоминаются эти случаи хорошо. Так вот – ни разу я не видел Володю в смятении или панике. Он всегда идеально держал ситуацию под контролем. Только моргал глазами в таких случаях часто-часто. Потом, естественно, были наши расслабоны… с контрдансами… Ведь герой, это такая штука… он и отдыхать должен по еройски, а не с пионерским галстуком и на пуантах.
   И вот однажды, в ясный приветливый день, заруливаем мы в гости на стоянку к нашим собратьям – дальникам, базирующимся на одном из западных аэродромов. Вокруг хищные силуэты бомбардировщиков Ту-22. Мало того, что у дальников столовые традиционно похожи на хорошие рестораны. Главное, что конструкторский гений Андрея Туполева, создал эти красивые машины спиртоносными. Согласитесь, что 120 литров «шпаги» на каждом борту, это тема для разговора! По стоянкам в нашу сторону несется их спецзаправщик, «пьяный» Газ-66, с бочкой вместо кузова. За рулем веселый прапорщик. Он знает, что мы с Азовского моря и что у нас есть обожаемая всеми местными свеже вяленая, крупная икряная тарань. А мы, в свою очередь, знаем кто он такой и что хочет нам предложить. «Поговорили». Настроение хорошее, солдатики завершают разгрузку, можно на всех парах шпарить домой. У диспетчера получаем «Добро», запускаем двигатели. Заветные канистры уютно дремлют под брезентом в грузовой кабине.
   Назад летим, как песню поем. Плывут внизу речки, леса, колоколенки, городки. Эх, если - бы Вы знали, какая красивая сверху Украина! Травим анекдоты, пьем чай с шоколадом, в меру покуриваем, слушаем музыку. А над нами синее – синее небо! Впереди выходные, отдыхать есть с чем, КРАСОТА!!!
   Дома нас уже ждут. На посадочной прямой, Витя, наш диспетчер сообщает, что в понедельник с утра мы идем на Ригу. Понятно. Значит расслабляемся только в субботу. Нормально. Рига – город красивый, почти что заграница. Слетаем с удовольствием. Внизу мелькает угол моря, пляж, будка ближней приводной радиостанции и вот мы уже катимся по родной полосе. В открытые форточки в самолет врывается терпкий морской и полынный воздух Приазовья. Заруливаем, чехлим нашу «Старушку», приглашаем Витю на «рюмку чаю». Это у нас традиция – по прилету, маленький стол и по паре капель. Поговорили, разобрали все нюансы полета, на машину и по домам. Впереди блаженная суббота!!!
   Но в субботу ни свет, ни заря, меня будит телефон. В трубке пожамканный голос Басова:  -«Серега, ты жив?»
         -«Да нормально, командир, а что случилось?»
         -«Ты не пей эту «шпагу», она по-моему отравленная. Ох и хреново мне…»
(Должен признаться, что вчера, по приезду домой, мы хорошо погуляли с нашими соседями при помощи этой самой «шпаги» и самочувствие у нас всех было прекрасное. Но, я догадываюсь, в чем дело):
         -«Володь, а ты с аэродрома вчера куда поехал?».
         -«Да, понесло меня к Таньке»
(Танька, это, открою Вам великую тайну, сверхсекретная пассия Басова)
-«Ну, нормально. И как время провели?»
-«Так пришла к ней еще одна подруга. Вот жалко, что тебя не было! Нормально попили нашего «ликера шасси», потом подруга принесла две бутылки шампанского и мы пошли к ее приятелям….» - дальше  следует шипение в трубке телефона…
-«Что-то не договариваешь, командир?»
-«Да не… Хорошие  люди… У них мы выпили это шампанское на всеобщий брудершафт и еще бутылку коньяка. Там еще пиво было… Ага, вспомнил!!! Приволокли они откуда-то трехлитровчик самогонки и банку домашнего вина…»
-«Так это ты где сейчас?»
-«Ну, смотрю, вроде дома. Все спят… Думаю, дай тебе звякну, предупрежу, чтобы не пил эту штуку… Вот же хреново-то как! Ну точно отравленная… ».
-«Командир, я кажется знаю твой диагноз. «Шпага» ни при чем. Встретимся часа через три на городском пляже, на нашем месте? Лечиться будем, да и позагораем заодно. Идет?».
-«Ага, идет. Только «шпагу» не бери с собой, а то я об нее зарежусь…»
   В те времена на городском пляже было чисто. Из бюветов струйками била бесплатная вода, пляжное снаряжение можно было легко взять на прокат, из динамиков радовала душу наимоднейшая тогда группа «Смоки», на открытых тенистых верандах кафе люди потягивали пиво «Жигулевское» и сухач «Алиготе». Тогда мы, горожане, с удовольствием ходили сюда всеми семьями. Зайдя по пояс в море с удочкой, можно было прямо среди купающихся таскать мелкую тарань. Мы тогда умели НИКУДА НЕ СПЕШИТЬ.
   И там, в моей памяти, мы с лучшим на свете командиром Военно-транспортного самолета Ан-12, майором Басовым, до сих пор валяемся на морском песке. И копошатся рядом с пасочками мои, еще маленькие дочки. И сидит чопорно в сторонке неприветливая Володькина жена. Мы все там. В том субботнем солнечном дне. Ты знаешь, Володя, я часто навещаю нас там. У меня получается. Я ВСЕ ПОМНЮ. И это никуда не девается. Это как у Хемингуэя – «Праздник, который всегда с тобой». 
   Теперь я тебе, мой командир, доверю свой самый главный секрет. В те же дни, на нашем пляже и может быть даже на соседней подстилочке, часто бывала одна 16-и летняя девочка. И ни ты, ни я, ни она тогда еще не знали, что рядом загорает, ест мороженное, купается и балуется  главное в моей жизни сокровище, моя Любовь. У нее совершенно потрясающее имя – ВИКТОРИЯ.
   И вот, мой командир, когда ты отыщешься и приедешь к нам, я обязательно Вас познакомлю. Ведь мы все одного поля ягода – МЫ НАСТОЯЩИЕ.
   А «шпага», она не отравленная. Нормальная «шпага». Просто по молодости мы очень много перемешивали. И из наших жизней получались просто сногсшибательные коктейли. Смотри, не проспи. В понедельник с утра летим на Ригу…

                23 февраля 2011г.                С. Евтушенко