Никчёмная история

(финал...)   

        Летний день. Уже десятый час, а на улицах городка только появляются первые прохожие. Сегодня суббота, народ не спешит покидать мягкие кровати – отдыхает после трудовой недели и пятничной гульбы.
        Мужчина среднего роста и возраста, шатен, одетый в светлые штаны и бежевую тенниску, с букетом розовых лилий в руке не спеша шагает по нешироким улицам спального района приморского городка Мариво.

        Дойдя до угла знакомой ему улицы, Добрушин остановился. Втянул полной грудью пахнущий морской солью и зеленью садов воздух, осмотрелся.
        Все как тогда, пять лет назад: те же дома, заборы, даже старый клен, растущий на пересечении улиц и тот, остался - не вырубили. Добрушин сошел с дороги и приблизился к дереву, без труда нашел глазами старую, вырезанную им же на коре надпись: «Н+П=Л». Старое баловство. Усмехнулся. Аккуратно положил возле клена букет, достал сигареты и закурил. Теперь ему не куда было спешить. Он не дошел буквально два двора до сиреневой калитки ее дома и теперь, в нерешительности, ждал. Гадал, дома она или нет.
        Хорошо, если все же дома. Они бы встретились. С неподдельной грустью и очарованием, Павел заглянет в ее бездонные глаза, снова услышит сладкий голос. Тогда, возможно, передавая ей букет, невзначай коснется нежной ладони и снова обожжется ее теплом. А дальше, может быть, получится посидеть с ней в кофе, поболтать о том, о сем. Но, как знать – дома ли она? Вполне вероятно, что она на работе или где ни будь на курорте, отдыхает и только ее родители сейчас хлопочут по хозяйству. Как знать?
        Добрушин не предупреждал о своем визите. Внезапно сорвавшись с другого города, приехал наобум, и теперь шествуя  к ее дому, уповал на удачу. Но, как знать…
        Сегодня 3 июня, знаменательная дата - день их знакомства с Анастасией.
        Сложившиеся обстоятельства свели их на дне рождении ее друга. Первая встреча взглядов стала роковой, детонировав в нем волну необъяснимого беспокойства и блаженного трепета к девушке. Колкая искра взаимности вмиг нанизала их судьбы на одну вешку. Lamour пришла нежданно, непрошено, сама без стука. Короткая, взаимная, страстная. Мгновенная вспышка яркого света новой звезды в туманном Альбионе вселенной. КОРОТКАЯ, ВЗАИМНАЯ, СТРАСНАЯ. В итоге, роман. Красивый, затем сложный и, в конце концов - безвыходный. Безумное лето испепеляющие страстью, закончилось фатальным разрывом их отношений.
        В нем, Добрушин винил себя и только себя, даже не позволяя закрасться  мысли о том, что в причине раздора могла быть и ее вина. Боже упаси! Конечно - нет!
        Трепетным бутоном росистой розы, упругими лепестками бархатного тела обвившего его нежностью и любовью она, доверилась ему. А он, кобель, засомневаться в ее искренности. В ней, таинственной словно шорох морского прибоя, чарующей как осеннее звездное небо женщине, в милом друге и нежном ангеле, в девушке, которую встречают только один раз в жизни…
        В одно мгновение, некогда важные слова поблекли, покрылись липким укором и презрением. Все их отношения, словно обрушившийся айсберг, в один миг канули в холодную воду безразличия и молчания.
        Она все высказала ему по телефону и попросила больше не звонить. Тогда, все слова обиды Павел принял на себя - перечить не стал. Виноватых не искал. Но и забыть не смог, как не старался.
        Докуривая сигарету, Добрушин мысленно перебирал яркие моменты их встреч. Как всегда в такие минуты, не подкрадываясь приходила старая боль утраты. Уже скупая, не такая колкая и обидная, и даже, почти привычная.
        Павел откинул бычок, собрался и решительно поднял букет но, не успел сделать и шагу.
        Словно опережая его, сиреневая калитка скрипнула и отворилась, выпуская со двора в белый свет свою хозяйку. В пестром оранжевом сарафане, ему на встречу вышла Настя. Не сама - с ним.
        Добрушин быстро отступил назад, прячась за широкий ствол дерева.
        Странно было наблюдать со стороны. Они шли, держась за руки, что свойственно влюбленной молодежи, а не людям которым далеко за тридцать. Улыбались, о чем-то разговаривали. Вот остановились. Он склонился к ней, обнял и поцеловал ее, она ответила взаимностью. Очаровательная улыбка, влюбленный взгляд, кокетливая игра плечиком. Упругие локоны каштановых волос, некогда, а может и сейчас благоухающие ароматом лаванды, игриво разметались по ее плечам. Она была по-прежнему энергична и жизнерадостна, очаровательна, грациозна и наполненная привлекательными женскими формами. Точеная шейка, античные плечики, соблазнительные формы груди, завидные линии талии и бедер, стройные ножки.
        Впитанный в его плоть и сознание образ некогда близкого друга, снова обрел богемные очертания, налился теплом и светом.
        Добрушин замер. В груди снова зажгло и защемило. Сердце гулко забилось, забарабанило в тесной грудной клетке. По телу заскользили морозные язычки трепета, легкими уколами прокалывая каждый миллиметр его кожи.
        Сколько лет прошло, я он по-прежнему любил и желал ее. Одну единственную и неповторимую.
        Да он любил! Любил безответно. Ну и что же!!! Что у самого есть семья, обычная рядовая жена, не хуже не лучше всех остальных, есть дети и заботы, помогающие приглушать незримую душевную боль. Ну и что?! Живешь себе и живи! Миллионы так живут! Жили, живут и будут жить! Ну и что же?!  Старая, старая история известная всему человечеству...
        Шаги становились слышней, они приближались. Вот уже можно было различить их слова. Настя расхваливала мамины пироги, а он, похоже, соглашался с ней.
        Павел пятился за ствол дерева, не желая быть замеченным ими. Испугался? Нет – он не из пугливых. Скорее, вдруг осознал, что своим внезапным появлением, вмиг развеет Настину улыбку и ее хорошее настроение, повлечет вопросительные взгляды и ненужные вопросы со стороны ее спутника. «Эх, Настя, Настя, Настя….  Похоже, у тебя все хорошо и выглядишь ты счастливой, а это главное».
        Он вдруг понял, что не выйдет из-за дерева и не станет помехой этой паре. Не станет. Да и зачем? Зачем тревожить воспоминания, напоминать ей о себе, тем более при нем. Зачем?
        Добрушин подождал, пока они пройдут мимо и немного удаляться. Стиснув зубы, он волчьими глазами всмотрелся в его спину: «Счастливый сукин сын! Фартовый!».
        В руке хрустнул букет. Павел непроизвольно дернулся и перевел взгляд на лилии, чуть разжал пальцы. Стебли цветов оказались переломаны. «Хороша хватка, да не впрок, без пользы - Настю не удержал».
        Пялясь на лилии, Добрушин провел пальцами по распустившимся бутонам. Нежные, прохладные и абсолютно беззащитные. Беззащитные от человека, его рук, подвигов и чувств. Дивная краса, судьбой расписанная с амурными делами и жизнью людишек. Сколько же этого нежного цвета загублено?!
        Павел поднял глаза, уставился вслед удаляющейся парочке. Провел их взглядом. Шумно вздохнув, перевел дыхание. Расправил плечи и едва заметно улыбнулся: «Приятно знать, что у тебя все хорошо, милая».

        По улице просыпающегося городка, источая спокойствие и уверенность, с застывшей маской на лице шел мужчина. Уголки губ чуть приподняты, в глазах – умиротворение и грусть.

        Набежавший ветерок качнул крону одинокого клена, сорвал с ветки зеленый лист, и безмятежно кинул его на землю. Падая, листок скользнул по целлофановой обертке лежащего у корней дерева букета и прижался к одной из лилий. Цветы были безмолвны и безразличны к дерзкому порыву резного скитальца, но не отвергли его, оставив разделять собственный удел не минующей безысходности.