Сhаteau-замок или Нормандия Неман

 
Германия. Пятница.
Время после ужина, когда ещё усталость от рабочей недели, как паутина, опутывает твоё тело, и лень шевелиться, и лень думать о чём-то конкретном, но уже, в предвкушении двух выходных дней, настроение поднимается. Я сижу, уютно развалившись в кресле перед телевизором, бездумно перещёлкивая программы, не находя такого, что могло бы соответствовать моему теперешнему состоянию. На экране о чём-то рассказывал элегантно одетый мужчина в тёмно-синем костюме и шейном платке. Возможно, мой взгляд привлёк именно этот платок, поскольку я тоже больше люблю носить такие платки, чем обычные галстуки, а может его акцент. Человек говорил хорошо на немецком языке, но как бы удлиняя звуки, и его раскатистое, немного гортанное "Рэ, рэ, рэ..." явно выдавало в нём француза. Мужчина, отвечая на вопросы ведущей, рассказывал о старинном французском роде, корни которого уходят в 16 век. Говорил, что часть представителей этого рода поддержали французскую революцию, и  этим и объясняется, почему их замок, в отличие от большинства французских замков, не был разрушен восставшим народом. Маркиз рассказывал, что является представителем этого старинного рода. Тут мужчина (ах уж эти истинные французы), начинает рассказывать, какой он радушный хозяин, как всегда cчастлив приезду гостей, как рад показывать им все красоты своего дворцового парка и провести навестивших его людей по залам дворца...

Пятница, впереди два выходных. Ну вот же, уже есть чем их занять. Мы ведь имеем приглашение самого Маркиза в его замок Ла Шато, что расположен в соседней с нами французской провинцией Лотарингии. Я звоню своим друзьям, живущим в соседнем с нами городке, тоже бывшим ленинградцам, рассказывая, что мы с ними приглашены в гости к одному симпатичному маркизу, и предлагаю, не откладывая, посетить его завтра же.

Где-то перед полуднем мы приехали в небольшой городок, в котором и находился нужный нам замок. Погода в тот день выдалась совершенно замечательная. Светило солнце, но не было той изнуряющей жары, которая может испортить прогулку. Нежный ветерок резвился в листве придорожных кустов. Мы оставили машину на стоянке перед небольшим костёлом. Костёл был по-своему интересен, в его архитектуре были намешаны разные стили. Возможно, он строился и перестраивался неоднократно, а может, такова была причуда архитектора. Впереди, в конце улицы, ведущей от костёла и засаженной по сторонам огромными липами, виден был замок. Это не был тяжёлый средневековый монстр, а вполне современное, во французском стиле, сооружение. Подойдя к воротам парка, окружающего замок, мы увидели открытую дверь в здание, находящееся рядом, и по внешнему виду очень напоминающее конюшню. Войдя, мы очутились в небольшом помещении конторского вида. Навстречу нам, из двери напротив, вышел немолодой мужчина в бриджах и белой рубашке с поднятым воротничком, поверх которой выделялись широченные красные подтяжки. На ногах у него были надеты кожаные сапоги для верховой езды. Мужчина, приветливо улыбнувшись, поприветствовал нас на французском, мы ответили приветствием, но на немецком языке. Знания французского имелись из нас четверых лишь у жены приятеля, да и то со школьных годов. Мужчина повторил свой вопрос на дурном немецком, чем бы он мог быть нам полезен? Мы ответили, что приехали по приглашению самого Маркиза и осведомились, где бы мы могли поподробней узнать, как его найти. Мужчина уверил нас, что мы, обратившись к нему, поступили совершенно верно, так как он является камердинером господина Маркиза. Мужчина вначале огорчил нас тем, что, к сожалению, в данный момент Маркиз не сможет нас принять, но сразу и успокоил, что если мы будем столь любезны и подождём один час, то господин будет очень рад нас видеть у себя. А время ожидания камердинер предложил нам провести в замковом парке. Мы сможем, расположившись в беседке, наслаждаться ароматом цветения трав, попивая кофе, которое он нам сейчас же принесёт туда.

Мы приняли его предложение и вошли в калитку старинного парка. Слева, прямо от входа в парк, начиналось крытая променада. С одной стороны её была глухая стена оранжереи, а с другой, крыша своими арками опиралась на несколько выбеленных колонн, создавая лёгкость, как бы невесомость, постройке. Мы направились к беседке, где нас уже поджидал тот улыбчивый мужчина. На столе, в центре беседки, стоял кофейник и небольшие простенькие чашечки для кофе. Мы поблагодарили француза десяткой и сказали, что справимся дальше сами. Из беседки, стоящей на небольшом возвышении, был хорошо виден и замок, и сад, и небольшая речушка, протекающая за замком, и фонтан, находящийся в центре парка.

Выпив кофе, мы пошли гулять по французскому парку, когда-то, по-видимому, очень роскошному, но теперь несколько запущенному. Эту фразу "когда-то роскошному, но теперь запущенному", можно было применить ко всему, куда бы ни падал наш взгляд: и к дорожкам парка, и к фонтану, и к реке с поросшими высокой травой берегами, да и к самому замку, стены которого давно уже нуждались в ремонте, и только воображение могло дорисовать тот, когда-то безукоризненный, вид этого уголка.
Неширокая река отделяла парк французской садовой архитектуры от свободного, вольного пространства парка, выполненного в английском стиле, так называемого "зверинца". Он был спланирован так, чтобы гуляющему не было понятно, где кончается работа паркового архитектора и начинается дикая природа. Замок был построен на изгибе реки, но возможно, что и сама-то река являет собой искусственный канал, вырытый здесь по замыслу зодчего. Если смотреть на вход в замок со стороны зверинца, то можно ещё увидеть не заросшую травой пристань со спускающимися к воде каменными ступенями. Птицы пели на все голоса, словно соревнуясь между собой, кто лучше выведет мелодию тёплого дня. Прямо напротив замка, за рекой, раскинулся травяной луг. Желтели колосья высокой травы, и на этом жёлто-зелёном фоне, пёстрым салютом, высвечивались разноцветные полевые цветы. А воздух был так вкусен, что небольшое разочарование от осознания того, что когда-то тут было всё по-иному — ухожено и театрально — растаяло, и мы просто гуляли, дышали, наслаждались.

Нагулявшись вдоволь, мы вернулись к фонтану перед замком. Там мы увидели одну пару, мужчину и женщину примерно нашего возраста, сидящую на скамье перед фонтаном. На расстоянии мы обменялись приветствиями и присели на скамью, находящуюся напротив. Люди говорили между собой на французском, поглядывая на часы и показывая рукой в сторону замка. Вот я вижу, как француз встал, подав даме руку. Она поднялась, и они направились по дорожке. Посмотрев в сторону замка, я увидел, что парадные двери уже открыта и в дверях стоит человек, который подавал нам кофе.

Люди, с которыми мы обменялись приветствиями у фонтана, вошли в распахнутые двери, мы последовали за ними. В небольшом фойе, где справа, вверх вела неширокая винтовая лестница с мраморными ступенями и витиеватыми металлическими перилами, в двери, ведущей во внутренние помещения замка, стоял молодой мужчина, на вид лет сорока. Он был высок, строен, пожалуй, даже худ. Одет человек был в красный свитер, так скажем, не очень свежий, как и воротничок его голубой рубашки. Мужчина радушно улыбался, здороваясь с нами на французском, и приглашая жестом руки проходить внутрь. Пропустив нас, он вошёл следом. В светлом зале я сразу же узнал в этом, не очень хорошо выбритом человеке, с торчащими из носа волосками, того безукоризненно одетого маркиза из телепередачи.

Радушный хозяин стал нам рассказывать о замке, о картинах, в большом количестве развешанных на стенах. В основном это были, как мы поняли, портреты его предков и виды этого замка. На одной картине был изображён замок, река, пристань, к которой причаливала лодка с гостями, вдали были видны пасущиеся олени. Рассказ маркиза был на французском языке, и мы пытались вылавливать хоть какие-то знакомые слова, чтобы своей фантазией достроить в мыслях его рассказ. По-видимому, моё лицо выражало при этом такую напряжённую заинтересованность, что он, как впрочем и любой человек, выступающий перед аудиторией, выбрал из всей группы гостей меня и вел рассказ, опираясь на реакцию на моём лице. Сказать же ему, что мы немцы и ничегошеньки не понимаем по-французски, вначале не получилось, так как была с нами французская пара, а потом было неудобно, а в конце — было бы просто и не очень прилично, а почему — это читатель поймёт позже. Внутренние помещения дворца тоже нуждались в ремонте. Пятна от протечек на стенах были старательно, там, где это возможно, задрапированы гардинами. Но, это было всё ерунда, сам воздух дворца и мысли о том, что всё это не музей, что всё это настоящее - и даже этот неухоженный маркиз, придавало остроту нашей прогулки по залам замка. Дальше мы прошли в музыкальную гостиную, где стоял большой рояль красного дерева, чуть поодаль, в углу — старинный клавесин. В этой комнате, на стенах, было много фотографий. Маркиз подводил нас к каждой, рассказывая о изображённых на них людях. Так мы узнали о его красавице жене, гостившей теперь со старшим сыном в Америке. Узнали о кузене, живущем где-то под Лондоном. Следующим залом был каминный. Он был выполнен в средневековом стиле. Со стен на нас смотрели прикрепленные головы, добытых предками маркиза, диких животных: оленей, косуль, огромных кабанов. Посредине зала — большой грубоватый стол. На краю стола стоял графин с красным вином и фужерами. Маркиз пригласил нас выпить по бокалу вина из, как мы поняли, замкового погреба. Камердинер, стоящий тут же, разлил вино в фужеры. Мы пили вино слушая рассказ.  Продолжая повествование, маркиз отпивая вино на секунду умолкал, смакуя. И вот только тут я обратил внимание на его руки. Это были руки аристократа: длинные, тонкие пальцы с ухоженными ногтями, тонкие запястья. Допив вино, мы перешли в следующий зал. Это даже был не зал, а маленькая комната, отделённая от лестничной площадки перегородкой. Войдя, первое, что мы увидели, это прикреплённый к стене фрагмент самолётного пропеллера а под ним фотография человека в лётном шлеме и под ней подпись "De La Salle Charles. Normand; - Neman". Посередине комнаты стоял стол-витрина. Маркиз пригласил нас туда. Подойдя к столу, мы были крайне удивлены увиденными там вещами и большой надписью, хотя и написанной на французском, но так понятной и знакомой нам. Там было написано - "Нормандия-Неман". Для тех, кто не смотрел фильм с этим названием и не слышал об этой истории времён Великой Отечественной войны, коротко расскажу. Во время войны была создана совместная франко-советская лётная эскадрилья, которая была названа "Нормандия-Неман". Бойцы этой эскадрильи летали на советских самолётах ЯК. Там, в витрине, было много фотографий времён войны. Под стеклом лежала старинная православная икона, выполненная на дереве. Маркиз рассказывал что-то, показывая на икону. Было не понятно то, что он говорил, но одно слово, произнесённое им, заставило нас улыбнуться. Это было слово Ленинград.

Экскурсия подошла к концу. Мы вновь оказались в фойе, откуда и начался наш путь по замку. Маркиз предложил нам книгу для гостей, в которой французская пара уже сделала запись. Что-то надо было делать, просто так отклонить просьбу маркиза было неудобно. Тогда я просто вложил благодарственное "письмо" в размере ...сяти евро, и отдал книгу в руки маркиза. Мне почему-то показалось, что моё "письмо" ему понравилось. Когда я выходил, маркиз протянул мне ладонь для рукопожатия и что-то сказал при этом. По вопросительному тону сказанного я предположил, что он спросил, понравилось ли мне посещение замка. Ну, нельзя же было разочаровывать его моим немецким, и я (это было неожиданно для меня самого) показал на рот и уши, давая понять, что я глухонемой. Маркиз жалостливо улыбнулся и успокаивающе погладил меня по плечу...

Фото, описанного в рассказе замка.