Следствие ведёт Аполлинарий Девочкин

Часть 1.

Аполлинарий Девочкин уютно расположился в дебрях своего офиса на стуле с покосившимися ножками. Закинув ноги на стол, он поковырял в носу. С самого утра дела не заладились: клиент не шел и всё тут. Хотя точнее будет сказать, дела не заладились с утра того дня, когда он три месяца назад открыл частное детективное агентство "Девочкин и Свистоплясов. Мы найдём всё - даже смысл жизни". За все это время к его услугам прибегла одна дремучая старушка с прогрессирующей слепотой, которая в один прекрасный день не смогла отыскать собственную задницу, чтобы сделать укол препарата для диабетиков. Бывший торговец туалетной бумагой "Уточка кря-кря. 55 метров", скопивший стартовый капитал на продаже рулонов с запахом жареной курицы, Девочкин справился с задачей блестяще. Искомый объект он обнаружил прямо в кабинете и, сделав укол, получил в награду две котлеты, завернутые в салфетку. Это было не совсем то, о чем он мечтал, но для начала, решил Девочкин, пережевывая котлеты, неплохо.

Он уже почти отправился в царствие Морфея, когда в офис ворвался его друг и помощник (как у Шерлока) Емельян Свистоплясов. Это был молодой человек двадцати двух лет отроду, одетый в барский полушубок на голое тело и красные стринги. На голове красовалась эпатажная шляпка, повёрнутая набекрень на манер Джастина Тимберлейка, а шустрые голубые глаза скрывали черные тонированные очки в форме звёзд, как у Фрэдди Меркрьюри в одном из клипов группы "Queen". Как и всех молодых людей его возраста, Емельяна заботили три вещи: девушки, алкоголь и дискотеки. Последнее, надо сказать, занимало в его сердце особое место, ибо парень грезил о карьере профессионального бального танцора, ради чего и пошел учиться на юриста и экономиста, а так же устроился младшим сотрудником в новоиспеченное агентство Девочкина. Аполлинарий, которому к моменту их знакомства стукнуло тридцать шесть, никак не мог взять в толк, зачем ему этот некомпетентный кадр, но как только тот заявил, что имеет обширные связи с общественностью и может подсобить с клиентурой, не долго думая, сделал его компаньоном.

- Что такое?! Кто кричал?! Кто стрелял?! Где стрелял?!

Девочкин вскочил с кресла и, присев на корточки, окинул помещение лихорадочным взглядом. Затем прополз по-пластунски под левой стеной и, спрятавшись за массивным шкафом, сложил ладони вместе в форме пистолета.

- Я видел их, - сказал Аполлинарий, - это проклятые вьетнамцы!
- Вы о чем? - не понял Свистоплясов, пританцовывая как Фрунзик Мкртчян в фильме "Кавказская пленница". Вот тут-то Девочкин и прозрел. Глядя на незамысловатые движения бёдер Свистоплясова, он резко и болезненно вернулся в реальность.

- Свистоплясов, это вы?
- Нет, это бутерброд с паштетом.
- А где вьетнамцы?
- Пошли лечить Чиполино.
- Телефон оставили?
- И музыкальный центр с сиди-чейнджером на три диска.
- Сойдёт.

Девочкин поднялся с пола и отряхнул задницу. Он вырос в детдоме и никогда не видел своих родителей. Это сказалось на его характере, в будущем сформировав такие черты, как строгость и педантичность. Он внимательно относился к любой мелочи, и когда в шестнадцать лет на уроке физкультуры не смог перепрыгнуть через козла, посвятил упражнениям все свободное время. В результате ему удалось доказать учителю, что он не слабак, но побочным эффектом тренировок стали ушибы головы. С тех пор его начали посещать видения и различные галлюцинации, которые он снисходительно именовал "эпизодами". Иногда он представлял себя Штирлицем, иногда дочерью Сталина. По всей видимости, сегодня это был американский солдат в лесах Вьетнама.

- Опа, ты что, с дуба рухнул? - сказал Свистоплясов, и надул розовый шарик из жвачки.
- Простите, Емельян. Должно быть, вы застали меня в разгар очередного "эпизода". - Девочкин поправил рубашку, посмотрел на танцующего Свистоплясова, и внезапно его тон переменился: - Что это вы себе позволяете?! Я вам сколько раз говорил: соблюдайте субординацию. Я - ваш начальник, поэтому для вас я - Аполлинарий Кондратьевич! Никаких "опа" или "попа"! У нас деловые отношения, так что, будьте любезны, без фамильярности! Ясно?
- Деловые - так деловые, - буркнул Емельян, - я к вам в любовники не напрашивался.

Девочкин прошел за рабочий стол и снял со спинки стула серый плащ. Надел. Являясь горячим поклонником телесериала про навязчивого пожилого лейтенанта "Коломбо", он смотрел его с детства, не пропуская ни одной серии, и в тайне лелеял мечту в обозримом будущем стать настоящим детективом. Чтобы стать таковым, уяснил Девочкин, непременно нужно иметь серый плащ, пачку вонючих сигар, развалюху вместо автомобиля и невидимую жену. Всё это у него было, только вместо сигар он курил болгарские сигареты "Родопи", ездил на коричневом запорожце, а невидимую жену ему заменяла шапка-ушанка, в которую Аполлинарий регулярно вздрачивал по воскресеньям. Без зазрений совести он смело мог заявить, что достиг некоторых высот в избранной профессии.

- Что у нас на повестке дня? - спросил Девочкин, доставая из кармана пачку сигарет.
- Есть одна клиентка. Договорился на сегодня о встрече.
- О, это замечательно. Может быть, я наконец-то отдам долги за аренду этой чудесной комнаты в общежитии. Что за клиентка?
- Жена декана из моего универа. Говорит, дело деликатное. Нужен особый подход.
- И что это за... хм... вы чувствуете этот запах, Емельян?
Свистоплясов покрутил носом:
- Да. Вроде понесло каким-то дерьмецом.
- Наверное, опять на этаже туалет забился, - пробормотал Девочкин, и тут со стены рухнул портрет Питера Фалька в деревянной рамочке. Прищуренный глаз его осуждающе уставился в пустоту, а само помещение всколыхнули волны вибраций неизвестной природы.
- Что это? - в ужасе уставился на молодого подопечного Девочкин.
- Твою маму! По-моему, это она, - крякнул тот и, прекратив свой безудержный танец, опрометью сиганул в шкаф. - Меня здесь нет, - сказал Свистоплясов, и захлопнул дверцу.

Следующие несколько мгновений определенно вошли в историю жизни Аполлинария Девочкина как самые волнительные. Во-первых, ему довелось очутиться в эпицентре кошмарного землетрясения и пережить стресс из-за угрозы, нависшей над его жизнью; во-вторых, он никогда не видел гибрид мамонта и асфальтоукладочного катка, а именно его оскаленная физиономия возникла в просвете, который пару секунд назад был дверью. Разъяренное рыжее чудовище необъятных габаритов в красном платье и соломенной шляпке с розочкой сорвало ветхую деревянную преграду с петель и выбросило в коридор, после чего предприняло попытку войти в офис, к счастью или горю, безуспешную. Рванув вперед, существо застряло в проёме. По стенам и краю потолка зазмеились трещины.

- Так, я щас не поняла, - прогудело оно загробным басом, - долго я буду тут торчать или, может, вы меня впустите?

"О Господи, - металось в голове Девочкина, - Судный день настал. Это всадник Апокалипсиса! Сейчас я буду расплачиваться за свои грехи..."

- Че бельма пялишь?! Ты начальник или хрен в стакане? А ну немедленно прикажи своим подчиненным впустить меня, иначе я за себя не ручаюсь!

- Но... это же... двери, отпустите её! - выдохнул ошеломленный Девочкин. - Я приказываю!

Словно по мановению волшебной палочки, "клиентка" вошла в офис. Вошла, - потянув за собой с обеих сторон по половине стены. Позади образовалась груда строительных материалов и облако пыли, а женщина в красном, от чьих шагов содрогался пол, прорычала зычным голосом: - Кресло мне!

Умереть преждевременно Девочкину не улыбалось, поэтому он быстренько подвинул свой рабочий стол в качестве кресла. Неизвестная гражданка закинула на него увесистую пятую точку и, порывшись в маленькой кожаной сумочке, похожей на дохлую собаку, выудила гигантский жирный чебурек. Ножки стола жалобно скрипнули, но выдержали.

- Щас, - сказала она, и впилась зубами в чебурек. Она выглядела, как свинья с накрашенными ногтями, ела, как свинья, похрюкивая, и даже пахла так же, из чего Девочкин сделал вывод: свиньи - опасные животные.

Поглощение пищи заняло не более тридцати секунд.
- Всё - прокомментировала она, - теперь я могу говорить.
- Зато я - нет, - тихо сказал Аполлинарий.
- Короче, слушай сюда, - сказала она, слизывая языком остатки еды со щеки, - хотя на сайте "Orgazma.net" я зарегистрирована как пользователь "ГорячиеТрусики69", звать меня Немезида Буревей. Но тебе, так и быть, по старой дружбе разрешу обращаться ко мне "Ваше Величество, Зида Станиславовна". А теперь к делу. Для меня, как и для любой женщины, порядок в доме - вещь первостепенная. Надеюсь, ты это понимаешь, иначе я заставлю тебя съесть мои брови.

Девочкин кивнул. По затылку бежал крупный пот, но на лице не дрогнул ни единый мускул.

- Отлично, хомяк. Кстати, я буду называть тебя "хомяк". Ты не против? Больно ты похож на мою морскую свинку Аристотеля.

Девочкин кивнул.

Так вот, хомяк. Вчера вечером я вернулась с работы. Перед этим прошлась по бутикам и присмотрела вот это офигенное красное платьице, но, как оказалось, у этих говнюков нет моего размера. И это ФИРМЕННЫЙ МАГАЗИН! Нет, ну ты представляешь?

Девочкин кивнул.

- Короче, я подняла хипеш. Говорю, я обошла полгорода, чтобы найти такое платье, вся измоталась, понимаешь, а у них "нет подходящего размера". Да вы знаете, кто мой муж, говорю я, да он декан главного юридического университета страны! Да он мэра лично знает! Да он с президентом целовался в засос и с языком! Короче, уж не знаю, что эти недоноски начудили, но через пятнадцать минут подходящий размер таки нашелся. Платить я не стала, зачем? За такой сервис это они мне обязаны доплачивать! Уходя, еще и посмеялась над ними. Говорю, с виду приличное заведение, а красные шторы с витрины вон и то спёрли, пока я с вами тут время убивала! И это ФИРМЕННЫЙ МАГАЗИН! Нет, ну ты представляешь?

Девочкин кивнул.
- Нельзя ли ближе к теме? - тихо простонал он.
- Ты что-то сейчас говорил? - потупилась Зида Станиславовна. - Или мне показалось?
- Ничего. Что тут скажешь?
- А. Ясно. А ты забавный, хомяк. Я б тебя съела... но ты, наверное, не вкусный. - Внезапно на неё снизошел приступ дурного смеха. Девочкину представилась редкая возможность выдохнуть воздух и отереть рукавом плаща испарину.
- Не вкусный, - пропищал он голоском перепуганной мышки.
- Пришла я, значит, домой, - продолжила свою эпическую сагу гражданка Буревей, - и думаю: что бы это такого скушать? В холодильнике завалялись три вчерашних торта, но мне захотелось чего-то вкусненького. Поэтому я заказала по телефону курицу гриль в сахарной пудре, бананы в майонезе, лимонный суп, три пиццы с трюфелями, три шашлыка из корейских кокер-спаниэлей, две шаурмы, шоколадный пудинг с дольками сала и маринованным горошком, салат из крабов, зайца в сметане, две банки лечо и казан чахохбили, а также один "Чупа-чупс". По телевизору как раз началась моя любимая передача - "Пусть говорят". Даю тебе три попытки, чтобы назвать её ведущего.

Девочкин вжался в стул. Капля пота стекла со лба на нос и, промчавшись, как гонщик на автостраде, упала на пол.
"Вот и все, - подумал он. - Какая ужасная и нелепая смерть - быть раздавленным гибридом мамонта и асфальтоукладочного катка".

Однако где-то рядом скрипнула дверца шкафа и послышался таинственный шепот Емельяна Свистоплясова:
- Андрей...
- Сергей, - повторил Девочкин.
Буревей порозовела.
- Кто?
- То есть, я хотел сказать, Андрей!
- Хорошо.
- Малахов, - прошептал Свистоплясов.
- Мало-лохов, - вторил Девочкин.
- Что-о-о-о? - Глаза Буревей округлились. - Каких еще лохов? Ты что несешь, убогий?!
- Мало ли, говорю, лохов на этом телевидении, - всех не упомнишь.

Что-то произошло. Немезида Станиславовна побагровела, начала задыхаться, шипя, как беременная крыса.
- Да я... да ты...
- Большая стирка! - почти в голос проскулил Свистоплясов. - Он вёл большую стирку.
- Не понял, - краем рта едва заметно сказал Девочкин, и ощутил, как увлажнилась промежность. "О, тёпленькая пошла!" - воскликнул миниатюрный Юрий Яковлев в его голове. Стиснув зубы, Девочкин пропел: - Зида Станиславовна, что вы так нервничаете? Ну, подумаешь, ведущий какой-то... Когда мне тот телевизор смотреть? Тем не менее, я вспомнил! Вспомнил, как его зовут: Андрей Большая Дырка!

Однако теперь его слова ничего не значили.
- Поздно, - сказала Буревей. Из-под соломенной шляпы повалил дым. Две струи его серыми клубами били из ушей. На багровом лице Зиды Станиславовной повылазили все вены, какие там могли быть, и пару тех, которых быть не могло. Розочка на шляпе завяла и осыпалась. Женщина сняла шляпу и серьезно посмотрела на Девочкина. Вместо рыжих кудряшек, которые обрамляли ее голову по бокам, сверху была дыра, оголяющая мозг. Что-то бурлило и урчало внутри, точно кипящая вода в казанке. - Видишь, до чего ты меня довел?

Могучая ручища женщины-танка потянулась через весь кабинет, взяла с подоконника кувшин для поливки цветов, которые Девочкин безуспешно выращивал третий год подряд. Залив голову водой, она "потушила пожар" и надела шляпу обратно. Затем извлекла из маленькой сумочки, похожей на дохлую собаку, сырую баранью ногу и впилась зубами в мясо.

- Ы емя асстроил, - прошамкала она, пережевывая пищу. - Ольше ак не елай, омяк.

На восстановление душевного равновесия ушло пять минут. Пять самых долгих в жизни Аполлинария минут, во время которых он переживал, как бы острый нюх клиентки не уловил запах мочи. К великому счастью Девочкина, ничего подобного не случилось. Буревей доела сырое мясо и залепетала, как птичка:

- Андрюша такой душка! Я смотрела все передачи с его участием, еще те, когда он вел "Большую стирку". Этот пижон Нагиев по сравнению с ним - дырка от бублика! Андрюша всегда такой милый, импозантный, ухоженный, элегантно одет и умет держаться с женщинами. А какой у него торс! Крепкий, мускулистый, загорелый. А очки... Ох, скажу тебе по секрету, я бы так и сорвала с него зубами одежду и, вымазав его упругое тело кремом для тортов, вылизала с головы до ног! Да, так бы и сделала!

Немезида Буревей мечтательно устремила взор в потолок, а Девочкин скривился от омерзения, едва подавив рвотный рефлекс.
- Зида Станиславовна, - аккуратно начал он, - давайте все-таки перейдем к делу.
- Что ты говоришь? - Зида Станиславовна словно спустилась с небес. - Ах да, прости, хомяк. Ты прав, я увлеклась. Столько событий за последнее время, и не с кем поделиться. Муж вечно на работе - что он там делает весь день, даже после занятий? - подруга уехала отдыхать в Куршевель. Я, конечно, рассказала ей по телефону раз пять, но телефон ведь никогда не заменит живое общение. Понимаешь, о чем я, хомяк?
- Понимаю. И все же: что вас привело в мою скромную обитель?
- Да вот мусорное ведро пропало. Куда девалось - не пойму. Я же об этом тебе и талдычу, а ты не слушаешь! Пришла я домой, а там Андрюша...
- Короче.
- Пошла на кухню, а ведра под раковиной нет! Ты представляешь, какой шок я испытала?! Я - женщина! И как для любой женщины, порядок для меня - вещь первостепенная.
-Это вы уже говорили.
- Пока я живу в этом доме, все мусорные вёдра должны быть на месте! В общем, хочу чтобы ты его нашел.
- Мусорное ведро?
- Ну да! А что? Это же детективное агентство, или я перепутала адрес?
- Нет, но мы специализируемся...
- Отлично! Тогда о чем базар? - перебила Буревей, вытаскивая из сумки стопку фотографий. - Лови, - сказала она, бросая её Девочкину, который, надо заметить, никогда не питал особого пристрастия к спорту - в первую очередь к баскетболу и футболу, - поэтому "словил" фотографии головой и упал вместе со стулом.

- Вот это да, - сказал он, нервно пукнув. - Сейчас посмотрю, погодите. Только надо встать.

Снова приняв вертикальное положение, он внимательно изучил фотографии. Зида Станиславовна на диване, смотрит телевизор. На груди, распластавшейся как две безразмерные оладьи, стоит желтое пластмассовое ведерко, в которое она изысканно сплевывает семечки. Следующее изображение: Зида Станиславовна на море в купальнике (Девочкин едва удержал руку, чтобы не перекреститься, пожелав себе ослепнуть хотя бы на ближайшие пару минут), рядом муж и какие-то друзья. Все улыбаются, все счастливы. Правой рукой, прижав к подмышке, она держит желтое мусорное ведро. Далее следовали несколько фотографий ведерка в его обычно среде, то есть в квартире, в углу под рукомойником. Съемка велась с разных планов, но на этом отличительные черты исчерпывались. Девочкин просмотрел еще несколько снимков мусорного ведра на природе, в ночном клубе, в вагоне поезда, на столе, с собакой и детьми, затем решил, что этого достаточно.

- Теперь ты понимаешь, что оно для меня значит? - всхлипнула Буревей, протирая запухшие глаза платком. Хотя глаза ее нужно было еще отыскать, Аполлинарий четко прочитал в них: "Только попробуй сказать "нет", скотина", поэтому тут же вымолвил следующее:
- Вы знаете, инцидент действительно нестандартный и проблематика данного вопроса лежит гораздо глубже, чем то, что заметно на поверхности. Посему, в качестве исключения, думаю, мы готовы несколько расширить рамки нашей специализации.
- Отлично, - бодро сказала Буревей. Слез на лице как не бывало. Она высморкалась в платок, бросила его на пол, поковырялась в носу, вытащила козюлю и, приглядев на столе Девочкина томик Тургенева "Первая Любовь", вытерла об него пальцы. - Знаешь, хомяк, я ни на секунду не сомневалась, что ты - настоящий сыщик! Как только тебя увидела, сразу поняла: уж этот человек точно искал всю жизнь мусорные ведра!

Девочкин поперхнулся слюной и закашлялся. Таких тёплых слов ему еще не говорили.
- Что ж, для начала мне нужно задать вам пару вопросов.
- Каких вопросов? Я жрать хочу, говори скорее.
- О, не беспокойтесь. Банальная формальность. В квартире, как я понимаю, вы проживаете не одна, с мужем?
- Да. Силантий Яковлевич его зовут. Это к чему?
- Кто еще с вами проживает? Родители, дети?
- Какие дети? Щас! Ненавижу этих маленьких ублюдков! Бегают, орут, никого не слушают, крушат все на своем пути. Дети - это не люди, я вам говорю!
- Типа ты другой была, - подал голос Свистоплясов.
- Что вы говорите? - прервалась Буревей.
- А что я говорю? - пожал плечами Девочкин. - Как насчет родителей?
- О, этих старых пердунов я, слава тебе Господь всемогущий, сдыхалась! Один в доме для маразматиков, вторая на кладбище, глистов кормит!
- Ясно. Гм, гм... кто-то еще, кроме вас и вашего мужа, знает о существовании этого... ведра?
- Ну, дворник, наверное, знает. Он пару раз видел, как я выносила мусор. Подозрительный тип, однако. Он мне сразу не понравился. Смотрит всё, смотрит, как будто чего-то хочет от меня. Понимаешь, о чем я, хомяк?
- Да-да, а как же, - улыбнулся Девочкин и сделал вид, что ему срочно потребовалось зевнуть. На самом деле таким хитроумным манёвром он избежал приступа неконтролируемого смеха. - Ладно, давайте не будем переходить на личности, ибо следствие в стадии зарождения и поспешные выводы могут навести нас на ложный след.
- Не знаю, хомяк, это твои проблемы. Я плачу тебе деньги не за то, чтобы ты тут умничал и клювом щелкал. Через два дня жду результатов.

Немезида Буревей спрыгнула со стола. Со стены упали деревянные часы и кукушка пропела полночь уже на полу.
- Куда это вы? - спохватился Девочкин.
- Домой - жопа затекла.
- Но вы же не ответили на мои вопросы!
- Господь ответит за всех нас.
- Но как же я могу вести следствие, если даже не знаю, когда исчезло ваше ведро?!
- Каком к верху. Когда Андрюша шел, на рекламной паузе и заметила.

Мерной поступью динозавра Зида Станиславовна направилась к руинам того, что до её визита было входной дверью и стенами.
- Давай ищи, хомяк, - сказала она, и протяжно зевнула. - Я что-то уже и спать хочу. Поизмоталась тут с тобой. Через два дня позвонишь.
- А телефон?
- Найдешь.
- Но...
- Не "нокай". - Она остановилась. - А, ну да... хотя... ладно.
Запустив руку в лифчик, Буревей вытащила пачку замусоленных помятых зеленых банкнот и, отсчитав несколько бумажек, бросила под ноги. Потом перевернула сумку и вытряхнула железную мелочь.
- Аванс, - прокомментировала она, продолжив триумфальное шествие.

ЧАСТЬ 2.

 На улице творилось нечто невообразимое. Бродяга-старик в черной шапочке и грязном пальто, натянув на металлическую планку седую бородку, играл на ней, как на гитаре, извлекая из псевдострун мелодии песен Ларисы Долиной и Вячеслава Малежика. Вокруг пели и плясали, водили хороводы и стучали в барабаны бритоголовые кришнаиты, а на углу улицы какая-то женщина с ошалевшими глазами и копной взъерошенных волос материлась на водосточную трубу и пыталась ее оторвать.

 Аполлинарий Девочкин бы серьезен, как сердечный приступ. Он проклинал все и всех на чем свет стоит, и первое место в его подрасстерльном списке занимал Емельян Свистоплясов, который, беспрерывно пританцовывая, шел рядом с ним.

 - Ой, Вань, смотри какие клоуны! - сказал он.
 - Что я там не видел? - сказал Девочкин, и закурил очередную "Родопи". - Не могу разделить вашего веселья, Свистоплясов. Вы втравили меня в историю, и теперь по вашей милости я обязан тратить свое драгоценное время и профессиональный опыт на поиски дурацкого мусорного ведра!
 - Да ладно тебе, Опа, расслабь ширинку! Ты ж сам ныл "Нет клиентов, нет клиентов!", вот я тебе и нашел клиентов. Чем ты недоволен?
 - Десять лет, - продолжал Девочкин, - десять лет я смотрел все серии лейтенанта Коломбо! Подмечал любые детали, записывал его изречения, запоминал повороты сюжета, копировал походку... Всё к чертям! Моя честь запятнана клеймом позора и нет мне теперь обратного пути!
 - Это точно, потому что мы уже пришли.
 - Куда?
 - Как куда? Вы же хотели пообщаться с деканом.
 - Я?
 - Ну не я же! Его харю я и так каждый день в универе вижу.
 - Экая оказия, - почесал затылок Девочкин. - Не помню. И на предмет чего?
 - Опа, что-то вы не в своей тарелке. Надо бросать вам курить. Попробуйте вот это.

 Емельян Свистоплясов дыхнул на кулак и ударил Девочкина в глаз. Великий сыщик всех времен и народов упал на тротуар и...

 - Тихо. Не шевелитесь. Вон. Там. Она.
 
 Свистоплясов проследил направление взгляда шефа, но не заметил ничего подозрительного.

 - Кто?
 - Она, - сказал Девочкин, недоумевая, почему юноша не видит, как мимо, напевая песенку про Августина, проехала на самокате абсолютно голая канцлер Германии Ангела Меркель. Её короткая прическа растрепалась на ветру, а пожухлые и увядшие молочные железы на удивление бодро отплясывали невероятный танец весны.

 - Я никого не вижу.
 - Зря. Такое по телевизору не покажут. Дурак вы, Свистоплясов.

 Девочкин достал из-за пазухи допотопный "Поллароид" и сделал несколько снимков.

 - Алло, скорая? - Свистоплясов приложил мобильный к уху. - Тут человеку плохо! Редкий случай: шизофрения от удара об асфальт! Да-да, смирительную рубашку обязательно прихватите! Адрес...

 - Полож трубку.
 - Опа, это для твоего же блага.
 - Я сказал: полож трубку!
 - Адрес: улица Лошади Приживальского семь, напротив клуба "Содом и Гомора".

 Девочкин вырвал у него трубку и воткнул себе в рот. Сообразив, что разжевать ее не выйдет, он бросил телефон на тротуар и раздавил ногами.

 - Это был ваш телефон, - спокойно сказал Свистоплясов, и достав из кармана еще один, закончил: - Жду.

 Точно огромный трансформер, над ними нависло двухэтажное стеклянное здание. Со всех сторон его блестели черные тонированные окна, сквозь которые слабо виднелись мелькающие люди, а на фронтоне, помимо золотистых букв "Содом и Гомора", красовалась афиша поп-дуэта "Чай вдвоём". Обнаженный качек Стас Костюшкин с идеальным загорелым телом прижимался к более женственному, но тоже обнаженному, Денису Кляверу. Они раскрыли рты и соприкасались языками, но кончике которых возлежала большая тающая льдинка. Глаза игриво смотрели друг на друга, а руки так и тянулись к упругим волосатым ягодицам. Программа, с которой приехала группа, называлась "Мы не такие".

 - Господь всемогущий! - Аполлинарий Девочкин покраснел, перекрестился, отвёл взгляд. - Срам-то какой! И не холодно им там в такую погоду висеть?
 - Им не впервой, - сказал Свистоплясов. - Ну что, может, мы войдём, или так и будем тут торчать?
 - Туда? Зачем?
 - Если вы ищете декана, то в это время суток легче всего он обнаруживается здесь.
 - Как "здесь"? ЧТО ОН ТАМ ДЕЛАЕТ?!
 - То же, что и все - отрывается. Опа, что вы так напряглись?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...