Всего 150 лет назад

               
Мы живем одним настоящим
в самых тесных его пределах,
без прошедшего и будущего,
среди мертвого застоя.

Мы идем по пути времен
так странно, что каждый
сделанный шаг исчезает
для нас безвозвратно.

П. Чаадаев. Первое философическое письмо.

19 февраля 2011 года исполнится ровно 150 лет с того дня, когда молодой царь пришел утром в семейную часовню, чтобы помолиться перед историческим своим шагом.  И в тот день он подпишет Манифест, который положит конец рабству миллионов мужчин и женщин, рабству длиною более 300 лет.  Для такого шага царю потребуется не только наконец-то осознать веление времени, но и преодолеть вместе с его единомышленниками сопротивление тех слоев русского общества, от которых давно уже разило трупным запахом.

И спустя несколько недель в далеком Лондоне другой великий сын земли Русской так откликнется на законодательный акт исторического значения: «Александр II сделал много, очень много, его имя теперь уже стоит выше всех его предшественников. Он боролся во имя человеческих прав, во имя сострадания… Этого ему ни народ русский, ни всемирная история не забудут. Из дали нашей ссылки, мы приветствуем его именем, редко встречавшимся с самодержавием, не возбуждая горькой улыбки, - мы приветствуем его именем освободителя!»(1)

Да, идеей прав человека были пронизаны, по существу, все великие реформы, в том числе и военная, которая покончила с безобразным правилом набора рекрутов – набора фактически пожизненного и преимущественно из крестьян.  А по результатам проведенной судебной реформы Россия в этой области оставила позади себя ряд стран Западной Европы.  Итак, «без потрясений, насилия и немедленного серьезного кризиса они (великие реформы. - Р.Б.) поставили страну на путь глубоких социальных перемен».(2)

Реформы Александра II открывали для России невиданные перспективы.  Перспективы большого экономического роста.  Перспективы дальнейшего великого освобождения.  Вслед за отменой крепостного права, которое Д. Мережковский назвал телесным рабством народа, неизбежно должен был последовать процесс наиболее мучительный, сложный и длительный во времени – процесс раскрепощения души народа, процесс подлинного излечения нации.

Похоже было, что в Россию пришла весна.  Но, если использовать слова того же Д. Мережковского, «вместо весны наступила такая зима, какой еще никогда на Руси не бывало…»

Так почему же Россия, вступившая 19 февраля 1861 года на выстраданный ею путь развития, благодаря которому она оказалась в ряду промышленных держав мира уже в конце века (3), пришла в конечном итоге к событиям октября 1917 года?

Казалось бы, причины октябрьского кризиса, как глубинные, так и те, которые на поверхности, довольно очевидны: это и присущая во все времена правящему классу России привычка жить только настоящим днем, это и трагически затянувшееся во времени осмысление правящим классом всей греховности, всех пороков крепостного права, это и нерешенный в ходе реформ земельный вопрос, это и трагическое неумение правящего класса упреждать нежелательный ход событий, это и Первая мировая война, и т.д.  Но при всей очевидности причин октябрьского кризиса поставленный выше вопрос является одним из самых трудных в российской истории.  В пределах этих заметок невозможно сколько-нибудь удовлетворительно ответить на него.  Цель этих заметок очень скромна, она в том, чтобы обратить внимание моего современника на то, как сегодняшняя Россия отмечает 150-летие отмены крепостного права.

А судя по всему – никак.  Судя по всему, мы забыли то событие отечественной истории, с которого начался отсчет российской свободы.  Случайна ли наша забывчивость?  Конечно же, нет.  Правящий слой современной России забыл о великой дате освобождения, потому что он, как и его предшественники, далекие и близкие, живет исключительно настоящим днем. Но о великой дате забыли не только властьимущие, о ней не вспоминают сегодня и в народе. По-видимому, все-таки правы те, кто считает, что у нас нет народа, а есть население.

Кто-то из великих (то ли американцев, то ли французов) когда-то сказал: «Дерево свободы растет только тогда, когда его поливают кровью тиранов». Верное замечание, но, на мой взгляд, не совсем полное. Чтобы дерево свободы посадить, народу надо пролить еще и свою кровь. Великие даты освобождения не замечают, о них забывают, когда свобода дается сверху.  Свобода не завоеванная, а дарованная, как правило, халявщиками не ценится.
Чтобы понять, что с нами происходит, необходимо взглянуть назад, в прошлое, так как мы являемся результатом нашей трагической истории. Три беды, три напасти сделали ее трагической.  Вот они: ордынское иго длиной в два с половиной века, крепостное право длиной более трех веков, большевистская диктатура длиной в 70 лет. И вот три эти беды, три эти напасти сформировали тот наш национальный характер, с которым мы подошли к XXI веку.  Скажу прямо: в этом характере много рабского. Сегодня мы находимся в самой начальной стадии выдавливания из себя раба. И не потому ли мы сегодня отмечаем праздники надуманные, высосанные из пальца, а великая дата освобождения так и не стала в нашем календаре одним из самых великих наших праздников?!

И последнее. А ведь ошибся А. Герцен, когда сказал на страницах «Колокола», что Александру II главное дело его жизни «ни народ русский, ни всемирная история не забудут». Всемирная история, пожалуй, не забудет, а вот народ русский, похоже, забыл. Не смог заглянуть в будущее один из самых умных людей России. А может, оно и не так уж плохо, когда человек не способен заглянуть в свое будущее и будущее своей страны?..

(1) Журнал «Колокол» за 1 апреля 1961 года
(2) Раев М. Понять дореволюционную Россию. Лондон, 1990. С. 217.
(3) Не следует забывать, что даже в период контрреформ 89-90 годов индустриализация страны шла в темпах самых стремительных.  Скачок в промышленном развитии России приходится на 1893-1899 годы.


14 февраля 2011 года