Когда наступит завтра. Глава 4

4. Поворот
 Когда ситуация стала более спокойной и ревущий выстрелами городок остался позади, а длинный поезд, недавно выпустивший нас из своей тюрьмы скрылся из виду, я смог получше рассмотреть нашу спасительницу. Как я и сказал – это была девушка, которой было под тридцать лет: ее кожа не была такой гладкой и молодой, на скулах и лбу пробивались первые морщинки, пока едва заметные. Так же, от переносицы к брови шел тонкий, но длинный шрам, который доставал девушке до виска. Лицо у нее было круглым и спокойные плавные черты – если бы не прическа, ее внешность бы не была такой запоминающейся. Огненно рыжие волосы были аккуратно выстрижены и куполом оплетали ее голову на висках и лбу, а на затылке спадали до плеч. Левая ноздря была пробита маленьким гвоздиком.
 Одета спасительница была в короткую куртку, под которой виднелась кожаная пластина легкой брони. Черные штаны крепко обтягивали ноги, а на поясе висело большое количество мешочков и маленьких сумок, наполненных неизвестно чем. Левая ладонь была замотана бинтом, едва запачканным кровью, а на правом запястье виднелась какая-то татуировка – то ли дракон, то ли змей, - туловище которого уходило под рукав, так что лицезреть рисунок полностью возможности не было. Звали ее Акона.
- Что значит, примкнуть к тебе? – тишину нарушил Минган, все это время имевший такой вид лица, словно его накормили сырыми огурцами и заставили запить все это галлоном прокисшего молока.
- Всему свое время, - девушка склонила голову набок и добавила:
- У нас гости.
 Я кинул взгляд в зеркало заднего вида. Не смотря на то, что мы неслись с довольно приличной скоростью (около ста пятидесяти километров в час), за нами привязалась погоня. Едва различимые силуэты автомобилей были плохо видны из-за столпа пыли, которая вырывалась из-под наших колес: дорогу от Свалки до Балтиморской Колонии редко кто использовал, так как у тюремщиков было мало посетителей, так что Пустошь щедро наметала на старый асфальт свой песок, который некому было разгонять. Но контур дороги отчетливо показывала колея, которую протоптал мустанг Аконы, пока она ехала за нами.
- Они нас догонят, я не могу разогнаться быстрее, - сообщила девушка. Я намек понял, Джек – нет.
- А нельзя ли сбросить этот холодильник, который ты сзади нацепила? – спросил Ковбой. – Он же весит целую тонну.
- Не тонну, а всего пятьсот килограмм, - бросила Акона, даже не глядя на него. – Но сбросить все равно нельзя.
 Я выудил из кармана полную обойму и вставил в автомат. Надо мной как раз был широкий люк, в который я мог просунуться всем телом, что я и попытался сделать, прихватив оружие.
- Сильно не высовывайся: пусть тебя прикрывает щит, - кивнула девушка, одобряя мое решение.
 Я, опираясь ногами на свое сиденье, зафиксировался в этой нише и перевел автомат в режим тройного выстрела. Вести снайперский огонь в таких условиях было просто нереально, так что я надеялся, что хотя бы одна из пуль, посланных мною в колеса преследователей, настигнет цель.
 Их было трое, один сильно обогнал других и был уже метрах в двадцати от нас. Я решил немного подпустить его и только тогда открыть огонь.
- Ждешь особого разрешения? – послышался голос девушки.
 Я слегка приуныл. Все автомобили были вооружены широкими бамперами, доходившими почти до земли, так что стрелять по колесам под прямым углом было нереально. Я пустил пробную очередь в стекло ближайшего автомобиля. Едва различимый силуэт водителя даже не шелохнулся. Как я и думал, стекла оказались вполне пулестойкими. Я вернулся обратно в кабину.
- Нужно их раскачать. Колеса неуязвимы под прямым углом, - сообщил я.
 Акона лишь кивнула и я, не дождавшись внятного ответа, вернулся на свою огневую позицию.
 Как только я вновь зафиксировался, наш автомобиль повело и мне открылась правая сторона джипа тюремщиков. Я незамедлительно пустил три коротких очереди, метя в переднее колесо. Мне сильно повезло – несколько пуль пробили шину, еще парочка попала в крепление колеса и его начало заметно шатать. Автомобиль начал отставать от нас, а потом его раскачало из стороны в сторону и водителю пришлось резко тормозить, что бы не потерять управление. Минус один.
 Меня наградили пулеметной очередью в ответ: два других преследователя выглядели куда крупнее предыдущего, но были не настолько шустры. Зато каждый имел по пулемету, прикрепленному к капоту со стороны пассажира. Я вжал голову в плечи и пули лишь со звоном отскочили от брони. Меня беспрерывно поливали свинцовым дождем, так что о том, что бы открыть огонь в ответ пока речи и не было.
 Дорога начала уходить вниз и делать резкие повороты. Кучность огня сильно упала и я решил рискнуть вновь. На этот раз я оказался менее удачлив – ни одна из пуль и близко не прошла у колеса преследователя. Я выругался и сменил обойму. Акона быстро поворачивала то вправо, то влево, срезая углы иногда даже пуская автомобиль в занос: не знаю, как ей удавалось удержать автомобиль с таким противовесом на багажнике. Возможно, перед машины был утяжелен. Я едва удержался на очередном повороте и, не решив больше испытывать судьбу, вновь вернулся в кабину и стал внимательно изучать дорогу впереди. Серпантин заканчивался и я, перекрестившись, снова полез на крышу.
 То, что я там увидел, меня разочаровало. Один из тюремщиков, высунувшись из нагоняющего нас автомобиля, обильно работал какими-то инструментами, очевидно, откручивая стальные листы брони. Мне понадобилось менее десяти секунд, что бы понять, в чем его цель: сбросить побольше лишнего веса и нагнать нас. Что бы я не расслаблялся, меня из обоих пулеметов вновь полили свинцовым дождем. Я пригнулся и постарался прицелиться в парня. Похоже, что он нутром почуял мои намерения и обернулся. Я нажал на спусковой крючок.
 Бедняга, прошибленный несколькими пулями, сорвался со своего неустойчивого положения и стал подскакивать на земле. Его искалеченное тело попало аккурат под колеса второго тяжелого автомобиля и тюремщика просто размазало по бамперу. Я невольно скривился, понимая что натворил.
 За это меня наградили еще одной очередью, но я вовремя скрылся за стальным листом. Все таки, парочку стальных листов, авантюристу удалось отцепить и первый автомобиль тюремщиков стал нас нагонять. Акона вдавила педаль в пол, но оторваться мы не могли. Этот спринтерский забег мог продолжаться аж до Свалки и стоило что-то предпринимать прямо сейчас. Пассажиры второго автомобиля тоже стали заниматься отклеиванием брони, посему, он должен был уже скоро нас нагнать. Позволить догнать себя тюремщикам означало только одно: когда мы пойдем нос в нос, они просто изрешетят нас из своих многочисленных орудий и страшных пулеметов.
 Я постарался прицелиться в парня, колдовавшего над броней второго автомобиля, но оставил свою затею: тот был слишком уж далеко. Пришлось продолжить обстреливать колеса ближайшего преследователя.
 Пулеметные трели отвечали на мои короткие выпады, стальной щит мустанга визжал, но пока держался. Прицельной стрельбе мешали искры отражаемых пуль, но все же мне каким-то чудом удалось поразить свою цель. Пули на этот раз легли очень удачно и колесо сорвалось с крепления. Автомобиль крутануло и он подскочил в воздух, начиная оборачиваться вокруг своей оси. Я бы не посочувствовал пассажирам: сейчас они находились в смертельной карусели, а огромный вес автомобиля и скорость делали количество оборотов только больше и опасней.
 Второй и последний преследователь обогнал товарищей, даже не обратив внимания на их поражение: теперь тюремщики, пусть и без защитной брони, неслись на нас на всех парах, безостановочно сверля своим пулеметом защиту мустанга. На крышу преследующего автомобиля взобрался облаченный в тяжелый бронежилет парнишка и принял такое же положение, что и я. У тюремщика было преимущество: его автомобиль был куда выше моего, так что на стальной щит теперь надеяться не стоило.
 Я быстро прицелился и выпустил в него две коротких очереди. Парень не медлил с ответом и выстрелил тоже. Сейчас были только он, я, наша меткость и немного удачи. Мое сердце бешено колотилось в груди, я сощурился, ожидая в любой момент получить пулю в лоб. Акона стала водить автомобиль, мешая моему сопернику прицелиться, в принципе, так же как и мне. И, наконец, мне повезло. Но не в стрельбе. Госпожа удача распорядилась сегодня оставить меня живым и пуля, которая пошла рикошетом от крыши лишь вскользь ужалила меня в плечо. Я разразился бранью и, едва не выронив своего оружия, ввалился обратно в кабину, шипя от боли.
 Акона бросила на меня быстрый взгляд и что-то сказала: я ни черта не слышал, так как успел изрядно оглохнуть от выстрелов, пока вел свой бой на крыше. Ковбой протянул девушке какую-то сумку и та, одной рукой управляя машиной, протянула мне бинт. Объяснять что делать мне причины не было: я оторвал лоскут ткани и приложил к ране. Так как пуля лишь задела меня и сильного кровотечения не было, я просто плотно прижал жгут, пытаясь унять боль.
 Постепенно я начал слышать звуки. Я, оторвавшись от сожаления к самому себе, глянул в зеркало заднего вида и заметил, что крыша преследователя пуста. Сквозь пелену оглушительного звона, едким дымом стоявшего у меня в ушах я услышал довольный голос Джека. Я обернулся и увидел, что он крутит на пальце свой револьвер из ствола которого вытекала тонкая струйка дыма. Ковбой, очевидно, тоже решил поучаствовать в перестрелке и, свесившись из окна, смог снять снайпера тюремщиков.
- Учись, салага! – подмигнул он мне.
 Впереди показался низкий стальной забор Свалки. На одной из смотровых вышел я заметил шевеление. Акона тоже: она неотрывно смотрела в ту же точку, что и я.
- Мы уже рядом, - сообщила она в рацию. Ответом ей было лишь шипение.
Девушка стала сбавлять скорость: вокруг свалки было разбросано множество мусора и угодить колесом в какой-то металлолом было не очень приятной перспективой. Мы проскочили смотровые вышки и выскочили на небольшую площадку, окруженную привычными для Свалки скелетами автомобилей. Акона, к моему великому удивлению, остановила автомобиль.
 Я, ничего не сказав, лишь ошалело обернулся и стал наблюдать за стремительно несущимися на нас тюремщиками. Внезапно, из кучи мусора у самого входа, выскочила крупная человеческая фигура с огромным горбом на спине, державшая в руках какое-то большое оружие. Фигура прицелилась и, громко ухнув из своей пушки, снесла колесо проезжающему мимо автомобилю. Преследователей занесло, машина стала тормозить, но водитель не смог удержать ее на колесах и машину перевернуло. Проскользив по асфальту еще несколько метров, автомобиль замер.
 На смотровой вышке снова началось движение. Я смог разглядеть, человека, вооруженного снайперской винтовкой. Парень уверенно открыл огонь по тюремщикам, сидевшим в машине. Сделав три выстрела, снайпер замолк.
 Акона, выждав еще пару секунд, уверенно распахнула двери и выскочила наружу. Крупная фигура у входа и снайпер на смотровой вышке были ее напарниками. Мы, погодя, тоже покинули автомобиль. Крупный парень, подойдя поближе оказался вовсе не одним человеком, а двумя, а спустившийся с вышки снайпер выглядел угрюмо и зло сверлил меня взглядом.
- Настырные ребята попались, - сообщила товарищам Акона, взбираясь на автомобиль тюремщиков и заглядывая внутрь.
- Красиво сработали, парни, - Джек сделал довольную гримасу и помахал рукой незнакомцам. Снайпер лишь угрюмо покачал головой, а человеческий силуэт, сидевший на спине у громадного парня, козырнул Ковбою в ответ.
 Акона, наконец, слезла с джипа и, отряхнув ладони, кивнула в сторону незнакомцев и обратилась к нам:
- Это Весельчак, Сольдо и Шуа, - представила она нам своих товарищей.
 Снайпер с недовольной ухмылкой, как ни странно и оказался тем самым Весельчаком. Парень был не очень высоким и не таким плотным, как Джек или я, иными словами он выглядел слабее.  Зато было в нем что-то такое, что заставляло смотреть на него с опаской. Когда Весельчак подошел поближе, я заметил в уголках его рта два уродливых шрама, сделанных так, что создавалась иллюзия, будто он улыбается. Очевидно, у парня была интересная история из прошлого, но он своим видом демонстрировал то, что делиться с нами чем либо не собирается.
 Здоровяка же звали Сольдо, а его наездницу – Шуа. Два так не похожих друг на друга человека были слиты в одно целое. Я на своем веку повидал мало сиамских близнецов и никогда не видел их во взрослом состоянии. Сегодня мне их так же увидеть не удалось, но все же, сначала мне показалось, будто эти двое были неразлучны скорее на генетическом уровне. Мужчина – высокий и мускулистый, настоящий громила и нелепо выглядящая на его фоне худая конопатая девчонка, с короткими черными волосами. Сольдо смотрел на нас безразлично, Шуа разглядывала с нескрываемым интересом, лицо ее словно сияло, а губы расплылись в озорной улыбке. Я не брался взяться за определение ее возраста: она выглядела невинным ребенком.
 Мы с Джеком промямлили свои имена в ответ и новознакомцы лишь кивнули нам: никаких рукопожатий.
- Что за птенцов ты притащила? – Весельчак презрительно сплюнул, глядя на нас. – Неужели Храм на самом деле не такой хваленый и через него смог пройти один из этих желторотиков?
- Это я, - Минган, доселе остававшийся в стороне, вышел на всеобщее обозрение. Весельчак лишь пожал плечами, но оставил его внешний вид без своих комментариев.
 - Начинай, - бросил Минган в сторону Аконы. Я едва уловил движение, с которым он перебрасывал в правую руку метательный нож. Что он задумал и что тут происходит в конце концов?
- Пройдемте в более удобное место, - Акона словно не замечала его настойчивого тона и выглядела спокойной. Возможно, причиной было ее численное превосходство. Но число – не всегда равно качеству. Это я не себе льстил – Минган только что помог нам в такой заварушке, что «подвиг» Аконы, вытащившей нас из другой, выглядел не так великолепно. Я не сомневался, что если храмовник решит завязать бой, то мы выйдем победителями – его недавнюю усталость словно рукой сняло.
 Акона повела всех в один из оставленных жителями Свалки домов и только тут я понял, что пережил. Какой опасности избежал, скольких людей я сегодня отправил на тот свет, борясь за свою жизнь. Ко рту подкатил комок, в глазах зарябило и пошла кругом голова. Образы недавней схватки и предвкушения кошмарного заключения смешались со всеми неприятными ощущениями и я бессильно сполз на землю, прислонившись к стальному щиту мустанга. Я провел рукой по изрешеченной пулями броне, что бы ощутить холодное прикосновение стали, что бы ощутить хоть что-то. У меня редко случались приступы паники после выброса адреналина, но сегодня я пережил нечто большее, нежели рядовую стычку с группой разбойников.
 Никто не заметил моей беды. Никто кроме Джека. Ковбой сочувственной подхватил меня за плечи и спросил, что случилось. Я показал ему большой палец: все нормально. Окончательно осев на землю я вознес взгляд к небу и посмотрел на заходящее солнце.
- Тяжелый был день, - сказал я все еще стоявшего над моей душой Джеку. Тот лишь кивнул.
***
 Все расположились вокруг стола, рассевшись на стулья – кто прямо за столом, а кто, как я в темном углу. Только Шуа все так же свесила ноги с плеч своего неразлучного друга. Эта парочка все еще вызывала у меня повышенный интерес своими одновременными необычностью и нелепостью. Интересно, здоровяку-то хоть удобно таскаться с ней повсюду?
 Минган вопросительно уставился прямо на Акону, за что заслужил недовольный взгляд от Весельчака, который не спускал с него глаз последнее время. Акона же никуда не спешила, медленно закурила и, пустив кольцо дыма, начала:
- В общем, ситуация такая…
- Откуда ты знаешь Кеплагана, - оборвал ее Минган.
- Если я начну рассказывать с этого момента, история получится немного спутанной, - развела руками Акона. – Я бы на твоем месте никуда не спешила - твой товарищ сейчас очень далеко. Я не знаю, что вас с ним связывает, но увидишь его ты нескоро. А увидишь только тогда, если пойдешь за мной.
- Я слушаю, - сдержанно кивнул Минган.
- И слушай внимательно, - Весельчак пригрозил ему пальцем. – Тебя из лап смерти вытащили, а ты еще условия ставишь.
 Минган даже ухом не повел в сторону снайпера. Похоже, тому еще не скоро удастся вывести храмовника из себя, хотя Весельчак, похоже, был мастером в этом деле.
- Ситуация такова, - между тем Акона возобновила свой рассказ. – Вы, конечно, знаете о двух людях, на которых ведет охоту вся Пустошь, да и вы тоже. Вам что-то известно о том, что они делают?
- Ходят от места к месту, - подал голос я. – Пользуются старой техникой предков, посылают какие-то сигналы. Что ты можешь к этому добавить?
- Я хочу добавить то, что их миссия очень важна, - серьезно сказала Акона. – И все, кто хочет воспрепятствовать их деятельности, погибнут от моего оружия.
Джек ощупал себя и, ухмыльнувшись, спросил:
- Но мы-то еще в порядке. Почему же?
- Успеется, - буркнул Весельчак.
- Я продолжу, если ты не возражаешь, - Акона выпустила в сторону Джека еще одно кольцо дыма, и тот примирительно развел руками.
- Больше вашего о миссии Манаби я не знаю. Добавить я могу только одно: их деятельность может изменить этот мир в лучшую сторону, так что она крайне важна. Удивлены? Я, сначала, тоже не поверила, но на их стороне сейчас Орден, а это многое значит
 Орден. Я редко слышал это слово. Я лишь знал, что есть такая организация далеко на юге, дальше Арлингтона и края обитаемой земли. Организация сильная и древняя, сродни Храму, имеющая свои тайны, но куда более секретная.
 Джек удивленно присвистнул, Минган сильнее напрягся. Что же он скрывает?
- Как к этому всему относится Кеплаган? – спросил он.
- На данный момент он является одним из лидеров Ордена и именно он посвятил нас в его послушники, дав нам задание отыскать тебя. Он сказал, что ты должен помочь Ордену в предстоящей войне и всеми силами защитить ключ, который спасет Пустошь.
- Войне? Ключ? – недоуменно спросил я. – Ты бормочешь какую-то ересь, словно сектантка.
 Весельчак зло сверкнул глазами, но более ничем не ответил на мое колкое замечание. Да чего он так дергается?
- Ну конечно, продолжайте меня перебивать вопросами, и тогда вам ничего не будет понятно, - закатила глаза Акона. – Начнем с ключа. Это девчонка – ведь она каким-то образом может оживлять старые радиотрансляторы и заставлять их работать. Как она это делает, я не знаю, но главной целью Ордена является защита Евы. Так ее зовут, если не знаете.
 Насчет войны, то тут все куда сложнее. Орден старая организация и они хорошо скрывали свои тайны и знания. Но их слишком мало, они искали помощи. Они отправились за помощью к храмовникам Пандема, так Ордену удалось заполучить небольшое подкрепление. Но, контактируя на таком большом расстоянии, не удалось избежать утечки информации. Для кого-то благодать на Пустоши не есть выгодным делом, так что у миссии Манаби и Евы появились противники. Все это началось от террористической организации, с которой вы должны быть знакомы. Гильдия Хранителей.
 О них я тоже слышал и куда больше, чем об Ордене – ведь эти ребята не скрывали своих темных делишек. Эти люди занимались убийствами по всей Пустоши. Порой их жертвой становился глава рейдерской банды, иногда крупный предприниматель из Нового Ангела или Пандема, а иногда они взрывали к чертям весь район города, сея сумятицу в сердца его жителей. Логика у них, судя по слухам, была проста: Хранители сохраняли баланс сил, весами для которого были их плечи. Как они выделяли из толпы людей, способных пошатнуть некий баланс, никто не знал, но после своих акций они непременно оставляли записку, на которой были изображены те самые весы, находящиеся в идеальном равновесии.
 Между тем, Акона продолжала:
- Гильдия имеет свой план на тот случай, если беглецам удастся добраться до Нового Ангела живыми. Они бросили все силы на то, что бы устроить там для них последнюю засаду. У Ордена появилось много сторонников за последнее время: мы набираем друзей с той же скоростью, что и Хранители, которые сейчас располагают силами сотни нанимателей и тысячами охотников за головами. На прошлой неделе на сторону Ордена официально примкнула семья Бокаччо. Но, похоже, Гильдия собирается обернуть нашу дружбу против нас. Так как Бокаччо удалось оцепить вход в Старый и Новый Ангел, и нанять огромное количество живой силы для защиты безопасных коридоров для беглецов, Гильдия решила устроить в Новом Ангеле настоящую войну. Они собираются стравить семьи между собой и поднять в городе суматоху, во время которой Ева просто может погибнуть от случайной пули.
- А при чем тут мы? – спросил Джек.
- Конкретно ты никому не нужен, - хмыкнула Акона. – План Ордена состоит в том, что бы отвлечь внимание большого количества наемников подальше от ворот в Старый Ангел с помощью приманки: переодетых двойников Манаби и Евы. Одну такую группу мы должны охранять. В это время Кеплаган со своим отрядом должен встретить беглецов и провести их тайным ходом к точке. Но все будет очень непросто: целью является целый подземный комплекс, запустить сигнал из которого будет нелегкой задачкой. Не исключено, что рано или поздно наемники проберутся и туда и в узких коридорах подземной установки понадобятся исключительные бойцы. Возможно, Хранители разгадают план еще раньше, и в сам комплекс придется прорываться с боем – никому не ведомо, что нас ждем там. Кеплаган очень хочет, что бы ты присоединился к нему, - Акона выжидающе смотрела на Мингана, внутри которого шел настоящий бой.
 Я давно не видел храмовника таким напряженным. Он свел брови и буравил глазами только ему ведомую точку. Наконец, он посмотрел на Акону и сказал:
- Клятву я исполню. Но если твои слова окажутся ложью – ты пожалеешь.
- Эй, эй, - Весельчак даже встал и угрожающе ткнул в Мингана пальцем. – Словами-то не разбрасывайся.
Но Минган услышал и сказал все, что хотел и уже удалялся. Я встал и тоже решил последовал за ним, но сначала подошел к Аконе.
- Еще раз спасибо за помощь, - сказал я. – Буду считать за честь, отплатить тебе долг, предложив свою помощь в этой миссии. В любом случае, звучит все довольно интересно.
- А как же правило «Не лезть на рожон?», - заговорщицки шепнул Джек мне на ухо, проходя мимо.
- Иди, куда шел, - рыкнул я на него, но подлец уже удалялся, по-ребячески подмигнув Аконе. – Мой товарищ, думаю, тоже не откажется предложить вам свою помощь.
- А нужна ли она нам? – разумеется, Весельчак даже когда я находился к нему спиной, не собирался оставить наш разговор без своего колкого комментария.
 Акона примирительно подняла руку, остужая пыл своего товарища.
- Пусть идут с нами, - неожиданно подала голос Шуа. Тон ее был все таким же веселым. – Они же одна команда, их нельзя разлучать!
- Если хотят, пусть идут, - Акона пожала плечами. – Только спасать вас постоянно у меня желания нет, - добавила она с вполне серьезным видом.
 Раздались знакомые щелчок и вспышка, угол комнаты на секунду полыхнул белым. В дверном проеме стоял Джек, державший в руках свой фотоаппарат, как оказалось, спасенный в одной из схваченных нами сумок. В поезде тюремщиков осталось немало полезного добра и я бы с радостью променял эту бесполезную вещицу на спальный мешок или цистерну бензина.
 Джек таращился на получившуюся фотографию и его рот расплылся в ухмылке.
- Идем, Альфонс! Нужно еще приготовить ужин – я ужасно голоден. Да и с ночлегом надо что-то решать, теплые мешки остались у нехороших людей.
- Мы вам поможем! – решительно заявила Шуа и, что-то сказала на ухо Сольдо. Тот пожал плечами и куда-то с ней пошел.
 Весельчак лишь хмыкнул, Акона проводила их взглядом и добавила:
- Выдвигаемся завтра на рассвете, так что ложитесь пораньше.
 Остаток вечера мы с Джеком провели обшаривая Свалку. Большинство наших вещей было безвозвратно потеряно и те два мешка, которые мы утащили хранили в себе лишь мизер от того, что мы имели ранее. Достаточного количества еды и патронов у нас не было, а о таких уникальных вещах как спальные мешки, очки ночного видения и рабочий компьютер стоило забыть на долгое время. Изрядно исследовав то, что осталось от старых хозяев этого места и то, что не заинтересовало тюремщиков, мы пополнили скудные запасы еды и воды, немного бензина и набор инструментов да запасных деталей для нашего автомобиля. В самом пикапе я, не без изумления, обнаружил, что один из трех тайников оказался нетронутым, так теперь наши денежные запасы приняли более приятный вид. Все оружие и патроны тюремщики забрали, так что нам не удалось найти ровным счетом ничего полезного. У меня оставалась всего одна неполная обойма для автомата, так что оставалось лишь надеяться на то, что по дороге в Перекресток мы не наткнемся на бандитов и не ввяжемся в затяжную перестрелку.
 Также нам удалось отыскать сносное место для ночлега: довольно теплую постройку старых жителей Свалки с достаточным количеством кроватей, а Сольдо и Шуа были настолько добры, что одолжили нам толстые одеяла.
 Ужин у нас тоже обещал быть скудным: консервированные бобы, которых мы нашли в изобилии, уже порядком приелись, так как были основной частью рациона странников благодаря своей дешевизне и огромному количеству. После такого приключения хотелось чего-то особенного, как то жареной картошки с мясом и зеленью, и запить все это впору было бутылкой вина или виски, Вольвийского производства. Но, на наше счастье, на выручку пришли наши новые «товарищи» в виде гиганта и восседающей у него на плечах смешной девицы. Они одолжили нам котелок с остатками бульона и чайник с душистым заваренным чаем. Они обменялись с нами лишь парочкой фраз и задерживаться у нашего костра не стали.
 Закончив трапезу, мы не стали медлить с ночевкой. Возле пикапа решено было оставлять часового: так как Свалка хоть и была мертвым городом, но сюда все еще заглядывали люди в надежде поторговать или найти место для ночлега. Вечером к нам наведалась дюжина разочаровавшихся странников и даже один торговый караван, к сожалению, шедший налегке. Несколько из них остались тут ночевать, так что я был обеспокоен безопасностью нашего автомобиля и было решено оставить кого-то на ночное дежурство, а потом он бы отоспался в дороге. На это место вызвался стать Минган, ничего не объяснив. Весь вечер он был все таким же молчаливым, каким мы привыкли его видеть, но его задумчивость сильно меня беспокоила. Храмовника же мои мысли вовсе не волновали, так что он не считал нужным пролить хоть какой-то свет на все эти события.
- Эй, Альфонс! – позвал меня Джек, когда я уже погружался в дрему.
- Шел бы ты к черту, - огрызнулся я. – Хватит меня дразнить без причины.
- Ну нет, я же серьезно, - хихикнул он. – Видел я, как ты на нее поглядывал. Тут нужен игрок из крутой лиги. Даже такому как я это будет непросто.
- Ах вот ты куда разговор завел.
- Ага. Так что лучше уступи дорого профессионалу.
- А как же наше с тобой соглашение? Ну то, которое очень-очень старое.
- Это ты о чем, - спросил Джек, делая вид, что не понимает.
- О том самом. Что ближайший месяц, после последнего «Чур, моя», дабы пресечь дальнейшие споры, спорные девушки будут просто переходить по очереди.
- Ха! Ты собираешься использовать банальное и ребяческое «чур, моя» правило на такой великолепной женщине? Она не достойна этого.
- Соглашение есть соглашение, - хмыкнул я.
- Но у меня ведь даже ничего не получилось с той тюремщицей! И она, вроде как, тебя не интересовала, ты даже не стал за нее спорить.
- Ты этого не будешь знать наверняка, ведь тот наш разговор не закончился, по причине состоявшейся засады, - с довольным видом я поставил точку в разговоре.
- Но ты учти, - не унимался Джек. – Когда тебя пошлют восвояси, я вступлю в игру!
 Я ничего не ответил. Заснул я с мыслью, что мы спорили о том, кому достанется Акона. Смешно! Но, почему-то, для меня этот бессмысленный спор казался важным.
***
 Спустя несколько минут после пробуждения Свалка осталась далеко позади – Акона поторопила нас со сборами и мы отправились в путь немедленно. До Перекрестка нам предстоял путь в почти целый день, а наша новая миссия не терпела промедления.
 Спустя несколько часов с востока вынырнула речушка, которая пошла параллельно дороге и вскоре идущий впереди нас мустанг остановился. Мы последовали примеру своих новых компаньонов и я вопросительно посмотрел на вышедшую из машины Акону. Та, сладко потянувшись, сказала:
- Помыться не желаете? Желания выкладывать кругленькую сумму за мытье тела в банях Перекрестка у меня нет.
- Вот это по-нашему! – довольным голосом отозвался Джек, выскакивая из машины и снимая одежду на ходу.
 Помыться и вправду стоило. Но я чертовски не любил купания под открытым воздухом в это время года, посему решил потерпеть до Перекрестка. Порой, я сильно недолюбливал себя за свою брезгливость, но ничего не мог с ней поделать. В воде я быстро мерз и начинал выдавать зубами настоящие барабанные концерты, а желание побыстрее покинуть противную воду было настолько большим, что я не мог сконцентрироваться ни на чем другом. Еще я не умел плавать, но это было десятой причиной.
 Зато Джек, скинув прочь лишние шмотки, щукой нырнул в реку и, проплыв под водой метров десять, вынырнул и пустил изо рта фонтанчик воды. В воде он был словно ребенок и я никогда не разделял его интереса к этим озорным водным играм, как то обрызгивание друг друга ледяной водой, выныривание из-за спины в самые неожиданные моменты (особенно, когда ты борешься с ужасным приступом холода) и стягивание трусов. Так что, не смотря на его попытки пригласить меня поплавать, я оставался категоричен в данном вопросе.
 Вскоре, к нему присоединился ворчащий Весельчак и Сольдо со своей подругой на плечах. Шуа, в отличие от мужчин, облачилась в плавательный костюм, и я впервые увидел, как она покидает плечи своего друга. Еще она принесла в воду надувной мяч, который начали перебрасывать от одного человека к другому. Минган купался в стороне и делал длинные заплывы до другого берега и обратно, размышляя о чем-то своем.
 Я сел прямо на землю, опершись о колесо машины, и следил за игрой остальных в воде. Сольдо с Джеком время от времени подкидывали визжащую Шуа в воздух, чем приводили последнюю в вящий восторг, Весельчак вяло перебрасывал мяч обратно, если тот каким-то чудом оказывался рядом с ним и продолжал что-то бурчать себе под нос. Минган же вообще скрылся где-то вдалеке и видно мне храмовника не было.
 Я невольно повернул голову налево и заметил, что Акона вошла в воду вдалеке от остальных. Я едва различал ее силуэт, но отсюда вполне было видно, что купается она без одежды. Я невольно сглотнул и, хотя и ничего не было видно, не смог оторвать взгляда.
 Вскоре мое лицо обдало ледяным холодом – ко мне подошел растирающийся полотенцем Весельчак и плеснул мне воды в лицо. На его пренебрежительном выражении лица застыл немой вопрос: «Ну и чего ты тут творишь, птенец?». Я ничего не стал ему отвечать, а лишь принялся вытирать мокрое лицо рукавом куртки.
 Но снайпер и не думал уходить. К моему удивлению, Весельчак сел на корточки рядом со мной, накинув себе на плечи плащ. Как этот парень не мерз?
- Чего пялишься? – спросил он невежливым тоном.
- Ты и сам проявляешь ко мне слишком много внимания и тебя это не смущает, - хмыкнул я.
- Я же не подглядываю за тобой в пикантные моменты, - сказал он, пристально всматриваясь мне в глаза. Я невольно отвел взгляд и он тут же добавил:
- Эй! Туда не смотри, в глаза мне смотри.
- Да что тебе надо от меня?
- Понимаешь, я не хочу, что бы вы создавали нам проблемы, - сказал он. – Я слишком дорожу жизнью своих друзей, что бы в один прекрасный момент все пошло кувырком и кто-то из них погиб, спасая вашу шкуру. Я добил свои последние нервные клетки, когда она отправилась за вами.
- Это был ее выбор, - пожал плечами я.
- Если бы это было так, - хмыкнул Весельчак. – Сейчас ее решениями руководит этот Орден, а я не привык никому доверять, даже не смотря на то, что эти парни вроде бы и хорошие. Но слишком многого они просят. А адекватного подтверждения их слов я так и не услышал, ума не приложу, почему она так легко им поверила.
- Порой, лазить как стервятник по развалинам и собирать кости предков надоедает, - ответил я. – Каждый из нас хочет стать кем-то более значительным, нежели обычным собирателем мусора.
 Он смерил меня взглядом. Этот вечно хмурый и недовольный человек, который никогда никому не доверял, оказался просто избитой жизнью личностью. Сейчас в его глазах я видел лишь усталость, а испещренное шрамами тело желало отдыха. Весельчаку было противно шастать по Пустоши изо дня в день, преследуя фантомные цели, ему было безразлично, изменят его деяния что-либо или нет. Но он был вынужден, потому что не мог оставить их. Своих друзей.
- Просто я хочу, что бы все прошло нормально, - неожиданно мягко сказал он, уставившись на небо. – Не люблю перемены. Постарайся не создавать проблем в дороге и тогда я, возможно, перестану считать тебя ни на что не годным слабаком. А еще лучше, забери своего дружка и отправляйтесь домой. Это задание не из вашей лиги.
 Он не пытался издеваться надо мной или поддеть. Он говорил то, что думал. И он был прав.
 Более ничего не добавив, снайпер ушел одеваться, оставив меня наедине с моими мыслями. Должен ли я был что-то Аконе? Несомненно. Она спасла нас, мне несомненно нужно было проследовать за ней. За Минганом. Но больше мне хотелось находиться рядом. Не знаю почему. У меня никогда не было постоянной девушки – я просто никогда не испытывал в этом крайней необходимости. А возможно, я просто жалел свою будущую суженную – отсутствуя дома месяцами, я обрекал бы ее на долгие одинокие дни, а однажды вечером, кто-то из моих друзей пришел бы к ней в комнату и сообщил бы, что я больше никогда не вернусь.
 Я провел руками по лицу, отгоняя смущающие меня мысли. Прочь.
***
 Перекресток был огражден высоким стальным забором – крепкие металлические листы были наложены друг на друга неровно в несколько слоев, были разной формы и цвета, и оттого преграда выглядела ненадежной. Но такой крупный и стратегически важный для бо;льших городов объект был хорошо защищен: Перекресток был богат и имел достаточное количество живой наемной силы и хорошие защитные орудия и методы. Вдоль забора через каждые двадцать метров располагались высокие вышки со стрелками, на подступах были расставлены тяжелые стальные кресты и вспахана земля, что не давало возможности подвести к городу технику ближе, чем на тридцать метров кроме как по дороге. Вход в город перекрывали большие стальные ворота, на которых было в несколько раз больше стражников, чем где-либо. С этой стороны в город проникала железная дорога и на стенах постоянно дежурили несколько охранников, вооруженные тяжелым оружием, способным остановить несущийся на город состав. Перекресток был крепким орешком и я не помнил случаев, когда какому-то клану глупых разбойников взбредало в голову на него напасть. Пульсирующая артерия на торговом пути между Арлингтоном, Вольвией и Новым Ангелом была негласным центром Пустоши – местом, в которое ведут все дороги.
 Тут можно было найти все: от экзотического оружия и автомобилей, до всевозможной торговли человеческими ресурсами, как то наемники-охранники, сексуальные рабы или проводники-следопыты. В Перекрестке можно было купить все и даже больше. Любой сталкер мог найти себе здесь работу, но конкуренция была слишком высокой и хорошо ценилась только та работа, что выполнялась постоянно и стабильно – новичков тут не жаловали. Шуа как-то обмолвилась, что вся их группа была родом из Перекрестка, что они поднялись именно работая на местных нанимателей. Работать на барыг из центра Пустоши это суровая школа: непростые рейды во враждебный Балтимор, риск нарваться на засаду тюремщиков или северных банд разбойников, которые хоть и не трогали город, но любили устраивать охоту на караваны. Непростой уголок Пустоши, не такой спокойный как Республика. Я никогда тут не работал, лишь иногда доходил до Свалки, но за последний день я пережил слишком много впечатлений, что бы не верить рассказам далеко ходивших сталкеров.
 Возле ворот собралась небольшая давка: вход был закрыт, пока никого не пускали. Перед нами ждал своей очереди торговый караван, документы которого тщательно проверял смуглый охранник одетый в теплый ватник и огромный крепкий бронежилет, который можно было натянуть на Сольдо. Внушительный автомат Арлингтонского производства был небрежно брошен за спину. Его товарищи не спускали взора с входа, пристально наблюдая за нами.
 Наконец, караванщиков пропустили и настал наш черед: Акона передала охраннику все наши документы, которые предварительно у всех собрала. Мы с Джеком имели тщательно заполненные корочки, обязательные в Республике, Минган протянул какую-то помятую алую бумажку, свидетельствовавшую о его принадлежности к Храму, как подтверждали свою личность участники группы Аконы, я не увидел.
 В стороне от ворот на обочине дороги сидело четыре человека. Одеты они были довольно странно и необычно. На голове у каждого была накидка, украшенная перьями, и подобные украшения из шкурок и костей животных имелись на всех элементах одежды. Все они были худыми и гибкими, закутанными в длинные разноцветные тоги до колен, из-под которых виднелись непокрытые ноги. Трое мужчин и одна женщина были вооружены самодельным простым оружием – копья на длинном древке, луки с колчанами стрел, короткие мечи. Рядом с самым низким из мужчин лежало внушительного вида снайперское ружье. Лицо каждого из странных пришельцев скрывал черный противогаз с запотевшими стеклами, а в сторонке от незнакомцев смирно стояли вьюченные лошади – довольно редкое в наше время средство передвижения, хотя и весьма пригодное для этих мест.
- Это Тоби, - нараспев сообщила мне Шуа, проследив мой взгляд – наши машины стояли рядом друг с другом. – Живут за северным Балтимором, в Ядовитых Землях. Им приходится носить эти шлемы с детства, так как воздух их родины отравлен. Они живут бок о бок со страшными и жестокими зверями, которые смогли приспособиться. Тоби тоже приспособились – они самые искусные охотники и следопыты.
- Охотятся на зверей? Не особо прибыльно в наше время дело, так как охотиться практически не на кого, - хмыкнул я.
- Это мы, глупые странники не умеем охотиться, - возразила Шуа, - и думаем, что мы хозяева Пустоши. Потому что мы не умеем выслеживать. А они могут. И не только животных, но и людей.
- Они тут за нашими беглецами, - подал голос Сольдо. – Так что они враги.
 Я еще раз посмотрел на странных дикарей. Они выглядели необычными, а все необычное, естественно, пугало. Хотя, на первый взгляд, вооруженные заостренными палками люди, не такие опасные, как ощетинившийся автоматическим огнестрельным оружием отряд сталкеров. 
- Откуда ты столько знаешь? – спросил я у нее.
- Нужно знать мир, в котором живешь. Иначе никак, - серьезно кивнула Шуа. – Знания открывают возможности, без них никуда.
 Уклончивый ответ на вопрос не пролил для меня света на ее необычные знания, но мои мысли прервал разговор, который на уже шел на повышенных тонах между Аконой и охранником:
- Пойми меня правильно, без должного пропуска вам сюда дорога закрыта. Транзит запрещен, - недовольный голос смуглого охранника стал звучать грубо. – Войти может только тот, кто может что-то дать городу, но не взять. Вы торговцы Перекрестной Торговой Линии? Если да, то соответствующей бумаги у вас нет. В городе особая ситуация, кого попало мы не пропускаем.
- Мы не «кто попало», - устало повторяла Акона. – Это мой город, я тут живу!
- Я сюда нанялся недавно, вполне могу вас не знать! – примирительно сказал охранник. – Но вы войдите в мое положение. У меня приказ, я не могу его нарушить. Я очень дорожу этим местом! В городе есть кто-то, кто может подтвердить вашу личность?
- Таких людей полно, - фыркнула Акона. – Кто командир вашего отряда?
- Борхес.
- Позови его, он меня знает.
 Она с усталым видом вернулась к автомобилям и оперлась на капот своего мустанга. Весельчак недовольно потирал костяшки пальцев.
- Когда нас пропустят я этому недоумку рога обломаю, - буркнул он.
- Успокойся. Борхес нас пропустит.
- Кого только не понабирают, - не унимался снайпер.
- Он все правильно делает, - ответила Акона тоном матери, которая объясняет маленькому недовольному ребенку прописную истину. – Успокойся.
 Вскоре пришел упитанный мужчина средних лет, запакованный в такую же крепкую броню. Он сразу узнал Акону и сделал своему подчиненному строгий выговор. Парнишка только развел руками и робко извинился перед нами. У него было заспанные глаза и недельная щетина – похоже, у них тут действительно необычная ситуация и людей просто не хватает, что бы сторожить ворота в несколько смен.
 Благодаря доброму имени Аконы, нас также пропустили, но под ее ответственность. Стражник Борхес был очень недоволен тем, что приходится пропускать в город незнакомых ему людей, но Аконе он, похоже, доверял. Пока нам открывали ворота смуглый охранник подошел к мустангу и, опершись на крышу сказал:
- А вы не знаете, что происиходит на западе?
- Как видишь, мы пришли через северные ворота, - ответила Акона.
- С запада табунами валят беженцы, - между тем продолжал стражник. – Что-то в Новом Ангеле стряслось, там какой-то переполох назревает. Еще ничего не происходит, так говорят. Но преступность на улицах зашкаливает, повсюду разбой, предприятия грабят. Даже семьи не могут утихомирить разбушевавшийся народ. Чертовщина какая-то.
- Мы ни сном ни духом, - пожала плечами Акона, заводя мотор.
- Я приношу свои извинения в очередной раз, - добавил парень. – Приказ, все дела. Могу вам дать бесплатный совет, для того, что бы не держали на меня зла. Переночевать вам лучше будет в «Винчестере». Дорогое место, но поверьте, только там остались стоящие комнаты. Я там остановился. Если последуете моему совету, угощу вас вечером пивом.
 Акона лишь кивнула и ее автомобиль тронулся. Мы отправились следом. В окне проплыли фигуры сидящих на обочине Тоби и незнакомого мужчины, появившегося из ворот. Мужчина подавал низкорослому парнишке какую-то коробку, а молодой воин протягивал ему туго перетянутый веревкой мешочек. Нетрудно было догадаться, что в мешочке деньги, а в коробке патроны к винтовке.

 Площадь Перекрестка была самым живым местом, которое я когда-либо видел. Построенный на старом городе поселок разрастался и разрастался, по мере того как росли взаимоотношения между большими городами. Караван туда, караван обратно, несколько экзотических развалин под боком (включая до сих пор богатый на улов Балтимор) – рай для сталкеров. Поселок окреп и стал настоящим городом.
 По пыльным улицам деловито сновали люди, сопровождая под завязку навьюченных животных или толкая перед собой тачки, доверху набитые хламом. Со всех углов раздавались крики торговцев, призывающих отведать именно их заведение. На дороге просто яблоку негде было упасть, посему ехали мы медленно.
 Акона решила послушаться разговорчивого охранника и мы направлялись в трактир под названием «Винчестер», который находился не так далеко от северных ворот. Хотя город и был однотипным по сравнению с Пандемом – низкие дома, невзрачные улочки – но я продолжал заворожено вертеть головой в разные стороны, не в силах оторвать взгляд. В окна мне то и дело совали то продукты, то компьютерные составляющие, то рекламу. «Лучшие девочки!», «Лучшие радиолокаторы!», «Лучшая выпивка и табак!». Город напоминал какой-то отстойник или притон для дешевой техники: ведь только глупый бы не догадался, что раз он находится на перекрестке торговых путей, то ничего качественного это место предложить не могло, во всяком случае, на улице. Ведь тут оседал тот товар, который не был нужен в большом городе – качественное оружие из Арлингтона везли в Новый Ангел, предварительно захватив парочку бракованных или просто некачественных экземпляров, которые продавали тут. Лучшее вино Вольвии доставалось также Новому Ангелу, но предусмотрительные караванщики обязательно брали с собой ящик какой-то бормотухи, которую спихивали в местный трактир по почти такой же цене. Разумеется, местные торговцы могли себе позволить приобрести из этих мест качественный товар и выставить его на продажу, но стоил он тут куда дороже.
 Наконец, мы прибыли к стенам трактира. Для автомобилей за отдельную плату нашлось место в подземном гараже, а учтивый хозяин заведения, встретивший нас у входа, провел нас длинными узкими коридорами к нашим новым комнатам. Мы провели в дороге целый день, и уже почти вечерело, так что мы, разумеется, решили переночевать в Перекрестке. В любом случае, нужно было пополнить запасы патронов и бензина. Также, где-то тут, по словам Аконы, была радиоточка, с помощью которой она собиралась связаться с Орденом.
 Мы оставили вещи в своих комнатах и, оставив не желавшего присоединяться к нам Мингана, отправились с Джеком в город. Растратив половину имевшихся у нас денег мы почти восстановили утерянное имущество и я стал ощущать себя не таким бедным. Патронов и нормальной еды было теперь в достатке, как и приятных мелочей, которые редко приходили на помощь, но без них, порой, было тоскливо в дороге, бою или во время отдыха. Так же, учтя весьма экстраординарную обстановку в Новом Ангеле, мы с Джеком купили себе по броне – легкий и дешевый, не ограничивающий в движениях кевлар. На нормальную защиту денег не хватало – стоила она очень много, а мы ее не покупали даже в то время, когда были при деньгах. Но даже в такой простой защите я стал чувствовать себя уверенней.
 Вернулись мы, когда небо совсем потемнело. Без особых раздумий, мы с Джеком отправились в бар. Данное место повергло меня в восторг: бар «Винчестера» был выполнен именно так, как я себе и представлял настоящий паб, который мог видеть только на старых буклетах и рекламах. В прошлом это место, похоже, выполняло те же самые функции. Небольшие деревянные столики были отгорожены один от другого красивым черным заборчиком, доходившему человеку до пояса. Стены были выполнены в светлых тонах, которые резко контрастировали с красной или коричневой древесиной, которая составляла неотъемлемую часть декора. Сами же стены были украшены всевозможными фотографиями, в большинстве своем черно-белыми и выцветшими, с изображениями людей и какой-то посуды – кубков.
- Настоящий спортивный паб, - причмокнул губами Джек. – Всегда мечтал побывать в таком месте. Эх, если бы еще вернуть время вспять! Правда, Роб?
 Я лишь сдержанно кивнул. Глазами я отыскал столик, за которым уже сидели Акона, Весельчак и наш знакомый охранник. Наши знакомые сменили броню на простую домашнюю одежду. Мы незамедлительно сделали заказ (цены тут и вправду кусались, но настроение было каким-то необычно приподнятым) и присоединились к ним. Я невольно приковался взглядом к Аконе, которая была одета в простую майку с открытыми плечами – в баре было действительно душно, топили тут на славу. Сейчас я могу полностью лицезреть татуировку с изображением какой-то рептилии, которая обнимала ее руку.
 Едва я нашел в себе силы оторвать от нее глаза, как я встретился взглядом с Весельчаком. Тот только покачал головой, скорчив гримасу.  Охранник, встречавший нас у ворот, что-то без устали рассказывал, и я решил влиться в разговор.
 Оказалось, что парня зовут Хосе и за словом в карман он не лез. Количество пустых бутылок из-под алкоголя на столе росло, но стражник ни на секунду не умолкал, продолжая рассказывать необычные истории. Ранее он также был сталкером и доходил до северных границ Балтимора. Набрав достаточное количество денег и впечатлений, парень решил осесть в Новом Ангеле. Но судьба распорядилась с ним иначе – выпивка, азартные игры и долги семьям заставили его в спехе покинуть город. Репутация была потеряна и Хосе не нашел иного выхода, как записаться в вольнонаемного охранника какого-то маленького каравана, принадлежавшего одной из торговых компаний Перекрестка. Но чрезвычайная ситуация, сложившаяся в городе, заставила нанимателей прекратить какие-либо торговые акции, так как их клиентами был магазин именно в Новом Ангеле.  Всеобщая мобилизация в Перекрестке дала парню еще один шанс и теперь у него была довольно неплохая, пусть и весьма рискованная в данное время должность.
 По мере того, как Перекресток погружался в ночь, «Винчестер» оживал. Пришли знакомые Хосе стражники, которым посчастливилось выбить у начальства выходной день. Выпивки на столе стало порядком больше, разговоры зазвучали громче. К столу стали подтягиваться другие люди и я проворонил момент появления барышни, с которой сейчас танцевал Джек. По мере того, как мой разум становился все более ватным, в моей голове созрела одна идея, о которой я, в принципе, мог бы и задуматься в трезвом виде.
 Я подошел к барной стойке и, сделав заказ самой дорогой бутылки вольвийского вина, отправился обратно за наш столик к заметно скучающей Аконе. Быстро нашарив взглядом Весельчака и про себя отметив, что он в абсолютно пьяном состоянии изо всех сил старается выслушать речь какого-то черноволосого парня, я начал разговор:
- Не желаешь ли пройти в более тихое место? – мне стоило немалых усилий придать речи уверенной твердости и не заплести язык.
- Ты меня хочешь снять? Дешевый номер.
- Нет! – замахал руками я, про себя отметив, что данное телодвижение выглядело несколько неадекватно. – Меня все еще переполняет благодарность за то, что вы… ты нас спасла. Просто хочу сказать отдельное спасибо и угостить тебя гораздо более достойным такой женщины напитком. Руками трогать не буду, неудобных разговоров заводить не стану. Просто познакомимся поближе, раз уж нам пришлось вместе работать.
- Без рук?
 Я покачал головой.
- Без неудобных разговоров?
 Я повторил движение.
- Тебе нравятся мальчики?
 Ни один мускул не дрогнул на моем лице, когда я отрицательно качал головой.
- Ну, хуже ведь не станет? – усмехнулась она. – Идем.
 Мы незаметно улизнули из бара, оставив позади въевшийся в стены запах сигаретного дыма и веселые голоса выпивавших. Акона отперла ключом дверь в свою комнату и зажгла масляную лампу, поставив ее на стол. Я сел напротив нее и помог страннице закурить. Девушка выпустила кольцо дыма, а я поставил на стол бутылку и две чашки.
 Акона взглядом профессионала осмотрела бутылку, и уголок ее рта довольно дернулся. Я знал, что сделал хороший выбор.
- С чего ты начнешь? – неожиданно спросила она, продолжая рассматривать вино.
- Я бы хотел, что бы начала ты, - ответил я. – Но для начала хотел бы спросить, куда делся большой парень и его маленькая подруга.
- Мысли о плохом всегда возвращаются, когда пытаешься о них забыть хоть на время, - раздосадовано вздохнула девушка. – Тебе придется неплохо постараться, что бы спасти этот вечер. Я бы не пошла в бар просто так, если бы не было повода хоть на несколько часов вырваться из своих мирских проблем.
- Ладно, завтра расскажешь, - кивнул я. – Сейчас это не важно.
- Они могут вернуться в любой момент. Но это тоже неважно, ведь нам все равно, помешают нам или нет, так как мы не занимаемся ничем личным.
- Да.
- Славно. Открывай.
 Пробка с характерным свистом покинула бутылку и я разлил напитка в чашки.
- За то, что бы все закончилось хорошо, - предложил я.
- За то, что бы у нас все получилось.
 Мы выпили вино.
- Расскажи об этом звере у тебя на руке, - предложил я. – Что оно означает?
- Лично для меня – мою глупую молодость, - усмехнулась девушка. – Мало кто проходит юность и не попадает под искушение изуродовать свое тело. Позже ты понимаешь, что в этом не было никакой срочной необходимости, а в старости этот невинный рисунок может еще напомнить тебе о своем вреде. Этот дракон – воплощение символа инь – феникс. Женственное, хрупкое, но при этом злое и коварное, - она еще раз усмехнулась. – Не делай такой серьезный вид, я отдаю себе отчет в том, что звучит глупо.
- Почему, вполне красиво. И я не подлизываюсь. Многим нравятся девушки, украшающие себя. Возможно лет через двадцать будет выглядеть не так впечатляюще, но я от лица всех мужчин могу заявить, что сейчас этот рисунок выглядит довольно грациозно и плевать, что он там означает.
 Она с едва заметной кокетливостью отвела взгляд и предложила налить еще по одной. Разговор начал завязываться, я для затравки поведал про своих друзей, рассказал пару случаев из моей жизни. Глаза начали предательски слипаться и я клевал носом, но беседу было заканчивать еще рано, так как мы опорожнили всего половину бутылки.
- Расскажи уже о своих товарищах, мне не терпится узнать о них побольше. Честное слово.
- Мы так давно вместе, что я даже не знаю с чего начать.
- Не с «чего», а с «кого». Давай с Весельчака, - она прыснула со смеху, глядя на меня, но я продолжил с серьезным видом. – Да, он меня слегка раздражает, но этот парень не пытается даже скрыть свое необъяснимое недовольство. Вас что-то связывает, признавайся.
- «Без неудобных разговоров», - перефразировала она меня, выпуская кольцо дыма.
 Я с самым невинным взглядом, на который только был способен, посмотрел на бутылку игристого вольвийского вина. Акона лишь покачала головой, но все же ответила.
- Тебе может показаться, будто он как настоящий самец пытается за мной ухаживать и защищать от всяких претендентов, но это совсем не так. Как бы ты отреагировал, если бы узнал, что инициировать более крепкую, нежели дружеская, связь взялась я?
- Молча.
- Навряд, - Акона мечтательно провела пальцем по краю бокала. Если бы она не хотела мне это рассказывать, она бы и не стала. – Но, можешь себе представить, он мне отказал. Он слишком ценил то, что мы имели, мягко дал понять, что серьезные отношения ему сейчас не интересны. Мы любим друг друга, но никакого интима, только крепкая связь. Словно мы родственники. Он стал ревностней относиться к моей личной жизни после этого, считая, и почти оправданно, что он разбил мне сердце. И теперь он не хочет, что бы это повторилось вновь. Что бы не появился человек, который поступит со мной так же, как он.
- Но в душе он славный малый, - закончил я за нее.
- Я не раз убеждалась в этом, - пожала плечами она. – Но с чужаками он всегда резок – так он распределяет людей на только ему одному известные касты.
- Делит на тех, кто ему нравится и нет?
 Акона кивнула.
- А есть на свете люди, кроме вас, которых Весельчак не презирает?
 Она усмехнулась и сказала «Нет».
 Я налил еще по стаканчику, мы отхлебнули.
- Ну а, как бы помягче сказать. Парочка. С ними что?
- Что-то необычное, - Акона мечтательно улыбнулась и посмотрела вверх. – Если кто-то сверху делит людей на идеальные половинки, которые подходят друг другу, то эти двое оказались как раз одним целым, которое когда-то разделили. Это прекрасно, я очень рада за них. Мы встретились с ними лет пять назад, Шуа тогда была совсем еще девчонкой, но они уже были вместе. И прошли через многое… Шуа много знает о Пустоши, я никогда не могла докопаться до истины – мол, откуда у нее все эти знания. У нее феноменальная память, аналитическое мышление, сообразительный ум. Сольдо же, пусть и молчалив, но вынослив, верен и очень добр к людям, а к врагам беспощаден. О таких личностях как они не рассказывают, их познают. Думаю, тебе это удастся, просто не стесняйся с ними побольше общаться, как со мной.
- Ты совсем другое дело, - я пьяно махнул рукой куда-то в сторону.
 Тут, мое внимание внезапно привлекла старая книжка в мягком переплете. Я без спроса взял ее со стола и уставился на нечеткую картинку парня с метросексуальными наклонностями, изо рта у которого торчали клыки. Названия книжки я не рассмотрел  - оно было довольно сильно потерто, но я припоминал, что назывался он в честь времени суток.
- Что за дрянь ты читаешь? – презрительно фыркнул я.
- Это Шуа набрала во время последнего рейда в Балтимор, взяла у нее почитать. Там не все так плохо, как ты думаешь.
- Кстати о зубастых ребятах, - напомнил я. – Тебя Орден не посвящал в то, что Манаби делает со своими жертвами?
- Пьет кровь? Думаю, он выпускает ее для устрашения, - пожала плечами Акона. – Он довольно неординарная личность, меня об этом предупредили. Тонкий психолог, отличный воин, великолепно знает местность. Но вампир? Уволь. Это, - она кивнула в сторону книжки, - всего лишь фантазии.
 Вот так слово за слово мы допили бутылку. Во рту остался приятный привкус, вперемешку с сушняком. Кувырком гулявшие в голове мысли не давали уже концентрироваться на чем-то одном и вскоре я отбыл восвояси, отметив, что предложения остаться или даже намека на него не было. Акона одобрила мой уход и даже бровью не повела.
 Добравшись до кровати, я одернул себя. Мол, парень, не слишком ли ты много там себе нафантазировал? Место Джека пустовало, поделиться своей душевной обидой мне было не с кем и я, туманно и путано размышляя, погрузился в сон.
***
 В крутящемся кожаном кресле сидела фигура, скрытая от наблюдателя спинкой. На столе стояла тусклая масляная лампа, освещавшая пару листов с изображениями человеческих портретов, набросанных от руки, и старую керамическую пепельницу, в которой дымился окурок. Под столом стояла переносная радиостанция, подсоединенная проводами к высокой антенне, установленной на крыше.
 Человек, державший у уха трубку, наконец, заговорил:
- Да, я видел одну из групп. Четверых узнал, остальные непонятно откуда, все досье перерыл, не нашел таких. Не из Ордена. Вольные наемники или черт пойми кто. Не ведомые, это точно. Что? Знаешь их? Ну тогда ничего нового я тебе больше сказать не смогу, я лишь едва познакомился с одним из них, второй куда-то свалил с девицей. Завтра отправляются, так что нужно уже начинать. Других пока не видно, но, похоже, они синхронизируют свое появление на месте, так что ведомых пора убирать. Хорошо. До связи.
 Человек положил трубку и вздохнул. Медленно повернулся на кресле, попутно выключив лампу, и пошел к окну. Пейзаж по ту сторону стекла был освещен лишь ярким лунным светом: в такое время город крепко спал, он не вел такую жизнь к которой привыкли в мегаполисах типа Нового Ангела или Пандема. Яркий свет небесного светила лишь на миг выхватил лицо человека. Спокойный взгляд Хосе был направлен куда-то вдаль и ничего не выражал.
***
 К утру они были у окраин огромных руин проклятых. Каду благоразумно решил не заходить туда ночью, хотя Пачи протестовал против такого решения. Парнишка, непонятно в кого давшийся необычной дерзостью, уже начинал раздражать Флека: с каждым днем он все более открыто выражал недовольство решениями вожака и лидера, что было необычайно для их народа. Флека никак не мог понять, почему Каду продолжал терпеть его выходки. Пусть парень и был весьма талантлив в своем деле, но, черт возьми, этот бунтарь позорит свою семью.
 Каду и Флека расставили палатки, Миа разожгла костер, а Пачи отправили кормить лошадей. Каду решил, что с такой элементарной задачей, парень сможет справиться: он с одной стороны поощрял необычную активность и стремления молодого парня, и считал самым подходящим для него наказанием безделье.
- Накаляет обстановку с каждым днем, - Флека кивнул в сторону мальчишки. Да, он считал Пачи именно мальчишкой, ему даже не успели еще дать мужское имя, до сих пор болтался с детским. – Не кажется ли тебе, что стоит немного вправить ему мозги.
 Флека не видел выражения лица вожака (маски было разрешено снимать только в стопроцентно безопасных местах и вдали от посторонних глаз – например, в палатках), но было заметно, что тот немного задумался.
- Сомневаешься в моих методах? – хмыкнул Каду. – Не лезь не в свое дело.
- Понял, - кивнул Флека, ничуть не смутившись резкому тону вожака. Он знает, что говорит, ибо старше.
 Ужин они провели в молчании. Флеку так и подмывало начать разговор о неудовлетворительном поведении самого младшего члена отряда, но пришлось сдержаться. Каду вернулся с осмотра и, взглянув на прибор, разрешил снять маски. Первым это сделал Пачи: он протестовал против постоянного использования масок, так как считал, что они тут бесполезны. Затем маску и накидку сняла Миа и встряхнула головой, распутывая всклокоченные белокурые пряди. После показалось немолодое измученное лицо Каду, покрытое густой седой щетиной. Щурившиеся старческие глаза впились в костер немигающим взглядом. Снял маску (с нескрываемым облегчением) и Флека и все принялись есть.
 Ничего не сказав друг другу отряд разошелся спать – Каду и Миа расположились в одной палатке, так как были семьей: девушка приходилась дочерью вожаку (которому стоило отдать должное – ставил он ее наравне со всеми). Флека же должен был очередную ночь проводить с вечно недовольным мальчишкой, которого он уже почти ненавидел. Он поспешил побыстрее приготовиться ко сну, что бы избежать разговора со своим соседом по палатке, поставив поудобней копье, что бы в случае чего сразу за него схватиться, и, упаковавшись в мешок, выключить свет.
 Пачи, как обычно, какое-то время проводил на улице, погруженный в свои бунтарские размышления. Флека уже был уверен, что ему удастся уснуть, как тут мальчишка вошел в палатку и, тяжело вздохнув, спросил:
- Не спишь еще? Можешь не отвечать, знаю, что нет. Дышишь не так спокойно.
 Талант замечать мелочи, молниеносно реагировать на вражеские выпады, изменения погоды, колебания воздуха, видеть сквозь стены и прочее было в неполном списке способностей уникального мальчишки. Характер бы ему попроще, цены бы не было этому охотнику. Но Флека где-то слышал, что нестандартное поведение было обычной чертой среди гениев, а Пачи, несомненно, был феноменален и уникален в своем роде.
-Ложись спать, мы почти у цели, - бросил Флека, изображая усталый голос, стараясь «разжалобить» парня и не доставать Флеку разговорами. – Завтра будет тяжелый день.
- Мне не дают покоя смутные мысли, - вздохнул Пачи, будто бы не замечая слов товарища.
 Флека зарылся поглубже в спальный мешок, а Пачи, тем временем, продолжал:
- Веришь ли ты в случайности? Я - нет.
- Опять ты за старое, - вздохнул Флека, едва сдерживая злость. -  Будешь без конца возвращаться к этой теме снова и снова?
- Не могу перестать, - виновато развел руками Пачи. – Вот ты умный мужчина, подольше моего землю топчешь, неужели не напрашиваются никакие выводы? Сомнения в голову не закрадываются?
- Я доверяю нашему вождю, и в первую очередь совету старейшин. И тебе советую поменьше сомневаться в их решениях.
- Нельзя так слепо кому-то доверять, - покачал головой парень. – И ведь причиной этого решения являются не они. Причина: какие-то неизвестные, резко обеспокоившиеся обострением наших проблем, так же внезапно начавшихся? Следствие: мы отправляемся на непонятное задание, основанное на старых легендах проклятых. Еще и весьма противоречивое.
- Ты еще слишком молод, что бы обрабатывать такие объемы информации, - фыркнул Флека.
- Нет, ну проследи же ход моих мыслей, - в этом был весь Пачи – ему несомненно нужно было с кем-то беседовать, неважно, желал того собеседник или нет, соглашался он с его точкой зрения или противоречил ей; Пачи было все равно. – Нас скрыто используют для каких-то своих целей.
- Как будто тебе эта прогулка не мила, - с издевкой сказал Флека.
 Пачи на миг задумался и даже не повел ухом, когда вдалеке, со стороны города проклятых пророкотал тяжелый глухой взрыв. Флека напрягся, но, прислушавшись, понял, что источник был очень далеко.
- Я с детства интересовался культурой и цивилизацией проклятых, да, данная экспедиция интересна мне. Но… Что бы ты там не думал, меня все же интересует судьба моего народа. Но чем дальше мы забредаем, тем больше я меняю свой взгляд на происходящее.
- Что ты имеешь в виду? – Пачи специально сделал паузу, а Флека скучающим голосом ему подыграл, задавая этот вопрос.
- Понимаешь, пришельцы обещали спасти наш народ, если мы выполним это задание. Они слишком подробно все объяснили насчет того, с кем мы будем иметь дело. Я вспомнил одну легенду. История о сказочной Гайе, - Пачи мечтательно закатил глаза. – Старая легенда о спасении рода людского от предстоящей кары.
- Я слышал о ней, эти светящиеся книги проклятых не ты один читал, - поморщился Флека. – От этой легенды воняет тем, что погубило наших предшественников: технологией и атомом. То, что погубило не может спасти.
- Ошибаешься, - покачал головой Пачи. – И проверить мы сможем только одним способом.
- Что ты задумал? – Флека заметно напрягся.
- Пока ничего, - честно признался Пачи. – Мне еще стоит поговорить с этими пришельцами, когда мы попадем в город.
- Они же дали четкие указания…
- Я знаю где их искать. У меня возникло слишком много вопросов, на которые я хочу узнать ответы. Это в интересах нашего народа.
- Ты же знаешь, что если вождь не одобрит твою идею, то ей не светит быть воплощенной в жизнь, - отмахнулся Флека. – Хочешь еще чем-то поделиться или мы уже можем ложиться спать.
 Пачи лишь отрицательно покачал головой, продолжая смотреть куда-то вдаль. Флека в очередной раз недовольно покосился на его оружие – запрещенная технология проклятых в чистом виде. Бунтарь. Но к своему ужасу Флека понимал, что этот парень способен что-то изменить. И ему даже было интересно узнать, что именно.
***
 Я очнулся от резко навалившегося сушняка. Гулянки с большим количеством выпивки мой организм переносил на чудо легко, лишь пустыня во рту да отвратительный запах моего собственного тела напоминал о прошлой ночи. Я лениво разлепил глаза и увидел перед собой физиономию Джека, который брился, держа в руках зеркальце. Он заметил мое пробуждение и его рот расплылся в довольной улыбке. Ковбой отложил в сторону свои приборы, оставив одну щеку невыбритой и уставился на меня.
- Чего? – лишь выдавил я.
  Джек ничего не ответил, но молча протянул мне бутылку с водой. Я благодарно кивнул и отхлебнул содержимого, промочив горло. Немного подождав, что бы не блевануть от накатившей жидкости, я хлебнул еще пару раз и, довольно выдохнув, вернул бутылку товарищу.
- Ну, валяй, - сообщил он.
- Чего? – так же тупо спросил я.
 Джек изобразил на лице изумление и тоном мамаши, объясняющей своему малолетнему чаду прописную истину Вселенной, повторил:
- Как тебе прошлая ночка? Случилось ли с тобой увлекательное приключение? Если можно, то в подробностях.
- Моя личная жизнь тебя не касается, - заявил я, вставая на локтях и начиная потягиваться.
- Ух, какой, - покачал он головой. – Я к нему со всей душой, а он, - Джек картинно махнул рукой.
 - Да не было ничего, - махнул рукой я. – Так посидели, как товарищи. Познакомились. Советую тебе так же относиться к девушкам, глядишь, мудрее станешь.
 После первой фразы Джек заметно поскучнел и снова взялся за бритье.
- Я разочарован, сын мой, - нравоучительным тоном сказал он. – Ты подавал прекрасные надежды и твой тактический ход по поводу уединения выглядел весьма неплохо. Как же ты умудрился все засрать?
- Ничего я не засырал и не было никаких тактических ходов! Отвали уже, а?
 Я уже встал и начал надевать чистую одежду из того комплекта, что прикупил вчера – все мои предыдущие лохмотья (хотя некоторые экземпляры выглядели весьма презентабельно) остались тюремщикам. Пока я занимался этим процессом, в комнату вошел Минган и сообщил нам, что Акона ждет всех в своей комнате.
 Вскоре, мы все собрались там и странница начала довольно таки бодрым голосом:
- Вчера нам все-таки удалось связаться с нашими ведомыми, которых мы будем прикрывать под лживой личиной Манаби и Евы до входа в Старый Ангел.  Мы согласовали место встречи, но новости они нам поведали не самые приятные: в городе царствует анархия. Тех, кто не успел сбежать грабят среди белого дня, одни группировки нападают на другие, семьи воюют между собой, строя подлянки и засады. По всем улицам разбросаны мины и каждые десять минут что-то взрывается, улицы блокируются обломками. Как нам предстоит прорываться мне не известно, сориентируемся уже на месте. Вторая плохая новость в том, что из групп, работающих под прикрытием уцелело три, а ведомых групп меньше на одну. Возможно больше, но на связь вышли только «Свободные», нанятые Орденом одновременно с нами. Их предводитель согласился провести обе группы по очереди, так что нам придется синхронизировать первый заход вместе с ним, благо удалось добыть координаты радиоточки недалеко от восточного входа в Новый Ангел. Вопросы?
- Как так случилось, что в одном из самых развитых городов Пустоши получился такой беспредел? – спросил Весельчак вялым голосом. Для него вчерашние посиделки прошли слишком весело – выглядел он очень утомленным, а глаза скрывались за темными очками, хотя мы сидели в довольно тусклом помещении.
- Могу попробовать ответить, - сказал я. – Во время нашего путешествия мне удалось столкнуться с одним знакомым мне сталкером, который так же охотился в то время на Манаби. В напутствие он предложил мне держаться подальше от Нового Ангела, так как он планировал устроить там какую-то хитрую операцию. Возможно, это его рук дело.
- Как его звали? – спросила Акона.
- Путник и его группа.
- Слышала о нем, весьма неординарна особа, - поморщилась она. – Глава «Свободных» сказал, что войну в городе организовали члены Гильдии, стравив между собой семьи и распустив слухи о том, что главная цель Пустоши собирается пройти со дня на день по улицам города, приманивая желающих до наживы со всех уголков обитаемых земель. Я, в принципе, не удивлена тем, что он является членом этой весьма экстраординарной банды: слишком уж много он раз засветился в громких делах.
- Когда мы встретимся с Кеплаганом? – спросил Минган.
- Под шумок стоит довести приманку до Старого Ангела. Ворота будет контролировать союзная семья Бокаччо, так что с пересечением границы проблем возникнуть не должно. Там мы будем ждать у еще одной радиоточки «Свободных» и других групп, которые, возможно, еще уцелели и помнят о плане.  Там мы свяжемся с членами Ордена, которые будут вести Манаби и сообщат нам, что делать далее.
 Перед поездкой нашей группе Весельчак выдал две беспроводные гарнитуры, которые могли поддерживать связь на короткой частоте. Разумеется, канал, которым мы располагали, был незащищенным, так что нам советовали много не болтать при их включении.
 Через полчаса мы отправились в дорогу. Машины быстро преодолели пустые улицы сонного города, мы быстро проскочили западные ворота и выскочили на трассу, которая вела к Новому Ангелу. Великое место, легендарное. Сегодня мне предстояло познакомиться с ним. Но этот город собирался предстать передо мной в совсем ином цвете, в таком, в котором его еще не видел никто. Новый Ангел никогда не был дружелюбен к новичкам, но встречать гостей войной. Это уже слишком.