Голос

          Не то, чтобы он услышал его во сне. Не то, чтобы он услышал его наяву и подумал, что ему послышалось. Просто, видимо однажды кто-то включил что-то, что раньше было выключено. Оно было всегда, но всегда было выключено именно для него. А сейчас кто-то решил, что оно должно быть кем-то, наконец, услышано.
          Его удивил не сам голос или его существование, а то, что он был услышан именно им: вот уже несколько лет он страдал одной особенностью - не выносил никакого шума. Даже звука человеческого голоса. Шум был для него чем-то вроде боли, как зубная, или головная, или еще какая-нибудь. С той лишь разницей, что от зубной или головной боли существовали быстро или не очень помогающие таблетки. А от шума таблеток не было. Оставалось либо терпеть, либо тщательно ограждать себя от любых источников шума. Он выбрал второй вариант и вот уже несколько лет ему следовал.
          Голос не звал его, не просил о помощи, не разговаривал с ним. Он просто был. А он был рядом с ним. Голос был первым источником шума, который не причинял ему боли. И естественно, что он захотел найти обладателя этого голоса и совсем не из-за простого любопытства. Однажды он почувствовал, что тому, кому принадлежал голос, очень плохо. А значит по двойной причине он должен был его найти.
          Последние несколько лет своей жизни он не только старался быть в тишине, но и полностью полагался на свое подсознание, на свою интуицию. И именно она привела его в лес неподалеку от его дома. Он слушал голос и бродил между деревьев, нисколько не сомневаясь, что скоро сможет его найти.
         Сейчас бы он уже не смог вспомнить, как именно началось это безумие. То ли он кого-то случайно встретил, то ли этому кому-то показалось, что он кого-то ищет. Только вдруг, не понятно откуда, не понятно зачем и почему, но... Лес внезапно наполнился десятками добровольцев, готовых кого-нибудь где-нибудь искать. Они пришли сюда с друзьями, собаками, факелами, фонарями (уже темнело), свистками, громкоговорителями и просто с какими-то жестянками, в которые они энергично стучали. Они были полны решимости найти пропавшего. И для этого производили как можно больше шума: свистели, кричали, стучали, лаяли. В общем, извлекали звуки из всего, из чего только можно было их извлечь. По их мнению пропавший должен был услышать их и увидеть их огни. И тогда все очень быстро, а главное, счастливо для всех закончится.
          В начале он прятался от них. Производимый ими шум не только причинял ему невыносимую боль. Он заглушал голос! И он не мог продолжать искать его: в окружающем гаме и грохоте он его просто не слышал! Он путался, метался, сходил с ума, изо всех сил напрягал весь свой слух, но звук голоса с каждой секундой становился все более и более неразборчивым. И в конце концов он совсем потонул в море звуков, издаваемых, как всем казалось, ему в помощь.
          Наконец, обессилив, он вышел к ищущим и попытался объяснить им все. Он просил их вести себя как можно тише. Он рассказывал всем и каждому, что это совершенно особый голос, что его абсолютно невозможно услышать в том шуме, который они производят. Его никто не слушал. Более того, над ним смеялись и даже пытались прогнать.
         День шел за днем. Людей становилось все больше. Некоторые расценивали поиски, как своеобразный пикник, приезжали с семьями, палатками, гитарами, жгли костры, пели песни. И, чтобы окончательно не сойти с ума, он ушел глубоко-глубоко в чащу леса, ушел туда, где бы он смог никого не слышать и никого не видеть. Шум окончательно разлучил его с голосом, насовсем заглушил его. Он больше не слышал ни звука, но все еще надеялся, что далеко-далеко в глубине леса сможет найти тишину, а в ней - такой необходимый для него голос.
         Неделя сменила неделю. А он так ничего и не слышал. И вот, почти отчаявшись и плохо понимая, к кому именно обращается, он закричал. И кричал он только одно, что готов отдать душу, лишь бы найти голос и того, кому он принадлежит. Он предлагал свою душу любому, в чьей власти и силе было помочь ему в его поисках.
         ... Прошло достаточно много времени. Пыл людей постепенно стал сходить "на нет". И никто уже не смог бы сказать, на какой именно день он наконец вышел из леса. Грязный, оборванный, побелевший и худой, не чувствовавший ни холода, ни голода, ни жажды. На руках он нес мертвое тело ни то человека, ни то животного. Никто в последствие не смог ни вспомнить, ни описать его. В полной тишине он прошел сквозь онемевших людей, спустился к реке и положил тело в воду. Когда оно скрылось из виду, он направился в сторону своего дома. И ни один из присутствовавших не осмелился остановить его.
         Он полностью оглох. Это не было последствием пережитого. Он страстно желал этого. Он никого и ни в чем не обвинял. Он просто очень сильно хотел больши никогда, никого и ничего не слышать...

2011 г.
©Regiel