Неделя в Советах автор Листов Сергей Михайлович

Глава  I
1 июля 2002

«Внимание! Время московское – 6.00»,- заголосил диктор в радио- и телепередачах во всех квартирах Нижнего Новгорода.
   В окна квартир уже светило солнце. На улицах появились первые прохожие.
   Одни нижегородцы еще нежились в своих постелях, в то время как другие уже собирались на работу.
   В одной из квартир дома № 1 по улице Вологдина на диване спал мужчина лет сорока пяти.
   «Внимание! Время московское - 6.00».
   Мужчина что-то пробормотал, перевернулся на другой бок и проснулся. Взглянув на будильник-«избушку» на журнальном столике по соседству  с диваном, он заметил:
   - Уже шесть часов. Пора на работу.
   Мужчину звали Иван Михайлович Петров. В не очень далекие советские времена он работал преподавателем русского языка и литературы в средней школе. Теперь он продавал  всякого рода литературу в одном из многочисленных ларьков на площади Свободы.
   - Какое хорошее было время – социализм, - подумал Иван Михайлович, взглянув на портрет Брежнева, висевший над диваном. – Очень хорошее время было…,- думал он, направляясь в ванную.
   Приведя себя в порядок, Иван Михайлович стал готовить себе завтрак. Живя один, Иван Михайлович умел готовить очень вкусно. Перекусив яичницей с колбасой и выпив чашку крепкого кофе, принялся торопливо одеваться. Через несколько минут он шагал к транспортной остановке.
   Люди спешили по своим делам – на работу, в гости, домой. На остановке стояла толпа народа, слышались разговоры и смех. Иван Михайлович смешался с толпой, ожидающей ей нужного общественного транспорта.
   Раскрылись двери подъехавшего троллейбуса №13. В них хлынул поток людей, внесший Ивана Михайловича в салон. Ухватившись за поручень, Иван Михайлович перевел дух. Уплатив за проезд, он уставился в окно и задумался. За мыслями не заметил, как прибыл на место работы.
   Усевшись на стул в ларьке, Иван Михайлович посмотрел на свои наручные часы, было 7-00. Около ларька остановился «москвич» с прицепом, это водитель Петя Пеньков привез литературу для продажи.
   - Здравствуй, Михалыч,- поздоровался он.
   - Доброе утро, Борисыч,- не остался в долгу Иван Михайлович.
   Пете Пенькову было 35 лет. Литературу по ларькам он развозил уже десять лет, и все это время был закадычным другом Ивана Михайловича. Петя очень любил пиво, водку, шашлык, футбол и добрую компанию, особенно женщин. Нессмотря на такое обстоятельство, к своим тридцати пяти годам он еще не
обзавелся семьей. Вместе с Петей Иван Михайлович перенес ящики с литературой в ларек. Усаживаясь в «москвич» Петя произнес:
   - Удачи в торговле, Михалыч!
   Хлопнула дверца, и машина, запыхтев, тронулась с места.
   Разложив литературу по полкам, Иван Михайлович стал ожидать покупателей. Не смотря, на усиливающееся тепло, первые покупатели не заставили себя долго ждать.
   Рабочий день Ивана Михайловича начался. Прохожие потянулись к ларьку, желая купить что-нибудь из литературы, а потом обсудить самые свежие новости у подъезда на лавочке, на рабочем месте, или в гостях. Свежие новости никого не оставляли равнодушным. Такими были трудовые дни Ивана Михайловича.
   В минуты ожидания покупателей Иван Михайлович обычно читал газету или книгу, размышляя о временах «развитого социализма» и конечно особое внимание уделялось работе в школе. Иван Михайлович был очень строгим, но справедливым преподавателем первой категории. Учащиеся его очень уважали.
   Иван  Михайлович чуть не всплакнул от нахлынувших на него воспоминаний прошлого.
   Солнце припекало с новой силой. Слышался шум транспорта, визг тормозов, музыка из соседнего ларька. Люди покупали литературу и отправлялись по своим делам. Жизнь Нижнего Новгорода бурлила и кипела бурным потоком. Трудовой день был в своем зените. Над всем этим стояло прозрачное небо. С него посылало свои лучи солнце - слепящий глаза раскаленный шар.
   Торговля шла бойко. Через какое-то время Иван Михайлович перестал обращать внимание на жару и городской шум. «Работа и работа - только она» - было кредо Ивана Михайловича.
   Иван Михайлович за работой не заметил, как завершился еще один рабочий день.
   Когда электронные часы на телеграфном столбе в центре площади Свободы показали 21.00, к ларьку подъехал «Москвич» Пети Пенькова.
   - Как торговля, Михалыч?- поинтересовался Петя, входя в ларек.
   - Весьма удачно, Борисыч.
   - За это и не грех выпить пивка, - заметил Петя, извлекая из карманов ветровки две бутылки «Окского».
   - Что может быть лучше пива - произнес Иван Михайлович, отхлебнув из бутылки.
   Выпив пива, Иван Михайлович и Петя погрузили оставшуюся литературу в прицеп «Москвича» и аккуратно прикрыли брезентом.
   

- Поехали, Михайлович,- деловито сказал Петя.
   Иван Михайлович запер дверь ларька и уютно устроился в салоне «Москвича».
   Через какие-то 10 минут Иван Михайлович был дома и готовил себе ужин.
   Аппетитно ужиная Иван Михайлович вдруг подумал об отпуске. В этот момент зазвонил телефон на столе.
   Иван Михайлович снял трубку:
   - Алло, слушаю!
   В трубке послышался голос непосредственного шефа Ивана Михайловича, хозяина сети ларьков Сергея Михайловича Листова.
   - Ты, Михалыч!
   - Да, это я! Здравствуйте, Сергей Михайлович!
   - Я звоню по важному делу,- Листов понизил голос.
   - Я слушаю!
   -С завтрашнего дня у тебя отпуск на месяц.
   - Приятно слышать, Сергей Михайлович.
   - Ну, вот и решено.
   - Спасибо большое.
   - На какую сумму наторговал?- деловито осведомился Листов.
   - На 15500 рублей, Сергей Михайлович.
   - Отлично! Завтра заеду за деньгами. До завтра!- Листов положил трубку.
   Иван Михайлович завершил ужин в приподнятом настроении. Ради того, что завтра не вставать слишком рано, Иван Михайлович позволил себе посмотреть телевизор до 12 часов.
   Ничего интересного ночью, по мнению Ивана Михайловича, в телепередачах не было. Поэтому он выключил телевизор и улегся на диван. Не прошло и получаса, как Иван Михайлович крепко спал.

Глава 2
2 июля
   Иван  Михайлович проснулся  как обычно в 6 часов. По привычке он быстро вскочил с дивана и направился в ванную. Но на полпути остановился:
- Боже мой! Я и забыл, что в отпуске, - подумал он.
 Вспомнив, что Листов заедет за деньгами, Иван Михайлович положил их на столик рядом с будильником.
 - Все к одному, 15500 рубликов, - подумал Иван Михайлович, ложась на диван.
 Спать не хотелось. Иван Михайлович развернул прихваченную вчера из ларька газету « Советская Россия».
 В газете описывалась полемика единороссов с коммунистами. Единороссы обвиняли коммунистов в делах прошлого.
 Иван Михайлович отложил газету, взглянул на портрет Брежнева и подумал:
- За что вы, единороссы, советскую власть грязью поливаете? Она вас выучила и на работу устроила, а вы…

 Иван Михайлович не был партийным, но коммунистов поддерживал. Еще когда он был ребенком, его брали на демонстрации 1 Мая и 7 Ноября родители- передовые рабочие завода НИТЕЛ- старые коммунисты Михаил Степанович и Анна Ивановна. Хотя их возраст приближался к восьмидесяти годам, каждый год 1 Мая и 7 Ноября Иван Михайлович приходил  к ним и они вместе ехали на площадь Минина, где проходили праздники.
 В дверь позвонили. Иван Михайлович накинул халат и направился к двери.
 В дверной глазок он увидел своего шефа Сергея Михайловича Листова.
- Еще раз привет, Михалыч!- весело поздоровался Листов, входя в прихожую.
 - Проходи, Сергей Михайлович!- Иван Михайлович открыл дверь на кухню.
 Листов уселся на табурет в ожидании денег. Тем временем Иван Михайлович принес выручку, по пути захватив из холодильника две бутылки «Окского», нарезанные колбасу, огурцы и помидоры на тарелке.
 - Ну, Сергей Михайлович, за мой отпуск!
 Листов согласно кивнул.
 Иван  Михайлович разлил пиво по стаканам. Тем временем Листов пересчитал деньги и спрятал их во внутренний карман своего белого пиджака.
 Выпили и закусили. Недаром бытует поговорка: - «Пиво как вино разжигает аппетит».
 Опорожнив стакан и закусив колбасным кружком, Листов взглянул на свои наручные часы.
 - Уже 9 часов. Мне пора.
 Закрыв за Листовым дверь, Иван Михайлович бросил в мусорное ведро пустые бутылки и принялся мыть стаканы и тарелку. Поставив их на окно сушиться, Иван Михайлович вспомнил, что нужно сходить в магазин за хлебом.
 Как и вчера, ярко светило и грело июльское солнце. День обещал быть жарким.
 Иван Михайлович шагал по улице с пакетом в руке и ста рублями в кармане. Он взглянул на небо, сделав по инерции несколько шагов. Тут он почувствовал, что летит куда-то вниз.
 Упав, Иван Михайлович посмотрел по сторонам. Тут до него дошло, что глядя на небо, он не удосужился посмотреть под ноги и провалился в канализационный люк.
 - Хорошо, что в люке сухо,- подумал Иван Михайлович, выбираясь по прикрепленной к стене люка лестнице.
 Выбравшись наружу, Иван Михайлович ругнул коммунальщиков, не закрывших люк, и, отряхнувшись, решил проверить содержимое карманов, не выпали ли деньги и ключи.
 Сунув руку в карман, Иван Михайлович вытащил не сторублевку, а десятирублевку 1961 года выпуска.
 Иван Михайлович остолбенел:
 - Что это за фокус?
 Он потряс головой, пытаясь стряхнуть наваждение. Взгляд на банкноту не принес изменений. Банкнота оставалась советской десятирублевкой.
   - Мистика какая-то, подумал Иван Михайлович.
   Содержимое другого кармана не внесло ясности в произошедшее. Оно состояло из ключей и двух пятидесятикопеечных монет 1963 1974 годов выпуска. Но это было уже слишком. Иван Михайлович про себя выругался матом. Но обратного превращения денег не происходило.
   Иван Михайлович посмотрел по сторонам. Что-то изменилось в облике города. Он приобрел окраску 1970-х годов. В те времена Иван Михайлович работал преподавателем в школе, и радовался жизни.
   Вид города напомнил ему эту эпоху. Не было той Ельцинско-Путинской крикливости. Все напоминало эпоху Брежневизма – сочетание простоты и легкой помпезности. На «супермаркете» трепетал на ветру советский флаг. Стоя в очереди, Иван Михайлович слышал фразы: «Сегодня товарищ Брежнев вручил послу такого-то государства верительную грамоту»; «Строится БАМ»; «ЦК КПСС решило – постановило» и прочее.
   «Но это уже переходит уже все границы»,- подумал Иван Михайлович. Политбюро нет с 1991 года, Брежнев 20 лет назад умер, БАМ построили в 1984 году.
   «Даже цены советские – 15, 20 копеек, рубль»,- крутилось в голове Ивана Михайловича. Купив две буханки и нарезной батон за 70 копеек, Иван Михайлович направился к выходу.
   Его брало сомнение, а не попал ли он в советское прошлое. Судя по всему, так и случилось.
   «Деньги советские, цены советские, флаг советский»,- размышлял Иван Михайлович, направляясь, домой.
   В квартире произошли значительные изменения. Вместо телевизора «Sony» на тумбочке стоял телевизор «Радуга». На столике расположился будильник, тот самый, какой был 25 лет назад. Рядом лежала газета «Правда». Только портрет Брежнева не претерпел изменений.
   Иван Михайлович включил телевизор. Передавалась трансляция новостей. Сразу стала понятна причина всех изменений. Была сказана фраза- «Сегодня 2 июля …1978 года». Что произошло 2 июля 1978 года, Иван Михайлович слушать не стал, и выключил телевизор.
   До Ивана Михайловича дошло, что провалившись в люк, он совершил полет во времени. Этот полет составил 24 года.
   Иван Михайлович подумал: «Ну и что, что я попал в советское прошлое. Я все-таки доволен».
   От раздумий его оторвал дребезжащий звонок телефона. Иван Михайлович снял трубку:
   - Алло, слушаю!
   В трубке раздался голос его отца Михаила Степановича.
   - Здравствуй, Ваня, решил, вот тебе позвонить.
   - Здравствуй, папа!- поздоровался Иван Михайлович.
   - Кстати, ты не можешь сейчас к нам подойти?
   - С удовольствием.
   - Ну, вот и отлично. А мы завтра с Аней уезжаем в Филинское. Ты с нами поедешь?- поинтересовался Михаил Степанович.
   - Я в отпуске на месяц,- проговорил Иван Михайлович.
   - Ну, вот и решили,- довольным голосом сказал Михаил Степанович.
   Иван Михайлович улыбнулся.
   Родители Ивана Михайловича жили на той же улице Вологдина в доме №3. Поэтому весь путь составил не более 10-ти минут.
   Остановившись перед дверью квартиры на втором этаже первого подъезда дома №3, Иван Михайлович три раза нажал кнопку звонка. Лязгнул замок, и дверь распахнулась, впуская Ивана Михайловича в прихожую.
   - Вот и Ваня пришел,- Михаил Степанович обнял сына. Его круглое, полное лицо светилось радостью. Иван Михайлович не остался в долгу.
   На кухне хозяйничала мать Ивана Михайловича Анна Ивановна.
   - Мама, я так соскучился по тебе!- произнес Иван Михайлович.
   - Ванечка пришел!- Анна Ивановна поцеловала сына.
   На кухню с бутылкой «Русской» вошел Михаил Степанович.
   - Анна Ивановна, принеси закуску!
   - Сейчас, Миша,- засуетилась Анна Ивановна, неся на стол соленое сало, салат из огурцов и помидоров, колбасу и банку сардин. Венцом закусок были пельмени.
   Когда все уселись за стол, Иван Михайлович разлил водку в стопки.
   - Ваня, а тебе жениться пора,- весело сказал Михаил Степанович.
   - Миша, перестань!- одернула его Анна Ивановна.
   - А что? Ване нужно жениться, парню 23 года.
   Анна Ивановна взглянула на мужа:
   - А сколько нам было, когда я за тебя вышла, ты помнишь?
   - Тридцать, ну и что?- Михаил Степанович дернул ртом.
   - А Ване только 23 года,- продолжила Анна Ивановна.
   - За тебя, Ваня!- Михаил Степанович поднял стопку.
   - Ваше здоровье!- Иван Михайлович выпил, и закусил кусочком сала.
   - А мы завтра  в Филинское уезжаем,- сообщила ему Анна Ивановна.
   - Мне папа сказал. Я решил с вами ехать.
   - Поедем, Ванечка,- улыбнулась Анна Ивановна.
    - За  это следует выпить!- предложил Иван Михайлович.
     После второй стопки у Ивана Михайловича появилась способность к активному аппетиту. Это проявилось в  том, что он съел подряд четыре бутерброда с колбасой.
   - Твое любимое кушанье, Ванечка - проговорила Анна Ивановна, раскладывая пельмени по тарелкам.
   - Ах, мама, это очень правильно,- заметил Иван Михайлович, наливая себе еще стопку.
   Михаил Степанович включил висевшее на стене радио. Транслировалась передача про водку.
   - Папа, ну как же ты догадался, что там передают?- поинтересовался Иван Михайлович, закусывая пельменем.
   - Я, Ваня, пятьдесят пять лет прожил и нутром  чувствую,  о чем тема,- Михаил Степанович напустил на лицо некую невинность. – Понятно, почему?- задал он вопрос, налегая на салат.
   Иван Михайлович почувствовал, что с водки он окосел. Ему захотелось спать.
   - Устал я что-то. Пойду спать.
   - Поспи, Ваня,- ласково сказал Михаил Степанович.
Ивану Михайловичу хватило сил только на то, чтобы добраться до кровати и плюхнуться на нее. Что было дальше, Иван Михайлович не помнил, потому что через мгновение он крепко спал.


Глава 3
3 июля 1978
«Внимание! Время московское- 6.00».
   Через окно светило солнце, слышалось чириканье воробьев. С главной городской магистрали доносился шум транспорта.
   Иван Михайлович открыл глаза, потянулся и зевнул.
   В комнату заглянула Анна Ивановна:
   - Доброе утро, Ванечка,- проговорила она.
   - Доброе утро, мама,- Иван Михайлович сел на кровати.- А папа что делает?
   - В ванной  приводит себя в порядок. Ты забыл, что сегодня мы уезжаем в Филинское.
   - Я ничего не забыл.
   Анна Ивановна присела на краешек кровати:
   - Ванечка, как я ждала этого дня. Хочу свежим воздухом подышать, натуральных продуктов покушать.
   Размышления Анны Ивановны прервал вошедший в комнату Михаил Степанович:
   - Ваня, пора вставать! Ты посмотри, сколько уже времени?- Михаил Степанович кивнул на настенные часы:
   Часы показывали 6.20.
   - Папа, а ты багаж подготовил?
     Михаил Степанович взглянул на сына:
   - Конечно, подготовил.
   - Я пойду, чай поставлю, - Анна Ивановна направилась на кухню.
     Иван Михайлович быстро соскочил с кровати, столь же быстро заправил ее и бегом направился в ванную приводить себя в порядок.
   Закончив эту процедуру, Иван Михайлович облачился в рубашку бледно-лимонного цвета, темно-серую тройку, и надушился одеколоном «Красная Москва».
   В кухню вошел благоухающий  «Красной Москвой» Михаил Степанович. Он был при полном параде – черная тройка, белая рубашка в синюю полосочку и галстук немыслимого ядовито-зеленого цвета.
 Анна Ивановна тоже принарядилась – белое платье-костюм с зеленой брошью и черные лаковые туфли на высоком каблуке.
   Выпив чаю, Иван Михайлович, обулся, взял сумки в прихожей, и вышел на улицу, сел на скамейку возле подъезда, и посмотрел по сторонам.
   Он ощутил тепло улицы, которым тянуло от стен дома и асфальта. Дул теплый ветерок, деревья шелестели своими кронами.
   Из подъезда вышли Михаил Степанович и Анна Ивановна. Михаил Степанович держал в руках дипломат из коричневой кожи, Анна Ивановна – небольшую черную сумочку.
   Михаил Степанович взглянул на наручные часы:
   - Восемь часов. На девятичасовой автобус нужно успеть.
   - Успеем, Миша, если поспешим,- успокоила его Анна Ивановна.
   - Тогда, вперед, назад ни шагу,- скомандовал Михаил Степанович.
   - Так точно!- отчеканил Иван Михайлович, подхватив сумки.
   Ждать троллейбус №13 долго не пришлось, подъехал в течение каких-то семи – десяти минут. Уплатив за проезд, Анна Ивановна взглянула на мужа и сына.
   - Наконец-то. До свидания, загазованный Горький. Здравствуй, чистое Филинское!
   - Хорошо иметь домик в деревне,- отметил Иван Михайлович.
   - Спасибо Боре, что за домом присматривает, и огород возделывает,- Михаил Степанович поправил галстук.
   - Везет тебе, Миша такого двоюродного брата иметь,- сказала Анна Ивановна.
   - Везет. Уехать бы из Горького навсегда, и поселиться в Филинском. Все родные места. Там я родился, вырос, оттуда и уехал в Горький. Эх, дела,- вздохнул Михаил Степанович.
   За рассуждениями Петровы не заметили, как доехали до автовокзала. Вся дорога заняла не более получаса.
   Купив билеты, Михаил Степанович отправился в соседний с автовокзалом магазинчик за пивом.
   - Как хорошо, Ванечка, домой хочу, домой!- размышляла Анна Ивановна.
   Ее философствование прервал знакомый голос:
   - Здравствуйте, уважаемые Анна Ивановна и Иван Михайлович.
   Анна Ивановна обернулась. Возле них стоял высокий худощавый мужчина лет сорока пяти в черной рубашке с короткими рукавами и спортивной сумкой на плече. С ним была невысокая плотная кудрявая женщина лет сорока двух в зеленом шелковом платье.
   Это были давние друзья Петровых семья Крейтеров. Глава семейства, выходец из поволжских немцев Николай Леопольдович Крейтер, работал водителем автобуса, его жена Ирина Сергеевна – врачом в одной из поликлиник Кстова.
   - Коля, Ирочка!- Анна Ивановна расцеловалась с Крейтерами.
   Иван Михайлович пожал руку Николаю Леопольдовичу и расцеловался с Ириной Сергеевной.
   -Коля, а вот и Миша идет!- взвизгнула Ирина Сергеевна, толкнув мужа в бок.
   Николай Леопольдович обернулся и увидел Михаила Степановича с бутылками пива.
   Михаил Степанович услышал ее голос  и направился к ним:
   - Коля, Ира! Рад вас видеть!- Михаил Степанович крепким рукопожатием поздоровался с Николаем Леопольдовичем и заключил в свои объятия  Ирину Сергеевну.
   - Михаил Степанович, друг! Мы так рады тебя видеть!- Ирина Сергеевна подхватила Михаила Степановича под руку.
   Михаил Степанович еще более расправил плечи и встал по стойке «смирно»:
    - А мы едем  в Филинское на целый месяц!- браво доложил он.
   Ирина Сергеевна взглянула ему в лицо:
   - И мы с Колей туда же, но до конца августа.
   - Да, наступило лето и все на природу,- проговорил Иван Михайлович.
   - Потому, что отпуск,- констатировал факт Крейтер.
   - Один раз в год нам отпуска дают,- проговорила Анна Ивановна, немного переделав строчку из популярной песни.
   -Хорошо, хорошо, что может быть лучше!- нараспев произнес Михаил Степанович.
   - Хорошо, что так,- заметил Иван Михайлович.
   - Полностью согласен,- Крейтер утвердительно кивнул.
   «На 9-ю платформу прибывает автобус Горький - Кулебаки. Время отправления- 9.00!»- проверещало в динамике.
   - Наш автобус прибыл. Вперед, назад ни шагу! скомандовал Крейтер.
   - Занимаем места в очереди при посадке в автобус,- заметила Ирина Сергеевна.
-Это естественно, улыбнулся Крейтер.- Сейчас проверим, у кого какое место указано на билете, чтобы не было путаницы.
   - У нас с Ваней- 1-2, у Ани- 3- доложил Михаил Степанович.
   - У нас с Ирой- 5-6.
   - Очередь заняли, теперь в Филинское точно попадем,-  сказал Иван Михайлович.
   Насчет очереди сказано было как нельзя лучше. На платформе собралось немало людей, купивших билет на автобус данного маршрута. Кто-то ехал в гости, кто-то домой, кто-то по вопросам работы.
   « Внимание,  производится посадка на автобус  Горький - Кулебаки».
   - Что хорошо, так это то, что в автобус люди входят чинно и аккуратно, не то, что в Ваче,- прибыл автобус и все в него толпой, вместо тридцати человек влезут все сто и потом отборный мат - кто кому на ногу наступил, кто кого в угол зажал- подумал Михаил Степанович, входя в салон автобуса и усаживаясь в кресло.
   Рядом плюхнулся в кресло Иван Михайлович.
   - Три часа и мы в Филинском. Все мое родное!- продекламировал он, опустив сумки на пол в проходе салона.
   - Ждали этого случая целый год,- заметила вошедшая следом Анна Ивановна.
   - Как и мы,- подхватила тему разговора Ирина Сергеевна.
   - Внимание, сейчас будет проводиться проверка билетов!- заметив вошедшую в салон контролершу, произнес Крейтер.
   - Билеты в наличии,- проговорила Ирина Сергеевна.
   « С 9-й платформы отправляется автобус «Горький - Кулебаки». Время отправления 9.00».
   - Все, мы едем!- протянув контролерше билет, заметил Крейтер.
   Проверив билеты, контролерша вышла из салона и двери автобуса закрылись. Автобус запыхтев, двинулся с места.
   Иван Михайлович извлек газету из сумки и погрузился в чтение. Краем глаза он заметил, что Ирина Сергеевна погрузилась в сон, немного погодя это сделала и Анна Ивановна. Следующим уронил голову на плечо жены и захрапел Крейтер.
   Иван  Михайлович почувствовал, что его клонит в сон, положил газету на колени, откинул голову на спинку кресла и быстро заснул.

   
Глава 4
   Иван Михайлович внезапно очнулся ото сна, и, не открывая глаз, ощутил, что автобус стоит.
   - Неужели приехали?- подумал он, открыв один глаз.
   Рядом в кресле читал газету Михаил Степанович.
   Сбросив с себя остатки сна, Иван Михайлович толкнул отца в бок:
   - Папа, мы уже приехали?
   Михаил Степанович посмотрел на спящих Анну Ивановну и Крейтеров:
   - Нет, Ваня. Это еще Ворсма. Мы проехали только полпути.
   Иван Михайлович взглянул на свои наручные часы:
   - Уже 10.30.
   - Через полтора часа будем в Филинском,- Михаил Степанович снова углубился в чтение газеты.
   Иван Михайлович отвернулся к окну. В автобус пробивались солнечные лучи и легкий ветер шевелил ветви деревьев около памятника Ленину.
   - Вот приедем в Филинское и сразу пойдем за грибами.- Иван Михайлович повернулся в кресле.
   Михаил Степанович оторвался от газеты:
   - За грибами сходим обязательно. Крейтеров с собой возьмем. Коля и Ира  - любители походов за грибами. Но на это завтра настроимся. Сегодня отдохнем с дороги.
   Иван Михайлович достал из сумки две бутылки пива:
   - Папа, пиво будешь?:
   - Пиво! «Окское»!!! Да, конечно,- улыбнулся Михаил Степанович.
   - А вон и воблу продают. К пиву самый раз,- Иван Михайлович нащупал в кармане денежную мелочь.
   - Сходи, Ваня, только побыстрее, а то автобус без тебя уедет,- Михаил Степанович резким движением руки откупорил обе бутылки.
   - Уже бегу,- заметил Иван Михайлович.
  « Молодость лучше, чем старость»-  считают многие, хотя для кое-кого это такая же гадость. А Иван Михайлович включил свои скоростные резервы и уже у прилавка покупает воблу.
 - Мне, пожалуйста, 3 штуки, - умильным тоном обратился Иван Михайлович к продавщице, глянув на жирную и сочную воблу, разложенную на покрывавшей  прилавок бумаге.- Заверните, пожалуйста,- проговорил он, уплатив деньги.
   Когда Иван Михайлович быстрым шагом подходил к автобусу, время остановки заканчивалось. Кто с пивом и воблой, кто с мороженым, а кто и с газетой занимали свои места в салоне.
  - Папа, я воблы купил- проговорил Иван Михайлович.
   - Очень хорошо, Ваня,- Михаил Степанович постелил на колени газету и быстрым движением очистил рыбину от чешуи.- Красота и вкуснотища. Что может быть лучше пива в жаркий день- Михаил Степанович приложился к бутылке и, отодрав от рыбины сочный кусочек, отправил его в рот.
   - В пиве- здоровье!- заметил Иван Михайлович.
   В это время автобус тронулся.
   Анна Ивановна и Крейтеры  продолжали спать. Через люки в потолке салона веяло легкой прохладой. Иван Михайлович посматривал в окно, отхлебывал пиво и закусывал его воблой. За окном проплывали поля, леса, деревни и поселки. Люди занимались неотложными делами,- пропалывали грядки, поливали их, ремонтировали свои транспортные средства, чинили забор около дома.
   Ветер доносил одеколонный запах сена. Было время сенокоса. Люди сушили сено, уносили его в сараи или метали стога.
   - Вот оно, родное!- восторженно подумал Иван Михайлович, допивая пиво. От умиления он чуть не заплакал. Он ехал  в село, знакомое  ему с самого детства.
  Такое же чувство разделял и Михаил Степанович:
  - Наконец-то едем домой на свежий воздух. А чистота природы,- думал он.
   А за окном уже проплывали знакомые места,-  Озябликово, Польцо, поворот на райцентр Вачу, Дубровка, Новоселки, Беляйково и Шишкино.
   Вот  за окном проплыл указатель «Филинское». Михаил Степанович посмотрел на Крейтеров и жену, и громко скомандовал:
   - Подъем! Мы приехали!
   - Что такое, Миша?- очнувшись ото сна, проговорила Анна Ивановна.
   - Аня, мы приехали.
   Анна Ивановна толкнула Крейтера  в бок:
   - Мы приехали!
   Сон с Крейтера слетел в ту же минуту:
   - Уже приехали?- проговорил Крейтер.
    - Вот моя деревня!- возвышенно продекламировал Михаил Степанович.
   - Если так, значит, следует продвигаться к выходу,- заметил Крейтер, поднимаясь с кресла.
   Выходя из автобуса, Анна Ивановна проговорила:
   - Все- таки лучше, чем в городе.
   - Воздух чистый, чем не благодать,- отметил Иван  Михайлович.
   - Верно, говоришь, Ваня!- поддержал сына Михаил Степанович.
   - Все свежее и чистое,- грибы, ягоды в лесу,- Иван Михайлович развивал свою мысль.
   - Завтра за грибами. К 7 часам как штык! Вам удобно?- поинтересовался Николай Леопольдович, взглянув на лес, окружающий Филинское.
   - Удобно, Коля,- произнес Михаил Степанович.
   - Тогда до завтра- чета Крейтеров направилась домой. Их дом находился неподалеку от дома Петровых.
Пятистенный  кирпичный дом Петровых находился в каких-то двух минутах ходьбы. Дверь находившегося рядом курятника была распахнута. Кто-то из семьи двоюродного брата Михаила Степановича кормил кур.
   Заглянув в курятник,  Михаил Степанович увидел своего двоюродного брата Бориса Борисовича и его половину Марию Васильевну. Михаил Степанович  нарочито громко произнес:
   - Вот мы и дома!
   Мария Васильевна обернулась:
   - Здравствуйте, мои дорогие. Как мы рады вас видеть,- и расцеловалась с Петровыми.
   - Боря, посмотри, кто приехал!- окликнула она мужа.
   Борис Борисович увидел семейство двоюродного брата:
   - Миша, дорогой. Рад тебя  видеть,- и обнял Михаила Степановича.
   - Здравствуйте, Аня и Ваня,- также обнял их. Затем поинтересовался,- Как, Ваня, успехи в работе?
  -Нормально, учу детей русскому языку и литературе.
   - Ваня у нас молодец!- загордился Михаил Степанович.
   Высыпав курам остатки зерна, Мария Васильевна пригласила гостей в дом.
   - Наконец- то мы дома,- проговорил Иван Михайлович и ушел в соседнюю комнату переодеваться
   - Надолго к нам?- поинтересовался Борис Борисович
   Анна Ивановна взглянула на него:
   - Мы с Мишей на месяц, а Ваня на неделю. Работает,- добавила она, выкладывая из сумки продукты.
  - Детей учить,- нужное и полезное дело,- заметила Мария Васильевна.
   - Это точно,- подметил Иван Михайлович, появляясь в дверях кухни. На нем были белые шорты и футболка. На ногах красовались коричневые тапочки  в клеточку
 Мария Васильевна захлопотала у плиты. Пока готовилось угощение, Михаил Степанович и Анна Ивановна переоделись,- Михаил Степанович,- в желтую футболку и синие спортивные брюки, Анна Ивановна,- в зеленую х/б безрукавку и юбку такого же цвета.
   Через пятнадцать минут на столе было соленое сало, яичница из десятка яиц, соленые грибы и свежий душистый хлеб. Михаил Степанович добавил к приготовленному палку вареной и палку копченой колбасы, соленую селедку и красную икру в банке.
   Борис Борисович мигнул жене,  и Мария Васильевна выставила на стол две бутылки  «Пшеничной».
   - Уважаю водку,- весело сказал Михаил Степанович, умываясь.
   Когда все уселись за столом, Борис Борисович разлил водку по стопкам:
   - С приездом! Ну-ка, все выпили и закусили!- с этими словами Борис Борисович разом осушил стопку и закусил соленым белым грибом.
   - Грибы в лесу есть, Боря?- спросил Михаил Степанович, наливая по второму кругу.
   - Грибов навалом, только их ухватить надо.
   - Мы завтра за грибами пойдем вместе с Крейтерами.
   - А Крейтеры тоже приехали?- поинтересовался Борис Борисович, отправив в рот кружок вареной колбасы.
   - Мы с ними вместе ехали,- Михаил Степанович осушил стопку и закусил салом. Ты пойдешь за грибами?
   - Нет, мы только сегодня с Борей  ходили,- вставила свое слово Мария Васильевна, намазывая хлеб икрой,- Всю печку заполнили.
   - Так я и предполагал,- проговорил Иван Михайлович, налегая на яичницу.
   - Конечно, Ваня, грибов навалом.
   - Не то слово, Маша, очень навалом,- ответил Борис Борисович.
   - Так точно, Боря,- согласилась Мария Васильевна.
   Взглянув на часы-ходики, Мария Васильевна заторопилась:
    - Боря, уже 2 часа. Я пойду домой, кур покормлю.
     - Я немного задержусь.
    После ухода Марии Васильевны Борис Борисович посидел еще с час:
    - Я тоже пойду.
    - Боря, куда ты торопишься?- взглянула на него Анна Ивановна.
   - Нужно дома кое-какие дела сделать.
   - Если дела, то мы не можем задерживать,- сказал Михаил Степанович.
   Когда за Борисом Борисовичем закрылась дверь, Иван Михайлович заметил:
   - А дядюшка выпил изрядно. Пошел качаясь.
- Ваня, вот что я тебе скажу. Ради встречи родственников выпить не грех. И Борис не нарушил эту традицию. Плохо пить каждый день, а при встрече родственников можно,- назидательно сказал Михаил Степанович.

 

Глава 5
4 июля. Утро.

Над лесом еще нависал туман, хотя его уже рассеивали лучи только что взошедшего солнца. А в лесу уже перекликались птицы, и их свист переплетался с ауканьем любителей «тихой охоты»- сбора грибов.
Среди грибников были Михаил Степанович, Иван Михайлович и чета Крейтеров. Анна Ивановна осталась дома хозяйствовать.
-О-о-о, белые грибы!- Михаил Степанович увидел три больших  белых гриба.- Только бы не червивые.
Опасения его были напрасными. Грибы были без единой червоточины.
В свою очередь, Иван Михайлович увидел под согнутой в дугу березой небольшой белый гриб.
- Сегодня наберем грибов,- подумал он, срезая гриб и укладывая его в корзину.
- Папа, сколько ты белых нашел?- крикнул он.
Неподалеку откликнулся Михаил Степанович:
- Три, а ты?
- Один. Интересно, сколько грибов нашли Николай Леопольдович и Ирина Сергеевна?
- Коля, Ира, сколько вы грибов нашли?- окликнул Крейтеров Михаил Степанович.
Послышался голос Ирины Сергеевны:
- Нашли 7 белых,- Коля-5, я-2.
- Молодцы, грибники,- решил Михаил Степанович.- Ваня, Крейтеры нашли 7 грибов,- крикнул он.
Иван Михайлович радовался грибам как ребенок. Грибы попадались в одиночку и целыми группами. Он обратил внимание на наличие грибной плесени, что свидетельствовало о примете роста новых грибов.
От грибов, лежащих в корзине, веяло теплом и запахом леса. Иван Михайлович подумал,- А какой вкусный из них суп. Надо маме сказать, чтобы грибной суп сварила.
Он посмотрел в корзину,- белые, подберезовики, подосиновики. На первый раз неплохо.
- И это набрал за час,- подумал Иван Михайлович.
Такие же мысли были в головах Михаила Степановича и Крейтеров. Изобилие грибов выгнало в лес, наверное, половину всех жителей Вачского  района.  И каждый грибник поставил перед собой задачу набрать побольше грибов, но не шляков, а получше.
Грибники радовались каждому грибу. В этом плане Петровы и Крейтеры не были исключением. Иван Михайлович обожал грибы всякого приготовления,- жареные, соленые, маринованные, вареные и сушеные.
То и дело, из леса уходили грибники с переполненными корзинами, пакетами, кошелками. Их сменяли новые, в чьих корзинах и пакетах не лежало ни одного гриба. Запах грибов привлекал людей, тянул их в лес как магнитом.
- Да, лесные богатства неиссякаемы,- думали грибники.
В такт мыслям грибников над лесом светило солнце и как бы радуясь теплу, грибы лезли из земли.
- Хорошо в лесу,- грибы, ягоды,- чистые продукты без нитратов,- думалось любителям « тихой охоты».
Когда на наручных часах Ивана Михайловича было 10.00- его корзина была полной.
- Неплохо. Папа, ты набрал полную корзину?- окликнул он Михаила Степановича.
- Набрал полную корзину,- из зарослей растущего в каких-то 50-ти метрах мелкого осинника вылез Михаил Степанович с полной корзиной.
- О, уже полные корзины!- послышался веселый голос Ирины Сергеевны, державшей в руках пакет с грибами.
Следом за ней появился Крейтер с корзиной, наполненной грибами под ручку.
- Теперь подведем подсчет белым грибам,- проговорил Михаил Степанович.
Крейтер улыбнулся:
- У Иры- 52 гриба, у меня- 130.
- 76 грибов!- отчеканил Иван Михайлович.
- А у меня- 129,- подвел итог Михаил Степанович.
- Всего на один меньше. Миша, что же ты не постарался?- заметил Крейтер.
- Не смог, что сказать.
- Такой триумф с грибами нужно увековечить,- предложила Ирина Сергеевна.
- Это идея!- воскликнул Иван Михайлович.
Крейтер посмотрел по сторонам, ища, куда бы установить прихваченный для такого случая фотоаппарат «Зенит». Решение пришло мгновенно.
Заметив стоящую неподалеку березу- двойчатку с растущими на полутораметровой высоте стволами  от толстенного единого комля, Крейтер ловким движением поставил фотоаппарат между стволами и объявил:
- Внимание, сейчас будем фотографироваться.
Михаил Степанович подхватил Ирину Сергеевну под руку. Иван Михайлович удобно устроился на корточках возле корзин с грибами.
Установив фотоаппарат, Крейтер быстро подбежал к Ирине Сергеевне и тоже подхватил ее под руку с другой стороны.
- Внимание, сейчас вылетит птичка,- сказал он.
Все сделали умильные лица. В этот момент фотоаппарат сухо щелкнул, вызвав вспышку.
- Коля, нам фотографию тоже сделай,- попросил Михаил Степанович.
- Обязательно и с датой 4 июля 1978 года,- Крейтер упаковал фотоаппарат в футляр и повесил его на шею.
- Никак, дождь собирается?- Иван Михайлович взглянул на небо.
- Ну и что, Иван Михайлович. Грибов мы набрали,- успокоила  его Ирина Сергеевна, посмотрев на облако, загородившее солнце.
Как только она сказала эти слова, из облака заморосил мелкий дождик. В его шуме Ивану Михайловичу послышалось,- « Ну, грибники! Набрали корзины грибов  и из леса вон!».
Иван Михайлович подхватил корзину и зашагал вперед. Вслед за ним устремилась Ирина Сергеевна.
Михаил Степанович и Николай Леопольдович шли не спеша, обсуждая насущные вопросы бытия.
- Я так рад, что сходил за грибами и несу полную корзину. Так я мечтал об этом,- радостно сказал Крейтер.
Не обращая внимания на моросящий дождик, Михаил Степанович говорил:
- Отпуск- это хорошо. Приехал в деревню,- в огороде поработал, за грибами и ягодами сходил. Труд облагораживает человека.
- Это верно - облагораживает и лечит,- обернувшись, заметила Ирина  Сергеевна.
- Работа и отпуск,- насущная жизнь. Проработал месяц- зарплата. Ее не задерживают, как при капитализме. За зарплату и возможность работать,- большое спасибо КПСС и лично товарищу Брежневу,- Крейтер взял корзину в другую руку.
- Брежнев очень порядочный и дальновидный политик. Четырнадцатый год  во главе государства. Только жаль, что он болен,- поправив свою коричневую кепку, заметил Михаил Степанович.
- Но года четыре он еще будет у власти. Думаю, что его преемник будет достойным.
- И кто же?
Крейтер достал из кармана серой ветровки платок и вытер мокрое от дождя лицо:
- Я думаю, что Андропов.
- Почему именно Андропов?- поинтересовался Михаил Степанович.
Крейтер взглянул на видневшиеся сквозь завесу дождя окраинные дома села Филинское:
- Политика, Миша, политика. Андропов  уже 11 лет руководит властной структурой под названием КГБ. Очень умный и опытный управленец и притом образованный и культурный человек.
Михаил Степанович приостановился:
- Хотя Андропову ума не занимать, но в Политбюро есть и более опытные политики,- например Предсовмина Алексей Николаевич Косыгин и секретарь по идеологии Михаил Андреевич Суслов.
-Миша, это все не то. Косыгин болен и тем более он не пользуется  доверием у Брежнева и его ближайшего окружения. А Суслов старше  Косыгина, Брежнева и Андропова. При этом потрясения в стране приводят его на больничную койку. Какой из него генсек-  любое потрясение и больница. Место генсека ему не по силам,- слабоват и стар. Косыгин кстати, тоже старый, моложе  Суслова только на два года. И кто знает, переживут ли они  товарища Брежнева.
- Все может быть,- сказал Михаил Степанович.
- Именно Юрий Владимирович будет продолжателем дела дорогого товарища Леонида Ильича Брежнева в руководстве КПСС и СССР. Явно, что он  преемник Леонида Ильича. Разве ты не видишь, что Андропов постепенно становится вторым человеком в стране после Брежнева, оказывая все влияние на политику. И он продолжит претворять в жизнь решения  XXV съезда КПСС о единстве партии  с рабоче-крестьянским классом.
Иван Михайлович шагал впереди. Он не обращал внимания на моросящий дождь. В воздухе стало свежо.
- Как дойдем до дома, дождь прекратится,- подумал он.
За разговорами грибники дошли до дома Петровых. Дождь в эту минуту прекратился. Снова выглянуло солнце.
- Так я и думал,- высказал свою мысль Иван Михайлович.
- Это как всегда,- заметил Михаил Степанович, останавливаясь около калитки,- Может, зайдете чайку выпить?- спросил он Крейтеров.
- Как-нибудь, в другой раз,- ответил Крейтер.
Из дома выбежала Анна Ивановна:
- Набрали грибов?
- Да, мама. Свари нам грибной суп,- весело проговорил Иван Михайлович.
- Будет сделано, Ванечка. Сварю суп из самых лучших грибов. А пока я вам чайку вскипятила,- Анна Ивановна с удовольствием взглянула на корзины, полные грибов.
 
 
Глава 6
День

Покушав грибного супа, Иван  Михайлович уютно устроился на диване и хотел почитать газету. Но лишь только он развернул ее, к нему подошла Анна Ивановна.
- Ванечка, пожалуйста, сходи в магазин за хлебом.
- Понял, мама. Сколько хлеба купить?
 Анна Ивановна подала пакет и два рубля:
- Купи две буханки и батон.
Иван Михайлович накинул на плечи куртку:
- Будет сделано.
Шагая в магазин, Иван Михайлович вдыхал полной грудью свежий воздух. В нем витал запах свежего сена. Сенокос был в полном разгаре.
В магазине Ивана Михайловича ждал сюрприз. Продавцом была подруга его детства Вера Яблокова.
Когда Иван  Михайлович вошел в магазин, Вера что-то писала в тетради.
- Наверное, стихи,- подумал Иван Михайлович, зная, что Вера писала стихи еще  в школьные времена.
Иван Михайлович расплылся в улыбке:
- Верунчик, приветствую тебя!
- Ваня, какими судьбами? Надолго к нам?- Вера вышла из-за прилавка и обняла Ивана Михайловича.
Иван Михайлович поцеловал ее. Он был ее женихом с детства.
- Приехал на неделю. Работа в школе.
- А я продавец. Училась в торговом техникуме.
Сделав необходимые покупки и заплатив 70 копеек, Иван Михайлович выложил на прилавок еще рубль и сказал:
- Мне плитку шоколада «Аленка». Сдачи не нужно.
Вера подала требуемый товар.
- Вера- это тебе подарок от меня.
Вера деликатно приняла подарок:
- Спасибо, Ваня. Может, сегодня ночью погуляем?
Иван Михайлович одобрительно кивнул.
- Что так долго, Ваня?- спросила Анна Ивановна, принимая пакет с хлебом.
Иван Михайлович уселся на диван и развернул газету:
- Ты знаешь, кто у нас продавцом работает?
- Нет, не знаю,- Анна Ивановна повесила пакет на дверную ручку.
- Моя подруга Вера Яблокова.
- Вера. Местная поэтесса и твоя невеста. Девка молодец, вот бы кого тебе в жены.
- Вера пригласила меня сегодня ночью погулять.
- Ваня, не упускай свой шанс. Если девушка приглашает, то ты не должен отказываться.
В комнату вошел Михаил Степанович:
- Папа, ты грядки пропалывал?
- Прополол огурцы и помидоры.
Иван Михайлович взглянул на настенные часы:
- Угадай, кого я встретил в магазине?
- Сдаюсь, Ваня,- Михаил Степанович присел на краешек дивана.
- Продавцом работает моя подруга Вера Яблокова.
Михаил Степанович приоткрыл рот:
- Да ты что, Ваня. Я думал, что она поэтессой будет. С ее отцом Пашей мы закадычные друзья. Надо к ним заглянуть.
Иван Михайлович решил бить козырным тузом:
- Меня Вера пригласила погулять сегодня ночью.
- Не упускай шанс. Слово девушки,- закон.
Михаил Степанович хотел еще что-то прибавить, но в дверь кто-то постучался. Анна Ивановна пошла открывать дверь.
В дверях появился Борис Борисович:
- А у нас Ваня ночью гулять собирается,- сообщил ему Михаил Степанович.
Борис Борисович пригладил седоватые волосы:
- С кем? Уж ли не с нашей продавщицей Верой Яблоковой?
- С ней, с кем же еще. Невеста Вани с детства. Хорошая девушка, нашему Ивану как раз пара.
- Это дело нужно обмыть,- Борис Борисович вытащил из кармана своей спецовки бутылку «Русской».
Разлив водку по стопкам, Михаил Степанович щелкнул пальцами. Этот жест относился к жене и означал,- «Принеси закуску».
В одно мгновение, на столе возникли тарелка с нарезанной вареной колбасой и  хлеб.
Ну, Ваня держи хвост пистолетом. Вера-  девушка умная.
Иван Михайлович отпил глоток:
- Дядя Боря, я тоже не дурак.
Борис Борисович опрокинул содержимое стопки в рот:
- Не дурак. Вера с дураком гулять не будет. Вон скотник Гриша Сергеев как ее руки не добивается, а она на него и не смотрит. Гриша, он с придурью, хотя его родители люди неглупые, порядочные и работящие.
Иван Михайлович допил водку:
- Гриша строит из себя умного.
- Это точно,- добавил Михаил Степанович, прожевывая хлеб с колбасой.
- Но парень работящий, когда трезвый,- Анна Ивановна взглянула на мужа.
Михаил Степанович кивнул:
- Что есть, то есть. Все бы хорошо было, если  бы бог ему больше ума дал и меньше бы пил Гриша.
Борис Борисович с иронией заметил:
- Миша дорогой, я тебе вот что скажу. Работать Гриша может. Ты правильно подметил, что ему сильно вредит недостаток ума.
- Спасибо. Было очень вкусно,- проговорил Иван Михайлович, вставая из-за стола.
- Пожалуйста,- произнес Михаил Степанович.
Иван Михайлович улегся на диван и принялся прокручивать в голове план предстоящей ночной гулянки.
Прошел час, другой, третий. Иван Михайлович подумал:- 7 часов. Пора, Вера ждет меня,- и стал облачаться в свой серый костюм.
Через полчаса, он принаряженный и надушенный «Красной Москвой» шагал к сельскому Дому Культуры. В руках  он держал пакет, в котором лежали буханка белого хлеба и палка копченой колбасы. Особое место отводилось букету розовых флоксов, сорванных в соседнем палисаде.
Он шел, высоко неся голову. Его переполняла гордость,- ведь он шел на свидание с любимой девушкой.
Как они и условились,- Вера ждала его у Дома Культуры.
Иван Михайлович помахал рукой:
Вера с нескрываемым чувством достоинства и красоты, подошла к нему.
- Вот и я, пришел, как условились.
- Ваня, я так рада.
Иван Михайлович ощутил подскакивание сердца. Он залюбовался миниатюрной фигурой Веры, одетой в синее шелковое платье с поясом.  Запах духов «Ландыш» проник в нос Ивана Михайловича.
- Верунчик, это тебе,- Иван Михайлович вручил Вере букет.
Вера взяла букет и обняла Ивана Михайловича:
- Ваня, милый ты мой, спасибо. Пошли танцевать.
Иван Михайлович взглянул на Веру:
- Куда бы продукты положить? Не понесу же я их в клуб.
- Да вот канава. Положи в нее, никто не утащит,- сказала Вера. Да, кстати, положи и это,- она протянула ему что-то завернутое в газету.
Иван Михайлович засунул пакет и сверток в канаву и прикрыл их листьями лопуха, растущими в огромном количестве у Дома Культуры.
- А что в свертке?- поинтересовался Иван Михайлович.
- Коньяк «Белый аист». Прихватила из магазина пару бутылок. Для такой встречи можно и раскошелиться,- уплатила по 12 рублей за бутылку,- шепнула Вера.
Иван Михайлович поправил галстук:
- Верунчик, 24 рубля запиши на мой счет. Буду должен.
Вера улыбнулась и взглянула на Ивана Михайловича:
- Ты не должен мне ни копейки. Это от меня тебе как бы подарок.
Иван Михайлович распахнул перед Верой дверь Дома Культуры:
- Проходи, пожалуйста, Верунчик,  будем танцевать.
В клубе на них обрушились волны музыки. Вечер был в полном разгаре. Пары танцевали, не жалея сил.
- Милая моя, я так тебя люблю!- Иван Михайлович прижал Веру к себе.
Вальс захватил влюбленную пару. Иван Михайлович кроме Веры никого не видел. Вера же никого не видела кроме Ивана Михайловича.
Но их видел скотник Гриша Сергеев, на лице которого как всегда присутствовала  дурацкая  ухмылка. Увидев Веру с Иваном Михайловичем, он разозлился.
В понимании Гриши Иван Михайлович был городским хлыщом. Гриша в свою очередь для Ивана Михайловича был деревенским недоумком.
Незаметно подкравшись к танцующим, он схватил Веру за руку:
- О, какая встреча! Здорово,  Верка  и Ванька- хлыщ!
Вера резко отдернула руку:
- Я тебе не Верка и Ваня тебе не хлыщ!
Иван Михайлович поцеловал Веру:
- Верунчик, что ты обращаешь внимание на этого дурика?
Лицо Гриши перекосило от злобы:
- Кто дурик? Это ты меня дуриком назвал, падла?
- Конечно тебя, кого же еще,- иронизировал Иван Михайлович,- Иди у коров навоз убирать, а к Вере не лезь, ты понял?
Гриша побагровел:
- Ты, мразь городская, пошли, выйдем!
Иван Михайлович не сробел:
- Пошли, петух!
- Ну, за петуха я тебя отделаю, срань  интеллигентская!
- Как бы я тебя не отделал, бычара-недоумок,- заметил Иван Михайлович, спускаясь со ступенек.
- Слышь!- обратился Гриша к Вере, шедшей за ними.- Слышь, Верка, если я этого лоха городского отделаю, ты со мной погуляешь ночку?
- Погуляю,- отозвалась Вера.
Соперники завернули за угол и остановились на берегу сельского пруда.
- Все, пришли!- проговорил Гриша.
Иван Михайлович снял костюм, развязал галстук и засучил рукава рубашки.
- Ну, падла, сейчас посчитаемся!- ухмыльнулся Гриша.- Я тебе нос сломаю!- проговорил он.
Если бы Иван Михайлович не отклонил голову, то кулак Гриши попал бы ему точно по переносице. Но Иван Михайлович учась в университете, посещал секцию по борьбе и умел уворачиваться от подобных ударов.
Удар Гриши не удался. Он только немного задел ухо Ивана Михайловича.
В ухе зашумело.
В ответ на это, Иван Михайлович четким тычком от души врезал Грише между глаз. Гриша хрюкнул пару раз, пошатнулся,  но на ногах устоял.
- Ах ты, говнюк долбанный, мразь городская!- проговорил он, прицеливаясь Ивану Михайловичу в челюсть.
Вера взвизгнула, но напрасно. Иван Михайлович следил за действиями Гриши очень внимательно. Он отклонил голову, и кулак Гриши просвистел около уха.
-Что, дурик, удался удар?- с издевкой произнес Иван Михайлович.
- Ну, шваль городская, держись!- заорал Гриша и ловким ударом долбанул Ивана Михайловича в нос.
От этого удара голова Ивана Михайловича закружилась. Сквозь боль в носу он сообразил, что следующим ударом Гриша может сбить его с ног.
- Соберись, Иван!- подумал он.
В эту секунду были спланированы самые решительные завершающие действия. Иван Михайлович напрягся, подскочил как мяч и в этом полете достал Гришу ногой в подбородок. От такого удара Гриша взмахнул руками и плюхнулся в пруд.
- Зацепил меня все-таки гад,- Иван Михайлович заметил, что у него из носа капает кровь.
- Молодец, Ваня. Ловко Гришку уложил. Теперь пусть знает,- Вера подошла к нему.
Завязывая галстук, Иван Михайлович проговорил:
- Твоя любовь помогла мне одолеть Гришку.
Вера достала из кармана платья носовой платок и смочила его в воде:
- Приложи к носу.
Иван Михайлович надел костюм:
- Спасибо, Верунчик,- проговорил он, прижав платок к носу.
Не обращая внимания на мат и угрозы барахтающегося Гриши, Иван Михайлович подхватил Веру под руку:
- Верунчик, пошли!
Хотя уже и темнело, Иван Михайлович заметил, что Гриша, цепляясь за крупную и сочную осоку, выбирается из воды, бормоча ругательства в адрес влюбленных.
Иван Михайлович и Вера присели на ступеньки Дома Культуры:
- Как хорошо, когда любимая девушка рядом,- размышлял Иван Михайлович.
- Верунчик, посмотри, что у меня с носом?- сказал он, убирая от носа платок.
Вера взглянула на него:
- Ничего страшного, кровь уже не течет, только нос немного припух.
Иван Михайлович потрогал нос:
- Ничего страшного.
На село спускалась ночь. Неподалеку, около леса поднималось облако пыли. Это возвращалось с пастбища сельское стадо.
Из облака отчетливо слышалось меканье коз, мычание телят и коров, рев быка Яшки,  звук дудки пастуха и лай пастушьей собаки- кавказца Дика.
Впереди стада загребал песок копытами черно- рыжий племенной бык Яшка с кольцом в носу. Его рев разносился по всей улице.
Шестилетний Яшка был грозой села. Народ его побаивался. Для быка ничего не составляло загнать человека на забор или дерево. Немного побаивался быка и его хозяин- конюх дед Петя. Встречая Яшку, дед всегда держал в кармане кусок душистого хлеба. Вот и сейчас, дед Петя угостил быка хлебом и погладил его по морде.
Яшка недовольно буркнул. Дед Петя ласково проговорил:
- Ну, Яшенька, пойдем домой.
Слова деда успокоили быка, и Яшка покорно зашагал за хозяином.
Скотина шла домой с радостью. Люди встречали ее около дома и хвалили за принесенное молоко. Скотина же мечтала о мягкой подстилке в хлеве и отдыхе за ночь, чтобы завтра снова выйти на пастбище и покушать свежей травы. А хозяева снова получат от нее молоко.
Глядя на скотину, Иван Михайлович думал,- Хорошо бы сюда переехать, работать в местной школе, завести корову и пить свежее молоко. Как  хорошо!
От раздумий Ивана Михайловича оторвал голос Веры:
- Ваня, посмотри-ка на дорогу.
По дороге шел мокрый как курица Гриша. Со спецовки и штанов лилась вода, в сапогах хлюпало. Кепка Гриши утонула, и мокрые волосы торчали дыбом.
До слуха Ивана Михайловича донеслось:
- Ну, падла, я с тобой посчитаюсь!
- Это кто падла?
- Ты, падла. Я тебя убью!- взмахнул кулаком Гриша.
- Иди домой, петух, одежду высуши.
Гриша отпустил в адрес Ивана Михайловича грязное ругательство и заторопился домой.
- Ванечка, принеси, пожалуйста, продукты,- попросила  Вера.
- Будет сделано, Верунчик.
Иван Михайлович сходил к канаве и достал продукты:
- Верунчик  милая, за мной на скамеечку!- бравируя, выкрикнул Иван Михайлович.
- Поняла, так точно!- произнесла Вера и засмеялась.


Глава 7
                Ночь с 4 на 5 июля
Сумрак постепенно сгущался. Ночь вступала в свои права, окутывая Филинское темнотой. Сквозь темноту светились окна села. Слышался лай собак.
Из освещенных окон Дома Культуры доносилась музыка. К ним подтягивались новые пары. Слышался смех и признания в любви. Ночь как магнитом притягивала к себе влюбленных.
Все это видели Иван Михайлович и Вера, сидя на скамейке около клуба в компании закуски и выпивки.
Со скоростью ветра к  Дому Культуры промчался «Беларусь». Судя по тому, как он подпрыгивал, разбрасывая по дороге свет фар, можно было догадаться, что это едет бригадир механизаторов совхоза имени  И.В. Сталина  сельский балагур Яша Мерзеев.
- К невесте едет,- проговорил Иван Михайлович, отпив глоток коньяка.
- Трактор у клуба остановился,- сказала Вера, сооружая бутерброд из хлеба и колбасы.
Иван Михайлович отправил бутерброд в рот:
- Яша балаболит. Думается, когда он едет с работы, то думает о том, как ночью погулять,- заметил он, взглянув на небо и на наручные часы.
Небо было звездным. – Ночь, звезды, о небо ночное!- подумал Иван Михайлович:- Уже 11 часов. А как тянет прохладой, как свежо.
От ночной прохлады Вера поежилась:
- Моя дорогая, дай я тебя погрею,- ласково сказал Иван Михайлович.
Вера отхлебнула коньяка и прижалась к нему:
- А помнишь, как  мы в прошлый раз гуляли?
- Помню, Верунчик. Такое не забывается,- Иван Михайлович протянул Вере бутерброд.
Вера откусила от бутерброда и взглянула Ивану Михайловичу в глаза:
- Ваня, давай поженимся!
- Погоди, Верунчик, я на свадьбу денег накоплю. Ты подождешь меня?
Вера кивнула в знак согласия:
- Буду ждать даже 25 лет.
- Правда,- улыбнулся Иван Михайлович.
- Конечно,- Вера поцеловала Ивана Михайловича в щеку.
Смущенный этим, Иван Михайлович стал красным как вареный рак. Правда, в темноте это было незаметно.
- Верунчик, я хочу сказать, какая прекрасная ночь.
Вера подняла голову:
- Мой милый учитель- филолог, ты, наверное, забыл, какие здесь прекрасные ночи,- сказала она, взглянув вдаль на село.
Постепенно гасли огни в окнах. Народ отдыхал перед новым трудовым днем.
Свет лился только из окон  Дома Культуры. Из них продолжали вырываться волны музыки. Молодежь гуляла. Подтягивались новые пары.
Где-то на селе резко взвыла сирена:
Иван Михайлович обеспокоенно посмотрел на Веру:
- Что это такое? Пожар что ли?
-Да нет, Ваня, не обращай внимания. Это мой сосед возвещает о наступлении полуночи,- Вера засмеялась,- Испытывает свое изобретение.
Действительно, сирена провыла 12 раз с небольшими интервалами и умолкла.
Вера взглянула на свои наручные часы:
- Ничего не видно. Ваня, фонарика не найдется?
Иван Михайлович достал из кармана костюма никелированную трубку фонарика.
- Ну, так и есть, полночь,- проговорил он, рассмотрев в свете фонарика циферблат Вериных часов.
- Полночь, 5 июля 1978 года. Наступил новый день и что он сулит, я не знаю.
Иван Михайлович посмотрел Вере в лицо и принялся философствовать:
- Приближает нас к совместной жизни.
- Ваня, я хочу коньяка!- проговорила Вера капризным тоном.
- Верунчик, раскрывай рот,- Иван Михайлович взял бутылку.
- Как милая моя, Верунчик, хорошо пошло?- осведомился он.
Вера согласно кивнула:
- Ну, хватит! Больше коньяка не хочу!- проговорила она.
Иван Михайлович поставил бутылку рядом со скамейкой и посмотрел на Веру. Его взгляд остановился на вырезе синего Вериного платья.
Сердце Ивана Михайловича громко стукнуло. Правая рука сама собой полезла за этот вырез. Иван Михайлович сразу понял, что под платьем не было лифчика.
Не теряя времени, он пошел  ва-банк. Страсти, переполнявшие его, дали ему волю действий.
Страсти переполняли и Веру. Как  бы приближая момент большой  любви, она обняла Ивана Михайловича так крепко, что у него захватило дух.
- Ну и Верунчик! Сильна на любовь,- восторженно подумал он.
Ей стало жарко от такой любви.
- Я хочу тебя, Верунчик!!!- прошептал Иван Михайлович и принялся страстно целовать ее в губы.
Вскрики радости огласили ночь. От таких действий влюбленным показалось, что звезды в небе закружились.
От поцелуев Веры Ивана Михайловича бросило в пот. Ему стало жарко, несмотря на ночную прохладу.
Только деревья и звезды были свидетелями их любви и, наверное, не только их одних.
Как в тумане Иван Михайлович видел освещенные окна Дома Культуры, слышал музыку и любовные признания. Но на это он не обратил никакого внимания. С ним была его Верунчик и для Ивана Михайловича это, было самое главное.
Это усилило волю действий и позволило ему мгновенно пощупать груди Веры. В ответ Вера  взвизгнула от наслаждения.
В голове  Ивана Михайловича как колесики в часах закружились мысли. Об этом он мечтал всегда. Рука машинально сжала грудь Веры.
Вера застонала и проговорила,- Ваня, я навеки твоя. Смахнув остатки закуски и выпивки, Иван Михайлович опрокинул Веру на скамейку.
- Верунчик, я тебя никому не отдам. Ты моя навеки. Любому кто тебя обидит, худо будет,- шептал он, запуская и другую руку под Верино платье.
- И я тебя никому не отдам, милый мой,- прошептала Вера.
Иван Михайлович почувствовал, как закружилась его голова:
- Верунчик, Верунчик, ты моя навеки. Я тебя люблю, радость моя,- прошептал он, сжимая груди Веры.
Вера заметила блеск в его глазах. Она поняла, что Иван Михайлович входит в сильнейший азарт. По лихорадочному блеску в глазах жениха Вера поняла, что его намерения самые серьезные. В этом сомнений не было.
- Ваня, ты мой навсегда!- прошептала Вера, целуя Ивана Михайловича с новой силой.
Запах губной помады Веры и духов «Ландыш» одурманил Ивана Михайловича. Он продолжал целовать ее лицо. Его сердце переполняла любовь к Вере. В голове пульсировало. Когда пульсация стала очень сильной, Иван Михайлович попытался встать, но не рассчитал своих сил и свалился в изнеможении на траву.
Вера встала и одернула платье:
- Вставай, Иван Михайлович!-  тут она взяла со скамейки подаренный ей букет и повелительно взмахнула им.
- Слушаюсь, Верунчик,- Иван Михайлович встал и стряхнул пыль с костюма.
Усевшись, он прижал Веру к себе и продолжил:
- Ну как, товарищ Верунчик, я в большой любви? Хорош?
Вера игриво шлепнула букетом по спине Ивана Михайловича:
- Отличный, Иван Михайлович.
Иван Михайлович улыбнулся:
- Большое спасибо, Верунчик.
Некоторое время они, молча сидели на скамейке, наверное, размышляя о чем-то своем.
Наконец Вера прервала молчание:
- Я хочу, чтобы ты рассказал что-нибудь интересное из жизни школы, где ты работаешь.
- Я расскажу тебе занимательную историю.
- Я навострила уши. Давай же скорее.
- Эта история произошла на уроке физкультуры в 10 «А».
- Слушаю тебя внимательно,- Вера с любовью взглянула на Ивана Михайловича.
- Ну вот, дело было в марте нынешнего года. На перемене перед уроком физрук Александр Петрович Соболевский заставил десятиклассников мыть пол в спортзале. Сам он отлучился в учительскую. В его отсутствие учащиеся Олег Семеновский и  Яша Стойкин  стащили из находящегося при спортзале кубок, завоеванный на соревнованиях по легкой атлетике.
- Ну и что дальше?- Вере не терпелось узнать развязку.
- Добыли лестницу и обрезок шпагата. С их помощью Олег и Яша прикрутили кубок к протянутой руке находящегося по соседству со школой памятника Ленину.
- Узнали, кто это сделал или нет?- поинтересовалась Вера.
- Что было,- описать невозможно. Около памятника собралась толпа. Шум поднялся. Директор, завуч, учителя увидели такую картину. Эта выходка сорвала уроки. А как обозлился Александр Петрович. Сам он коммунист и не мог стерпеть такого надругательства над вождем пролетариата.  И тем более происшествие  случилось именно перед его уроком.  Вместе с директором он обрушился на 10 «А». Директор пригрозил вызвать родителей всех учащихся класса. И также припугнул возможностью заявления в правоохранительные органы, постепенно докапываясь до истины.
Это дало повод к страху учащихся перед возможностью нежелательной встречи с «добрым дядей - ментом». Кто- то из учащихся рассказали, что видели как Олег и Яша стащили кубок. Как Олег и Яша не отпирались, а  признаться в содеянной ими выходке все- таки пришлось.
- Ну и чем все закончилось?- Вера посмотрела в блестевшие в темноте глаза Ивана Михайловича.
- Чем закончилось?- проговорил Иван Михайлович.- Директор заставил Олега и Яшу вернуть кубок на прежнее место. На школьном собрании их дело разобрали, вызвали родителей и дали выговор с занесением в личное дело.
- А почему наказание, как мне кажется было слишком мягким?- спросила Вера.
Иван Михайлович поправил галстук:
- Олег и Яша,- лучшие легкоатлеты школы.  Именно они завоевали этот кубок. А может быть директор и педколлектив  не решились доводить дело до вмешательства правоохранительных органов и не выносить сор из школы.
Вера поинтересовалась:
- Подействовало ли наказание или нет?
- Наказание подействовало. Больше таких выходок не повторялось, но цели безопасности были соблюдены. Стекла в шкафчике были укреплены и кроме этого был поставлен врезной замок, ключ от которого хранится у физрука.
- Ничего себе история!- Вера сладко позевнула. – Это событие нужно вписать в историю школы.
- Событие по сути некрасивое, но забавное. Я ухитрился сфотографировать Владимира Ильича с кубком в руке. Снимок получился прикольный. Приезжай ко мне, я тебе его покажу.
- Ловлю на слове. Я это обещание и 25 лет не забуду,- Вера топнула черной лакированной туфлей на высоком каблуке.
- Верунчик, если я обещал, то слово сдержу,- Иван Михайлович  окинул взглядом село:
Над селом лежала ночь. Ни одно окно уже не светилось в темноте. Постепенно гасли окна и в Доме Культуры. Влюбленные  расходились, кто домой,- спать, а кто  и догуливать ночь в каком- то другом месте.
Слышно было, как у клуба балаболил Яша  Мерзеев со своей невестой  по прозвищу «Шоколадный заяц». Тут же затрещал трактор Яши  и, подпрыгивая, понесся по дороге. Следом за ним промчался  мотоцикл «Юпитер». Это поехали домой ветеринар Слава Лисин и его невеста Алиса Протасова. Кто-то подвыпивший по-бычьи замычал. Иван Михайлович догадался, что это мог сделать только бригадир совхозных скотников Лев Воротов, пришедший в клуб со своей женой Татьяной. Она что-то сказала мужу типа:- Не позорься перед людьми.
На это высказывание жены Лев выпустил замысловатую нецензурную  фразу:- А мне по хую,- и замычал еще громче.
- Лев на такие дела мастер,- засмеялась Вера.- Пародия на быка Яшку.
Иван Михайлович хотел ей что-то ответить, но в этот момент на дороге кто-то громко и сочно захрюкал.
- Кто это хрюкнул?- поинтересовался он.
- Вероятно скотовод Алексей  Котов,- предположила Вера.
- Точно он,- заметил Иван Михайлович, узнав друга детских игр,- Сейчас я ему выговор сделаю.
Когда Алексей поравнялся с ними, хрюкая и размахивая рукой с зажатым в ней фонариком, поддерживаемый с другого бока своей невестой Галей Константиновой, Иван Михайлович понял, что Алексей изрядно набрался и не только впечатлений.
Иван Михайлович направил луч фонарика в их сторону и выкрикнул:
- Леха, а по какому праву ты хрюкаешь в присутствии прекрасной дамы?
Алексей качнулся и остановился, в свою очередь, направив свет своего фонарика в сторону Ивана Михайловича.
- Что-что? Кто это мне указывает?
- Я это, Иван Петров.
- Иван Петров! Ванька, ты! Здорово, друг!- Алексей протянул руку для рукопожатия.
Иван Михайлович пожал руку приятеля. Алексей хрюкнул.
- Леша дорогой, не позорься перед другом,- Галя пыталась его урезонить.
Алексей выключил фонарик.
- А что? Я никого не обидел,- тут он качнулся.
Галя удержала жениха за рукав костюма.
- Ванька, ты надолго к нам?- спросил Алексей, присаживаясь на скамейку.
- Приехал позавчера. Решил пожить здесь недельку.
Алексей зевнул и включил фонарик.
- Леша, который час?- спросила его Галя.
Алексей осветил лучом фонарика циферблат наручных часов «Слава»:
- 2.30. А как быстро ночь проходит,- подумал и добавил:
- Еще рано. Ванька, я рад, что тебя встретил.
- И я тоже. Вот, выпей за встречу,- Иван Михайлович протянул Алексею бутылку с остатками коньяка.
Алексей удовлетворенно крякнул и приложился к бутылке.
- Леша, ты что? Сегодня тебе к 7 часам на работу,- Галя снова попыталась урезонить жениха.
- А что такого? Я с другом детства встретился. Не беспокойся, к работе буду как огурчик,- заметил Алексей, допивая коньяк.
- Ну, Ванька, вот такие дела,- Алексей попытался встать, но не смог.
Ивану Михайловичу пришлось помогать ему, подняться со скамейки.
Алексей посмотрел по сторонам:
Из дверей  Дома Культуры в одиночку и парами выходили любители ночных гуляний и расходились в разные стороны. Освещая дорогу светом фар, мимо проезжал мотоцикл «Урал» с коляской. В ней, с гармонью в руках восседал председатель профкома беляйковского завода «Звезда», известный всему району балагур, потешник из соседней  деревни Черновское- Борис Мокин. При всем при этом Мокин считался лучшим гармонистом Вачского района. Ни один праздник не обходился без его гармони, песенного и словесного репертуара.
- Борису Николаевичу наше почтение и уважение!- крикнул Алексей.
- Алексею Николаевичу Толстому наше нижайшее почтение!- ответствовал Мокин Борис Николаевич.
Алексей на это выдал следующее:
- Как обстановка в Персидском заливе? Не укачало ли?
- Обстановка спокойная, не штормит,- сострил Мокин и растянув меха гармони затянул строчку из любимой песни «Эх, дороги!»
Алексей засмеялся:
- Штурман дальнего плавания Мокин Б.Н. опять в своем репертуаре. Веселый  и безотказный человек. Если нужно кому помочь,- поможет без лишних разговоров. Но и не против как следует выпить.
- Вон еще один гуляка нажрался,- добавил Иван Михайлович.
- Кто?- поинтересовался Алексей.
- Посмотри на дорогу.
По дороге мотаясь из стороны  в сторону, брел некто пьяный, сдвинув кепку на ухо и выпуская одно за другим нецензурные словечки.
- Домой побрел. Ванька, это уникальная в своем роде личность- Сашка Сергеичев, по прозвищу «Колобок».
Алексей замолчал. Так прошла минута, другая. Неожиданно он сказал:
- Домой надо идти.
Вера погладила Ивана  Михайловича по плечу:
- Ваня, пойдем и мы.
-Пошли, Верунчик!- Иван Михайлович подхватил Веру под руку.
- Леха, мы тоже домой,- окликнул он друга.
По дороге домой Иван Михайлович, и Алексей вспоминали детские годы.
- Вместе играли и немного хулиганили,- философствовал Алексей.
- И нас Гриша выдавал,- добавил Иван Михайлович.
- Гриша паскуда, а не человек. Вот недавно ему в морду стукнул. Он мою Галю мразью назвал. Так бы и убил гада!- Алексей взмахнул кулаком.
- Гриша сегодня и от меня получил за оскорбление Веры,- рассказывал Иван Михайлович.
Алексей доказывал:
- Гришка-то сам дурак дураком, а строит из себя умного человека.
- Был в детстве с приветом, такой же и сейчас,- вторил Иван Михайлович.
- Плевать на Гришку,- весело сказала Галя.
- Эх, дурак я! Всю дорогу про Гришку проговорил,- Алексей хлопнул себя по лбу. – А мы уже домой пришли.
- До встречи,- сказали Алексей и  Галя,  сворачивая к себе домой.
Иван  Михайлович и Вера остановились у Вериного дома:
- До свидания, Верунчик,- Иван Михайлович обнял Веру и поцеловал ее.
- До свидания, Ваня,- проговорила Вера.
Иван Михайлович услышал, как каблучки туфель Веры простучали по ступенькам, и затем хлопнула дверь.
- Ах, Верунчик, как я тебя люблю!- проговорил он.
Направляясь домой, Иван Михайлович прокручивал в голове все, что произошло этой ночью,- теплой летней ночью с 4 на 5 июля 1978 года. Его переполняло чувство выполненного долга. Это складывалось из приглашения Веры погулять ночку, драки  с Гришей, где победили правое дело и справедливость. Но главным составляющим для Ивана Михайловича стала любовь, большая неугасимая любовь к Вере, вспыхнувшая в его сердце и теперь посылавшая тепло как раскаленный газовый шар золотистого цвета,- звезда под названием солнце.
Иван Михайлович поднял голову. Его взору предстал необъятный фон ночного неба, на котором вспыхивали и переливались звезды.
- Как красиво!- Вот одна звезда сорвалась со своего места и покатилась вниз, оставляя за собой золотистый росчерк.
- Загадать желание!- стукнуло в голове Ивана Михайловича.- Всего самого лучшего моим родителям, родственникам и друзьям!
Следом сорвалась еще одна звезда:
- Я хочу быть с тобой, Верунчик! Раз и навсегда, ты моя!
За второй последовала и третья:
- Удачи в работе! И конечно, здоровья себе.
Иван Михайлович вздохнул с облегчением.- Хоть бы эти пожелания сбылись.
Потянуло предутренней прохладой. Край неба над лесом начал светлеть. Звезды потихоньку бледнели и угасали. На село опускался туман. Он стелился, окутывая густой пеленой лес, поле и подступал уже к окраине улицы.
Во дворах начали перекликаться петухи, определив приближение зари каким-то только им известным третьим чувством. По крайней мере, не только при помощи зрения. В чем тут истина? Здесь человек ответить затруднится, даже если пустится в размышления. Петушиную психологию человеку очень сложно понять, если только возможно.
Иван Михайлович и не вдавался в этот вопрос. Он направлялся домой, переполненный чувством любви к Вере. Хотелось упасть на диван, хотя и не раздеваясь и уснуть. Бессонная ночь любви и чувств давала о себе знать в полной мере.
Иван Михайлович поежился и встряхнул головой, пытаясь согнать с себя чувство сонливости, которое пыталось овладеть им.
Закономерно, что в предутренние часы всегда хочется спать. Многие жители в Филинском еще спали, посвистывая, похрапывая или переворачиваясь с боку на бок, почесываясь во сне.
Вот в одном доме засветились окна, в другом, третьем. Начинались трудовые будни.
Кто-то собирался на работу, так и не спавши, проведя ночь в клубе. Другие, наоборот дрыхли без задних ног. Вот они-то в плане бодрости и энергетического тонуса оказались в выигрыше. Хорошо выспались.
Население поднималось с теплых постелей, умывалось и, позванивая бидончиками и ведрами, шли доить коров и коз, перед тем, как отправить их на пастбище.
А кое-кто направлялся домой с одной-единственной целью,- спать, спать и спать. Как было сказано, среди последних был Иван Михайлович.
- Наконец-то я дома,- проговорил Иван Михайлович, остановившись перед калиткой родного дома.- Не будем шуметь. Пусть спят.
Аккуратно прикрыв ворота, Иван Михайлович бесшумно прошел к дому. Дверь оказалась незапертой.
Иван Михайлович разулся и в носках прошел в комнату к дивану. У него хватило сил лишь на то, чтобы раздеться и плюхнуться на диван. Меньше, чем за пять минут Иван Михайлович погрузился в здоровый и крепкий сон.


 




Глава 8
5 июля

  Через окно в комнату пробивался лучи солнца. Они лежали на полу и стенах. Это было первое, что Иван Михайлович заметил проснувшись.
За окном басовито жужжал шмель. Иван Михайлович подумал:- С наших цветов пыльцу собирает. Лето в самом разгаре.
Сразу его мысли переключились на ночные гуляния с Верой. Он подумал:- Как нам было хорошо. Лучше бы эта ночь не кончалась никогда, ночь большой неугасимой любви.
Иван Михайлович улыбнулся и взял со стоящего рядом стула наручные часы. Стрелки показывали 9 часов.
Иван  Михайлович по привычке педагога не любил вставать поздно. Поэтому он решил не  нежиться под одеялом.
Иван Михайлович положил часы на стул, зевнул, потянулся и встал с дивана. Одевшись, он направился на кухню. На кухне была только Анна Ивановна:
- Доброе утро, мама,- Иван Михайлович взял из настенного шкафчика белый с синими цветочками бокал без ручки.
- Доброе утро, Ванечка. Как провел ночь?- поинтересовалась Анна Ивановна.
- Хорошо, мама. Дело дошло до большой любви. Но не обошлось и без неприятностей,- Гриша обозвал меня и Веру. Я ему за это так двинул в морду, что он в пруд свалился,- Иван Михайлович налил из стоящего на плите чайника в бокал горячую воду.
Анна Ивановна поддержала сына:
- Правильно, Ванечка. Свою честь и честь невесты надо отстаивать. Кстати, Михаил Степанович пошел в магазин за хлебом. Он узнает, как вы погуляли.
- Отлично погуляли. Так ему Вера и скажет,- Иван Михайлович с этими словами взял упаковку зубной пасты, щетку, крем для бритья и бритвенный станок. – Приведу себя в порядок,- проговорил он, направляясь к колодцу в огород.
Чистить зубы, бриться и умываться холодной водой, было приятно. Но вытираться полотенцем было еще приятнее.
В сенях Ивана Михайловича встретила Анна Ивановна:
- Ванечка, про проведенную тобой ночь Михаил Степанович все узнал.
Михаил Степанович уже сидел за столом:
- Доброе  утро, папа.
- Доброе утро, Ваня. Про проведенную тобой ночь все знаю, поэтому и не спрашиваю.
- Откуда, папа?- Иван Михайлович сделал вид, что ничего не знает.
- Ваня, не притворяйся дурачком. Я знаю про нынешнюю ночь все,- про твои любовные утехи с Верой и как ты Грише по роже двинул.
Иван Михайлович напустил на лицо некую невинность:
- Гришу я по роже не бил.
- Меня обманывать не надо. Что ты с Гришей подрался, ничего плохого тут нет. Ты драку первый не начинал и вступился за честь своей девушки. Правильно, я говорю?- в глазах Михаила Степановича блеснул огонек.
- Правильно говоришь, Миша,- сказала Анна Ивановна, разливая чай по стаканам.
- Я сейчас колбасу принесу,- попытался сменить тему разговора Иван Михайлович.
Михаил Степанович согласно кивнул.
- Влюбился наш Ваня по самые уши,- мечтательно проговорила Анна Ивановна.
- Ну и что. Нам было по тридцать, когда мы поженились, а Ваня пусть женится пораньше.
- А я колбасу принес,- в кухню вошел Иван Михайлович с палкой вареной колбасы в руке.
- Отлично и сытно!- отметил Михаил Степанович, нарезая колбасу и хлеб.
- Немного конфет осталось,- Анна Ивановна выудила откуда-то горсть ирисок «Кис-кис» и положила их в сахарницу.
Взглянув на сына, Михаил Степанович проговорил:
- Вот, Ваня, тебе и жениться пора.
- Папа, я женюсь тогда, когда на свадьбу денег накоплю.
- А что, зарплату нам платят стабильно. Цены для нас подходящие. Спасибо лично товарищу Леониду Ильичу Брежневу.
- И ЦК КПСС,- добавил Иван Михайлович, отправив конфету в рот и отхлебнув глоток ароматного чая.
Анна Ивановна улыбнулась:
- Хватит вам политику разбирать. Налегайте-ка лучше на еду. Миша, ты вчера говорил, что нужно прополоть картошку.
- Да, говорил. Перекусим и за работу. Мотыги в сарае припасены.
Слово Михаила Степановича имело в семье большой вес. Анна Ивановна и Иван Михайлович никогда ему не перечили.
Перекусив, Михаил Степанович взглянул на часы-ходики:
- Перекусили и пора поработать в огороде,- проговорил он.
Около зеленеющих, уже немаленьких картофельных кустов густо зеленела сорная трава. Михаил Степанович взял мотыгу и срезал кучку сорняков под корень:- Ну, за работу!
Анна Ивановна и Иван Михайлович последовали его примеру:
Хотя Иван Михайлович очень не любил пропалывать любые сельскохозяйственные культуры, растущие в огороде, но он понимал, что если культуры не очистить от сорняков, то зимой придется голодать. И тем более Борис Борисович с Марией Васильевной присматривали за домом, сажали культуры и обрабатывали их, вкладывая в них свой труд. Поэтому Иван Михайлович, сдвинув серую кепку на ухо, лихо работал мотыгой.
Выбивая сорняки, Иван Михайлович взглянул на родителей. Несмотря на свой пожилой возраст, они очищали картофельные кусты от сорняков очень быстро.
На очищенных участках картофельные кусты как бы воспряли духом и поднялись. И в огороде чисто, и зимой сытно.
Труд облагораживает человека и кормит его. На ум Ивану Михайловичу пришла известная фраза великого Владимира Ильича:- «Кто не работает, тот не ест!».
Петровы как видно это учитывали, поэтому работали мотыгами с коммунистической добросовестностью и сноровкой. От прополки их оторвал знакомый голос:
- Труженикам помощь в работе!
Михаил Степанович обернулся. Около забора стоял Крейтер с удочкой в руках. За плечами у него висел небольшой ящик для рыбы.
- Привет, Коля! На рыбалку собрался?- услышал Иван Михайлович голос отца.
Крейтер поправил кепку:
- Карасиков собрался половить. Рыбки так захотелось.
- А мы решили картошку прополоть,- заметил Михаил Степанович.
- Картофель мы вчера с Ирой пропололи, почти сразу как пришли из леса. Немного не допололи. Я на рыбалку, а Ира в огород. Хорошо, что наша соседка за домом присматривает в наше отсутствие и за огородом ухаживает.
Михаил Степанович подметил:
- Хорошо, что кто-то за хозяйством следит. Вышел на пенсию и уехал в деревню. Чистый воздух, свежие продукты без нитратов, пруд рядом,- искупаться, рыбки половить. В лесу грибы, ягоды. Ну и на свежем воздухе поработать.
- В деревню, говоришь?- деловито осведомился Крейтер.- Неплохо бы переехать. Устроился водителем в колхоз, за грибами бы ходил в свободное от работы время, на рыбалку, огород вместе с Ирой возделывать. Можно и корову завести, пить свежее молоко.
- Все правильно,- подтвердил Иван Михайлович.
Крейтер поправил ящик за плечами:
- Удачи в работе!
- Побольше  рыбы наловить вам желаем, Николай Леопольдович,- сострил Михаил Степанович.
- Почище картошку вам прополоть, Михаил Степанович,- высказался Крейтер в свою очередь.
- А я рыбалку не люблю,- сказал Иван Михайлович.- Лучше за грибами сходить.
- Я только за,- отреагировала Анна Ивановна.
- Сегодня за грибами не пойдем. Закончим прополку и помоемся в бане,- проговорил Михаил Степанович.
- А может все-таки сегодня?- заметил Иван Михайлович.
- Не сегодня, а завтра!- эту фразу Михаил Степанович произнес тоном, не терпящим противоречий, и продолжил развитие сказанного:
- Если бросить дело на полпути, то его придется доделывать завтра.
Анна Ивановна поддержала мужа:
- Ваня, отец прав. Сделаем дело и в баньке помоемся. Лучше не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
- Сделаем дело, а завтра за грибами,- свежие, мытые, отдохнувшие,- Михаил Степанович стряхнул с лезвия мотыги пучок сорняков.
- Может это и правильно,- Иван Михайлович решил согласиться с отцом,  чтобы не обострять разговор.
- Сделал дело и в лес с чистой совестью,- Анна Ивановна вставила свое слово в диалог мужа и сына.
- А я о чем говорю,- приободрился Михаил Степанович. – Огород за душу тянуть не будет.
Иван Михайлович пораскинул содержимым своей далеко непустой головы и пришел к выводу, что родители правы:
- Я полностью согласен.
Михаил Степанович таким ответом был удовлетворен:
- На этом и порешим. Хотя в принципе, ты и один можешь сходить. Места знакомые, не заблудишься.
Иван Михайлович потер зачесавшийся от пыли левый глаз:
- Что-то левый глаз зачесался.
- К радости, Ванечка,- подметила Анна Ивановна.
- Грибов много соберешь,- Михаил Степанович быстренько нашел, чем эту примету подкрепить.
Иван Михайлович выпустил предложение следующего содержания:
- Так и запишем,- это была «фраза дня».

 
Глава 9
6 июля

- Белые, белые, белые лета грибы!- Иван Михайлович немного исказил слова известной и популярной песни 60-70-х годов.
Песня была искажена в связи с обилием грибов в лесу. Напевая песню, Иван Михайлович чуть было не наступил на кучку из трех небольших белых грибов, но вовремя их заметил.
- Какие грибы и без единой червоточины!- восторженно подумал Иван Михайлович, уложив грибы в корзинку.
- Удача, вот удача!- про себя добавил он.
- Ваня, ты молодец! Какие грибы нашел!- послышалось у него над ухом.
Иван Михайлович повернул голову. Рядом стоял Борис Борисович с небольшой корзинкой в руках.
В лесу было тепло, и Борис Борисович был одет по погоде,- темно-зеленая летняя рубашка, серая безрукавка поверх нее и на голове серо-черная фуражка блином.
- Здравствуйте, дядя Боря,- Иван Михайлович пожал протянутую Борисом Борисовичем руку. – Вижу, что за грибами пришли.

Борис Борисович заглянул в корзинку Ивана Михайловича:
- Решил я грибков пособирать. Какие красавцы!- проговорил он, глядя на грибы Ивана Михайловича.
- О, два подберезовика!- проговорил Иван Михайлович, срезая их.- Как раз для супа.
Борис Борисович на это ответил следующее:
- Грибов в этом году много.
- Это точно!- Иван Михайлович согласился с доводами Бориса Борисовича.
- Но что-то ты сегодня один?- поинтересовался Борис Борисович.
Иван Михайлович увидел еще один белый гриб и нагнулся за ним:
- Вчера картошку пропалывали, сегодня отдыхают,- сообщил он, укладывая гриб в корзинку.
- Нужное дело сделано, можно и отдохнуть,- заметил Борис Борисович.
- А что Мария Васильевна за грибами не пошла?- спросил Иван Михайлович.
Борис Борисович поставил корзинку и нырнул в растущий рядом осинник:
- Огурцы пропалывает,- сообщил он, неся в фуражке несколько подосиновиков.
- Ну, все-таки, Борис Борисович у нас гений. Двенадцать подосиновиков нашел. Но и я не промах,- Иван Михайлович заметил кучку белых грибов.
- Пять белых,- это уже неплохо,- развивал мысль Борис Борисович.
Солнце только начало припекать, а руки грибников отягощали полные корзинки грибов.
- Нехило набрали,- весело проговорил Иван Михайлович.
Борис Борисович кивнул.
Домой грибники шли, не чувствуя усталости.
- Привет грибникам!- поприветствовал их друг детства Ивана Михайловича скотовод Алексей Котов.
- Привет, Леха!- поздоровались с ним грибники.
Алексей, громко пыхтя, тянул на веревке черно-белого годовалого бычка Федьку. Федька упирался, крутил головой, пытаясь ударить Алексея небольшими, но острыми рогами. Увещевания Алексея ни к чему положительному не приводили. Федька попросту их игнорировал, пытаясь вырвать веревку из рук Алексея.
- Куда Федьку ведешь?- поинтересовался Иван Михайлович.
- К Славке Лисину, прививку от ящура требуется сделать. Ну, идем, Феденька, идем.
В ответ на эти слова Федька еще яростнее закрутил головой, пытаясь ударить рогами.
- Давай я тебе помогу,- Иван  Михайлович поднял валявшуюся на траве хворостину.
- Помоги, пожалуйста,- Алексей потянул веревку на себя.
Иван Михайлович передал Борису Борисовичу свою корзинку:
- Дядя Боря, отнеси корзину домой.
Борис Борисович согласно кивнул.
Пока Алексей и Иван Михайлович вели Федьку в ветлечебницу, они были в мыле. Федька нехотя переставлял ноги, стремясь лягнуть погонявшего его Ивана Михайловича.
С большим трудом Федька был приведен к ветлечебнице и привязан к растущей рядом липе. Сразу же в дверях появился ветеринар со шприцем в руках.
Заметив ветеринара, Федька взревел и рванул вперед, стремясь смять и затоптать «врага в белом халате», каким на данный момент для него был ветеринар Слава Лисин. Сам Алексей говорил про Федьку,- Растет достойная замена Яшке. По нраву Федьки, в этом сомнений и быть не могло.
Слава Лисин почесал рыжие усы под носом:
- М-да, придется держать за рога. Для храбрости нужно выпить,- проговорил он, доставая из кармана халата чекушку самогона.
Первым глотка три отхлебнул Иван Михайлович, следующим был Алексей. Остатки самогона достались ветеринару.
- С богом!- сказал Алексей, схватив Федьку за рога и прижав его голову к стволу.
Федька попытался вырваться, но Иван Михайлович своевременно пришел к другу на помощь.
Тут ему пришлось употребить если не всю, то половину своей немалой силы. Сдерживать сопротивление разъяренного бычка оказалось непростым делом. Пока Слава Лисин делал Федьке прививку, Ивану Михайловичу показалось, что прошло полдня.
Обратный путь Федька проделал без своего бычьего упорства.
Загнав бычка в хлев, Алексей предложил:
- Ванька, пошли, выпьем!
- Извини, Леха, некогда.
- Да ты что? Обижаешь друга. За это я уважать тебя не буду.
Иван Михайлович подчинился.
Через какие-то пять минут Иван Михайлович и Алексей сидели за столом, на котором красовались литровая бутыль самогона, соленое сало, нарезанный хлеб и две стопки.
- За успех дела!- проговорил Алексей, опрокинув стопку себе в рот.
Иван Михайлович окинул взглядом небольшую, но чистую кухню с ходиками и полкой посуды на стене.
- Правильно говоришь, дело.
Он отпил полстопки и закусил двумя кусочками сала.
- Да ты пей полную стопку,- подметил Алексей.
- А если упаду?- Иван Михайлович вздохнул и допил самогон.
- Не упадешь. Я немало выпиваю, но не падаю,- Алексей налил по второй.
- За работу, чтобы с нее не выгнали,- Иван Михайлович на ходу сочинил такой тост.
- Дай бог, чтобы так и было,- вздохнул Алексей.
- Пью за работу, а придет Б.Н.Ельцин к власти и СССР развалит, такое богатое государство в нищету введет, идеи коммунизма в грязь втопчет вместе со своим окружением, алкаш долбанный,- подумал Иван Михайлович и продолжил свои размышления в уме:
- И это все произойдет через какие-то тринадцать с половиной лет. Августовский путч и конец КПСС. Геннадий Иванович Янаев хотел заменить Горбачева на его посту, так народец дикий такой возможности ему не дал. Дали бы человеку попробовать себя в роли Президента. Вылезла толпа народа с полосатыми флагами,- ну точь в точь как колорадские жуки на картошку. «Долой КПСС, да здравствует Ельцин!». Ни одного умного лица в этой толпе нет. А потом вопли:- Какие мы были дураки, что в Бориску поверили!». Зачем же доверие ему оказали? Янаев плох, оказался в результате.  Против советской власти полезут, а потом раскаяние. А состав ГКЧП? Кого в тюрьму, кого до самоубийства довели, Героя СССР, участника ВОВ как ненужную вещь из окна выбросили. И все это дикая оголтелая толпа и высокопоставленные сторонники Ельцина. А трое придурков, что под танк бросились, защищая полосатую власть Ельцина. Они станут Героями РФ, эти предатели, изменники Родины. Плохо им жилось при Советском Союзе, денег, продуктов не хватало, работы не было. Захотелось при капитализме пожить, а не удалось,- окончилась жизнь под гусеницами танка. И схоронят со всеми почестями, как выдающихся людей. Таких людей не то, чтобы на кладбище хоронить, за кладбищенской оградой не следует. Свалить бы в яму ночью и засыпать, чтобы никто не знал. Лучший вариант,- скотомогильник. Родителям этих «героев» Ельцин лично соболезнование принесет и награды вручит.- «Спасибо вам большое, что таких детей хороших воспитали!».    Работы лишусь, как и многие. А кто в этом виноват? Ельцин – продажная душонка и ему подобные деятели, установившие «демократию развитого капитализма». А  потом,- и любимчик Бориски, господин ВВП, того же поля ягода, ничем его не лучше, только и разницы, что возрастом помоложе, и пьяным на экране не покажется. А в остальном,- такой же друг, как и Ельцин. Не вовремя Леонид Ильич умер, и так мало Юрий Владимирович во главе государства пробыл. Ельцина и ВВПешного к ногтю бы прижали. Про ВВП сейчас мало, кто знает, а Ельцин- первый секретарь Свердловского обкома КПСС, и этот человек предаст идеалы партии. Но никто этого сейчас не знает и это лучше. Говорить про это не время, еще рано. Скажешь,- дураком считать будут, еще в психушку упекут «доморощенного пророка». Оклеветал, мол, высокопоставленного коммуниста, преданного делу партии, как бы и КГБ к этому делу не подключился, а тогда и конец всему. Предупредить бы кого следует, но не поверят, только посмеются,- какой Ельцин, какой Путин, какие президенты, да и такого поста в СССР на данный момент нет. Во главе государства стоит Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. Предупреждением не поможешь, а история идет своим путем. Как доказать, что так и случится? Мало кто поверит, если такие люди и найдутся. Такой прогноз лучше держать при себе:- попадешь в нежелательную для себя ситуацию. Впереди,- тринадцать с половиной лет до развала СССР, три съезда КПСС- XXVI съезд 1981 года, XXVII съезд 1986 года и последний съезд КПСС- XXVIII съезд 1990 года, три Генеральных секретаря,-  энергичный и образованный  Юрий Владимирович Андропов, старый и недееспособный Константин Устинович Черненко и молодой перспективный реформатор Михаил Сергеевич Горбачев. Он то и станет первым и последним президентом СССР, но только в 1990 году.
А что еще? Следует не забывать о покушении на Михаила Сергеевича и на Председателя Верховного Совета СССР Анатолия Ивановича Лукьянова прямо во время праздничного шествия 7 ноября все того же 1990 года.
Вспомнить бы фамилию этого «товарища» с психическими отклонениями? Александр Шмоткин, Шкодкин, Шопкин, не помню, но его фамилия точно начинается на букву Ш. Население страны должно знать своих антигероев, чтобы потом проклинать их в веках.
Ишь, что придумал, выродок, первых людей государства завалить. И где? Прямо на Красной площади, на трибуне Мавзолея, в самом сердце нашей Родины. Чем его Горбачев с Лукьяновым обидели? Работал, зарплату получал, водку пил, нет, и ему неймется. Сидел бы у себя дома, в колхозе бы работал. В историю захотел войти. Пронес ружье на Красную площадь, как это только милиция просмотрела? Четко все спланировал,- первый выстрел в Горбачева, второй в Лукьянова. Но покушение, к счастью провалилось, все карты спутал сержант милиции из охраны. Вот молодец, мужик! Сразу видно,- наш человек, советский. Ловко он террористу по рукам стукнул, тот и промахнулся. Сержант его тут и повязал без шума и пыли.
Я бы таким, как этот сержант, внеочередные звания и Героя давал за отвагу. И его начальству благодарность и награды за отличную подготовку кадров, оперативно действующих в подобных ситуациях. Хорошо он его обезвредил, сколько такой псих мог людей убить. А в результате, на нары угодил. Жаль только, что под расстрел не угодил, а следовало бы. Такие кадры не должны иметь прав жить среди нормальных людей. Расстреляли, выкопали яму где-то в дремучем лесу, сбросили в нее и засыпали. Можно конечно сжечь, но это на усмотрение вершителей правосудия. Главное, чтобы ни одна собака не откопала. И его семью поставить перед выбором:- отказаться от него и жить с чистой совестью, пытаясь смыть позор ударным трудом или не отказываться, но при  этом на взрослых членов семьи этого убийцы Александра Ш … поставить клеймо ЧСИР,- члены семьи изменника Родины, то есть врагов народа. Если есть маленькие дети, то их следует отправить в детдом, или людям, которые воспитают их в верном направлении, тому же сержанту. Детям не следует знать таких отцов, как этот Александр Ш… .
Все это в будущем. Про развал СССР ни слова. Я живу в Советском союзе, работаю, получаю зарплату. Так будет до 1992 года, когда я потеряю работу в школе. Пока все отлично, Иван Михайлович,- он завершил свои размышления.   
Следом шла уже словесная форма:
- Где вторая, там и третья стопка,- напомнил Иван Михайлович.
Алексей согласно кивнул и налил по третьему заходу:
- За здоровье Федьки!- выкрикнул Иван Михайлович.
Алексей поперхнулся, чуть не подавившись салом, со смеху:
- Так точно!
Опустошив стопку, Иван Михайлович закусил хлебом с салом и поднялся из-за стола:
- Я пойду.
- Погоди, давай еще по одной накатим,- предложил Алексей.
Иван Михайлович утвердительно кивнул:
- Не помешает.
Алексей хлопнул приятеля по плечу:
- За друзей и подруг. За все самое лучшее.
- За такое выпивают стоя,- подметил Иван Михайлович.
- Истину говоришь,- сказал Алексей, звучно стукнув своей стопкой о стопку Ивана Михайловича.
- Теперь вперед!- Иван Михайлович залпом выпил и поставил стопку на стол.
- Пока,- проговорил Алексей.


Глава 10
15 минут спустя

Еще с порога Иван Михайлович почувствовал вкусный запах грибного супа.
- Ваня, твой любимый суп готовлю,- доложила Анна Ивановна.
- Спасибо, мама,- поблагодарил Иван Михайлович.
Кроме Анны Ивановны на кухне присутствовали Михаил Степанович, Борис Борисович и Мария Васильевна.
Борис Борисович докладывал:
- Ваня помог Алексею быка к ветеринару отвести.
- И выпил не одну стопку,- сострил Михаил Степанович.
Анна Ивановна взглянула на мужа:
- Миша, прекрати острить. Суп готов, садитесь кушать!
Едва Петровы уселись за стол, в кухню вошли Крейтеры:
- Приветствую вас всех!- возвышенно проговорил Николай Леопольдович.
- Прошу, за стол,- пригласил Михаил Степанович.
- Мы пришли не с пустыми руками, принесли кое-что,- сказала Ирина Сергеевна, поставив на стол что-то объемистое, обернутое целлофановым пакетом.
В свертке оказалась чугунная сковорода с жареными карасями.
- Результат рыбалки,- заметил Крейтер, вымыв руки под умывальником.
Тем временем Анна Ивановна разлила суп по тарелкам:
- Коля, Ира, не откажите отобедать с нами.
- Аня, ты у нас шеф-повар и красавица на все село,- проговорил Крейтер.
Анна Ивановна не осталась в долгу:
- Коля, ну ты все-таки большой специалист по части комплиментов.
- Я не ревную, но предупреждаю!- заметил Михаил Степанович.
- Не мудри, папа!- сказал Иван Михайлович.
- Иван Михайлович, ваш отец пошутил,- сказал Крейтер, аппетитно кушая суп.
Михаил Степанович развел руками:
- Конечно же, пошутил.
Ирина Сергеевна посмотрела Ивану Михайловичу в глаза:
- Ваня, не слушай их. Пусть болтают о своем.
- Правильно. Ну, их разговоры к черту!- Иван Михайлович подцепил вилкой жареного карася.
- Вот-вот, к черту наши разговоры,- с напускной грустью произнес Михаил Степанович.
- Ладно, Миша, мы понимаем тебя,- высказался Крейтер.
Михаил Степанович взглянул на сына:
- Эх, Ваня! Разговоры со своей невестой к черту, небось, не посылаешь?
- Папа, я пошутил, - Иван Михайлович пошел «на мировую».
Михаил Степанович хитро прищурился:
- Коля, Ира, хотите узнать новость?
- Хотим, но только новость хорошую,- пожелала Ирина Сергеевна.
- Хорошая новость, лучше не бывает.
Получив согласие Ирины Сергеевны, Михаил Степанович заявил во весь голос:
- Наш Иван Михайлович скоро женится.
- Папа, перестань!- одернул отца Иван Михайлович.
- А что, плохо?
Иван Михайлович уже решил достойно ответить, но внезапно передумал и махнул рукой.
Доедая суп, Крейтер поинтересовался:
- Это на ком же?
- На нашей продавщице Вере Яблоковой,- вставил фразу Борис Борисович, выбирая самого жирного карася.
- Неплохой выбор. Вера,- девушка хорошая и умная. Первая красавица на селе,- сказал Крейтер.
- Умом в отца, Паша Яблоков,- мужик неглупый,- сказала Ирина Сергеевна.
- Такого свата иметь не стыдно, мужик с головой и с непустой,- Анна Ивановна согласилась с Ириной Сергеевной.
- Ваня за Веру Гришку побил,- полушепотом сообщил Борис Борисович.
- Правильно сделал,- заметила Мария Васильевна,- Честь своей  невесты нужно защищать.
- Правильно Иван Михайлович сделал,- проговорила Ирина Сергеевна.
- Поступил как джентльмен, нечего сказать,- одобрил Михаил Степанович.
- Приглашаем вас всех на свадьбу Вани и Веры,- проговорила Анна Ивановна и напутственно сказала сыну:
- Ваня, нас не подкачай и не ударь в грязь лицом!
- Мама, не покачаю. Женюсь эдак, через двадцать пять лет.
- Через какие двадцать пять лет?- переспросил Крейтер.
- Ладно, Коля, пусть и через двадцать пять лет,- заметил Борис Борисович.- Миша с Аней на старости лет внуков будут нянчить.
Крейтер расстегнул верхнюю пуговицу рубашки:
- Двадцать пять лет мы с Ирой проживем и на свадьбу Вани с Верой придем обязательно.
Приходите. Будем рады,- отозвалась Анна Ивановна.
- Спасибо, накушался,- Иван Михайлович похлопал себя по животу и встал из-за стола.
Фразу про двадцать пять лет Иван Михайлович произнес спонтанно. Осенью того же 1978 года Вера уедет учиться. Чуть позднее ее отец Павел Петрович продаст дом дальним родственникам, которые вскоре его перепродадут, и уедет к дочери. Связь Веры с Иваном Михайловичем оборвется. Он так и не женится. Попытки найти Веру, до 2002 года успехом не увенчаются, но он останется верным своему слову жениться через двадцать пять лет именно на Вере и не на какой другой. Этот срок истечет в 2003 году. Иван Михайлович решил его продлить и не жениться, до тех пор, пока он не найдет Веру. В качестве исключения он решил, что если он и найдет Веру, а она будет замужем, то и он в отместку за несдержанное обещание Веры ждать двадцать пять лет, женится без лишних слов. И до 2002 года он будет твердо следовать этому правилу, несмотря на доводы родителей, Бориса Борисовича с Марией Васильевной, Крейтеров, что Вера, наверное, давно забыла его, вышла замуж, взрослые дети, возможно, есть и внуки. От таких доводов он отмахивался, как от назойливых мух. Он останется верным слову,- ждать двадцать пять лет, а если нужно, то и более долгий срок.

Глава 11
7 июля
 
Раскаленный газовый шар золотистого цвета под названием солнце посылал с голубовато- прозрачного без единого облака неба свои лучи, щедро обогревая теплом. Ивану Михайловичу подумалось:- Градусов 30, никак не меньше.
Шагая по улице, он размышлял о возможности переезда в Филинское, где чистый воздух, свежие без нитратов продукты, ягоды и грибы в лесу и возможность найти работу по специальности в местной школе не была задачей с особенно труднейшим решением. А если идти искать работу в совхозе или на Филинской слюдяной фабрике, слава о которой выходила за пределы Волго-Вятского региона, то тут вопрос решался простейшим ходом, благо рабочие и инженерные кадры здесь требовались, также как и на всей территории СССР.
Больше Иван Михайлович ничего не успел подумать, так как он ощутил, что летит куда-то вниз.
Оказалось, что он провалился в «местный карьер»,- так жители села называли яму, из которой брали песок для различных и многочисленных нужд.
Когда Иван Михайлович выбрался из ямы, он увидел, что находится не в Филинском, а в Горьком, вернее в Нижнем Новгороде около своего дома.
Иван Михайлович увидел современный город ельцинско - путинской эпохи. Во всем была крикливость времени. По всей видимости, Иван Михайлович совершил обратный полет во времени и вернулся в 2002 год.
Иномарки, бычки, газели и прочий транспорт для современной эпохи предстал перед глазами Ивана Михайловича.
Иван Михайлович извлек из кармана брюк банкноту. Ну, так и есть, он попал в 2002 год. В руке он держал сторублевку.
По приходе домой он увидел современные предметы обихода. На тумбочке стоял телевизор SONY, рядом лежала газета «Советская Россия». На столике рядом с диваном стоял будильник- избушка. Изменению не подверглись только телефон и портрет Леонида Ильича Брежнева над диваном.
- Схожу за хлебом,- решил Иван Михайлович.
Так и есть, попал в современную эпоху. На «Супермаркете» трепетал триколор. Народ в магазине перебрасывался фразами - « Путин решил- постановил», «Путин,- наш президент» и прочее.
Купив две буханки и батон, Иван Михайлович направился к выходу. Краем глаза он заметил, что какая-то среднего роста женщина лет сорока пяти в белом брючном костюме шелковистой ткани с брошью в виде красной розы и черных лакированных туфлях на высоком каблуке смотрит в его сторону, точнее на него самого.
В ее взгляде он уловил что-то близко знакомое, а что? Где-то он уже видел это лицо и этот взгляд, а где, где, где? Где же он мог видеть это лицо, показавшееся ему таким знакомым. Он попытался сопоставить все факты, где он мог видеть эту женщину и этот взгляд красивых бирюзовых глаз. Может быть, у ларька с литературой. Нет, нет и еще раз нет. На корпоративах, устроенных Листовым? Тоже нет. В школе. Однозначно этого Иван Михайлович не припоминал. Но где-то он ее уже встречал. Вполне возможно. Вспомнить бы, где он ее встречал.
-В Нижнем Новгороде или в другом городе, а может и в Филинском, - подумал Иван Михайлович, усиленно пытаясь вспомнить, где он видел эту женщину.
Среди женской компании в квартире любимца женщин, а по совместительству закадычного друга Ивана Михайловича Пети Пенькова. Может быть, он видел ее именно там? Нет, мимо цели. У Пети немало любовниц, но ее среди них не было.
- Дыша духами и туманами, она садится у окна,- Иван Михайлович продекламировал вполголоса строчку из стихотворения известного русского поэта начала 20 века Александра Блока, которое он знал наизусть.
Что дальше? «Всегда без спутников, одна». Где ее Блок встречал, свою Прекрасную Даму? В ресторане.
А не в ресторане или кафе я видел это лицо?- напряженно думал Иван Михайлович.- Одна, без спутников, садится у окна. Тоже нет. А ведь что-то знакомое, только вспомнить не могу.
А что еще? Вспомнить молодые годы. Это идея. Может быть, тогда он встречался с этой женщиной? Вполне возможно.
Женщина всмотрелась в лицо Ивана Михайловича и проговорила:
- Вы так похожи на одного моего старого друга.
- Бывает,- сказал Иван Михайлович,- Многие люди похожи друг на друга.
- Разумеется,- заметила женщина и продолжила,- Извините, вы случайно не Иван Михайлович Петров?
- Да,- только и сумел ответить Иван Михайлович.
Женщина взглянула на него:
- Значит, я не ошиблась. Ваня дорогой, здравствуй, сколько лет не виделись!
- Здравствуйте,- пробормотал Иван Михайлович.
- И сразу на вы. Мы же с детства знакомы,- женщина подмигнула ему.
- Что-то знакомое, а вспомнить не могу.
- Ох, молодые годы, сельские ночи 70-х годов, звездное небо, музыка, танцы в клубе, драка с Гришкой Сергеевым из-за своей невесты.
Иван Михайлович отчетливо вспомнил молодость, ночные прогулки с… .
- Стоп, Иван! Гришу я бил из-за Веры Яблоковой. Неужели, Вера?- мелькнуло в его голове.
Он обратился к женщине:
- Вспоминаю такой случай, когда я побил Гришу из-за своей невесты Веры Яблоковой.
- Правильно, из-за Веры Павловны Яблоковой. Теперь узнал свою подругу детства и невесту?- заметила она.
- Вера Яблокова!- тихо произнес Иван Михайлович.
- Да, это я,- засмеялась женщина.
- Верунчик, Верунчик, здравствуй моя милая,- Иван Михайлович обнял и поцеловал ее.
Вера обняла его:
- А ты, Ваня, не изменился, все такой же.
- А я тебя, Верунчик, сразу и не узнал. Смотрю, вроде лицо знакомое, а вспомнить не могу. Похорошела, поправилась, думаю, что в начальниках ходишь.
- Было и такое дело,- улыбнулась Вера.
- Пошли ко мне домой, Верунчик.
- Пошли, Ванечка,- Вера подхватила Ивана Михайловича под руку.
Около дома Вера остановилась:
- А что твоя жена скажет?
- Чья жена? Моя? Верунчик, я до сих пор холост.
Вера прищурила левый глаз:
- Был слух, что ты женился.
Иван Михайлович вставил ключ в замочную скважину:
- Это полнейшая ложь. Мне сорок семь лет, а живу холостяком. Такую женщину как ты, Верунчик не встретил.
Вера вздохнула:
- Я слышала совсем другую версию.
- Не знаю, что ты там слышала, а я живу холостяком.
- А письмо?- поинтересовалась Вера
Иван Михайлович открыл дверь и пропустил Веру в прихожую:
- Какое письмо?
- Письмо, в котором ты написал о своей женитьбе.
Ивана Михайловича качнуло:
- Какое письмо, какая женитьба?
- Вот такое письмо,- Вера извлекла из внутреннего кармана костюма пожелтевший лист бумаги, сложенный вдвое.
- Пройдем в комнату,- предложил Иван Михайлович,- Заодно почитаем письмо, которое якобы тебе написал. Давай мне его.
Устроившись на диване, Иван Михайлович развернул письмо, пробежался по нему глазами и побагровел от ярости. В письме, отпечатанном на пишущей машинке, не было ни слова правды, только ложь, ложь наглая и бессовестная. Кто-то упорно пытался представить Ивана Михайловича человеком без малейшей доли чести и совести по отношению к Вере.
« Дорогая, Верунчик! Пишет тебе твой Иван Михайлович Петров. Живу я хорошо, работаю. Но главное не это. Спешу сообщить тебе, что я встретил девушку и полюбил ее. От нее и себя лично посылаю большой привет. Желаю тебе, Верунчик, удачно выйти замуж. Мы сыграем свадьбу на Новый год. Меня можешь не беспокоить. Живи своей жизнью и не мешай нам»
                Иван Михайлович Петров
                1 декабря 1978 года.
-Вот, сволочи недорезанные,- зло проговорил Иван Михайлович, -Убил бы тварей на месте.
Он зло швырнул письмо в сторону и повернулся к Вере:
- Это прямая подстава. Я не мог такое письмо написать, так как не знал твоего адреса.
Вера хитро прищурилась:
- Это правда?
- Конечно, Верунчик.
- Значит это наши родственники, которым мы дом продали. Они мой адрес знали.
- А вот они-то и могли меня подставить,- заметил Иван Михайлович,- Хозяйский сын Витя, друг Гриши Сергеева. Гриша мне грозился отомстить за любовь к тебе. Вот он Витьку и на это подбил.
- Вот, гнида навозная,- прошипела Вера,- И Витька, сучок, туда же.
- Хорошо, что разобрались на месте,- повеселел Иван Михайлович,- А эту суку по имени Гриша я по стене размажу.
- Да брось ты, Ваня. Не связывайся с говном. Есть хорошая поговорка « Не трогай говно, оно сильно пахнет».
- Но этот козел мне заплатит за такую подставу,- Иван Михайлович сжал кулаки, - Раздавлю как вонючего клопа,- Иван Михайлович вскочил и заходил по комнате.
- Успокойся, Ваня, присядь,- мягко сказала Вера.
Иван Михайлович подчинился.
- Вот и ладно,- отметила Вера,- Письмо я разорву и выброшу в мусорку.
- Оставь, его Верунчик,- Иван Михайлович поднял письмо с пола и положил его на стол,- Пусть лежит, нам разочарований оно больше не доставит.
Вера махнула рукой:
- Как скажешь.
Иван Михайлович расправил плечи:
- Этот казус следует забыть раз и навсегда.
- Забыли навсегда,- Вере стало легко, что с плеч свалилась ноша мнимого предательства Ивана Михайловича, тяготившая ее более двадцати лет.
Иван Михайлович с радостью перевел разговор в другое русло:
- Верунчик, где и как ты жила все эти годы? Где работала?
Вера посмотрела ему в лицо:
- По работе было удачно. Ты угадал, насчет начальника, только я им была, а не являюсь в настоящий момент.
- Ну и какая работа у тебя была?
- Руководящая работа, второе лицо после директора.
- Ух, ты!- Иван Михайлович подскочил на диване,- Так расскажи мне про свою руководящую работу.
Вера прижалась к нему и начала повествование:
- Я сделала хорошую карьеру. Начинала уборщицей в магазине, потом продавцом, старшим продавцом, а потом быстрое продвижение по карьерной лестнице. Жила в Риге, последнее время работала заместителем директора главного городского гастронома. Когда на русских гонения начались, пришлось оставить работу и уехать. Переехала в Москву, а вчера приехала и в Нижний Новгород. Пыталась тебя разыскать через Интернет.
- Я тебя тоже искал, Верунчик,- высказал Иван Михайлович,- Держал обещание ждать тебя двадцать пять лет и не женился, так и живу один.
- А родители у тебя живы?- неожиданно спросила Вера.
Иван Михайлович утвердительно кивнул:
- Живые и папа, и мама. А твои родители как поживают?
- Папа жив, а мамы уже нет.
- А как Филинское поживает?- любопытствовала Вера,- Все ли там живы?
- Кто жив, кого уже нет. Конюх дед Петя уже лет 15 как умер. Борис Борисович с Марией Васильевной еще живые. Мой друг Алексей Котов с Галей сожительствуют, никак брак не хотят заключать. Слава Лисин с Алисой в браке живут, уже лет 17, двое детей. Лев Воротов инфаркт перенес, теперь на водку и не смотрит, жене радость. Борис Николаевич Мокин к нам в Филинское переехал, на одной улице с нами живет, женился на женщине старше себя на 10 лет, на гармони играет, песни поет. Гриша такой же дурак, как и в молодости. Сашка- «Колобок» все так же пьет, старший сын у него утонул, дом сгорел, жена умерла. Сам живет у матери. Многие умерли, слишком долго перечислять.
- А как поживают Крейтеры?- спросила Вера.
- Оба живые, так и живут в Кстове. В 1985 году у них Васька родился.
- А у тебя в семейном плане как дело обстоит?
Вера тяжело вздохнула:
- В чем-то наши судьбы сходны. Одна, ни мужа, ни детей. Такого как ты не нашла. Полгода в гражданском браке пожила, когда письмо получила. Это еще в Риге было. Полюбила сына крупного партбосса, а он дрянью оказался. Не жизнь, а каторга. Через полгода я с ним рассталась. Когда на русских местные нацисты гонения устроили, мой дорогой чиновничий сын у них теплое место получил, русских гнал вместе с ними. Лично мне заявил, что мне как русской в Риге жить не полагается, что наступил час возмездия за оккупацию Латвии моими предками в числе других русских. Мы с папой собрали вещи, я была вынуждена бросить работу и уехать. Хорошо, что квартиру успели продать, чтобы этот недобитый фашист ее не захватил.
- Как я рад, Верунчик, что тебя встретил. Сейчас я буду накрывать стол.
- Я в магазин сбегаю, продуктов подкуплю.
- Сколько тебе денег нужно, Верунчик?- осведомился Иван Михайлович.
- У меня деньги есть,- Вера взяла висевшую на ручке двери спортивную сумку с надписью Adidas.
Сказано,- сделано. Через какие-то две минуты процесс приготовления пищи приобрел быстрое ускорение. Чайник на плите был последним звеном в поварской способности Ивана Михайловича, умевшего готовить быстро и вкусно.
К завершению приготовления пищи подоспела и Вера с потяжелевшей сумкой:
- Купила продукты следующего образца!- единым духом отрапортовала она.
Среди купленного Верой были пять « микояновских овальчиков», по две банки черной и красной икры, коробка «Птичьего молока», торт «Наполеон» и килограмм зефира в шоколаде. Все это Иван Михайлович добавил к продуктам, уже бывшим на столе,- двум бутылкам «Белого аиста» и тарелкам с салатом «Оливье», с вареной колбасой и исходившими паром пельменями.
Вера восхищенно взглянула на стол:
- Эх, и отметим нашу встречу!
- Еще как отметим, Верунчик. Теперь я тебя никому не отдам. Буду следить за каждым твоим шагом, чтобы ты к сыну какого- нибудь партбосса не ушла. У меня еще три недели отпуска.
- А ты по-прежнему в школе работаешь?
Иван Михайлович опустил голову:
- К великому сожалению, нет. Когда Ельцин со своими приспешниками СССР развалил и гайдаровская реформа помогла опустить цены,- тут все и началось, весь этот кавардак. Зарплата стала ниже прожиточного минимума. Из школы пришлось уйти еще в 1992 году.
- А где ты сейчас работаешь?- Вере стало любопытно.
- Там же, где и ты.
- В торговом центре?
- Нет, Верунчик,- со вздохом произнес Иван Михайлович,- В ларьке, продаю там всякого рода литературу.
Вера присела на диван:
- Был учитель, а теперь в торговлю пошел.
Иван Михайлович присел рядом с ней:
- Что делать, Верунчик, не один я такой. Кто как умеет, тот так и выживает. Физрук Александр Петрович Соболевский, про которого я тебе рассказывал, тоже из школы ушел. Работает начальником охраны в банке. По-прежнему состоит в коммунистической партии, ярый сторонник Геннадия Андреевича.
- А ты как к Зюганову относишься?- задала наводящий вопрос Вера.
Иван Михайлович перевел взгляд на портрет Леонида Ильича:
- Положительно. По крайней мере, он не врет как наши политиканы из других партий и не пытается уходить от ответов на вопросы. Его бы во главу государства, толк бы тут был и немалый толк. Я не против, чтобы президентом был Евгений Максимович Примаков. Он за девять месяцев своего премьерства сделал больше, чем другие за все 10 лет, даже больше, чем президенты Б.Н. Ельцин и В.В. Путин.
- В этом я с тобой полностью согласна,- заметила Вера. – Отдать свой голос в пользу Зюганова или Примакова,- дело стоящее.
- Решение окончательное и обжалованию не подлежит!- Иван Михайлович резко стукнул кулаком по спинке дивана. – Утверждено в присутствии Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета Леонида Ильича Брежнева.
- Брежнев,- верный ученик великого Владимира Ильича,- подметила Вера.- Ты, Ванечка, забыл это сказать.
- Виноват, Верунчик,- тихо произнес Иван Михайлович.
На какое-то мгновение Вера умолкла и задумалась. Ее мысли прервал Иван Михайлович:
- Верунчик, я хочу тебе кое-что показать.
- Ну и что же?
- Помнишь летнюю ночь 1978 года.
Вера утвердительно кивнула:
- Такое дело забыть сложно.
- Вспомни, Верунчик, что я тебе рассказывал.
- О чем?
- О Владимире Ильиче Ленине.
- История с кубком.
- Именно, Верунчик, так дело обстояло,- подхватил Иван Михайлович.
- Намек поняла,- улыбнулась Вера.
- Так точно. Той летней ночью я обещал показать тебе фотографию Владимира Ильича с кубком в руке,- сказал Иван Михайлович, направляясь в соседнюю комнату.
- Вот, Верунчик, я и сдержал свое обещание,- Иван Михайлович положил фотографию на стол.
Вера поднесла ее к глазам поближе и весело проговорила:
- Такой кадр должен войти в историю.
- В нашу историю он уже вошел.
- Историю, которая длится почти двадцать пять лет.
- Но теперь она приобретет новый отсчет.
Вера кивнула:
- Начиная с сегодняшнего дня.
Иван Михайлович притянул Веру к себе и обнял ее:
- С сегодняшнего дня.
Вера высвободилась из его объятий и снова взглянула на фотографию:
- Где они, главные действующие лица этой сцены?
- Кто где. Про Александра Петровича я тебе рассказывал. Директор школы Сергей Михайлович Листов в бизнес ушел, владеет сетью ларьков, в одном из них я работаю.
- Так и остался твоим непосредственным начальником?- Вера решила провести некую грань с прошлой жизнью Ивана Михайловича.
- Такой же руководитель, только в иной сфере деятельности.
- А что с учащимися случилось?
- Из 10 «А»?
- Из него.
- Кто уехал, кто в Нижнем Новгороде живет.
- А учащиеся, привязавшие кубок к руке Ленина?
- Живы и здоровы. Продолжают заниматься своим любимым видом спорта,- легкой атлетикой. Оба,- мастера спорта. Оба партийные, на высоких должностях в своих партиях. Олег Семеновский,- в КПРФ, Яша Стойкин,- в ЛДПР у Жирика. При этом, остаются закадычными друзьями, несмотря на партийные разногласия. Растят детей, у Олега их двое, у Яши,- дочь.
- Ванечка, еда стынет,- напомнила Вера.
- Прошу к столу!- Иван Михайлович сделал жест приглашения.
Едва Иван Михайлович разлил коньяк по стопкам и приготовился произнести тост, как в дверь кто-то позвонил.
Иван Михайлович посмотрел в глазок и увидел Николая Леопольдовича Крейтера.
- Сейчас открою.
В квартиру вошли Крейтеры, Михаил Степанович с Анной Ивановной и Борис Борисович с Марией Васильевной.
-Здравствуй, Ванечка!- сказали все в один голос.
Иван Михайлович расцеловался со всеми поочередно:
- Проходите, мои дорогие, к столу,- пригласил он и добавил,- У меня гости.
- Гости, а кто?- поинтересовался Борис Борисович.
- Моя невеста Вера Яблокова.
- Да ты что, серьезно? Вера приехала?- изумился Михаил Степанович.
- Верунчик, посмотри, кто приехал,- позвал ее Иван Михайлович.
Вера показалась в дверях:
- Здравствуйте, Вера Павловна. Сколько лет, сколько зим не виделись!- Михаил Степанович поцеловал Вере руку.
Этот жест галантно повторили Николай Леопольдович и Борис Борисович. Женская половина в лице Ирины Сергеевны, Анны Ивановны и Марии Васильевны расцеловались с Верой.
- Здравствуйте, сколько лет прошло и вот такая встреча,- Вера взглянула на всех собравшихся в квартире.
- А теперь, все за стол!- утвердил свое решение Иван Михайлович.
Когда все уселись за стол, Иван Михайлович разлил коньяк по стопкам:
- За встречу!
- Это точно!- подметил Борис Борисович и обратился к Вере:
- Вера Павловна, будьте так любезны, скажите, как и где вы жили все эти двадцать четыре года?
- Сначала следует выпить,- Иван Михайлович поднял стопку.
За встречу выпить не грех. Поэтому после тоста Ивана Михайловича все выполнили следующее за тостом действие.
- Выпили за встречу, теперь можно рассказать как я жила все эти годы,- сказала Вера, скушав кружок «овальчика».
- Начальником, наверное, работали?- спросила Ирина Сергеевна.
- Работала заместителем директора главного городского гастронома в Риге,- не без гордости сказала Вера.
- Да, Вера Павловна, вы оказались не на окраинах Российской империи, как многие жители нашей Родины,- высказался Крейтер.
Вера деликатно поправила его рассуждения:
- Не в России, а в Латвии, и то когда гонения на русских начались, пришлось оставить работу и уехать.
- А в плане семейной жизни как дело обстоит?- поинтересовалась Ирина Сергеевна.
Вера махнула рукой:
- Хуже, чем по работе. Семейная жизнь не сложилась. Жила в гражданском браке всего полгода. Полюбила сына крупного партийного чиновника, а он оказался изрядным негодяем. Изменял по-крупному, женщин легкого поведения домой приводил. Когда СССР развалился, этот товарищ оказался в первых рядах местных фашистов. Потребовал, чтобы я отдала квартиру под их фашистскую организацию и убиралась подобру-поздорову. Он надеялся, что я так и сделаю. Но я сделала более умно, продала квартиру и вместе с отцом уехала в Москву. Об этом я нисколько не жалею, только престижную работу пришлось оставить. В Москве купила квартиру, где и живем вдвоем,- папа и я. Устроилась на новую работу, правда не заместителем директора, а простым продавцом. Да я об этом не сожалею. Вчера приехала сюда и сегодня встретилась с Иваном Михайловичем. Теперь буду жить и работать здесь, работу по специальности я найти смогу.
- Весьма похвально,- одобрил Михаил Степанович и продолжил,- А как здоровье родителей?
Вера взяла из сахарницы конфету и откусила половину:
- Папа живой и здоровый, а вот мамы, к сожалению, нет в живых.
Иван Михайлович посчитал нужным делом вставить свое слово:
- Поедем завтра в Филинское,- предложил он.
- А я хотела тебе это сказать,- заметила Анна Ивановна.
- Заодно и свадьбу там сыграем. Я буду свидетелем,- произнес Крейтер.
- Я согласен, а что скажет Верунчик?- Иван Михайлович отправил в рот ложку салата.
- Я согласна,- утвердила Вера свое решение, с любовью глядя на Ивана Михайловича. – Только моего папу нужно пригласить. Я ему сейчас позвоню.
- Обязательно позвони,- сказал Иван Михайлович.
Вера достала из кармана сотовик и набрала нужный ей номер:
- Папа, это я,- проговорила она в трубку.
Телефонный разговор продолжался не менее пяти минут:
- Папа завтра утром приедет,- сообщила она.
- Отлично! Значит завтра все дружно в Филинское, свадьбу играть,- подвел итог Крейтер.
- Обязательно поедем,- Ирина Сергеевна взглянула на мужа.
- Мы свадьбу играть начнем сегодня. Я своего шефа Сергея Михайловича Листова с женой и приятеля Петю Пенькова приглашу,- сказал Иван Михайлович. – Вот покушаем, я схожу в магазин, продуктов подкуплю.
- Мы не против,- ответила Мария Васильевна.
- Приедем в Филинское, на свадьбу в качестве гармониста Бориса Мокина пригласим, Алексея с Галей, и Славу Лисина с Алисой,- заметил Михаил Степанович.
Иван Михайлович встал и поднял стопку:
- Так и будет! А пока выпьем за нашу с Верой любовь, и надеюсь дальнейшую счастливую жизнь.
               
                Село Филинское
                2007 год.