Сон

Что-то упёрлось мне в бок.

Должно быть, сучок. Вот гады родственнички. Ну на шикарный гроб для бандитов и банкиров я и не претендовал. Но могли хотя бы проверить, куда отца кладут. К тому же гроб явно не по мерке, сдавливает с боков, всю задницу отлежал.

Я приоткрыл левый глаз. Так и есть. Даже на тряпке сэкономили. Сквозь щели в крышке и нечто бязево-фиолетовое просматривалась сцена прощания.

Первое, что я увидел - коллеги по работе со стандартным венком из зелёных веток. Должно быть, профком деньги выделил.

Далее стояли друзья в подобающих случаю темных костюмах. Затем какие-то тётушки, которых я и не помнил.

В ногах что-то заскреблось и зашуршало. Внутри было темно, но протянув руку я ощутил что-то пушистое и тёплое. Тёплое лизнуло руку. Кошка. Она то сюда зачем? Я ж не фараон какой-то.

Кошка угомонилась и я продолжил разглядывать прощающихся. Потупившись, стояли сыновья. Меньшой тайком вытаскивал из носа козюли, скатывал их в шарик и ловко стрелял указательным пальцем. Одна из козюль полетела в мою сторону и возможно прилепилась к крышке. Вот паршивец. Не смогли мы с матерью отучить его от дурной привычки.

За сыновьями стояла... их мать, моя жена. Э-э-э! А ты то что здесь делаешь? Ты же уже три года как умерла. Лицо жены было в слезах, она прикладывала к глазам мокрый платочек, но я уловил её кокетливый взгляд в сторону соседа с шестого этажа Сергея Серафимыча. Я и раньше подозревал неладное. Надо будет как-нибудь за ними проследить...

И тут внезапно я понял, что следить мне скорей всего не придётся. Землекопы с лопатами нервно переминались с ноги на ногу и молчаливо намекали ускорить процедуру.

Что-то говорили. Довольно противное. Как будто я ангелом был. Фарисейство.

Один только пузатый еврей Сашка со второго этажа, называвший себя люмпен-интеллигентом (после развала его химического института кем только он не работал - и сторожем и грузчиком и экспедитором), так вот - Сашка сказал искренне, от сердца:

 - Как же так, Тиша! Ты ж меня интернету собирался учить...

Из кармана Сашки выглядывала бутылка с чем-то мутным, заткнутая газетной пробкой. А, так это ему тёща из Зачепиловки, что рядом с Бердичевом, два ведра самогона прислала.

Сашка отошёл в сторонку, больше желающих выступить не нашлось.

Нос у меня заложило. В церкви, где отпевали, было прохладно, зябко и одновременно душно от зажженных свечей.

Ну хватит уже, надоело.

Я с облегчением вздохнул, когда два дюжих молодца подхватили гроб и бережно опустили его в яму. По крышке гроба застучали комья мёрзлой земли.

Я проснулся. Так и есть. Окно было приоткрыто и морозный мартовский воздух сделал таки своё черное дело - насморк теперь обеспечен.

Сделав обычные утренние дела и выпив кофе, я вышел на улицу. В лифте столкнулся с Сергеем Серафимычем.

 - Ну как, Тихон Михайлович, хвост пистолетом?
 - Всё пучком, - солгал я.

У автобусной остановки стоял пузатый Сашка с бутылкой, выглядывавшей из кармана.

 - О! Какие люди и без охраны... Пойдем, что ли Тиша, пропустим по маленькой. Тёщин самогон, первач! Да и интернету ты меня научишь, как ходят, как сдают...