Призывники

 

               
     В ноябре 1944 года я, семнадцатилетним  московским пареньком, был призван в ряды Красной Армии. Очевидно потому, что буквально перед призывом, я окончил курсы шоферов и даже успел поработать на одной из московских автобаз, меня зачислили в механизированные войска. Это был 44й – отдельный учебный мотоциклетный полк, дислоцировавшийся на только что освобождённой  территории Украины в районе г. Бердичева.

   О том, как наш железнодорожный эшелон, составленный из товарных пульмановских вагонов, в течение целого месяца двигался, с минимальной скоростью  к месту назначения, простаивая сутками на разъездах и полустанках, следует рассказать особо. Хотя это было типичным для того военного времени.  Что собой представляет товарняк, в котором нас перевозили, совремённое поколение, вряд  ли знает. Это продырявленный со всех сторон вагон с передвижной дверью, двумя верхними боковыми оконцами, находящимися почти под самой крышей. Оборудованный внутри с двух сторон двухъярусными нарами, металлической печкой с выведенной наружу трубой из кровельного железа, («печка - буржуйка»), которая находилась посередине вагона, В железнодорожном составе примерно 25-30 таких вагонов, До войны в них перевозили заключенных и скотину.
       
    Время было холодное - ноябрь месяц. При движении поезда, нас пронизывал  жгучий морозный ветер, поэтому мы теснились вокруг печки, которую приходилось постоянно топить. Спали одетыми и обутыми, плотно прижимаясь, друг к другу, чтобы было теплее.
    Состав новобранцев в нашем вагоне был самым разношёрстным. Это были призывники не только нашего Химкинского района, но и из других районов Московской области: Орехово-зуевского, Подольского, Раменского, и других. Ребята были разные, но среди них сразу же выделялась небольшая группа во главе с вожаком, которая старалась подчинить своему влиянию остальных призывников, установить свой «режим» в нашем вагоне. Это касалось и сопровождавшего нашу команду капитана по фамилии Удод, на которого они просто не обращали никакого внимания, игнорировали все его указания и приказы.   

    Поэтому буквально с первого и до последнего дня в вагоне был настоящий беспредел. Начался он с того, что эта «шайка» стала отбирать у ребят продукты, которые были собраны родителями на дорогу своим сыновьям. Затем это перешло на тёплые вещи, которые эти выродки продавали или обменивали на водку во время остановок эшелона  на вокзалах и разъездах. К счастью, это не коснулось лично меня. Когда они подошли, чтобы провести очередной «шмон», как тут же поднялся  один из призывников, подошёл к ним и, обращаясь к вожаку, гневно произнёс – этого парня не трогать! Этого оказалось достаточно, чтобы вся их группа немедленно улетучилась.
       
     Кто же был этот смелый юноша? Впоследствии, когда я  ближе познакомился с моим защитником, я узнал, что звать его Валентином и что он из Орехово-Зуево, и что его отец - довольно известный человек в городе и в области. Работает он в органах начальником Управления милиции  по Московской области. Видно, поэтому многие ребята знали, Валентина и, очевидно, побаивались. Я не знаю, чем я ему тогда приглянулся, но в дальнейшем, вплоть до прибытия в часть, ко мне уже никто не приставал, и я, пожалуй, был единственным, кто остался в своей верхней одежде.
     Когда, в конце ноября наша команда прибыла, наконец, к месту своего назначения, зрелище было ужасным.…За время пути всё было распродано, обменено, пропито.
На вокзале стояли не призывники Красной Армии, а скопище оборванцев.
            
     С Валентином, на протяжении нашей дальнейшей службы мы поддерживали приятельские отношения. Правда, он попал не в нашу  учебную роту, а был зачислен водителем-мотоциклистом в отдел «Смерш». Возил он на мотоцикле с коляской, в основном, начальника этого отдела. Но и это ещё не всё. Видно так распорядилась судьба, что впоследствии мы с Валентином Николаевым стали родственниками. В конце апреля 1951 года, сразу же после демобилизации из армии, Валентин пригласил меня на празднование 1го Мая в г. Орехово-Зуево. Там он познакомил меня со своей двоюродной сестрой- Розой, которая через два года стала моей женой.

     Отец Валентина Алексей Андреевич Николаев был родным братом её отца- Григория Андреевича Николаева, лётчика, командира 124 го авиаполка, погибшего под Ригой в 1944 году. Но всё это было потом. А пока предстояла еще долгая семилетняя служба в армии. Война уже близилась к концу, Мы фактически стали годом последнего военного призыва…. и по ускоренной учебной программе нас готовили к отправке на фронт.

     Размещались мы вблизи города Бердичева, на так называемой «Лысой горе», в кирпичных одноэтажных казармах. По рассказам местных жителей это были казармы знаменитой конной дивизии Котовского, воевавшей на Украине в годы Гражданской войны. Здесь же, на «Лысой горе», во время  немецкой оккупации г. Бердичева, был немецкий лагерь. В нём были заключены 150 мастеров ремесленников из Бердичева и его окрестностей. Их расстреляли в ноябре1943 года, то есть, за полтора месяца до освобождения Бердичева. Так планово немцы казнили 20 тысяч населения жителей Бердичева, от стариков до новорождённых детей. После освобождения г. Бердичева  войсками  1Украинского фронта- 5 января 1944 года в городе остались в живых  всего15 евреев.
               
          Рассказ " Призывники" (Солдат последнего военного призыва) опубликован в      Альманахе "Дань Памяти"Израиль 2010г. Издательство Medial