***

                Про детство.
Раннее утро. Я и моя младшая шестилетняя сестренка были разбужены непонятными, частыми открываниями двери и голосами соседей. Они шепотом обсуждали количество стаканов и как-то нервно всхлипывали. Я делала вид что сплю, пыталась больше подслушать и понять причину. Зашла бабушка, почему-то  в черном платье, сказала, что бы мы одевались. Потом нас повезли  домой. Войдя в ворота нашего любимого двора я снова увидела людей в черном. Все смотрели на нас с жалостью, собралось много родственников, а мы глазами искали  папу.
    Папа сидел в зале на корточках, опершись спиной о стену. У него был стеклянный взгляд и бледный цвет лица. Папа что-то хотел сказать, но мне и так все стало ясно. Умерла мама.
Для нас было все очень просто – просто мама не шевелиться и не разговаривает. Мы постояли рядом с папой, он обнял нас, прижал к себе и зарыдал. В комнате было много народа, все стояли около гроба, какая- то бабка заставляла нас целовать маму в лоб и держать за руку. Кто- то всхлипывал не по-настоящему и причитал, как тяжело нам будет жить без мамы.
    С тех пор мы жили у бабушки. Она часто плакала, волосы ее стали быстро седеть, зубы – шататься и выпадать.  Я пошла в третий класс, сестра в первый. Через два года папа нашел другую женщину с двумя детьми и переехал  к ней. Он сначала часто нас навещал, потом реже. Бабушка бросила работу, что бы посвятить себя нам. Дедушка работал в колхозе, приходил  домой веселым и играл с нами, а бабушка ругала  его: «Опять глаза свои залил….» Было нелегко, так говорили люди. Пенсию задерживали, зарплату не платили по пол-года, конфеты мы ели только на новый год, а еще их привозила бабушка (мамина мама), она приезжала где- то раз в месяц. Доходило до того, что было не на что купить хлеб,  и бабушка распаривала пшеницу, прокручивала на мясорубке, лепила лепешки и пекла их в сковороде. Это мы ели вместо хлеба. Бабушка! Она часто не доедала, чтоб только мы были сыты.
Через некоторое время папа забрал нас домой жить с новой мамой. Мы играли со сводными братом и сестрой, мачеха вкусно готовила, даже сшила мне сарафан. Однажды утром затеялась стирка,  мы вышли во двор развешивать белье, мачеха попросила меня принести прищепки, но я долго не могла их найти. Это разозлило женщину и мы зашли в дом. Она заставила принести ремень отца и  избила меня до синяков. Вечером пожаловалась папе и он продолжил наказание. За что?! До сих пор не пойму. Такие побои стали практиковаться каждый день. Мачеха обвиняла нас во всем и заставляла клясться памятью мамы в несовершенных провинностях. Отец во всем верил своей жене и бил нас своей тяжелой рукой. Мы молчали. Так было приказано. Бабушка ничего не знала, пока соседка не увидела, как поздно вечером мачеха наматывала мою косу себе на руку и таскала меня по полу за то, что умер цыпленок.
     Била везде: по лицу, по голове (остался маленький шрам в волосах от пластмассового ковша), коленом под живот (даже в туалет было больно ходить), а мы молчали. Нас заставляли опускать пальцы в чайник с кипятком, для того чтобы мы перестали грызть ногти. Сестру забили до того, что собирались отдать в психбольницу, вовремя вмешалась бабушка и забрала ее. Я отказалась уйти и дальше, ради папы, терпела издевательства. С сестрой мы виделись в школе, но разговаривать нам было нельзя, вдруг кто увидит и расскажет мачехе. Сестра часто приносила мне гостинцы. Бабушка  научилась варить халву и шоколад, передавала мне. А я отказывалась, была убеждена, что мы и так хорошо живем и подачки нам не нужны.
     Вскоре мачеха забеременела. Я превратилась в домработницу. Кормила курей, варила поросятам еду на газе в ведре, которое полное поднимала сама, убирала весь дом, готовила еду. Мне было 11 лет. Мачеха с большим животом лазила под кровати и говорила, что я издеваюсь над ней и пол помыть не могу. Курила часто, даже выпивала. На седьмом месяце она родила мертвого малыша и обвинила в этом меня. Я долго не могла  понять – почему я?! Наконец-то «родители»  рассорились, она уехала, прихватив все вещи из нашего дома.
Летом дедушка во дворе построил качели, Бабушка часто пекла сырники, и мы, счастливые от ароматного запаха, таскали их один - за- одним. Садились на качели и наслаждались этим теплым спокойствием. А еще бабушка пекла блинчики, мы макали их в сметану, потом в сахар, было очень вкусно!
Бабушка и дедушка – первые люди в нашей жизни! Дороже них у нас нет ни кого! Теперь, когда мы стали взрослыми и у нас родились свои дети, мы  поняли, как тяжело было с нами, что чувствовала бабушка, когда нечего было есть, когда мы не слушались и прятались под кровать лишь бы не идти в школу, когда говорили гадости. К сожалению, дедушки давно нет, а мы каждый день боимся – лишь бы бабушка не заболела, лишь бы с ней ничего не случилось! Отец нашел другую, но мы больше с ним не жили, «очень благодарны» папе за счастливое детство…