Чёрный монах. Глава пятнадцатая

Неизбежного не избежать.
                Кратет

I

Встречай вновь «старца» град-столица!
Звените златом купола,
Мчит из Сибири колесница
К царю, царице  мужика!
Чтоб быть у трона в час печали,
Вершить священные дела,
Чтоб взоры дев, княгинь ласкали
Его небесные глаза.
Бегут, спешат к нему, теснятся,
Лишь только б слышать разговор…
Не для того, чтоб потешаться,
А чтоб увидеть дивный взор!
Что снимет втайне всю усталость,
Даст веру в счастье и покой,
Чтоб перед ним хотя бы малость
Поверить в радость всей душой.

II

Пестрят газеты новостями…
Не отличить - где правда, ложь.
Подогревая всё «Делами»,
Что он, Распутин, нехорош.
Мол, самозванец и бродяга,
И проповедует он зло:
Вот вам десятки документов
И фотографий заодно.
Тут и полиция не дремлет,
Оповещая царский дом.
К тому же князь (34) взывает гневно:
«Изобличить и выслать вон!
Довольно, хватит, мир смеётся!
Зашли, поверьте, далеко.
Вам эта «дружба» чертыхнётся
Ещё не раз судьбе назло».
_________________________

 (34) Враждебный настрой к Распутину целого ряда царских министров усиленно подогревался сверху - великим князем Николаем Николаевичем  Романовым (младшим), двоюродным дядей императора
Николая II. В одной из бесед великий князь убедительно просил царя  выслать Распутина из Петрограда.

III

Царь и царица, в то не веря,
Лишь охраняли сей адепт (35),
Распутин - «чадо», та потеря
Нам не простится и вовек.
Царь говорил: «Пусть пишет пресса,
Сверкает филера доклад (36).
Не доводите нас до стресса,
Ведь я подобному не рад.
Я не лишён ещё рассудка,
Чтоб гнать с порога знахаря.
Ведь ему верит сын-малютка,
Императрица, даже я!
И то, скажу, не ослепленье -
Ведь я же царь, не лицемер.
Я лишь имею самомненье
Во славу наших разных дел.
_______________________________
(35) Адепт - приверженец, посвящённый.
(36) Филер - агент, человек из охраны полиции.

IV

А что скажу толпе, народу?
Мол, так и так, не нужен мне!
Да не бывать такому сроду,
Я не поддамся сей хандре.
Пока доступна мне отрада,
Есть руки, ноги, голова,
Советов мне ничьих не надо -
Даст бог, минует нас беда.
Пора покончить с наважденьем
И травлей верного слуги.
Пусть станет духом то, забвеньем
На нашем жизненном пути.
Во всём доверимся агентам,
Для них имеется указ…
Но только не интеллигентам,
Кто разжигает сей экстаз».

V

Настрой враждебный шёл по плану,
За то взялась царица-мать (37),
Хотя писать о ней не стану -
На то есть божья благодать.
Оставим рыцарски в покое
Её блаженное чело,
Не выворачивая в зное
Того, что знать нам не дано.
С другим героем здесь поладим,
Явив для мира торжество,
Зовут его великим князем (38),
Что предрекал от «старца» зло.
На то имел своё он право,
Дерзнул царю давать совет,
Чтоб не кричали Гришке  «браво!»
При троне царском столько лет.
_________________________________

(37) Враждебный настрой к Распутину испытывала и вдовствующая  императрица Мария Фёдоровна.
(38) Речь идёт о великом князе Николае Николаевиче Романове (младшем). С 20 июля 1914 года по 23 августа 1915 года он являлся Верховным главнокомандующим России. Был смещён по настоянию императрицы Александры Фёдоровны (безусловно, по указке Распутина), опасавшейся усиления его влияния в стране.

VI

«Престол династии священен,
И нет там места мужику,
Который в тайны все поверен,
Чтоб говорить о них в миру,
Давать указы и советы,
Лишь тем, что близок он к царю,
В соблазнах видя интересы
К аферам разным и рублю;
Иль назначать министров кряду;
Служить евреям, сатане…
Хочу сказать: за ту «усладу»
Платить придётся  всей семье.
Не говорю об обольщенье,
Где ваш юродивый блудил,
В любви даруя наслажденье
Тем, кого в жизни покорил».

VII

Великий князь был непреклонен,
Поскольку знал, что есть вина…
Но, веря в правду, был спокоен,
Дополнив в горести слова:
«Пока не поздно, удалите
Вельможу - «старца» в глушь и даль,
Позорить род наш прекратите,
Иль вам империи не жаль?»
Услышав речь, царь не смутился -
Слова те слышал не впервой,
Хотя в душе и притаился,
Чтоб несогласным с ним дать бой,
Употребив всю власть закона,
Веленье «старца» и жены -
Не в пользу вверенного трона,
А в целях мщенья и вражды.

VIII

А между тем толпа шипела,
Как кутит Гришка тут и там,
Печать бульварная летела
За ним повсюду по пятам:
Санкт-Петербург, Москва, Царицын …
Ничто не скроет шум, позор,
Те встречи с главным аферистом (39),
Где «сводней» был всегда Арон (40).
Отмечен Гришка пребываньем
И в ресторане на «Яру»,
Где, опьяневший, до упаду
Плясал с певичкой «Русскую» (41).
Что ни тираж, то всё скандалы,
Разоблаченья новых лиц…
«Кругом распутники, вандалы»,-
Кричали нам из-за границ.
_________________________________

(39) Речь идёт о князе М. М. Андронникове, двадцативосьмилетнем чиновнике при министерстве внутренних дел, ставшем одним из самых крупных аферистов начала ХХ века.
(40) Симанович Арон Симонович, 43 лет, еврей, петроградский 1-й гильдии купец. Зарекомендовал себя как аферист и спекулянт золотом. В высших кругах представлялся как личный секретарь Распутина.
(41) Скандальная история о пребывании Распутина в Москве  в ресторане «Яр» (26 марта 1915 года). По сведениям пристава 2 уч. Сущевской части г. Москвы полковника Семёнова,  во время пребывания в ресторане Распутин, напившись, обнажил свои половые органы и в таком виде продолжал вести разговоры с певичками. На замечания заведующей хором о непристойности такого поведения в присутствии женщин Распутин возразил, что он всегда так держит себя пред женщинами.

IХ

Перегорев от склок и сплетен,
Не замечал уже хулы…
Он жил для радости и песен,
Как все простые мужики.
Любимцев много было рядом -
Ведь ждали все советов, слов
И к правде «старца» шли парадом,
А где слова, там и любовь!
Княжны, графини, проститутки -
Всем уготован был постой,
И то, друзья, не прибаутки:
Никем не брезговал герой!
Служа всем женщинам на свете,
Он говорил лишь об одном:
«Как солнце всходит на востоке,
И такмо мы для благ живём» (42).
__________________________________
(42) Одно из напутствий Распутина Вырубовой.

Х

Вкушая силу и влиянье
На высший свет и всю страну,
Распутин ждал любви, вниманья,
А не наветы, клевету.
«Все люди сделаны ведь Богом,
Почто, зачем их обижать;
Заслон поставить нужно склокам
И в дружбе жить, не воевать.
Мне человек не безразличен;
Не важно, русский иль еврей,
Поскольку Богом возвеличен
Как добрый сын, а не злодей.
Я не питаю к людям злобы
И в правде той свой век живу,
Пусть и не царской я породы,
Но я себе рукоплещу».

(Продолжение)