Мастер

Вот и я ведун. Странное племя - ведуны, порождение нового века. Похоже - история повторяется. И они, и я среди них, ведунов, - чем-то мы сродни мастерам раннего средневековья. На Киевской Руси их еще звали "художник", " хитрец". Каждый почти в одиночку творил себе свое: гончар на гончарном круге занятные, не похожие друг на друга горшки; седельник выделывал, расшивал бисером седла; тульник - колчаны для стрел; златописец душу вкладывал в праздничные иконы. Втайне познавал кузнец тайны металла - неспроста у большинства народов кузнецы считались колдунами. Как все это невероятно далеко...

Но мне еще отдаленней кажутся времена людей, привязанных к жалким, несостоятельным станкам, неотрывно стоящих у лент конвейеров или, наконец, втолковывающих счетным машинам их нехитрую задачу… А ведь такое было на Земле век-другой назад.

Теперь каждый совершенно свободен - кажется, что еще нужно? Занимайся любимой наукой, строй Великую океанскую галерею, лети на Спутник, да мало ли что! Настраивайся на интересных тебе людей, встречайся с ними, влюбляйся, грусти, выращивай невиданные цветы, играй в маджан с дальним приятелем или с Эсмой, пытаясь обхитрить алогическую...

Нет, я - ведун, я не могу дома век вековать - на то я и ведун. Нам люди нужны: их глаза, их миры. Летаем от дома к дому. А попробуй отыскать иной дом где-то в дерзкой вышине Памира, где облака ходят под окнами, или сокрытый в океанской пучине. Люди, особенно творцы, порой нарочно прячутся от бесконечных соблазнов нового в мире: не то, что глаза - душа разбегается, и нет им иначе возможности додумать свое, довершить заветное.

Но мы, ведуны, проникаем к отшельникам, идем в гущу бурных городов, мы всюду и почти всегда желанные гости. Мы поднимаем жизнь каждого из подопечных - нам дано делать ее богаче, интереснее, наряднее. Вот в наш квартал, например, является настройщик Чеозян. Он настраивает потолок каждого на его личные волны - лови из вселенной свое, наслаждайся своим. Дряхлеющего Шизю почти ничего не занимает, кроме космоса. Он превращается в незримого дублера какого-либо астронавта, и часами, закрыв глаза, разглядывает все новые созвездия, громады приближающихся планет… Чеозян уже хорошо знает, каков должен быть потолок этого, уходящего в даль человека.

А молоденьких Толю и Валю хлебом не корми - дай половить сказки. Из детских снов, из легенд, из безумного бреда ошалевших ученых. Любовь их пронизана отраженным светом чужих сказов. Да?.. Или сама светит дневным светом и, в силу духовной симметрии, не может без лунной игры... Кто их знает?..

Мне, едва Чеозян прилетит, достается его обычная шутка: подновим твой калейдоскоп? Вот именно, калейдоскоп. Меня интересует и древность. Я как бы ощупываю прозрачную юбку, которую носил египетский фараон за три тысячи лет до нашей эры. Изучаю и первые на свете "журналы мод"; одетых по последней моде кукол, путешествующих из средневекового Парижа в Лондон. Подолгу рассматриваю кружево, которое в течение двадцати лет, пока не ослепли, создавали безвестные мастера для королевы Маргариты Савойской. Посмеиваюсь над неуклюжим одеянием граждан XX века. Трепетно перелистываю живые альбомы природы: чистый наряд березы, платьице синички, отсвет лепестка фиалки. Мне, как ведуну, это все просто необходимо.

Разные, знаете, встречаются ведуны. Прилетает давеча один миленький, незваный. - "Вы, часом, не одиноки? Вас не обременяют личные тайны? Не тяготит ли то, что скопилось на душе? Обратите внимание на мою скрытоскопию - как я умею молчать! И не просто, а вместе с вами, - чуете, как слушая вас, переживаю..." В старину бы, преображаясь под действием скрытых пружин чужой души, пошел бы, может, в артисты, а сейчас - ведун, со своими людьми, со своими тайнами...

Кстати, есть и такие жители, которым вообще одиноко, и они блажат, вызывают, нетерпеливо ожидают ведунов. Им, предполо-жим, не нравится домашний свет, его переливы во времени - и очередной любитель-ведун, посмеиваясь в душе, увлеченно перекраивает свет наново, и попутно совершенствуется, да и развлекает себя и хозяина.

К ведуньям я лично отношусь неплохо, флиртовать с ними, даже в значительно более юном возрасте, - это - сами понимаете - моветон, тем паче они совсем фанатички в части своего мастер-ства, призвания. Иная - врачеватель - чуть не обижена, если вы абсолютно здоровы. Любят они и обучать, непосредственному языку, космической этике, музыке. Только я заметил, что последнее время стал как-то избегать женщин. Именно как женщин. Хотя с ними моя ведунская линия весьма связана. Вы уже догадались, должно, что я веду: одежду. Эдакая проза - не переливы души, не красоту дома, не тайны даже, а - одежду веду. То, что в наш век людей не очень-то в общем интересует. Но и то сказать: никогда ведь тело человеческое не ощущалось столь свободно и гордо, никогда ни один человек, ни люди в толпе не выглядели такими праздничными. Пора: наступил же, наконец, праздничный век Земли!..

Слава богу, я навидался за свою долгую жизнь: и людей, и нарядов; редко чем меня поразишь. А новая знакомая Вита буквально потрясла. Черт возьми, да как она ни красива, можно сказать, что она под стать своей одежде. Редкий, невозможный случай! Как же это я, слепец, всю жизнь слепец, не мог найти таких красок, такой гармонии?..

Неудобно сразу в лоб: кто? кто ваш ведун по одежде?.. Я завел о том, о сем, подошел исподволь. Вита смеется: вас интересует - кто он? Да залетал один ловкач...

- И долго он вами занимался?

Мной? К сожалению, лично мной, - она вздохнула нарочито глубоко, играя очаровательной улыбкой, - он совсем и не зани-мался. Спешил очень...

Куда спешит человек? Куда спешу я, когда знаю, что мне уже недолго в жизни спешить?..

- А куда он спешил, этот мастер?

- Почем я знаю! Глупыш. Мальчишка...

http://g-filanovskiy.narod.ru