К Пушкину!..

К Пушкину!..
I

I
Простите мне мои забавы,
Когда я в вольности младой,
Потребовал пиита славы
(не смог я совладать с собой).
Стихом бумагу я марал,
Но Бога глас не воззывал.
Души моей мгновенна сладость,
Невольно властвовала мной,
Я, будто сударь записной,
Ей подчинялся, как немой.

II
Но случай тайный, беспокойный
Мою днесь душу взволновал.
И к описанию призвал
Обычных таинств жизни вольной.
Как раб жестокого пера
Своих страниц коснулся я.
И написал одну-другую,
В вечор кончал главу вторую.
И, кажется, в то время я
Нечайно разлучил сердца.

III
Мне было дико интересно,
Чем кончится мой смелый сказ.
Сейчас на Ваше провиденье
Я подаю свой пересказ
Событий здесь произошедших
И лиц, порог любви прошедших.
Но хватит, кажется, темно,
Мне смугла девушка давно
Стучит в окно своей рукою.
И вместе с юностью живою,
Поскачем мы в далекий край,
Но я опять куда-то встарь…

IV
Теперь читатель, мне пора,
Внимай словам из-под пера!..
Следи за жизнью двух влюбленных,
Ничем еще не отягченных.
Их чувство юное вело,
И красило её чело,
А он, угрюмый и усталый,
Он молодой, еще не старый,
Но на лице печать забвенья,
А на устах вздох сожаленья.

V
«Поверх голов прохожих вижу пустоту. Лишь ветер,
Жалобно закрадываясь в уши, свистит свою
Протяжную мелодию зимы. На том брегу
Невы я чую темноту, и, кажется, становится мне хуже.
Среди армад снегов и шаткого мороза, за белизной
Очей твоих ловлю я хладный взор».

VI
Сказал бы Пушкин:
«ждете рифмы роза?».
Но я не он, и я продолжу разговор.
Не Пастернак я, не Есенин!..
Я новый страждущий пиит!..
В груди моей – прекрасный гений,
В порывах страстии кипит!..
(Еще гордец я страшный стал
Неутешителен финал).

VII
«Наперекор ветрам и вьюгам из Сибири
Отныне мы – два полюса Земли, теперь уже
Нельзя нам расставаться. Еще немного нам осталось
До Невы, а мне не хочется с тобой прощаться
И отпускать тебя на улицы зимы,
Где их брезгливо освещают фонари.
Mon Dieu!..
Мне чувства были чужды,
Теперь же я из чаши пью,
В огне любовном я горю!..»

VIII
Такую речь вела одна,
Она в мужчину влюблена.
Он перед ней стоит, он статный
Трость, будто скипетр булатный.
В глаза заглядывает смело,
В них видит страшный-страшный сон.
И, испугавшись, издаст стон.
Но продолжает речь свою,
О том я, в общем, и пою.

IX
«И снег искрится под ногами,
Твоя рука сжимает трость.
И каждый звук твой я губами
Ловлю и повторяю вновь!..
Прости меня, моя любовь!..
Не надо, Господи, не надо!..
Ты уклоняешься от темы,
Уходишь в прозаизм с лихвой…
Прости меня, ты мой «Евгений»,
«Онегин», выдуманный мной!»

X
Она идет немного шатко,
А он, опершийся на трость,
Все ждет, когда и ей порядком
Поднадоест вещать. И вновь,
Она – к нему, он – от нее.
Ему и больно, и смешно,
Печально, жутко, простодушно,
А на душе – так гадко, скучно,
Любовь его давно прошла,
И то была его вина.

XI
«Когда б судьба в предсмертном крике
Тебя к полкам бы призвала,
Тогда бы знала, что отныне
Гусара сильного ждала…
Но ты…
Герой не моего романа.
Люби. Не обессудь. Прости.
Я со стихами кончу рьяно,
Но разреши с тобой пойти».

XII
Он с одичалым настроеньем
Садится вдруг. Она за ним.
Пред ним Нева, закаты мглисты,
Она о том, что вместе им
Не будет хорошо, отныне. Пора
Расстаться и уйти. Ей очень страшно,
Молчаливо она с опаскою глядит.
А он – молчит.
Плохой рассказчик от природы,
Он только слушать молодец,
Его слова лишёны слога,
Таков был у него венец.

XII
«А на прощанье вздох душистый
Позволь мне совершить с тобой.
Твоя душа казалось мглистой,
Она любовь мою гнала.
Но снова в ней тонула я.
Довольно, милый друг, довольно!..
Нева, смотри, за нею в ряд
Бумажных весел корабли
Кому-то вести принесли.
И неба яркого заря
Чрез час взойдет над головою…
Люблю тебя, сего не скрою,
И в этом ты не виноват!..»

II

I
Герой не моего романа.
Он жизнь испробовал так рано!..
Гоненья, страсти испытал,
Но Святый Дух не покидал
Его души. А он сидит.
Молчаньем деву он томит.
О, Боже мой!..
О, Боже!.. Боже!..
Почто Ты девушку тревожишь
Его улыбкой лучезарной
И взглядом томным, столь уж странным?..

II
«В томленьях простодушной неги», -
(так продолжала речь она), -
«Я счастлива с тобой была,
И не мечтала о побеге!..
В твоих расслабленных руках
Я отдалась на риск и страх.
О, если б подсказали:
«Ты от любви остерегись!
Она усеет путь дарами,
Но охладись!.. И отстранись!..»
Тогда бы я в порыве нежном
Прикрыла б сердце на замок,
Но в мою жизнь потоком свежим
Пришел. Затмил мой знатный род!»

III
Я пояснение даю,
Того, что выше говорю.
В жизнь влился он, анахорет,
Повеса модный, не поэт.
Любимец публики смущенный,
Любви красавиц не лишенный.

IV
«В твоих глазах, заметив б чувства,
К тебе бы сразу подплыла!..
Прощай, семья!.. Без него – пусто.
Я ним теперь. Его жена!..
Зачем любить другого?.. Строже,
Неприхотливее ко мне?..
Я жизнь свою вручу тебе,
Она в руках твоих,
О, Боже!..»

V
Так жил, наверно, мой повеса –
Любовник томный шумных зал.
Но в сердце – пропасть, за завесой
Он много грусти содержал.
Нежданный дамский искуситель,
Мужей воинственных ревнитель
Все возбуждало шум и гам!..
Лишь только он – всегда для дам
Готов на подвиги податься!..

VI
«Прости меня, любви забава!..
Прости меня, мой добрый друг!..
Я прожил на Земле так мало,
Но столько испытал разлук!..
Куда меня по миру гонит,
Мой бедный дух от гнева стонет,
А я сижу, смотрю в окно,
Хотел бы взять в руки перо,
Да не могу, я обделен,
И пустобрехством наделен».

VII
Он слаб душой, расслаблен Духом
В его руках – девичья страсть.
Всевидящим он Демиургом
Сумел бы пробудить напасть.
Но вот она, от страха млея,
Подходит. Говорит ему:
«А на любовь я не надеюсь.
Но я к другому не пойду.
Прости. Прощай. Тебя люблю».

VIII
И в снежных ангельских высотах
Вздыхает ангел у Ворот.
Герой мой предан лишь заботам!..
Не верит он в её уход.
Она скользит по льду безгрешно,
И слезы прячет безнадежно.
И только в утра темноте
Вздыхает в тихой пустоте.

IX
Так исчезала его муза,
А он иступленно стоял,
Ногами в землю он врастал
От разрушенья их союза.
В руке – еще её дыханье,
А в сердце – хладный нежный взор.
Ему и больно, и печально.
(А на балу днем котильон,
Потом с друзьями и бостон).

X
Ему б спешить за ней – он медлит.
Ему б вскричать – а он молчит.
На всех парах за ней в надежде
Он, прежде как, не полетит.
Любовь не принимает сердце,
В груди – застывший кварц, агат.
Он смотрит на рассвет прибрежный,
Но он – один. И даже рад.

XI
Ему свежо, и ветер треплет
Заплатку на его пальто.
Плечо, вздымаясь влево, вправо,
Ей так приятно было, но…
Но где она?..
Она ушла.
Другому ведь и не дана.
Навек ему она верна.

XII
Так встань, герой мой, встань скорее!..
Но он сидит. И хладен взор.
И не нужны ему Цирцеи,
Он с той навеки обручен.
В порыве страшного цинизма
Он смотрит вверх, там – небосвод,
Царей Всевышних славный свод,
Где нет ни капли для трагизма.
Но грустен он. Печален он.
С любовью ввек он разлучен.

XIII
Историю такую, сударь,
Мне рассказал друг N.N.N.
Любитель  покутить, послушать,
А после – изоврать на «нет».
Но верю я его сюжету,
Я вижу яркое тепло.
Герой мой жил анахоретом
И им умрет. Так суждено.
«Зовут его как? Михаил?» -
У друга я тогда спросил.
«Да, кажется, его-то имя,
Он трепетно его таил
И никому не говорил».

XIV
В груди коварной и задорной
Чуть потухает огонек.
Нева, восход, и он, влюбленный,
В прекрасный жизненный исход.
И сердце, кажется, привольно
В любовны смотрит зеркала.
Герой мой, хватит!.. Хватит!.. Полно!..
Тужить о том, что жизнь пуста!..

XV
За горизонтом еще годы
Побед, любви, восхода дней.
Коль ты минуешь все невзгоды,
То ты не будешь, как теперь.
Герой мой, Михаил, женился
Ему тогда тридцатый шел.
Да, может, поздно. Изменился
Но все же «счастие» обрел...

XVI
Женился он, оброс щетиной
И позабыл про котильон.
И про мазурку, вальс игривый
Герой мой плюнул на бостон.
В халате, в темном кабинете
Читает рукопись свою
(Хоть пустобрех, я говорю,
Но к славе тянется поэта!..
Прости, мой Бог, в его-то леты?..)
Склероз, подагра мучит брата,
Зачем пошел в женитьбу он?..
Мне кажется, его награда
Должна другой быть. Только стон
Мне слышится из уст «поэта»,
Марателя чужих страниц!..
Он отживет еще полвека,
Он воспитает внуков. И
Герой расслабится в постели,
И там найдет последний дом.
Наследство, сыновья – потеха,
Жаль, что не видит это он.

XVII
Ах, если б мы могли увидеть
Посмертельный хоровод,
Скажите мне, друзья, то кто бы
Избрал себе такой уход?..
Клянусь, мой друг!..
(Хоть честь поэта петь чувства,
Души волновать)
И пусть моя судьба слепа,
Как он!..
Не кончу никогда!..

XVIII

"А с нею что?"
Так сердце девы
Военный храбрый взволновал.
Она с ним ездила, поэмы
Гусар ей из застав писал.
Он душу ей очаровал,
С собой в полки её прибрал.
……….
Вот вся история любви.
Прости, мой друг, меня прости,
Однако дальше – я не знаю,
Что было, было ли вообще…
Случайно ль разошлися на заре,
Сердца оставив в пустоте?..