Мицраим. часть третья. Исход. Гл. -4

ГЛАВА 4.

— Левин! — Збруева выскочила из соседней аудитории и предстала во всей красе  перед испуганным студентом. — Вас требует к себе ректор. Не знаю, в чём вы провинились, но он очень зол!
Левин отрапортовал «слушаюсь» и пошёл на четвёртый этаж.  Там располагался уютный, обустроенный по высшему классу, кабинет ректора.
Поприветствовав секретаря и получив добро на «аудиенцию», студент неуверенно постучал в дверь.
— Войдите! — Послышался уставший голос.
Левин шагнул в дверь уверенно и осторожно.
Ректор был пьян. Он сидел в полурасстёгнутой рубашке, без галстука и потягивал коньяк из блестящей фляжки.
— Заходи, студент! — Пьяный ректор был страшнее трезвого.
Он извлёк откуда-то из-за стола две стопки и разлил жгучую жидкость по ёмкостям. Приглашающий жест ректора насторожил студента. Но отказываться было невежливо. Александр сел напротив ректора и взял стопку.
— Моя дочь… пропала… — Ректор почти рыдал. — Эти спасатели вообще ни на что не способны… Они не нашли её…Понимаешь, что это значит?
Студент покачал головой.
— Ты что-нибудь знаешь про проект «Эдом»?
Левин почесал затылок:
— Кажется, я делал голограмму…Программировал и администрировал некоторые детали проекта. А что?
— Моя девочка там…
— Я ничего не понимаю… Зачем вы меня позвали…
— Ты лучший в этом клоповнике. — Ответил ректор, опрокидывая в себя стопку. — После, Соломона, конечно. Я хочу доверить дело тебе. Тебе! А никому другому!

— Что за дело? — Левин напрягся.
— Найди мою дочь в «Эдоме»…
— Как она могла там оказаться? Если не секрет, конечно… — Осторожно спросил студент.
— Она ехала ко мне…Но поезд сошёл с рельс… Ни тела, ни следов – ничего нет… — Ректор чуть не плакал.
— Сочувствую. — Вздохнул Александр.
На его глазах выступили слёзы.
— А с чего вы решили, что она в «Эдоме»? Вы утверждаете, что голограмма ожила? Но это бред!
— Голограммы не было. — Ответил ректор. — Я открою тебе секрет. Мы нашли город двадцать лет назад. Он рос из Кургана, как лес. Бетонный лес. Мы открыли НИИ по его изучению. Пригласили людей. Так город стал главной тайной НИИ. Но мы не учли одно: «Эдом» существует по своим законам, он не подчиняется законам этого мира. Он живёт своей жизнью: исчезает и появляется тогда, когда посчитает нужным. Это город, обладающий сознанием. И там моя дочь…
— Но я не видел на том берегу город! И отдыхал многократно на той стороне реки! Там ничего нет!
— Ты прав, но не во всём… — Ректор влил в себя ещё одну стопку. — Города нет в этой реальности, в этой системе отсчёта, если так тебе понятней. Но он существует.
— Зачем вы просили меня создать голограмму? — Напрямую спросил Александр.
— Голограмма позволяет отслеживать появление города.
— По-моему, это пьяный бред! — Студент резко встал со стула и пошёл к двери. — Николай Александрович, ищите других добровольцев и посылайте их туда, не знаю куда!

— Стой,  студент! — Ректор с трудом поднялся со стула и опёрся спиной о шкаф. — Ты помнишь однорукого, сорвавшего пару.
Левин остановился на полдороги.
— Так вот… — Ректор пытался выговаривать слова чётко и раздельно. — Он пришёл из «Эдома». Он реален, студент?
Александр ошарашено кивнул.
Ректор продолжил:
— Я был лично с ним знаком до события, которое называют в НИИ — «Большой теракт». Он умер во время военной операции десять лет назад, когда помогал группе учёных исследовать город. Обстоятельства смерти — до сих пор остаются загадкой. Уже тогда он был одноруким, после Афгана. Я сам был на его похоронах. Через полгода, его дочь Мария покончила с собой, по крайней мере, так говорит следствие. А потом был Большой теракт, и многие агенты встречались с ними в «Эдоме»… Но не все вернулись оттуда. Те, кто остался, предпочитают не распространяться об увиденном в городе. И сейчас Нахимов ЗДЕСЬ! Понимаешь?
— С трудом… — В ужасе проговорил Александр.
— Найди Киру, прошу тебя! И я буду твоим должником!
На ректора больно было смотреть. Он буквально рыдал на глазах ошарашенного студента.
— Но почему вы сами не отправитесь в «Эдом»? Может быть, Кира в пути и сама даст о себе знать?
— Она бы уже сообщила! Позвонила, приехала! Но её нет! — ректор был в отчаянии. — А я не могу! Без меня это стадо разбежится!
— Хорошо, я помогу вам. — С трудом согласился Левин. — Завтра же отправлюсь в город.
— Спасибо… — Ректор дружески обнял студента. — Даст Бог, погуляю на вашей свадьбе! Следи за голограммой. Она проявляется в час появления города.
Александр с трудом освободился от объятий. В этом «клоповнике» сплетни распространялись со скоростью ветра. Видимо, уже весь ВУЗ знал о его тайной любви.

Левин шёл по тёмному коридору. Институт опустел. Остался только сторож, но его  Александр не боялся. Более того, поддерживал с ним дружеские отношения. Всю дорогу до кабинета Соломона Аллилуева, Александр думал о Кире.
Он вспомнил, как пять лет назад познакомился  с ней. Совершенно случайно. В столовой института. Кира приезжала, каждые полгода в Острогань и оставалась в городе на два-три месяца. Она великолепно знала структуру НИИ. Иногда её можно было встретить в аварийных переходах здания. Она словно к чему-то готовилась.
Они подружились и долгое время переписывались через Интернет, даже в то время, когда Кира была в НИИ. Но потом что-то оборвалось. Возможно, причиной тому стали сплетни, заполнившие институт. Левин перешёл на заочное отделение и вплотную занялся программированием. Но так и не смог забыть дочь ректора. Он чувствовал вину за свой проступок, но ни с кем не мог поделиться наболевшим. Кира никого не бросала без причины. А он серьёзно подставил её. Александр чувствовал: задание ректора — это возможность загладить вину перед девушкой и возобновить с ней отношения, тем более, Измайлов благоволит ему. Но тогда, Левин не знал, насколько тяжёлой окажется эта затея.
Студент зазвенел ключами и открыл дверь в кабинет. Когда-то в нём работал Соломон Аллилуев, тайный учитель Левина. Всё осталось как раньше. Огромный стол, заваленный бумагами, оборванный с горяча, телефон и ряды книжных шкафов вдоль стен. На старом месте осталась и тайная дверь, замаскированная под панно. Вот именно к ней и направился студент.
Внутри тайная комната была круглой (углы скрывали бордовые шторы). Свет едва проникал в глубину этого секретного места. Красные оттенки создавали ощущение иллюзорности комнаты. В центре стоял алтарь. Пол, из ливанского кедра, был выполнен в форме гигантской пентаграммы.  Сейчас она светилась красноватым светом. Это был знак призыва. Левин встал к алтарю и зашептал заклинание.
Вскоре воздух разрядился, и возникло белое сияние. Из него сформировалась фигура Шломо. Соломон Аллилуев вновь вернулся в этот мир. Но на этот раз, призрачный и мёртвый.
— Здравствуй, Учитель. — Произнёс Левин.
— Зачем ты звал меня? — Призрак Шломо нахмурился.
— Я хочу знать больше о проекте «Эдом»…
— Измайлов надоумил? — Ответил вопросом на вопрос Шломо.
Студент кивнул.
— Он послал меня за своей дочерью. Он считает, что она в «Эдоме»!
— Кира? — Спросил призрак. — Я не встречал её в городе.
— Ты не понял, Учитель! Поезд сошёл с рельс. Её не нашли…И никаких новостей от неё нет!
— Тогда есть вероятность… — Шломо почесал бороду.
— Расскажи мне про «Эдом»! — Почти умолял студент.
— Создай голема. — С улыбкой предложил Шломо. — И я тебе всё расскажу.
Студент махнул рукой. Была, не была!
Левин извлёк из-за алтаря манекен мужчины. Он написал на его лбу буквы священного алфавита.
Кожа манекена, до этого момента, состоявшая из пластика, порозовела и приобрела чувствительность и упругость. Глаза открылись.
— Здравствуй, ученик! — Произнесла ожившая кукла.— Я знал, что ты поймёшь меня.
Левин, до этого момента, стоящий у алтаря, в ужасе сполз на пол. Он в почти беспамятстве шептал молитву.
— Что тебе именно рассказать? — Усмехаясь, спросил голем.
Студент чувствовал, что сходит с ума. Он не смог выговорить ни слова.
 Учитель ожил, но это пугало до смерти.