Семь друзей

Вот они, все семеро. Сидят вокруг меня, замыкая круг, а я посередине, я центр их сосредоточенности, тот в ком заключается сущность каждого из них. Я человек, а они мои пороки.
С их лиц не сходит кровожадная улыбка. Каждый из них так и норовит урвать «кусок» моего сознания, моей жизни, овладеть хотя бы одним днём и править моим рассудком.
Их семеро, а я один.
Как они выбирают? Какая-то детская считалочка? Или игра для взрослых, что-то на подобии «Русской рулетки»? Чей я буду на этот раз?
Стоит мне встать с места, как они поднимаются следом и не дают выйти из этого круга, из их ловушки.
Каждый из них делаем меня другим, совершенно меняет все. Вчера я был одним, завтра другим, а после завтра совершенно не похожим на двух предыдущих меня.
Они меняются, а вместе с ними меняюсь я.
Каждый из них имеет свою волю, характер и вид, их внешние черты и внутренние качества неповторимы, и пускай они все вместе, они ненавидят друг друга, ибо каждый из них противен другому, и так по кругу.
Вот одна из моих вечных спутников, друзей,  моя Гордыня, важная и надменная, когда она со мной, она никогда не ставит других ни во что, все только для нее и от нее. Она одна правит всем и это «ВСЕ» ей подчиняется. Беззащитная, когда одна и властная, когда со мной. Дерзкая, хамоватая и эгоистичная. Моя верная подруга во всех важных делах. Не помню себя без нее в ситуациях, когда дело идёт о чем-то важном, где моё решение должно быть окончательным. Она всегда берет верх, сжимает моё плечо своей сильной сухой рукой и не даёт сказать слова наперекор её воли, всё только так, как решила она, моя Гордыня.
Самая важна и значимая из всех. Та, которая  забирает себе все самое лакомое и не делится ни с кем. Высокая, сгорбившаяся и сухая женщина, которая жаждет власти.
Кто после? Второй по высоте «стул» занимает Алчность. Верный друг и приятель с длинными сморщенными ручонками, которые жадно хватают все, что надо и не надо. Горящие глазки, которые бегают и обыскивают все в поисках наживы. Сколько его не корми, а ему все мало и мало, нужно больше. Особенно он не равнодушен к деньгам, а ещё более не равнодушен к тем, которые достаются легко, «плывут в карман сами». «Еще! Ещё!» - жадно шепчем он, и пытается ухватить, даже самое мало, что ему совсем ни к чему. С ним я чувствую себя свиньёй, которая не видит ничего, кроме наживы и жажды набить карманы.
Третье место занимает Зависть. Она менее значимая по сравнению с прежними персонами, но более сильная. Её пищащий голос и смех, похожий на собачье тявканье, заставляют содрогаться мою душу и сознание.
Её присутствие я ощущаю яснее, чем чьё-то другое. Всё мой нутро начинает леденеть и сворачиваться в «огромный чёрный ком желчи», руки начинают трястись, взгляд наполняется яростью, а желудок невыносимо жжёт от боли и ненависти к тому, кому я завидую. В сознании начинают мелькать мысли, в которых я желаю этому, более успешному и благополучному человеку, всяческой дряни, которая могла бы лишить его того, чему я так завидую, А это может быть любая мелочь: успешная работа, семья, друзья, вообщем что-то, что получается лучше, чем у меня.
Её вид напоминает мне ребёнка, который многое хочет, но мало получает. Когда выпадает её день, мои мысли гложет её голос: «Неужели тебе не хочется чего-то того, что имеется у него/нее?»
Хочется…
Сразу, НЕ ПОСЛЕ, а именно ВМЕСТЕ, НАРАВНЕ с Завистью я расскажу вам о Гневе, её верном брате, который ходит с ней вместе и дополняет её. Брат близнец, тень, он всегда рядом и наравне с ней вселяется в моё сознание и заставляет умчаться ещё больше. Желание оскорбить, унизить, нахамить вызывает именно он.
Эти двое, только представьте, как клокочем все внутри меня когда они, склонившись надо мной «чёрными тенями» шепчут наперебой: «Завидуй! Унижай! Злись! Ведь тебя это бесит?!»
Здравый рассудок мутнеет и превращается в месиво из зла и зависти, все становится чересчур раздражающим и невыносимым, каждый шаг дается с трудом и где-то в тёмном, не затронутом ими уголке сознания я ненавижу их и с нетерпением жду, когда они будут сменены кем-то другим, «более безобидным». Двое детей, которые способны вывести меня из состояния стабильности, это именно те двое, которых я действительно боюсь в самом себе.
Дальнейшие персоны не вызывают таких чувств как предыдущие. Те четверо занимают главные места в первом ряду, они важные персоны, их следует уважать и бояться. Остальные же, это так, обычные повседневные «друзья/знакомые», к которым я не испытываю особой неприязни.
Взять, к примеру, Блуд. Обычный, ничем неприметный «человек», живет спокойно и никого не трогает. Но ведь он, же тоже мой порок? Да, не буду спорить, порой он сотрясает моё сознание различными яркими вещами, которые заставляют сердце биться чаще, тело обливаться холодным потом и нервно ждать, когда же он успокоиться и снова уйдёт в свои покои и оставит меня.
А Чревоугодие, моё обжорство, вечное желание набить брюхо? Он тоже не плох. Упитанный малый, который ничего не требует, кроме как поглощения пищи. Опасен он только в том случае, если дать ему много власти, тогда он бесконтрольно подавит тебя своей зависимостью от пищи и превратит тебя в существо, которое только и делает, что спит, ест, лениться и испражняется. Держа его под контролем и находя общий язык можно жить вполне спокойно и обычно.
Уныние/лень, чем опасна она? С ней такая же ситуация как и с Обжорством, умение контролировать их, а то есть контролировать самого себя по их властью не сулит ничего опасного и аморального, не всегда, с некоторыми из трёх последних «друзей» мне иногда бывает очень комфортно и приятно общаться.
Так что же я могу сказать в заключение? А почему только я? Ведь с каждым из нас эти семеро всегда на одном жизненном пути, они всегда рядом и неразлучны с нами, как паразиты, прицепившись один раз, в самом начале жизнь буду бежать, ползти, идти за нами до самого конца, до самой смерти. А затем, также, вместе с ними сгинут в неизведанное, погибнут, исчезнут, но останутся вечными, уже не с нами, но с другими. И так же будут терзать человека, как прежде терзали меня, вас, нас!