Суп из бегемотов

Жить на дереве, плавать в «супе» из бегемотов, испугать крокодила, сварить кофе на вулкане, выстроить юрту в раскаленной пустыне...
Наверное, Дани Орлович родился с этим «вирусом» в крови – страстью к экзотическим путешествиям.

Ну, например: его отправляют в пионерлагерь, и пока другие дети дружно топают на реку, он убегает в лес. Там интереснее: можно разглядывать обросший мохом валун и прячущихся в нем жучков. А можно выточить стеклышком кораблик из скорлупки и пустить его вниз по ручью.

Или, вот еще пример – уже из израильской жизни: другие дети зависают у телевизора, а он строит себе в лесу домик «с видом на Кинерет». Через двадцать лет Дани соберет с друзьями в пустыне Негев настоящую монгольскую юрту. Ну и, конечно, у себя в доме все – начиная от оригинальной мебели и кончая супер-компактными ящиками для инструментов - он мастерит из дерева сам.

«СТРИЖКА» ДЛЯ РЕКИ

...Отслужив в израильском спецназе, Дани собирается поехать в Монголию, оттуда махнуть в Китай, добраться до Тибета – интересно же, как там люди живут? - но неожиданно увлекается рафтингом (сплавом по бурным рекам) и открывает для себя совсем другие маршруты.

- Это сейчас рафтинг - вид экстремального спорта, - говорит мне Дани, пытаясь перекрыть шум автобуса, в котором мы возвращаемся с севера в Тель-Авив. - Но так было не всегда. Началось-то все это с экспедиций, когда люди были вынуждены сплавляться по бурным рекам, обходя непроходимые леса и отвесные прибрежные скалы. Когда я служил в «дувдеване», у нас тоже было много экстремальных ситуаций... Выходишь на боевую операцию предельно напряженным, буквально на грани стресса. На сплаве совершенно другой экстрим. Когда сплавляешься - вроде, то же максимально собран и внимателен, но при этом – такое чувство эйфории...

Я учился сплаву на Иордане - летом река спокойная, а зимой становится супер-дикой, со сложными порогами и трудными спусками. Идеальные условия для обучения экстремалов! Каждый год до начала сезона мы спускаемся на Иордан и «подстригаем» реку специальными ножницами, - улыбается. – Смешно звучит, да? Но без этого не обойтись: если не убрать лишние ветки, сплавляться очень опасно.

КРОКОДИЛЫ ТОЖЕ БОЯТСЯ...

...После окончания курса рафтинга Дани успевает поработать на Иордане инструктором, потом летит в качестве стажера в Эфиопию, где переносит малярию.

Первый сплав по рекам Эфиопии запоминается не только малярией, но и встречей с трехметровым крокодилом. Дани решает сплавать на противоположный берег реки – издали он выглядит более подходящим для стоянки. И вот он уже в десяти метрах от берега, как вдруг замечает ползущего по отмели огромного крокодила, который смотрит на него немигающими глазами. Дани быстро разворачивается – отплыв на приличное расстояние, он оглядывается и видит, что крокодил тоже в воде, но не преследует.

- У меня было такое ощущение, что он тоже меня испугался - увидел что-то незнакомое и решил спрятаться в воде, - смеется Дани. – Позднее я был в Эфиопии еще несколько раз, один раз даже взял с собой маму – мы тогда утопили в реке фотоаппарат, а с ним – все фотографии из нашего путешествия...

КОФЕ НА ВУЛКАНЕ

...Начинается вторая Ливанская, жизнь на севере замирает, Дани едет в Тель-Авив и тут вдруг получает по электронной почте письмо от одного шотландца, с которым познакомился на Иордане. В нем - приглашение поработать в Мексике. Ничего удивительного: хорошие инструкторы рафтинга в любой стране пользуются спросом!

Дани покупает со своим другом – рыжим Ави - билет до Мексики сроком на три месяца и летит в Латинскую Америку, совершенно обалдевший от счастья. Еще бы: новая река – это «новый адреналин». Реки такие непредсказуемые. Пока не научишься их читать...А тут еще такая экзотика.

Парни не знают ни слова по-испански: к счастью, в Мексико-сити их встречают прямо в аэропорту и сажают на автобус, который на протяжении четырех часов везет их к реке.

Два с половиной месяца пролетают как миг. Теперь они асы – им любая река нипочем. И в планах – восемь новых рек. Но что-то не складывается, и приятели решают погулять в Гватемале, а оттуда податься в Гондурас.
В Гватемалу они едут по горной дороге в автобусе, который здесь называют «индюшатником» - тут и люди, и зверье, и птица. На одном из поворотов автобус зависает над пропастью, двое израильтян и американских туристов с перепугу выскакивают, местные сидят не шелохнувшись - привыкли. Водитель с помощником выравнивают крен, и автобус продолжает путь.

В путешествиях по стране друзья добираются до бодрствующего вулкана: из-под земли выходит горячий пар, а далеко внизу, под валунами, видны ручейки огненно-красной лавы. Парни выбирают одну из горячих расщелин, ставят на нее турку с кофе, а на десерт плавят маршмеллу. Местные смотрят на них, как на сумасшедших.

В Гватемале пути приятелей расходятся – рыжий Ави едет с новым другом - южноафриканцем гулять в Коста-Рику, а Дани с одной канадской девчонкой продолжает путь в Гондурас, добирается до южной границы, где видит огромное количество частных яхт. Почему бы не наняться на одну из них матросом и не проплыть океан? Дани развешивает в гавани объявления, договаривается с одним яхтоволадельцем, но накануне отплытия тот вдруг меняет свое решение.

Делать нечего. Парочка переходит границу и отправляется в район островов, знаменитых не только коралловыми рифами, но и самым дешевым на Карибах курсом дайвинга. По дороге к ним присоединяется парень из Италии.

КРАБОВАЯ РЕКА

У троицы немудреный план: добраться пароходом до острова, поучиться дайвингу и вернуться назад. Они находят для ночлега дешевую гостиницу в Ле Сейбе, а наутро Дани неожиданно сворачивает с намеченного маршрута. Снимая в каспомате деньги, он вдруг слышит, как незнакомая девчонка говорит кому-то, что собирается заняться рафтингом в джунглях, в местечке «Джангл Лондж» - в получасе езды от города. Ему тут же хочется туда. Тем более, что все снаряжение – каску и спасательный жилет – он возит с собой еще с Мексики.

Вернувшись в гостиницу, Дани сообщает своим новым друзьям, что подъедет к ним на остров немного позже и начинает искать «Джангл Лодж», о котором упоминала девчонка. Спрашивает у местных, ему показывают, в каком направлении идти. Дани покидает пределы города, доходит до моста: внизу струится прозрачная река под названием Крабовая, женщины полощут белье, на берегу играют дети. Он углубляется в джунгли, минует маленькие хижины и оказывается у красивейшего водопада высотой не менее полутора сотен метров. Добравшись до «Джангл лодж», Дани не может отделаться от ощущения, что все это ему снится: деревянный домик, нависающий над рекой, индейцы, поящие из бутылочки маленького муравъеда... Опомнившись, он спрашивает насчет работы, ему отвечают, что бос в городе и приедет к вечеру.

На работу его берут сразу. У Оскара (так зовут боса) работают одни индейцы, и «белый» не помешает, ведь сюда едет столько туристов из Европы и Америки. Что же касается местных инструкторов, то среди них есть даже 16-летние парни, которые рафтингу не учились: родившие у реки, они чувствуют ее, как никто.

Оскар тоже из местных - служил командиром в гондурасской армии, потом открыл на реке бизнес, использовав для этого старую базу рафтинга, выстроенную когда-то экстремалами из Германии.

Оскар – личность колоритная, мачо местного образца. На рафтинг к нему едут, в основном американцы. Утром они сплавляются по реке, а вечером Оскар устраивает для них развлечение под девизом «назад к природе": легкие наркотики, трансовая музыка и купание голышом в природных бассейнах, образованных бурдящей водой в гранитной породе. Джунгли, река, светящиеся букашки, индейцы – от все этой экзотики американские туристы уходят в полный «отрыв».

Днем индейцы развлекают туристов походом к термитам. Немного углубившись в джунгли, они бьют по термитнику палкой, или ногой, а туристы наблюдают, как оттуда выскакивают сначала «наблюдатели» маленького размера, за ними – отряд более крупных особей - «солдат» с мощными челюстями, и только после этого «рабочие» начинающие заделывать образовавшуюся брешь. Обитатели близлежащих термитников уже настолько привыкли к этим дурацким визитам, что «наблюдатели» из них вылезают уже какие-то вялые – «мол, а, это опять вы...». И инструкторы вынуждены углубляться дальше - к еще нетронутым термитникам, чтобы продемонстрировать выход эффектных «солдат».

Кроме Оскара в здешних краях обитает еще один колоритный тип, словно сошедший со страниц Жюль Верна - этакий чудак в круглых очочках, с лупой и сачком. Когда-то он прибыл в Ле-Сейбу из Америки, да так и остался здесь из-за страсти к насекомым. Гуляет по джунглям в сопровождении помощника - маленького индейца. По ночам старик растягивает на деревьях белую простыню, устанавливая внизу мощный фонарь. На свет устремляются тысячи насекомых.

- Местный «Паганель» объяснял мне, что среди них есть бабочки, которые бодрствуют с 9 вечера до полуночи, а потом их сменяют те, что порхают до четырех утра, - говорит мне Дани, поглядывая в окно автобуса, чтобы не пропустить свою остановку. – Помню, он рассказывал об очень редкой разновидности бабочек, у которых на крылышках можно разглядеть буквы алфавита и цифры. Они очень ценятся коллекционерами. Кстати, этот старичок собирал с простыни только особенных бабочек, которых у него в коллекции нет, или тех, что можно обменять. Выбрав себе насекомое, он умертвлял его шприцем с цианидом и накалывал на иголку. Я, кстати, побывал в его самодельном музее. Там более 50 тысяч насекомых – бабочек, жуков, скорпионов. И для каждой страны и региона – отдельная витрина.

БЕГСТВО ИЗ «ДЖАНГЛ ЛОДЖ»

...Три красивейших острова – Утила, Гуанаха и Роатан, ради которых Дани стремился в Гондурас, совсем близко. Среди островитян встречаются предки пиратов - они тоже называют себя «пиратами», говорят на малопонятном архаическом английском и отличаются грубыми повадками. Среди них есть рыжие, темнокожие, какие угодно, и все носят испанские или английские имена.

Прожив на Крабовой реке два с половиной месяца, Дани знакомится с австралийкой, прибывшей заниматься рафтингом – между ними вспыхивает бурный роман, стоивший ему работы, поскольку на девушку положил взгляд сам босс.

- Я потерял работу из-за романа с девушкой, но и с ней у нас потом дороги разошлись, - рассказывает Дани. - Она уехала к брату на Каймановы острова и ждала меня там, а я, без гроша в кармане, вынужден был снова вернуться к Оскару и сдаться на его милость. Он дал мне разовый заказ – сплавиться с двумя девчонками-лесбиянками, у которых на острове Утила был бар, и сказал, что лучше мне поискать работу у них.

Девчонки заплатили мне за сплав 500 лемпир – около 40 долларов - и предложили поработать у них в пабе. Билет до острова стоил 300 лемпир. Оставалось еще целых 200! Я снова почувствовал себя богачом - ведь мой счет в банке был уже давно пуст - и поплыл на Утилу. Теперь мне нужно было заработать денег на обратный билет до Израиля – старый давно пропал.

ДОМ НА ДЕРЕВЕ

...Дани показывают, как сбивают коктейли, и он начинает работать в пабе. На Утилу приезжают в основном туристы – учатся дайвингу. У Дани денег на курс нет, и в свободное время он просто уходит на мелководье, где может любоваться рифами сколько угодно, плавая с маской и трубкой.
Дела его идут неплохо. Куплен велосипед, местные пираты уже ходят в его друзьях. К тому же появляется еще одна работа.

Дани живет в Гондурасе уже несколько месяцев, совершенно потеряв счет времени. Вдали от цивилизации он наслаждается абсолютной свободой.
У него появляются новые друзья из Германии: парень мастерит украшения из ракушек и продает их туристам, а девушка работает в том же баре, что и Дани. И вдруг обстоятельства складываются так, что все трое переезжают из гостиницы в дом на дереве, выстроенный одним норвежцем.

Дом трехярусный, а дерево, на котором он прикреплен, растет на самой высокой точке острова. Норвежец строил его для своей семьи, но после рождения ребенка семья вынуждена перебраться в город: на дереве атакуют москиты. Местные пираты совершают набеги на опустевшее жилище и едва не устраивают в нем пожар. Норвежец предлагает девушке из паба пожить в его доме на дереве бесплатно, надеюсь, что свет в окнах отпугнет грабителей. Ей там одной страшновато: кругом безлюдно, простираются плантации папайи... Она зовет с собой друзей, и троица переезжает из гостиницы на дерево.

Первый ярус диковинного дома – с туалетом, душем и кладовкой - на расстоянии трех метров от земли, из него ведет люк на второй ярус – в гостиную. На третьем ярусе – спальня со стеклянной крышей и балкон, с которого открывался вид даже на соседний остров.

- В какой-то момент до меня дошло, насколько прекрасно я тут устроился, - говорит Дани, - у меня бесплатное жилье, дайвинг и две работы: одна в пабе, а вторая в бистро, где я кормлю туристов, совершающих погружения. Утром я ехал на велосипеде за продуктами, жарил дайверам на завтрак омлеты, а днем кормил их мясными блюдами по израильским рецептам. Так что еда у меня была, а в пабе – любые напитки по протекции. Начали копиться деньги, появилось много друзей. Я бесплатно водил новичков, которые боялись погружаться с аквалангом, на «свой» мелкий риф, где мы плавали с маской и трубкой, а друзья-пираты бесплатно возили меня на другие, более мелкие острова. На одном из таких островов я обнаружил потомков бывших беглых рабов, которых завезли сюда из Африки сотни лет назад. Они ели только рыбу и кукурузу, а дети целыми днями играли на берегу в ракушки.
Среди моих друзей-пиратов был полусумасшедший Уэб с хриплым, прокуренным голосом. Однажды его поймали за незаконную ловлю лобстеров и сказали: «Либо пойдешь в тюрьму, либо станешь нашим инспектором и будешь ловить других браконьеров». Уэб в тюрьму не хотел: каждое утро нарезал круги вокруг острова на моторной лодке, распугивая браконьеров. «Что за жизнь! – жаловался он мне. – Я же сам пират, а теперь вынужден ловить пиратов...»

ВОЗВРАЩЕНИЕ

...У Дани уже 500 долларов, а он все еще находился в бесконечном путешествии без какого-то определенного плана. Плыть на Каймановы острова к австралийке, с которой продолжает общаться по телефону? Но за два с половиной месяца страсти поутихли, а, кроме того, остров, где она обосновалась, считается престижным, попасть туда еще можно - с документом от полиции, подтверждающим, что ты не бандит (мама уже прислала его Дани из Израиля), но получить там разрешение на работу – не менее сложно, чем в Америке. И что ему там делать без работы и денег?

Как будто что-то отводит Дани от Каймановых островов – то билета нет, то подходящего рейса... И он возвращается в Мексику, откуда начал свой путь, разыскивает там своего первого босса - тот как раз открывает для рафтинга новую реку на границе с Гватемалой. Испанский у Дани за пять месяцев скитаний уже приличный, и он с удовольствием общается с местными.
Еще восемь месяцев работы в Мексике на разных реках, участие в строительстве парка экстрима, где «омегу» приходится прокладывать над лагуной, кишащей крокодилами....и много разных приключений. Но! У всякого путешествия рано или поздно бывает конец. К тому же деньги на билет до Израиля уже есть. Дани возвращается домой и сразу едет работать на реку Иордан. После столь длительных скитаний по джунглям и островам ему приходится заново привыкать к цивилизации.

«СУП» ИЗ БЕГЕМОТОВ

...Однажды компания «Наарот», в которой работает Дани, начинает осваивать турецкие реки, а они, в отличие от Иордана полноводные, стремительные и очень холодные. Выражаясь профессиональным языком – высшей категории сложности.

На таких реках Дани работать еще не приходилось. К тому же он плохо переносит холод, после того, как переболел малярией в Эфиопии и лихорадкой денге на Утиле. Но как назло, в первой же турецкой экспедиции его лодка переворачивается и Дани приходится плыть полтора километра в ледяной воде! Спасатели вытаскивают его из воды уже едва живого.

После того, как отношения Израиля с Турцией осложняются, народ перестает туда ездить, и компания начинает осваивать реки Танзании. Самая большая из них – Руфиджи, длиной 600 километров, расположена в заповеднике, верхняя часть которого облюбована чудаковатыми охотниками их Европы, мечтающими завалить слона, чтобы добыть его хобот, а нижняя считается раем для фотографов. Низовья реки "кишат" бегемотами.

Экспедиция предстоит тяжелая. Во-первых, нужно добыть кучу разрешений для сплава в заповеднике. Во-вторых, по Руфиджи уже лет пятнадцать никто не сплавлялся – придется открывать реку заново.

...Спуск к реке занимает целый день. У группы – три лодки. Кроме инструкторов и любителей экстрима, в экспедиции участвуют два местных проводника, вооруженных автоматом «калашников».

Река широченная, в некоторых местах разливается до километра. Посередине острова. Дождей в этом году было мало...Огромное количество отмелей, и вода почти не движется. Но главная беда – бегемоты, их здесь тысячи, они везде – вокруг лодок, на дне. Путешественникам приходится плыть зигзагами в этом «супе» из бегемотов, чтобы избежать с ними столкновения. Большинство смертей в Африке – не от крокодилов, а именно от бегемотов, которые охраняют свою территорию и мгновенно атакуют того, кто на нее вторгается. Бегемот способен переломить своими зубами человека как спичку.

Восемь дней на веслах - по 30 километров до заката солнца... Да еще против ветра. На третий день Дани ощущает снизу удар – находившийся под водой бегемот начинает всплывать. Все налегают на весла и стараются максимально сблизить между собой три лодки, чтобы бегемоты не оказались между ними.

И все же без приключений не обходится: первая лодка спокойно проходит над идущим по дну бегемотом, вторая проезжается по его спине, а третью встревоженный зверь мгновенно атакует, выбрасывая людей в воду и терзая лодку челюстями.

...Дани выглядывает в окно автобуса – ему пора выходить. Вскакивает и начинает пробираться к выходу.

- Чем же все закончилось? – кричу я ему вслед. – Никто не пострадал?

- Нет, - отвечает он мне уже с подножки, - только лодку потом пришлось чинить целый день.