Фрагмент 1 следы ожегов душ, глубоких ран сердец

      «..: - Какая-то гигантская глыба за спиной придвигается ко мне и медленно, как опытная любовница, прижимается к моему телу. Ощущение ледяного холода вначале обжигает кожу, проникает все глубже и глубже, обволакивая смертельной судорогой ткани моего существа. Я напрягаюсь в нечеловеческих усилиях борьбы за жизнь, оборачиваюсь и, содрогаясь в лихорадке, сжимаю её в конвульсивных объятиях. Огонь жизненной жажды растапливает верхние слои и по коже разливаются сначало струйки, а затем потоки влаги. Дышать становится легче. С облегчением ослабляю объятия и пытаюсь освободиться. Но что же это!? Я примерз к  изумрудно-перламутровой поверхности и не могу вырваться из этой ловушки! В висках стучит так, что одна за другой лопаются ушные перепонки. Невыносимый, на высоких тонах, вопль впивается в меня тысячами пиявок. Паническое «жить!!» управляет моим телом, которое бьется насмерть об эту леденящую глыбу, рвется прочь от нее, оставляя на ней лоскуты кожи и дымящиеся от холода куски мяса!  Ужас, озноб, зубы стучат, глаза выкатываются из орбит – я вижу скелетные части рук и ног с висящими на них лохмотьями мускул, сухожилий и кожи! Из вен и артерий течет кровь!..

      Наконец, разорвав последний контакт с монстром, я проваливаюсь в бездну с  ощущениями тошноты невесомости и неотвратимого конца. Все мое существо, в последнем проблеске сознания, лихорадочно ищет выход... Выход!!! Где!!? Что!!? Как!!?..  Нет..! Ничего нет!  ...И в отчаяном порыве Душа моя, сжав заледенелое сердце так, что оно разлетелось на осколки, вылетела прочь!
       ...Стало ли мне легче и покойнее?.. Легче?.. Да, потому что я не вижу те жуткие картины разрушения моей плоти, не ощущаю животного ужаса и  холода смерти. Покойнее?... Нет, тревога неизвестности и пустоты окружает меня  и угрожает моей Душе, - слепой, глухой, бесчувственной...  Я и Душа, - едины или все еще раздельны?..  Глупо, совершенно глупо задаваться таким вопросом в том подвешенно-неустойчивом состоянии, когда не знаешь наверное – существуешь ли ты вообще...

             Из глубокой, невероятно холодной пустоты, мерцанием одиночных фрагментов привлекают внимание будущие идеи нелепостей и абсурда, фантасмагоний и химер Слова...  Идеи теней и отражений, отклонений и превращений простого написанного Слова, когда смысл его утрачивает первоначальную цену. Когда к единице Слова приписываются со всех сторон, под ним и на нем, «гениальные» осовремененные измышления людского суррогата. Напрягаясь изо всех сил, Душа  разбирает по слогам «по-сторонние» и «на нем-под ним» приписанные мыслишки, но понять их не в силах (оправдание есть – слепа, глуха, бесчувственна). Плакать надо - идеи неясны, а  Душа рада безмерно и светло улыбается сама себе, забыв на мгновение жестокие потери и инвалидную будущность...
      Слово – понято! И вместо хилых фрагментов идей, все отчетливей чувствую терпкость, слышу полное дыхание и вижу весомость изначального Слова. Оно обладает живой гравитацией и притягивает к себе все настоящее и цельное, - то, что питает непрерывность и полноту жизни. И я стремлюсь к нему на векторе центробежной составляющей, а настоящая жизнь, – прошлая, настоящая и будущая, - наполняет свежими чувствами Душу мою, а с ними зрение и слух возрождаются заново.
          Все ближе и ближе я к чему-то заветному, манящему фимиамом трагедийности и безвозвратности. Подставляя этому зову беззащитную, смертельно раненую Душу, я чувствую спокойную уверенность в безопасности его. Более того, - сила его, я уверен, восстановит душевную цельность, благотворно влияя на жизненную стойкость Души вне уничтоженного тела.

     Легкость созерцания теперь выстраивает канву восприятия окружаещего мира. Но какого? Всматриваюсь до ноющей боли во мне... Чувствую еле проявляющееся движение в бесконечности замкнутого цикла. Напряженное ожидание...  Вот из размытого временного тумана проявляются мгновенными штрихами плоские контуры предметов, тел, взглядов, звуков... Неузнаваемое из-за бесцветности и поэтому непонятное. Необходимо раздобыть краски и разлить их в туман. Где же их взять?

              Вот это номер! – не успел я об этом подумать, а расцвет начался... Боже мой, как же это!? Прочь, прочь отсюда! Это же чужие мысли, чужая жизнь, чужой сон!... Но какие краски!... Скорее, черт возьми! Нелепо и совестно подглядывать в чужое... Поздно.., ну почему опять поздно! ...Наваждение какое-то...».