Случай необыденности

Семинар проходил в обычном своем ритме: хороший преподаватель, которого хочется и слушать, и у которого хочется учиться, что я и делал, и никаких докучающих меня одногруппников. Со всеми я нахожусь на вежливо-приятельской дистанции, в которой нет места сближению. Зачем? Мне хватает и двух в этом, считая и меня.
Открывается дверь, и в аудиторию входит Славка, обескураженно бубня себе под нос, но так, что все слышат, так как преподаватель именно в этот момент замолчал.
- Там с Владом что-то... бледный, о стенку...
Не дослушав, мгновенно сердце совершает кульбит с глухим "бух", глаза резко вцепляются в вошедшего, я напряженно поднимаю голову и ловлю на себе растерянный карий взгляд одногруппника. На секунды все мышцы оказались скованы, и в животе сразу после этого поселилось тревожное вакуумное чувство, давящее на нервы.
Я поднимаюсь с места, быстро, но четко и выверенно, бросаю преподавателю всего одно "простите" и выметаюсь из кабинета, закрывая за собой дверь. Предвидя мою реакцию, Слава успел сказать мне, что Готенко на четвертом этаже, где нет никого в коридоре. Без словесной благодарности, слушаю, как готовится биться сердце при подъеме с первого на четвертый.
Сейчас у нас раздельные семинары, у меня - патологическая физиология, у него - по языку. Кажется, были.
Пока я несусь по коридору к лестнице, а затем и миную ступеньки, пытаюсь понять, почему он мне не написал. Давая жизнь в своей голове одной вероятности, достаю мобильник из кармана, но все так же не вижу никаких сообщений, а также нет ни одного пропущенного звонка... Прибью воробья.
Не сильно запыхавшись, не делая у двери, ведущей на четвертый этаж, глубокий вдох, вметаюсь сразу же в холл, натыкаясь тут же на сидяшего на стуле Аму, бледного и вцепившегося руками в сидушку, цепляясь за нее пальцами. На громкий звук с размаху открывшейся двери он поднимает взгляд, выдыхая сухими губами и чуть улыбаясь. Невзрачная тень его обычной солнечной улыбки.
Четырьмя шагами практически подбегая к нему, опускаюсь рядом, касаясь теплой ладонью его щеки, прикосновением проверяя заодно температуру тела. Слишком интимный жест для двух парней в университете, но мне было бы плевать на любого, будь он сейчас здесь.
- Ам, ты как?
Осторожно выдыхаю вопрос, боясь услышать какой-нибудь нехороший ответ, и знаю, что сейчас мои глаза бегают по его лицу, от одного зрачка к другому, пытаясь получить немой ответ ранее словесного.
Сухо выдыхая и не спеша отцеплять руки от сиденья, все же прижимается ко мне, пусть и щекой только. Чувствуя это, перебираюсь на соседний стул, мягко, но крепко беру его, придвигая к себе, и прижимаюсь губами к его виску.
- Ам?
Ну скажи же, чего с тобой, придурок. Я же волнуюсь.
- Не задуши, кочерга... Тошнит просто и..и подкашивает.
Смотрит тусклыми глазами, цвета зеленого стекла, я чуть ослабляю хватку, действительно полагая, что могу его и задушить, так крепко сжимая. Интересно, а он...
- А ты ел сегодня? - Ушел я раньше, так как по расписанию сегодня ему надо было позже, потому не знал. Обычно со мной он всегда ест.
Я едва слышу с его стороны тонкий высокий скулеж, а затем он слабо фыркает и улыбается.
- Не ел...
Точно убью.
Еще и подготовка к зачетной недели, сдачи долгов, которых у нас накопилось немало, так как находятся занятия поинтереснее каких-то рефератов и курсовых, еще и прошлая ночь и поди выпитый на голодный желудок крепкий кофе. Переутомление, голод, возможно, собственные какие-то мысли, не совсем приятные.
- Придурок... пошли домой.
Любимый пытается брыкнуться и сказать, что нет, никаких домой, еще две пары, нельзя пропускать... но это имеет какое-то для меня значение, когда он в таком состоянии? Абсолютно никакого.
Потому аккуратно беру за шкирку и тащу домой придурочного воробья.

2.03.11