День рождения Андроновского и клей Шабанова

Ник Андроновский на свой день рождения обычно не приглашал. У него и так каждый вечер собиралось много людей, которые приходили, чтобы поболтать, покурить и посплетничать, а самое главное, посмотреть на новые чудачества Ника. Между собой квартиру Ника мы называли «КлубНика».
  В тот день, о котором я хочу рассказать, собралось особенно много людей. Гости, в основном, приходили без подарка. Они или не знали, что это за день или не считали нужным беспокоиться о подарке. А если кто-то и приносил подарок, то такой же странный, как и сам Ник.
  Я, зная об этом событии, понес Нику бутылку шипучки, так как в тот день шампанского в продаже не было. В те годы, а это было в середине семидесятых, дефицит, как и очереди, были обычным явлением. Во всяком случае, Ник очень обрадовался бутылке шипучки, так как других напитков на столе не было, а праздновать всухую было неудобно.
Он тут же откупорил бутылку, положил на поднос и стал бегать вокруг стола со своим традиционным звуком, нечто вроде «ввв», приглашая гостей к столу:
- Ввв, господа, шампанское подано.
  Но никто не спешил сесть за стол, так как на столе ничего не было, кроме вчерашнего серого хлеба и тарелки с вареным картофелем, уже остывшем.
 В это время пронзительный звук звонка  в квартире Андроновского оповестил о приходе гостя, которого Ник ждал с нетерпеньем и которому больше всего обрадовался.
-Это Шабанов, прошу любить и жаловать, - представил Ник своего дорогого друга гостям.
-Ник, поздравляю.  Я не с пустыми руками, у меня для тебя замечательный подарок, - сказал Шабанов, доставая из-за пазухи литровую бутылку.
- Это что, самогон? - спросил Ник, надеясь получить какой-нибудь спиртной напиток, которого так не хватало к его праздничному столу.
-Спиртное я сам уже употребил, - отвечает Шабанов, - а тебе принес супер клей собственного изобретения. Им можно заклеить все, что угодно, а потом никак не отклеишь.
-Любопытно, - воскликнул Андроновский, - и очень заманчиво. А можно попробовать?
-Сейчас продемонстрирую, - заявил Шабанов, и артистическим жестом взял первую попавшуюся ему бумагу, что лежала на столе, ловко намазал на нее свой клей, и в одно мгновенье приложил лист бумаги к циферблату настенных часов.
-Счастливые часов не замечают, - провозгласил Шабанов под аплодисменты присутствующих.
-Что ты сделал!? – завопил Андроновский, - это была справка, которую мне выдали в Горсовете.
 Ник подбежал к часам и попытался снять справку с циферблата, но она так сильно приклеилась, что у него в руках остался тонкий слой бумаги, а справка осталась на циферблате. Мы все посочувствовали бедному Андроновскому, зная, с каким трудом получают подобные справки. Немного выпивший Шабанов не имел дурных намерений относительно своего друга, он только хотел продемонстрировать свой клей.
Но были среди гостей и такие, которые не столько сочувствовали Андроновскому, сколько восхищались клеем Шабанова. Видно было, что Ник озабочен проделкой с клеем и часами, единственной старинной вещью, что была в его квартире.  Это состояние Андроновского прервал новый визит гостей с большим тортом, который был весьма кстати, учитывая скромный стол Ника. Ник вновь радостно подхватил бутылку принесенной мною шипучки и начал приглашать гостей к столу.
-Вввв... Господа, прошу за стол. Шампанское подано. Да и торт ждет вас, - провозгласил Андроновский.
- А где торт, Ник, - спросил кто-то из гостей.
 Ник, удивленный таким вопросом, стал озабоченно смотреть вокруг, ища глазами недавно принесенный торт. Все гости, как по команде принялись его разыскивать. Вдруг один из гостей закричал:
- Так вот же он, на нем сидит Асланов.
- Как это Асланов? Что - я на торте сижу, а я и не заметил, - сказал Юра Асланов и начал медленно вставать со своего стула.
  Мы увидели, что к его заду приклеился торт, и половина крема была на его замусоленных брюках.
- Юра, не двигайся, - скомандовал Андроновский, - господа, несите ваши тарелки и ложки, сейчас мы отведаем наш праздничный торт.
 Гости подбежали к Асланову и начали своими ложками снимать крем с его брюк и прямо, минуя свои тарелки, уплетать его. Кое-кто попроворней, схватив руками бисквит торта начал запихивать его себе в рот. Я смотрел на эту картину и ждал, когда они начнут поедать самого Асланова.
В самый разгар пожирания торта в комнату входят Саша Мартиросов и Марк Поляков,  держа в руках какое-то страшилище.
- Что, весь торт уже слопали, - запищал Саша, - а мне с Мариком шиш оставили.
- Ник, - торжественно заявил Марк, - мы с Сашей тебе подарок сделали.
- Подарок, это прекрасно, - радостно сказал Ник, глядя на страшилище, которое держал Марк, - а что это такое?
-Это твой портрет, - заявил своим писклявым голосом Саша,- мы с Мариком его сейчас создали для тебя.
- Из чего вы его создали, - испуганно спросил Ник, узнавая в этом творчестве друзей свои брюки.
- Там на кухне, у тебя в тазу лежали эти штаны, - отвечает Марк, - мы с Сашей смочили их клеем Шабанова и создали этот портрет.
- Это же мои выходные брюки, - взмолился расстроенный Андроновский, – завтра мне в них надо было идти в институт, на защиту дипломных работ.
- Когда-то были выходные брюки, а теперь шедевр, - успокоил его Мартиросов.
 В это время кто-то из гостей, желая разрядить напряженную обстановку, вызванную проклеенными брюками, включил музыку и закричал:
- Белый танец.
- Белый танец, - повторил за ним Андроновский, - дамы приглашают кавалеров. Танцуем господа.
 Меня пригласила танцевать одна пышная особа, по имени Ляля. Я, танцуя с ней, комментировал историю с проклеенными брюками Андроновского. Тогда я и предположить не мог, что всего лишь через  неделю моя дама заклеит самого Андроновского и выскочит за него замуж. Но к данному случаю клей Шабанова не имел никакого отношения.