Весна

Солнце плеснуло по глазам ливнем слепящих лучиков, затопивших шершавый асфальт улицы с кучками серого песка у бордюров. Оторвав от левого клипона* затянутую в яркую перчатку, ладонь, он опустил на глаза тёмное, зеркальное снаружи стекло и полностью открыл все каналы вентиляции шлема – чтобы тревожный и сладкий запах весны не сбежал от него. На перекрёстке, мягко качнувшись, встал массивный внедорожник с туфелькой в белом треугольнике - «Уважай меня!», наклеенном на заднее стекло. «А можно посмотреть на тебя прежде?» - он качнул головой втакт лёгкому клевку мотоцикла, останавливаясь рядом. «Я исполню твою просьбу, если ты улыбнёшься». Девушка, оторвав от дороги сосредоточенный взгляд, повернула голову и чуть кивнув, улыбнулась зеркальному визору шлема. «Замётано! Жаль, что нам в разные стороны». Поток дрогнул и поплыл, растекаясь по перекрёстку.

Яркое весеннее солнце изо всех сил старалось раскрасить серые, измождённые долгой тяжёлой болезнью улицы. Ещё, ещё немного и краски проступят сквозь серые стены, и даже обычный серый кирпич выпятит себя из сетки швов, и редкие пучки свежей травки закричат из щёлей тротуаров. Ещё немного. Ещё один шумный и ласковый дождик, и небо сверкнёт промытым голубым стеклом, и вода в реке отзовётся глубокой синевой…

А вода и уже не выглядела холодной. Он ехал по мосту над рекой и крупная гладкая волна звала разбежаться и нырнуть. Плыть, перевернувшись на спину, оставив лишь лицо на поверхности, раскинув руки лениво шевелить ногами… Ногами… И пить. Хотелось пить её, густую, прохладную воду. Слиться и самому стать водой…

Игривый и неловкий как щёнок, ветер, закрутил маленький пыльный смерч и, разбив его о парапет, сбросил с моста. Берег принял мост, обняв его голыми чёрными липами, побледневшими билбордами, блеклыми, под ярким солнцем, огнями светофоров. Он аккуратно объехал стайку велосипедистов с отбрасывающими яркие блики педалями и чуть прижался, пропуская гудящий свадебный кортеж. Ветер вырывал шарики из пышных гирлянд на крышах автомобилей и они растерянно разбегались по дороге. «А может вы за город? Возьмите меня с собой. Возьмите, я поеду вместе с вами по чёрной ленте пригородного шоссе мимо сырого просыпающегося леса. Потом мы свернём на твёрдую и пыльную грунтовку, подъедем к деревеньке, где гордые собой соседи уже уложили поперёк дороги здоровенное бревно… А ночью там будут огромные яркие звезды и звуки вашего праздника потеряются под бесконечным небом, стоит лишь чуть отойти. И какая-нибудь незнакомка, дарящая дрожь моим ладоням, будет пахнуть весной и немножко сладким ликёром»…

Солнце играло с голыми деревьями, одевая их в призрачные, сотканные из струящегося света, кроны и разливало над асфальтом призрачные лужицы. Одуревший ветер носил пыль и случайные дразнящие запахи. Мальчишки гоняли мяч по пыльному пустырю. «Набегаться, до головной боли, а потом на усталых негнущихся ногах зайти в ближайший гастроном и купить огромный брикет мороженого…». И снова мост. Под мостом – сверкающая россыпь разбегающихся ручейками рельсов и дымящий локомотив, разгоняясь, тащит вереницу вагонов. Под грязными, закопченными крышами, покачиваясь на стрелках, безразлично смотрят в окна разные люди. «Я бы поехал. Поехал бы туда, где уже давно лето. Или, как вы, туда, где ещё зима. Я бы ехал, глядя, как весна бежит вспять. Ехал бы день и два, и неделю. Покачиваясь, проходил бы через весь вагон в тамбур, чтобы перекурить стараясь не промахнуться мимо маленькой пепельницы то и дело захлопывающей свою крышку. Смотрел бы на заметённые снегом чужие перроны и тихо улыбался тому, что, я то знаю, - позади идёт весна, я её уже видел…»

Пыльные улицы остались позади и его обняло небо. Небо над робко зеленеющими полями с редкими островками высоких деревьев. Небо с редкими облачками и одиноким, расползающимся следом невидимого самолёта. «И там кто-то смотрит на лоскутки полей и серую опухоль города с метастазами пригородов. А стюардесса уже укладывает на тележку контейнеры с обедом, и чуть слышно пахнет кофе… И ногам тесновато…»

По правому ряду, заслоняя заходящее солнце, вереницей ползли огромные магистральные тягачи с длинными фурами. Мягко покачивая антеннами и изредка шаркая по асфальту длинными брызговиками, словно огромные ленивые звери, двигались к одним им ведомой цели…



За стеклянной дверью приглушённо светила настольная лампа на посту дежурной. За приоткрытым окном чуть слышно шумела крохотная молодая листва и за этим совсем тихим шорохом тонули отрывистые звуки ночного города. Он лежал, открыв глаза, вспоминая яркое солнце и думая о том, что могло его разбудить. Соседи тихо дышали во сне. «Да и кому тут ворочаться? Перелом позвоночника кого угодно утихомирит…». Он привычно зажмурился, но скулы не отозвались. За окном, сквозь шёпот листвы, доносились шаги, далёкая сирена, чей-то энергичный старт с перекрёстка... Тихо шумела крохотная молодая листва и из шороха прокрадывались в сознание странные слова: «Всё будет хорошо…». Он глубоко вдохнул, стараясь поймать тонкую струйку воздуха из форточки, и чуть заметно улыбнулся.




Февраль 2011г.


* Спортбайк не имеет руля в привычном понимании. Отдельные левый и правый рычаги (Klip-on) крепятся непосредственно к перьям передней вилки.