Дома новы. а предрассудки стары

С экранов телевизоров бурно обсуждается реформа образования. Господин Фурсенко и его приспешники (которые, надо сказать ни дня не работали в образовательных учреждениях), вещают с экранов:
«Мы за конкурентоспособное образование. За здоровье детей. Чтобы они получали достойные знания, и при этом у них было больше свободного времени».
Все благородные фразы наших уважаемых чиновников перечеркивает Владимир Вольфович, который с тех же экранов телевизоров говорит следующее:
«Пусть лучше у нас будут тупые и здоровые, чем очень умные и больные. Кто этих умных и больных кормить будет?»
Ай, да, Жириновский! Ай, да, молодец! Истину говоришь. То бишь, истинные причины реформ.
Да, и посудите сами, когда в нашей стране нужны были очень умные люди?
Ещё в советское время знакомый моего отца в одно НИИ рекомендовал «талантливого парня», заканчивающего институт. На что получил ответ: «Ты в своем уме? Зачем нам талантливый? Мы лучше двух дураков возьмём».
К сожалению, ситуация в России с этих пор не изменилась. Два года назад на курсах «Менеджмент персонала» известный в Ростовских кругах профессор, доктор психологических наук, вплотную занимающаяся  проблемами персонала, нам уверенно говорила: «В нашей стране высокий профессионализм не в цене. Высокий профессионал – это человек, имеющий на всё своё мнение, прекрасные знания и навыки. Для начальника с нашим менталитетом такой человек таит опасность. Поэтому у нас процветают троечники с прекрасными коммуникативными навыками, которые могут вовремя поинтересоваться здоровьем начальника, вовремя промолчать, вовремя прорекламировать себя за счёт кого-то…»
И получается, что у большинства умных в России (тех, кто в придачу к своему уму не владеет блистательными коммуникативными навыками пройдохи, связями или «локомотивным» характером) остаётся два пути: либо искать признания за границей (что многие учёные делали и делают), либо попасть в полное забвение на Родине.
Понятное дело, что государству ни  тот, ни другой вариант не выгоден: в первом случае - кормить отщепенца, который будет приносить выгоду другой стране, во втором случае – кормить выдохшевшегося умника, положившего своё здоровье за копейки неблагодарному государству.
Поэтому советское образование с его всесторонним развитием теряет всякий смысл: высокий профессионал, готовый смотреть на проблемы глобально, в стране невостребован, необходим узконаправленный винтик, который не станет выбиваться из общей массы. Такой винтик ни за что не будет радеть душой, а значит и нервишки свои сохранит, а за ним и здоровье в целом. Он не пойдет против государственной политики, так как или ума не хватит, или, напротив, сможет пристроиться в ритме согласия на тепленькие посты.
Воистину, «Молчалины блаженствуют на свете» в России во все века и во все реформы. Как ни крои систему образования, менталитет страны неизменен.