Тим и Джек

                Это были две забавные собаки – такие разные и не одинаково любимые своими хозяевами, что читателю, думаю, будет интересно узнать историю их собачьей жизни. Ведь они не только жили в одном доме, но и ушли из него в мир иной, оставив опечаленных хозяев.

                Итак, начну со сторожила Косогорского дома, который родился и вырос в нем, прожив почти семнадцать лет такой короткой, по человеческим меркам, собачьей жизни. Это Тим. Вспоминаю его, а в голове крутятся самодеятельные стихи:

                У меня есть собачка Тимка.
                От большой собаки даже не четвертинка.

                И действительно, эта помесь шпица с тойтерьером была невероятно забавна. От своего отца Тим унаследовал ослепительно белый цвет шерсти, короткой, похожей на щетинку. А от матери ту неповторимую чуткость, сердечность, обидчивость, которые свойственны древней китайской породе.

                Я вспоминаю бурный роман родителей, шоколадные глаза шпица, жадно и радостно смотревшие на крошку, помещавшуюся на руке её  хозяйки и кокетничавшую: не достанешь! Однако, хозяйка решила по другому: раз такое дело – надо случать! Правильное решение! Ведь от этой непреодолимой собачьей страсти вскоре родилось белобрысое чудо по имени Тим.

                Тим помещался на одной ладошке пока был щенком. Один раз он упал со ступенек дома вниз, и из ушей потекла кровь. Возможно, поэтому лет через десять он оглох совершенно.

                Между тем Тим рос. Не успев достигнуть зрелости, он уже съел, а вернее зажевал, в отсутствии хозяйки одну знаменитую книгу, которую  её дочь взяла в библиотеке. Видно уж очень переплет понравился! Если бы читал, то узнал , что в книге не только про  «Мастера и Маргариту» писалось, но еще и о странной собаке с человеческой фамилией. Но к сожалению, собаки учатся не по книгам.
 
                А однажды , так навылся, ожидая с работы своих домочадцев, что решил снять стресс, расправившись с новой цигейковой шубкой  девушки. Он и не подозревал -какую мороку доставит, когда грыз и превращал подол в лохмотья. Сколько потом ей пришлось ходить по ателье – из «блохи голенище» выкраивать!

                А какой это был певец! Лет до девяти пел и пел вместе с хозяевами, старательно вытягивая верхнюю  «ля». Интересно, почему собаки поют? Думается, что по их понятиям, хозяин выражает себя этаким жалобным образом и его необходимо поддержать. Собака может и не делать этого,  но позже ее нервная система даст сбой. Ты, наверно, замечал, юный читатель, что если ты запрещаешь своей собаке «подвывать» за собой, она непременно подожмет хвост и недовольно поскуливая, уйдет с глаз долой.

              А один раз Тим получил медаль за "трусость". Было это так. Пошел с хозяйкой и ее дочкой по грибы и ягоды к лесному роднику и вдруг увидел огромного лося. Задрожал как кленовый лист и не двинулся  с места. Такого большого зверя в дюжине шагов от себя на воле никто не видел. Не убежишь. Но это было летом. А, как известно, лоси  нападают на людей только в исключительных - «голодных» случаях. В летний период эти лесные великаны, как правило, сыты. Оглядев огромными глазами безобидную кампанию, лось величественно скрылся между деревьями. А вот Тима пришлось спасать от ступора! Трясущегося и перепуганного, девушка подняла песика  и  полчаса не спускала его с рук. Маленький же!

                Но дальше случилось самое страшное. «Трус Трусович», едва оправившись, почему-то решил завернуть на пасеку, лежащую справа от засеки. Ах, как он резво семенил, сияя белой щетинкой и сверкая угольками глаз! Еще минута, домашние догоняют и попадают… в собачье логово!

                Читатель, если на кого-то из твоих знакомых когда-либо нападала не игрушечная, а собака с клыками, когтями и прочили прелестями, то ты поначалу удивишься памятливости жертв укусов. Но тебе трудно даже и представить себя на их месте. А ведь это действительно страшно! Конец может быть самым трагическим.

                Так вот наш необыкновенный песик доставил  своим дорогим женщинам «удовольствие» быть едва не съеденными товарищами по крови. Только в отличие от  Тима это была целая стая хорошо откормленных собак. Они охраняли пасеку, на ней же плодились и размножались.

                Хозяйка-мать, к счастью, оказалась неробкого десятка. Она сказала дочери: «Смотри им только в глаза. Если они поймут, что ты пасуешь и если, не дай Бог, повернешься к ним спиной  - разорвут!» Так, держа в руках по коряге,  мать и дочь пятились назад за ограждение пасеки. Кажется, псы утихомирились и постепенно отстали.

                «А, где же «победитель»? Неужели…»- думали в отчаянье женщины.
Э, зря о плохом подумали. В роковую минуту он, как морской котик от морского  льва, нырнул в лесную чащу. И был таков! Когда же добрели в испуге домой, то обнаружили свою радость давно на месте. С тех пор медаль за «трусость» так за ним и закрепилась.   
               
                Но не смотря ни на что, Тимку любили так, как никого после. Его баловали, лелеяли, восхваляли за кухонную преданность. Право подходить к еде первым сохранялось у него до конца жизни. И он бился со всеми другими животными за свою пожизненную привилегию. Пожалуй, лишь в этом  уступал ему Джек --   товарищ  по   собачьей жизни, ютящийся в дворовой будке.


                У Джека была своя, не менее интересная история рождения. Как -то раз, морозной зимой к дому прибилась чёрная спаниэль. Но ни хозяйка, ни ее дочка решились принять в дом суку. «Будут щенята и что с этим потом делать?»- здраво рассуждали они. Но на её сучье счастье – взял сосед. Не прошло и полгода, как эта собака ощенилась. И, чтобы искупить свою недавнюю, пусть и невольную вину – мать с дочкой взяли в дом  щенка. Назвали его именем, полностью соответствующим его мужественному характеру –Джек. Он имел вороной окрас шерсти, густой и волнистой. Над умными, глубоко посаженными коричневыми  глазами нависами кудлатые брови, чёрная пасть не свидетельствовала в пользу сентиментальности. Пёс казался недобрым.

               Представьте себе, он разговаривал! Одобрительно урча, когда видел хозяек и, воинственно под натиском другого – любимчика. Дело в том, что тот преграждал ему путь на кухню. У тарелок с едой и водой завязывался настоящий бой. Тим от злости и жадности готов был испепелить противника. Но был очевидно слабее и  показная прыть шавки разбивалась о неустрашимость товарища. Не подозревал, что  был для него просто надоедливой куклой. Это была каждодневная головная боль, но своя! И Джек никогда по-настоящему не обижал свою игрушку. Он был полон чувства собственного достоинства.

                Но на улице он дрался насмерть. Несколько раз он приползал искусанный, израненный и неделями отлеживался в коридоре.

                А его привычка быть рядом, причем ни на глазах, приобретала порой фантасмагорические формы. Так,  даже судья не смогла его выдворить из зала. Гнала, гнала, а потом махнула рукой. Так он и отслушал  всё заседание, сидя под крайней скамейкой на последнем ряду. А казалось: ну, какое отношение он имеет к разделу собственности! А, может быть, что-то понимал, улавливал…

                А однажды случилось то, что перевернуло о нем представение недалеких
домочадцев. Как-то Джека угораздило  незаметно пробраться в автобус, на котором ехали хозяева. И вдруг, видимо, по ошибке перепутал и выбежал на остановку за другой женщиной.  Очевидно, что подвел его едкий запах духов, исходивший от "мадам". И преданный пес повелся на него!  Автобус набирал стремительный ход.

                Мать и дочь думали, что за десять километров от дома никогда не вернется животное. Но они заблуждались! Через  трое суток, исхудавший и полностью уничиженный, Джек пришел обратно. Он смотрел на хозяев виноватыми глазами, как бы говоря:
«Вы не против, что я вернулся? Может быть, Вы не хотите вовсе этого?
Но я пришел и примите меня, пожалуйста!» 
               
                С этого мгновенья они до конца оценили деликатность этого угрюмого на вид пса. В душе они стали считать его джентльменом. После этого случая, Тим и Джек были уравнены в правах. Их старались любить одинаково. 
               
                И все же сами они оставались полной противоположностью друг друга. Сколь непохожими были их характеры, столь разными были концы их жизней.

                Все болезни Тима начались с того времени, когда он,  по собачьим меркам,  уже глубокий старик, совершенно глухой и почти слепой, переходил проезжую часть местной улицы, спеша к своей давней возлюбленной. Он каждый день на час, на два ходил в соседский дом напротив к маленькой собачке.

                Один из дней стал для него роковым. Дочь хозяйки обнаружила его –агонизирующего, окровавленного на обочине дороги. Тим издыхал. Было лето и ему постелили в холодной террасе. Слепой и изуродованный он держался до глубокой осени. Все, что он мог – ползти к придвигаемой еде. Но похоже такая жизнь ему была невмоготу и к зиме он околел.

                А Джеки? Джек не сдох, он умер, не дожив до семи лет. Он заболел какой-то мало распространенной в то в время собачьей болезнью. Как всегда он куда-то ушел и хозяева, зная его самостоятельность, заметили исчезновение только на третьи сутки.

                Он пришел к своим проститься перед смертью. Голова его не держалась. Раньше он опускал ее от какой-то постоянной и неведомой вины, а теперь потому, что она разрывалась на части и гнула его вниз. Превозмогая себя, Джек побежал вверх по лестнице и совершил свой круг почета! Он обежал все углы комнат дома, затем спустившись, последовал на кухню и встал перед домашними. И мать и дочь в последний раз нежно погладили его. После чего он как подкошенный упал перед ними на передние лапы. В его глазах застыла вина и боль.

Он был рыцарем редкой породы и умер с любовью в сердце, которая так и не была полностью востребована.               


                Август 2002.