Ричард Бакстер и его призыв к грешникам

Ричард Бакстер родился в г. Роутен в Англии. Родители его были бедны, и образование в свои ранние годы он получил недостаточное. Позже он посещает школу в Врокстере и занимается в замке Людлоу с Ричардом Викстодом. Его пытливый ум нашел для себя пищу в огромной библиотеке замка. Позже его убеждают приобщиться к придворной жизни в Лондоне, но он возвращается домой изучать богословие. Изучая богословие с местным священником он встречает Джозефа Саймонса и Уолтера Креддека - двух известных нонконформистов, благочестие и пылкость которых оказали на него огромное влияние. В 1638 году он был назначен директором бесплатной школы латинской грамматики в г. Дадли. На этой должности он и начал свое служение, был рукоположен и благословлен Джоном Торнборо, епископом Ворчестера. Его раннее служение не было успешным, но в эти годы он особенно заинтересовался дискуссией об нонконформизме (сектанстве, инакомыслии, прим. ред.) и англиканской церкви. Отвергая священство, он вскоре отдаляется от церкви и приобретает репутацию умеренного конформиста. В апреле 1641 года в возрасте 26 лет он становится пастором в деревне Киддерминстер и остается на этой должности в течение 19 лет, проводя в этом месте необычную реформацию. Несколько раз его служение прерывала гражданская война. Одно время он служил капелланом в армии. После Реставрации 1660 года Бакстер возвращается в Лондон, и там служит капелланом при короле Карле II, пока парламент не принимает акт единства, который требовал чтобы духовенство принимало все, что написано в Общем молитвеннике в Англиканской церкви. Бакстер отказался подчиниться и потерял свою должность капеллана и епископа Герфорда. Кроме того, ему было запрещено проповедовать в его приходе в Киддерминстере, и с 1662 по 1687 он постоянно подвергался преследованиям. Чтобы спокойно учиться и писать, он удаляется в Экстон, в графство Миддлфэкст. Будучи там, он был арестован и заключен в тюрьму за проведение тайных религиозных собраний. Его наиболее известные слова того время: «Я проповедовал так, как будто мне больше не суждено проповедовать, и так, как проповедует умирающий человек умирающим людям». В 1685 году он был обвинен в том, что в одной из своих книг он будто бы оклеветал Англиканскую церковь. Историки рассматривают суд над ним как одну из самых грубых пародий Англии на справедливость; после суда он вновь был заключен в тюрьму. Во времена долгих лет гонений его здоровье ухудшилось, однако эти годы были самыми продуктивными для него как для писателя. Его книги и статьи буквально наводнили Англию. Наконец, в 1691 году слабое здоровье в придачу к 18-ти годам тюремного заключения сделали свое дело, и он скончался. Он проповедовал перед королем, палатой общин, лорд-мэром Лондона; его плодовитое перо произвело 168 богословских и религиозных трудов. Его благочестивое поведение, выдающиеся таланты, обширное влияние, которое характеризовали его во время его продолжительной жизни, завоевали ему неоспоримую репутацию «английского Димофена» в споре за свободу совести.

 

Из в проповеди: «О беспечном отношении ко Христу и ко спасению»

О, как желал бы я, чтобы я мог сделать совесть каждого человека проповедником для него самого, чтобы она могла проповедовать, пребывая постоянно с вами! Чтобы, когда вы без молитвы ложитесь спать или начинаете какое-либо дело, совесть могла бы вскрикнуть: «Разве ты более не возрожден Христом и твоим спасением!?»; чтобы, когда вы подвергаетесь искушению ожесточенно подумать о святой и примерной жизни (я не говорю, что нужно относится к ней легкомысленней, чем нужно), совесть могла бы воскликнуть вам: «Разве ты так нетвердо стоишь на том, что дано тебе Христом и твоим спасением!?»; чтобы, когда вы готовы устремится к некому греху и угождать вашим плотским желаниям, вопреки повелению Божию, совесть могла бы воскликнуть: «Разве Христос и спасение больше ничего не стоят, чтобы рисковать ими ради твоей похоти, или отбрасывать их прочь!?»; чтобы, когда вы устремляетесь в мир, с полной готовностью забыть о мире грядущем и ту перемену, которая вам предстоит, совесть могла бы воскликнуть вам: «Разве Христос и спасение не больше чем это!?»; чтобы, когда вы были готовы потратить Господень день в праздности или в суете, совесть могла бы сказать вам: «Что вы делаете?» Словом, чтобы всякий раз, когда вы пренебрегаете своими обязанностями, занимаетесь показным трудом или изображаете благочестивую жизнь, да и во всех ваших холодных и ленивых молитвах и спектаклях, совесть могла бы сказать вам: «Как несопоставимы такие старания с наградой!», и что ко Христу и спасению нельзя относится столь небрежно. На этот раз я не скажу больше ничего, но как печально, что когда Бог послал миру Спасителя, и когда Христос столько выстрадал за грехи мира и так полностью восстановил справедливость, и купил для своих святых такое славное царство, и все это предлагается абсолютно даром всем грешникам, всем погибшим и недостойным грешникам, - просто так, даром, - и однако так много миллионов обречены на вечную погибель, потому что они столь небрежно относятся ко Христу и своему спасению и предпочитают суетный мир с его похотями. Я произнес эту проповедь, и пусть Господь откроет ваши сердца, чтобы принять ее. Я убеждал вас словом истины и разума; пусть Господь убедить вас более действенно, а иначе все это напрасно. Аминь